vi. (with the exception of you, i dislike everyone in the room) (1/2)

— Следующее дело —опека над Изабеллой Пейн.

Грубый поставленный голос оповещает парней о том, что настала их очередь. Гарри, раскрыв глаза, наполненные страхом, пялится на Луи, пока тот не берет его под локоть и не ведет за собой. В руках Стайлс крепко держит Беллу, на плечо давит сумка, наполненная памперсами (что он говорил о бесконечных запасах, ха?), и этот вес — то, что удерживает его сейчас. Оказавшись у стола, он с шумом опускает сумку, извиняясь за это, и сидится рядом с Луи. Но, вовремя заметивший это грубое нарушение Энди жестом просит их встать.

— Я ознакомилась с материалами, и, учитывая, что вас двоих назначили опекунами, я не вижу причин оспаривать желание родителей—Судья оказывается прерванной резким звуком упавшего стаканчика с крекерами, Гарри смотрит под стол с открытым ртом и заставляет Томмо опуститься на колени, а сам наклоняется, чтобы хоть как-то помочь. Он слышит как Энди извиняется перед судьёй, и краснеет еще больше, разрываясь между тем, чтобы вылезти из-под этого дурацкого стола и оставить эти дурацкие крекеры, и начать слезно извиняться, или остаться здесь, помогая Луи. Но Энди все решает за них, осторожно похлопывая Луи по плечу:— Ребят, оставьте это печенье, Господи, вам нужно встать. Поставь их, — напоследок говорит он Томмо.

Господи, Гарри не было так стыдно со времен старшей школы, когда его застукали целующимся с его первым парнем.

— Прошу прощения.

Под строгим взглядом судьи Гарри хотелось испариться на месте, стать невидимым, да хотя бы спрятаться за спину Луи, главное не ощущать пронизывающий до мельчайших частичек взгляд.

—... ну что ж, совместную юридическую и физическую опеку над Изабеллой Кристин Пейня передаю Луи Томлинсону и Гарри Стайлсу, — она ударяет молотком и глухой звук распространяется по всему помещению, и вот оно, осознает Гарри, теперь это все официально.

Гарри робко кивает, набрасывает сумку на плечо и собирается встать, но замечает Луи, неподвижно сидящего на своем месте. Шепотом он спрашивает, в чем дело.

— И что, все? Вы нас ни о чем не спросите? — резко начинает Луи, смотря в упор на женщину напротив. — Откуда вы знаете, что мы не наркоманы или сутенеры?

Гарри содрогнулся от нахлынувшей волны смеха, но сдержался, чтобы не выставить себя еще большим дураком.

Судья сняла свои очки, внимательно всматриваясь в лицо Гарри, тон, с которым она произнесла следующее, был в какой-то мере устрашающим:— Так вы наркоманы или сутенеры?

Господи, Луи, какой ты идиот.

Гарри покачал головой:— Нет, мэм. Нет.

Гарри толкает Луи к двери на выход, проклиная этого идиота чем только можно, и натягивает улыбку для судьи, уж она-то с ними натерпелась за эти пять минут. Луи ухмыляется как озабоченный придурок.

Гарри чувствует, что официально стал родителем одного ребёнка, но под его опекой их теперь двое, – один, правда, постарше его самого.

? Когда они заходят домой, Луи без слов проносится мимо Гарри с Беллой на руках, и чуть не сбивает его. Гарри боится, как бы Томмо не уронил ребёнка, потому что сама малышка изворачивается от хватки, а Луи, погруженный в свои мысли, даже не обращает на это должного внимания.

— ?Бум?, готово, следующий. Вот, берите ребенка, а лучше двух, у нас тут один лишний. — Луи останавливается прямо посреди комнаты, его грудь быстро вздымается. Гарри игнорирует его, засовывает руку в сумку-переноску, ища любимую игрушку Беллы, и хмурится, потому что находит только треклятые крекеры, завернутые в салфетку, которые успел собирать. Куда, черт её побери, делать эта утка?

— Ты не видел, куда я убрал утку Беллы? — спрашивает он, хотя не надеется получить ответ. — О, нашел, спасибо что помог, Лу.

Гарри вытаскивает злосчастную утку, всю усыпанную крошками и, отряхнув игрушку, отдает ее Белле, умиляясь, когда девочка взвизгивает и обнимает утенка. Под возмущения Луи, в которые он даже не вникает, потому что, ну подумаешь, побесится – и успокоится, а Гарри нервы целые нужны, Стайлс продолжает любоваться малышкой.

— Хаз, я имею ввиду, я не понимаю, я же был осторожен! Девчонки говорили, эй, Томмо, забудь про резинку!, а я говорил, Нет!, и все равно у меня на руках ребёнок.

Гарри закатывает глаза, серьезно, ему пора бы перестать делать это, но увы, с Томлинсоном по-другому никак.

— Так, ладно, мы должны составить график. Мне завтра на работу.

Луи кривит лицо, и, кажется, он сейчас снова начнёт возражать, но вместо этого он водит носом вокруг себя, кривясь так, будто съел целый лимон.

— Ты это чувствуешь? Чем это пахнет?

— Что? — Гарри остановился и посмотрел на девочку в руках Томмо. — Может она наконец покакала, а?

Луи склонил голову к Белле и поднял её на уровень головы, и зря он это сделал, понял Гарри, по тому, как резко Луи откинул голову, он оказался прав.— О, да, о, да! Кажется, она– Гарри, забери её!

— Что, чего ты морщишься, это же хорошо! — Гарри взял ребёнка на руки, и сразу же ощутив запах, исходящий от неё, тихонько застонал: — оу, Белла!

