Часть 9: Старая кожа (1/1)

—?Только не думай, что теперь мы стали друзьями,?— насуплено глянул на неё Альмер. Чтец пожала плечами. Она обещала ему приехать в Яму?— и они приехали.Он прекрасно понимал, что она сделала это не от большой симпатии?— а по долгу. Потому что он рассказал, что здесь живёт старуха, которая может помочь с Титанами, потому что мудрая и колдовитая похлеще любой Бертруды. Естественно Чтец привела их в Яму, чтобы заручиться помощью и сохранить свою шкуру. Все они парятся в одном фургоне только чтобы не сдохнуть?— и, если повезет, заново запустить Обряды. Альмер устало фыркнул. Пса лысого им это удастся. Не стоило и начинать. Не стоило ему со всеми ними заговаривать. Спать под одним козырьком. Есть над одним котелком. Иногда смеяться… Друзьями им всё равно никогда не стать. Зачем обманываться? Зачем это всё?!—?Ни на что не претендую,?— сказала Чтец и протянула ему чашку рыжего риса. —?Я знаю, что твоих настоящих друзей забрал Нижнекрай.—?Ты забрала. Рука Чтеца не дрогнула. Она отлично чувствовала, что мальчишка опять обманывается. Он уже давно не верил в свои слова. Альмер посопел ещё немного. Потом нехотя взял свою порцию. Пар, ровный и густой, как обратный водопад Обрядов, исходил от риса и горячо щекотал его подбородок. Какое-то время сын Старовера не мог притронуться к еде. Пока не вымолвил, глядя в одну точку?— мелкую, рыжую рисовинку:—?У меня даже на память о нём ничего не осталось. Чтец взглянула на исхудалое Альмерово лицо?— чем ближе к Яме, тем бледнее?— и резко поднялась. Оставила его в одиночестве; он решил, что это она от сердитого безразличия?— ?не хочешь жрать и ладно, мне дела нет, хоть подыхай, найдём другого Гола?. Посговорчивее. Почестнее. Альмер яростно скатал пальцами рисовый комок, бросил в глотку. Пожалел, что не подавился… А потом она вдруг вернулась.—?Я понимаю, как дорого ценятся вещи на память. Я и сама по этому поводу слегка бесноватая. Да, она так и сказала. А потом положила рядом с ним какую-то штуку.Альмер не соблаговолил посмотреть. Тогда она снова села напротив него. Придвинулась и переместила неопознанный предмет с пола к нему на колени.—?Эй! —?Альмер возмущенно глянул вниз. Сначала не понял. А потом узнал. Миска с рисом выскочила из его пальцев, как скользкая Сфера, когда он излишне переживал. Плохо; в Нижнекрае едой не разбрасываются?— придётся унизительно подбирать, слизывать с досок, потом вытаскивать занозы из языка… Но сейчас ему всё равно. Глаза его, как две луны, а язык прилип к нёбу, будто тот уже пригвоздили тысячей заноз. Он не смог вымолвить и слова.—?Это талисман, который подарил мне Дальберт, когда мы впервые встретились. Лучше бы она тоже молчала: он и сам всё прекрасно видит. Хотя перед глазами его и мутнеет от дурацких слёз: он был уверен, что в этом мире уже не осталось такого, чего касалась бы лапа его отца. ?Попутный ветер?… давным-давно эта побрякушка здорово послужила Судьбоносным. И её касалась ни одна рука… Альмер прижал ладони к талисману, как к самой тёплой чашке риса и весь сгорбился.Чтец кивнула, встав на ноги, и сказала:—?Ну, я пойду.… На следующий день Альмер забыл дорогу. Им пришлось долго петлять, объезжая самые опасные участки гнойниковых болот?— просто, чтобы не оставаться на месте и не увязнуть. А когда для стоянки выискалось наконец приличное место, Альмер был единственным, кто не вернулся со своей продовольственной вылазки.—?Боюсь, случилось кое-что неприятное,?— тихо сказал Тарик, подгадав момент, и Чтец испугалась, что сейчас услышит об Альмере, который пропал в болотах, но… —?Книги, мадам Чтец. Пропали Книги.… Десятая Триада разделилась в поисках. Мысли их?— раскураженные, поддетые непонятным предательством, скакали, как ядовитые лягушки по болоту. Чтец знала, что должна отыскать Альмера первой. Она шла за ним, как по хлебным крошкам, мысли?— тяжелые, остаточные, цеплялись за ветки, оседали невидимым инеем на болотных кочках. Они привели её к поросшей мхом пещерке. В конце её склизкого тоннельчика трепетал свет. Чтец старалась идти тише и не обмирать от каждого хруста?— приходилось ступать по клочьям жженой бумаги и насыпям из чешуи. Но шагов её, кажется, не слышали. В глубине пещеры шёл разговор.