13 (1/1)

Дом стоял на отшибе. Заросший бурьяном по самую крышу, он казался совсем нежилым.Ёссе со смешком указал на него Тори еще на подходе. - Вот он, наш ?Сундук?, - с любовью промолвил старший омега. - А что он такой заброшенный? – буркнул заробевший отчего-то Тори. - А чтоб враг не прошёл, - подмигнул Ёссе, - пока альфа будет через репьи да колючки продираться, весь пыл-то и растеряет.А нам того и надо!?Сундуком? здешний людназывал нарочно построенное убежище, в котором непомеченные омеги скрывались во время течки от охочих альф.Счастливчик, ещё в первый год своего пребывания в Вороньем Броде, распорядился построить для течных омег убежище, подобное тому, что были в обычае у него на родине. - У нас в монастыре был такой же, - вспомнил Тори, - только нам не от кого прятаться было. На весь монастырь единственный альфа – отец Амвросий, а он скромный был, страсти свои сдерживал. Так что нам это убежище было вовсе без надобности,для того только, чтобы напомнить, что нужно себя блюсти в такие дни более, чем обычно.Омега опечалился, некстати вспомнив убитого старика, и Ёссе, вздохнув, хлопнул его по плечу. - Идём, парень, покуда тебя по запаху не нашли прежде, чем я дверь за тобой запру.Они двинулись по тропинке, почти заросшей крапивой.Хоть и пожухлая по осеннему времени,она кололась, как свежая, и Тори то и дело подпрыгивал, почёсывая голые ноги.Дом оказался приземистым, но крепким. В его стенах омега не заметил окон, да и крыша казалась подходящей для того, чтобы выдержать осаду.- Проходи, - Ёссе открыл дверь, окованную железными полосами.Тори опасливо шагнул внутрь. Его спутник зажёг светец, и в комнате посветлело, позволив рассмотреть внутреннее убранство, весьма, впрочем, скудное – несколько лавок для спанья, стол, бочка с водой да сундук. - Устраивайся, - предложил старший омега, - я тебя запру, а завтра проведаю. Есть во время течки ты всё равно не сможешь, но как она пройдёт, да оголодаешь, здесь окорок есть, сыр и холодная полба. И ещё -вода в бочке свежая. А пока ложись лучше спать.

Тори поблагодарил кивком и растянулся на лавке, подстелив тонкую дерюгу. Дремотная слабость накатывала волнами, и он уже засыпал, слыша сквозь сон, как Ёссе поворачивает ключ в большом старом замке. Этот скрип убаюкивал, словно колыбельная, внушая ощущение безопасности и заботы, и омега плыл, покачиваясь на волнах грёзы упавшим с ветки листком.Он проснулся от стука, подскочил на лавке и чуть не скатился с неё на пол. Голова болела, глаза слезились, но хуже всего было то, что внизу живота просыпался хорошо знакомый алчный зверь, чей аппетит было непросто удовлетворить.- Тори, ты здесь? – голос принадлежал Кэну, и даже крепкая дубовая дверь не могла приглушить сквозящие в нём нотки нетерпения.Омега затеплил погасший светец, подбежал к двери и стал её обследовать. По ту сторону не унимались. Кэн стучал и ругался, и от звуков его голоса у Тори всякий раз спирало дыхание и под ложечкой начинало неприятно свербеть.Он бы дорого дал за то, чтобы альфа оказался сейчас рядом, обнял его и утолил жар его тела. От картинок, которые подсовывало воспалённое воображение, у омеги пересохло в горле. - Кэн, - наконец отчаянно крикнул он, - я заперт! Я здесь! - Чувствую я, что ты здесь, - заворчал альфа, - я по запаху пришёл. Тори, ты так пахнешь сегодня… Мне даже подраться пришлось по дороге. - Ты не ранен? - Ещё чего! Я их прогнал, не бойся! Как же эта дверь открывается, а? - Не знаю! Ключ у Ёссе! – надрывался омега, чувствуя, как разрастается в паху жар, грозящий охватить каждую клеточку тела. - Ёссе? Нет, этот не откроет, даже если его на кусочки разрезать… Ладно, ты погоди немного, я что-нибудь придумаю!Кэн замолчал, и Тори понял, что остался один на один с собственным желанием.Воздух ощутимо сгустился и застревал в груди при каждом вдохе. Глаза слезились, и все виделось, словно подёрнутое туманом. Обоняние обострилось так, что даже за запертой дверью омега чуял запах, оставшийся от Кэна, и запах этот ему хотелось вдыхать полной грудью, хотелось упасть спиной в пропитанную этим запахом пыль и валяться в ней, хоть таким способом наполнив всего себя частичкой своего альфы.