Уже спустя пару минут и несколько препинаний, ну, а куда без них, Белла была уложена на пеленальный столик, и с застенчивой беззубой улыбкой наблюдала за парнями. Гарри думал, она была рада так поиздеваться над крестными родителями, но вовремя одернул себя, – она же ребёнок.

— Такой странный запах, да? — Левая рука Гарри свободно лежала на боку, а правой он прикрывал нос.

— Ладно, — Стайлс почувствовал на пояснице ладонь Луи, толкающую его к столику. — Вперед.

Гарри посмотрел на него, такого расслабленного и сосредоточившего взгляд на Белле, хмуря брови.

— Что? Почему я? — Скинув руку Томмо, Гарри сощурил глаза, пальцем указывая себе на грудь. — Это потому что я выгляжу женственно?

— А ты догадливый, Гарри Стайлс, — ответил Луи,как будто это был самый очевидный ответ. Ну классно, что ж.

Конечно, у Гарри имелся интерес к штучкам, которые люди привыкли причислять лишь женской натуре или отдельной категории людей, ну например накрасить ногти в ярко красный или надеть шелковую рубашку, но это же не значит, что у него откуда ни возьмись появится материнский инстинкт и все ему подобное. И вообще, у Луи опыт с детьми куда больше, чем у Гарри. Его младшие сестры и брат должны же были хоть чему-то поспособствовать.

— Нет, не-а, Томмо! Я не собираюсь один менять подгузники в ближайшие два года. Меняй сам!

— Я не могу— ...я никогда— ...ладно, слушай, Хаз, знаешь что? — Гарри мягко подтолкнул Луи вперёд под его возражения.— Хорошо, да, это же так легко, ничего сложн— Святое дерьмо...

— Можешь поставить себе галочку за это, - закончил Гарри, вырисовывая в воздухе эту самую галочку. — ?Есть?.

Осторожно и медленно, Луи подошёл ближе к девочке, и также медленно вытянул к ней руки, тыкая пальцем в подгузник. Да что за цирк он здесь устроил? Нельзя просто взять и поменять дурацкий подгузник?

— Раз все так просто, бери и делай это сам, Стайлс.

Упс. Похоже, Гарри не заметил, как сказал это вслух. Нервно прикусив губу-непослушницу, Гарри сделал шаг назад.

Из-за спины Томлинсона, он видел как Луи водит пальцами по липучкам на животе Беллы, стараясь подцепить их короткими ногтями, но те не поддавались. Гарри невольно посмотрел на свои ногти, не срезанные под корень, в отличие от Луи, и поджал губы. Гарри подошёл ближе, рискуя своим здоровьем, но что не сделаешь ради ребёнка, и увидел удрученное лицо Луи и суетливые руки, которые тот не знал куда деть. В каком-то смысле, он выглядел даже забавно, думал Гарри.

— Что ты делаешь?— Я не знаю, что я делаю! Это не лифчик с девчонки снимать, это ребёнку подгузник менять ... к этому есть какая-нибудь инструкция?

Может быть, Гарри ошибся. Может быть, шести младших сестёр и брата было недостаточно, чтобы научить Луи основным навыкам смены подгузников.— С шестью младшими сестрами и братом, ты ничему не научился? — Гарри произнес свои мысли вслух.— Я помогал маме, просто оставаясь присмотреть за ними, но я никогда не менял подгузники. Кстати хорошее решение, не заставлять меня делать этого, спасибо ей, — сказал Луи. — Откуда ты вообще знаешь, что у меня шесть сестёр и брат? Я уже говорил это?

— Да что тут сложного, просто сделай это, Луи. — Гарри чувствовал, как от вопроса Томмо щеки зарделись, потому что, нет, Луи ничего не говорил про свою семью, просто Гарри очень любопытный мальчик, но упрямо игнорировал это. — Просто отстегни липучки, ты видишь липучки? — Он жестикулировал руками, чтобы показать Луи, как правильно сделать это. — Отстегни их.

Стайлс пожалел о своих словах и настойчивости сразу, как только Томмо отцепил липучки и развернул подгузник. Казалось запах заполнил все пространство комнаты и открытое окно, – хорошо, что погода позволяла сделать это, – никак не спасло ситуацию.

— О, Боже! — Гарри отвернулся, сильнее зажимая нос.

Он видел, как тело Луи согнулось, и парень зашелся в приступе кашля, издавая эти ужасные звуки от которых Стайлса начинало тошнить.

— Не делай так, меня сейчас стошнит.

— Это просто ужасно! — Луи наклонился вперед и снова закрыл рот, прижимая кулак к губам. — Здесь как в миллионере из трущоб*.

— Меня сейчас стошнит! — Гарри ударил Луи в плечо, и быстро вернул руку к лицу. Он, конечно, тот ещё самоотверженец, а? — Перестань!

— Она не ела столько, чтобы сделать все это, она съела всего две макароненки!

— Луи, она вся измазалась!

— Ладно, ладно ладно, дай мне салфетки, Хаз, быстрее!

Гарри замешкался, вспоминая, где в последний раз оставил салфетки, и заметив пачку рядом, на тумбе, поспешил вытащить сразу несколько и отдать их Томлинсону. И как бы иронично это не было, но впервые они делали что-то вместе, без споров и ругани. Гарри должен отметить этот день красным в календаре.

— Ещё одну, давай!— Скорее, вытри ей пальцы!

— Прямо костюм из какашек.

И как на зло, словно у того, кто бы там не явился,было основательное намерение испортить их зарождавшийся тандем, иначе зачем так долго и упорно стучать в дверь, и Луи, улучив возможность, без слов ринулся к лестнице. А Гарри только начал радоваться их складной работе.

— Томмо! Нет, не оставляй меня здесь одного! — заскулил Гарри.Стайлс глубоко вздохнул, и тут же сморщился, смотря в сторону открытой двери спальни.