—?…что просила, я тебе принёс. Теперь выполняй обещанное и больше не трогай никого.—?Принёс-с-с. Принёс-с не привёл.—?Тебе же лучше. Если бы я привёл сюда Чтеца, она бы влёгкую убила твоего Титана, не успела бы ты и… Послышался удар. Тяжёлый и хлёсткий, как волна толстого каната. Чтец рванула вперёд; Альмер полулежал в липкой чешуе, и плечи его стискивало змеиное кольцо Удмильды.—?Откус-с-си свой глупый язык, щ-щ-щенок. Ис-с-слак не терпит. Мы хотели её кожу! Её кожа пос-с-служила бы хорош-ш-шим одеянием для Звездорожденного. Плата за ос-с-скорбление. Удмилда держала мальчишку хвостом, а руки её были обращены к уродливому алтарю. Там горел маленький титановый костерок, и Ведьма упоенно скармливала ему обрядные Книги. Бумага сжималась в огне, точно от страха, линзы стёклышек лопались, а кожа Ислака, из которой были выделаны обложки, скапывала на камень, смешивалась с чешуёй и сама собой ползла куда-то… и к чему-то прилипала… Обетованная кожа Чтеца покрылась мурашками: в глубине пещеры она увидела нечто полуживое и перешитое?— похожее на полого червя или на сброшенную змеиную оболочку. Дремлющий Титан. То есть, та его форма, которую слепила из кожицы Книг и магии помешанная ведьма.—?Недостаточно. Недос-с-статочно! —?всё сжигала на костре Книги Десятой Триады Удмилда?— Мы не можем отдать ему свою кожу и кровь только потому что должны закончить ритуал. З-з-значит, отдадим твою.—?Но ты обещала… —?вышептал Альмер почти без страха. Страх пришёл позже. То есть, это Чтец вышла к ним из тоннеля и привела с собой страх. Чувства ударили её по груди также сильно, как по носу?— запах. Плавленая кожа, страх, одержимость и?— очень много?— вины.—?Потом, Альмер,?— сказала ему Чтец, хоть и смотрела теперь только на ведьму. —?Удмилда, я здесь. Теперь тебе хватит кожи. Можешь его отпустить. Ползская старуха медленно отвернулась от огня. Ослабила удушливое кольцо?— Альмер покатился по земле, и вместе с ним на голову Чтеца лавиновым оползнем скатились мысли. Назад, назад! Зачем явилась?! Не видишь, я тут… Она всё прекрасно видела, и уже давно успела собрать из клочков его душевных метаний общую картину, как Удмилда по лоскутам кожи собирала своё божество. Раньше Альмер думал, что он не дурак и ни за что не поверит в Титанов, всё это сказки, давно похороненные имена. Кого похоронили?— нельзя поднять. И только какое-то сильное колдовство может… Когда умер отец, когда погибли все Судьбоносные разом, он сам её нашёл. Сам отдал ведьме свою Книгу… Она обещала помочь. Она обещала?— если он приведёт к ней Чтеца или принесёт уже мёртвой?— она их вернёт. Если ведьме по силам оживить Титана, то вернуть отца ей будет легко?— всё равно, что хвостом шевельнуть.А Чтецу?— поделом. В конце концов, это всё?— её вина. Бертруда оборачивалась теперь вся?— медленно, тяжело, будто распутывая себя из клубка:—?А-а, проклятый Вс-с-сезнатец-ц. Мы з-з-знали, чем ты з-з-закончиш-шь. Пойдёш-шь в костёр или сразу в брюхо?—?В костёр не пойду,?— ровно сказала Чтец. Альмер попятился спиной прочь от обеих, увязая в чешуйчатой земле пятками и запястьями. Чтец вдруг посмотрела на него очень тепло. От горькой досады он, с детства клыкастый, едва не откусил себе язык. С силой мотнул головой?— вильнул хвостом.< Ну зачем ты… >< А как иначе? ><Что мне сделать? ><Беги к фургону, предупреди остальных. Потому что, если Ислак пробудится… ><Не зови его! Ты не должна была приходить! > Чтец улыбнулась. И пошла к червю, сшитому из книжной кожи.< Зря ты отдал ей Книги. Но молодец, что решил не отдавать меня.> Альмер подобрался, сгрёб болотистую вязь в кулаки, острые чешуйки больно вгрызлись под ногти.< Беги, Альмер. С тобой Книжники и Попутный ветер. Если нам повезёт… > Он не дослушал?— сбросил мысль из головы, как успокаивающую ладонь с затылка. С порывом оторвал себя от земли?— и побежал. Во все лапы, лётом из пещеры. Уже почти под небом, когда он на миг обернулся на раскатистое эхо глухо хохочущей ведьмы, ему показалось, что туша червя пришла в движение под чарами. Разверзлась… И проглотила Чтеца целиком.