Тори жалобно заскулил и стиснул ладонью твердеющий член. Между ягодицами стало мокро от выделившейся смазки, а перед глазами замелькали разноцветные звёздочки.- Кэ-э-эн, - застонал он, съезжая с лавки на пол и вытягиваясь в струнку, - Кэ-э-э-эн!!!С той стороны двери послышалось сдавленное проклятие. Дверь загудела от глухого бешеного удара, но устояла. Тори застыл, лихорадочно блестя глазами и прислушиваясь. За дверью творилось нечто сродни буре, валящей вековые сосны в лесу. Дом содрогался от грохота и ругани, потом всё затихло.- Кэн? – робко позвал омега. – Кэн!Тишина была ему ответом. Одиночество навалилось на плечи и тяжко придавило к полу. Тори шмыгнул носом и позорно разревелся, громко всхлипывая и размазывая по щекам слёзы. Стало немного легче, и он свернулся калачиком и задремал, то и дело вздыхая и вздрагивая во сне.

Сон прервался, когда кто-то, навалившийся сверху в темноте, грубо задрал рубашку омеги, обнажая бёдра. - Аааа! – завопил Тори, подскакивая на месте и вслепую отбиваясь. - Тише, я это! – прикрикнул знакомый голос. - Ты как? Дверь сломал? -не веря своим ушам, пискнул омега. - Нет, я подкоп сделал! – самодовольно ухмыльнулся Кэн.

Мокнущий в блюдечке с маслом фитилёк мигнул и вспыхнул голубоватым пламенем, осветив чумазое, перепачканное, но довольное лицо альфы и кучу земли, наваленную у дальней стены.- Кэн, как ты… - начал было Тори, но альфа шикнул на него, наваливаясь всей тяжестью и шаря руками между бёдер. Омега опрокинулся на спину, привычно и с облегчением раздвигая ноги. Анус то поджимался, то расслаблялся, пульсируя и гоня по телу тёплую волну.

Хидака перевернул Тори на живот, и тот понятливо встал на четвереньки, отставив назад пылающие ягодицы. Не тратя времени на ласки, альфа мигом развязал узел, придерживающий на бёдрах штаны, и высвободил стоящий колом член.Он толкнулся в складку между ягодиц омеги, и Тори облегчённо вздохнул, ощутив внутри желанную плоть. Кэн размеренно задал темп, придерживая омегу ладонью за живот и не давая ему двигаться самому. От долгожданного удовольствия у Тори закатились глаза, а изо рта потянулась ниточка слюны. Он балансировал на грани потери сознания,и альфе приходилось работать за двоих, поддерживая сползавшего на пол Тори.

Разум омеги, освещавшийся чередой вспышек под прикрытыми веками, всколыхнулся в тот момент, когда Кэн замер, чувствуя, как на члене начинает расти узел. Тори чуть не закричал от нежданной боли. Ему казалось, что в следующее мгновение ткани не выдержат и его просто разорвёт пополам.Тесный сфинктер так сильно сжал член Хидаки, что альфу стало потряхивать от остроты ощущений. Кэн коротко застонал и стиснул в ладони член омеги.- Больно, - заскулил Тори. - Чшшш, маленький, тише, мой хороший, - неожиданно ласково прошептал альфа, - потерпи, скоро привыкнешь, и станет лучше…