…< Никто тебя не проглатывал. Представь, что ты сидишь в мешке. > Она представила, и ей действительно сделалось легче. Чтец не собиралась умирать. Как бы ни привлекала её мысль о благородном самопожертвовании, в глубине души она знала, что никогда не решится на такое всерьез?— ни для красоты сюжета, ни для красоты себя. Она не собиралась умирать, и потому, угодив в ?мешок?, пошевелила ногами. И дотянулась до своей Книги на ремешке. Не зря она была с ней неразлучна?— теперь это единственный экземпляр во всём Нижнекрае.< Годный образчик. Добротно сшитый. Дай подумать… наверное, это моё веко. Или ухо? Нет, для уха всё-таки мягковато… >< Привет, Ислак,?— сказала Чтец. —?Почему тебя боятся больше остальных? >< Меня? Дай подумать. Наверное, потому что у меня было много век? Или потому что из всех Титанов только я ни на миг не умирал полностью.> Последняя Книга в руках Чтеца едва ощутимо вибрировала, будто под обложкой действительно двигался чей-то внимательный глаз.< Я знаю твои руки очень хорошо. И я знаю все их истории очень хорошо. Но ты пришла сюда?— за моей. За мной. Дай подумать. Наверное, это тоже хорошо, это то, что мне нужно. > Она вчитывалась, впервые не открывая страниц?— по обложке. И впервые?— не только глазами и разумом. Вокруг неё был Ислак, и в ладонях у неё лежал тоже Ислак. Звездорожденный. Но, что странно, в нём не было и капли безумия. Только сама Чтец.< Это была моя идея. Трюк с кожей. Вместо того чтобы спокойно гнить в Яме, я попросил сделать из меня Книги. Чтобы я мог… если не видеть, то хотя бы читать. Безумная просьба безумного Титана. Мне повезло, что они согласились. Вот так я потерял все свои веки, но обрёл десятки слепых глаз. Но я помню руки каждого, кто меня держал. Вместе с Триадами я участвовал в тысяче Обрядов и думал, что достаточно счастлив, пока однажды… > Ислак перестал звучать на долгую минуту. Направил свой невидящий взгляд куда-то за пределы кожаного мешка.< Скажи, Чтец… Ты когда-нибудь давала себе думать над тем, почему Восьмёрка запретила брать Книги Обрядов с собой?— на свободу? >< Чтобы они могли послужить другим изгнанникам? >< Это тоже верно, но ещё они просто… Они боялись, что я вспомню, откуда упал. > Звездорождённый Титан вещал тихо?— обложка под пальцами дрожала сомкнутым веком: он то отводил взгляд, то вновь обращал его к Чтецу.< Но однажды одна жадная до знаний старуха забрала свою Книгу с собой. И тогда я увидел… ощутил такой мир… Такой… Дай подумать. > Он вздохнул. Кожные складки растянулись горячими мехами кузнеца.< В Нижнекрае… так он сейчас называется? В Нижнекрае меня было в разы больше, но там, наверху, однажды нашлась девушка… Красивее и проницательнее неё я не встречал ни в нижнем мире, ни в верхнем, ни даже между ними… Она разглядела в книге волю. И я потерял покой. >< Это была Удмилда? >< Она вычитала меня от корки до корки?— от кожицы, до кожицы, но Просветления в ней было слишком мало. Единственное, что она поняла?— это про Костры. >< И поэтому она стала пироманкой? >< Она была одержима Книгой настолько же, насколько я стал одержим ею. В один из дней она сумела наколдовать мой Костёр, в свете которого я смог наконец вещать. Наши разговоры, я… Я не говорил ни с кем почти тысячу лет, Чтец. Я становился жадным, меня окутывала ярость, ко мне возвращалось безумие Титана. Я не мог позволить другим Книгам прийти в негодность из-за своего состояния… И тогда она предложила себя. >< Что? >?— полоснула его мыслью Чтец, задыхаясь то ли от истории, то ли от того, что внутри ?мешка? заканчивался воздух.< Всё верно. Она предложила вычитать моё безумие, принять его на себя, чтобы я возродился в добром уме и, может быть, однажды… > Пещера почти дрожала. Где-то там с кашлем хохотала старая ведьма. Её одержимость, её культ родился из немыслимой любви, которая поросла таким же немыслимым безумием. Все её слова и чаяния на самом деле были отголосками титановой боли. Гневом скованного Ислака. Плачем Ислака. Страдающий Титан. Чудовище без кожи.< Я говорю с тобой сейчас только потому, что пользуюсь её разумом. Любопытным, принимающим, спокойным, как река… Если бы ты только знала её такой. > Чтец постаралась представить Удмилду принимающей и спокойной, но только насмешила Звездорожденного. А потом он медленно сказал:< Больше всего на свете я хотел наконец вернуться. Я должен был пробудиться первым. Среди всех Титанов - я единственный, кого Книжники не смогли победить. Но я… Её бог, которого она знала, уже давно мёртв. Верно говорила твоя Бертруда. >< Что будем делать? >?— спросила Чтец.< Дай подумать. Я могу тебя поглотить. Тогда мой костёр разгорится сильнее, на небе зажжется моя звезда, и твои Книжники придут меня убивать. Они справятся. У них сильные руки. >< Так себе вариант. >< Верно. Но так я смогу хотя бы… >< Нет, Ислак. Даже так ты не увидишь свою возлюбленную. Ты увидишь только то, что ты с ней сделал. >Звездорожденный долго молчал. Чтец дышала глубоко и тяжко, как в мешке, который бросили в воду.< Значит, пора вернуть то, что взял. Чтец, ты не откажешься ненадолго стать моим голосом? >< Откажусь ли я прочитать вслух Книгу, которую люблю? >…—?Вос-с-стань! Вос-с-стань же, Ис-с-слак! —?заклинала Удмилда. И высоко вздымала растопыренные костлявые конечности. Это были лучшие руки, которые он когда-либо знал.—?Пусть этот проклятый мир исчез-з-знет. Пусть он корчится в твоём огне! Пусть ты з-з-заберешь его! Вместе с нами, вместе с-с-с нами!—?Твой бог мёртв,?— сказали откуда-то из титановых недр невыразимо чётко. Будто говорящий стоял к ведьме лицом к лицу.—?Вс-с-сезнатец не издох ещё. Ис-с-слак, пусть Всезнатец примет за честь и с-с-сдохнет!—?Твой бог давно мёртв, Удмилда,?— сказали ей ровно. И что-то внутри неё вдруг нехорошо сжалось:—?Ты лжёшь, лжёш-ш-шь!—?Нет. Это ты лжёшь себе. И в глубине души ты это знаешь. Одинокая девочка, которая нашла отдушину в книжке. Дай подумать, ты слишком крепко поверила в сказочного персонажа. Настоящий Ислак?— обезумевший монстр, который уже давно мёртв. Зачарованное зёрнышко сомнений, которое однажды оставила в её голове Бертруда, заворочалось, полезли в стороны отвратительные, излечивающие ростки. И по ним, как по паутине на утренних болотах, покатились первые капельки чистого разума. Титан возвращал ей долг. Ведьма схватилась за рогатую голову:—?Ты лжёшь, ты лжёшь! Ис-с-слак!—?Я не Ислак. Ислак не говорил с тобой никогда. Ты просто читала книгу. Разум теснил безумие. Даже голос старухи смягчался под этими струями. И светлел взгляд.—?Ты обещал, что мы сможем тебя вернуть…< И теперь я верну?— тебя. Это единственное, что я могу для тебя сделать. >?— сказал Звездорожденный, но велел Чтецу не шевелить губами. Это далось ей очень тяжело.—?Скажи, что ты лжёш-ш-шь, Ислак,?— Удмилда вдруг прозвучала как обычная изведённая женщина из старушечьих болот. —?Скажи, или мы потушим твой Костёр! Ислак молчал комком содранной кожи. Где-то внутри Чтец до боли стиснула губы сведённой ладонью. Удмилда ждала долгие три вдоха… И в последнем безумном отчаянии хлопнула хвостом по пламени.Титанова звёзда вспыхнула красным и тут же погасла. Кожа осела, как пустой мешок…… А когда чьи-то руки чудом разорвали кожу, она вдохнула ртом с таким хрипом, будто её только что достали из самых пучин Реки.-… ва? Ты жива?! —?Альмер держал её за плечи так крепко, будто поймал на жутком преступлении и порой встряхивал так, точно требовал сиюминутного раскаяния. —?Я вернулся, потому что увидел… Увидел и не смог бежать дальше! Ты точно жива? Чтец смотрела на него, широко разводя веки, и все равно не сразу смогла рассмотреть: титанова темнота всё ещё застилала глаза.—?Удмилда. Она…—?Она, кажется, обожгла себя,?— глянул мальчишка куда-то за плечо. —?И теперь с неё всё слезает.—?Хорошо, что слезает. Помоги встать. Альмер помог. Удмилда сидела поодаль и была похожа на пустую змеиную кожу. Старая и горелая чешуя облетала с неё прошлогодними листьями.—?Фургон Ночекрылых дальше по тропе к Чёртовым Пальцам,?— громко сказала ей Чтец. —?Когда будешь готова, найди нас. Думаю, я смогу предложить тебе новый смысл. Опираясь на руку притихшего мальчишки, она побрела по пещере к свету. Потом остановила их обоих, глубоко задумалась.—?К тому же… —?и всё-таки обернулась, не сумев себя удержать. —?У меня всё ещё есть одна книга, которая может тебя заинтересовать.