Кэнохнул, не договорив. Чудовищный узел, обеспечивший сцепку, дарил ощущения, потрясающие по своей интенсивности от боли до наслаждения.Альфа взвыл сквозь зубы и кончил. Огромный внешний мир сузился до игольного ушка, отбросив прочь всё, кроме запаха омеги да стиснутого в анусе члена.Оглушённый собственными ощущениями до темноты перед глазами, Кэн лёг на бок и, заботливо придерживая Тори, не выходя из сцепки, уложил его рядом с собой, обняв и прижав его к себе. В таком положении их утром и нашёл разгневанный Ёссе.Ведро холодной воды, прицельно выплеснутое Кэну на голову, заставило альфу подскочить на месте. Ёссе, подбоченившись, молча наблюдал за вскочившим на ноги Кэном. Альфа протирал глаза рукавом рубахи и яростно ругался, поминая всех известных ему богов.Тори, пунцовый от смущения, свернулся на лавке в комочек и укутался с головой в одеяло.- Думаешь, на тебя не найдется управы? – наконец проронил Ёссе, затронутый особо заковыристым эпитетом, только что рождённым воображением разобиженного альфы, - посмотрим, что скажет конунг на твои выходки!Он взял Тори за руку и потянул за собой. - Идём, красавец! Одно хорошо – тебе уже можно не сидеть взаперти – бесполезно. Всё, что мог, ты уже набрал. - А что теперь будет? – выспрашивал омега, вприпрыжку поспевая за размашистым шагом старшего. - Что будет? Забеременеешь, вот что будет, - проворчал тот. - А разве это плохо? – растерялся Тори.- Не знаю, плохо или хорошо, преждевременно это. Думаешь, Кэн к такому готов? Тори резко остановился и выпустил руку Ёссе. Глаза его стремительно наливались слезами. - Ну чего ты? – виновато сказал старший омега, - не плачь, я же не знаю, что в голове у Кэна твоего! Ну, он, вроде, любит тебя, смотри, как к тебе рвался. Да я как вошёл, так и обалдел – у стены куча земли нарыта, в полу - яма,и вы двое лежите, рядышком.

Тори успокаивался, всё реже шмыгая носом. Воспоминания о проведённой вместе с альфой ночи возвращали к жизни получше иного зелья.Конунг ожидал Кэна, расхаживая по двору, куда приезжие торговцы пригнали табун отборных скакунов.

Счастливчик не был большим знатоком лошадей, и сейчас скорее наблюдал за Гуннаром, который азартно торговался с важным купцом в подбитом мехом плаще,чем сам осматривал товар.- Здравствуй, конунг! Зачем звал? – Кэн поклонился без подобострастия. - Хидака? Кажется, я не давал тебе разрешения брюхатить моих омег, - размеренно произнёс Счастливчик. – Мало того, что ты пользуешь Тори в любой момент, как только тебе этого захочется, но ты же и в самую течку на него полез, невзирая на мой запрет. К тому же привёл в негодность ?Сундук?.Что скажешь?- Почему это– твоих омег? – Кэн глядел исподлобья, похожий на молодого бычка – того и гляди, толкнёт упрямым лбом в грудь, силясь почесать молодые рожки.– Тори – мой! Ты сам мне его подарил! - Ну да, - пожал плечами Брэд, - подарил. А ты пренебрёг моим подарком, даже не пометил свою собственность.

До сих пор Хидака не задумывался над подобным вопросом, но, взглянув на всё это с точки зрения конунга, не мог не признать его правоту.- Значит, так. Тори ты помечаешь как своего омегу, и тогда уже твоё дело за ним следить и оберегать от остальных альф, хотя, как я думаю, вряд ли кто-то решится бросить тебе вызов. Построишь себе дом (а он тебе скоро понадобится, ведь Тори – здоровый молодой омега, и наверняка у вас скоро будет ребёнок). Заберёшь омегу к себе. ?Сундук?тоже на твоей совести.- ?Сундук?? Я что, бета, в земле ковыряться? – возмутился Кэн. – Да меня вся дружина засмеёт! - Сумел сломать – сумеешь и починить, - сказал Кроуфорд. – Зато другим неповадно будет! Я сам прослежу, чтобы ты как следует засыпал яму. Собственноручно, слышал? Или ты решил мне возражать?Хидака глянул на напряжённую верхнюю губу конунга, чуть приподнявшуюся над клыками, и решил, что засыпка ямы – дело не слишком трудное. А с насмешниками, буде таковые найдутся, он разберётся легко. Потом.