16. Солнце (1/1)

***Скуало бежал в полной темноте. В этой темноте не было ни земли, ни неба, вообще ничего. Он не знал, куда бежит, и не знал, откуда. Он попробовал закричать – и не услышал своего голоса. В темноте был только сокрушающий, смертоносный холод. Скуало остановился, отчаянно вертя головой в поисках выхода. Ему начинало казаться, что он в этой тьме застрял навсегда…Так вот что такое – смерть.И тут вдалеке вспыхнул слабый огонёк. Скуало потянулся к этому свету, как к последней надежде, потянулся изо всех сил, ни за что не желая упускать его. Огонёк приближался медленно, нестерпимо медленно, как будто и не приближался вовсе. Скуало казалось, что он замёрзнет насмерть прежде, чем достигнет огонька… Но неожиданно огонёк резко приблизился, и всё накрыло тёплым золотым светом… Мечник очнулся и обнаружил себя в чьих-то объятиях.— Занзас! Неужели..?Докончить он не успел, потому что быстро восстанавливающееся сознание подсказало ему, что свет, льющийся на него со всех сторон, определённо не яростные огненные всполохи, а чужие волосы, щекочущие ему шею и щёки, совсем не угольно-чёрные, пропахшие дымом, кровью и властью. Эти волосы были лохматыми, золотыми, и пахли только солнцем и летом. Несколько смутившись, Скуало осторожно отстранил от себя Дино и удивлённо заглянул ему в лицо. — Ты очнулся, Скуало! Я так рад! – монах улыбнулся одной из самых идиотских своих улыбок и снова его обнял. Скуало огляделся, всё ещё плохо соображая, что происходит. Он обнаружил, что сидит в чьей-то большой кровати, застеленной белым, в просторной светлой комнате с несоразмерно большими окнами. По странным витиеватым росписям на стенах Скуало понял, что находится в Храме Солнца. Мало того, царивший в комнате страшный беспорядок – если не сказать, хаос – очень ясно указывал на невезучего владельца комнаты. Вздохнув и снова отцепив от себя этого самого «владельца», мечник устало откинулся обратно на подушку, чувствуя себя как никогда слабым и беспомощным. — Я тоже этому рад, бля, — проворчал он, закрывая глаза. – Сколько я продрых? Дино заботливо укрыл его сползшим было одеялом. — Несколько дней. Не так уж много, учитывая, какой сложный был у тебя случай. Сила всё не желала отпускать тебя, и… Мечник тут же вновь резко сел в кровати и, сжав кулаки, потрясённо уставился на друга. — Сила? Ты хочешь сказать, что теперь я… — Человек, — тот утвердительно кивнул и вновь по-идиотски улыбнулся. Скуало застонал сквозь зубы и выдал такую залихватскую тираду, что у Дино моментально покраснели уши. Мечник глянул на него с нескрываемой злостью. — Какого хрена ты вообще меня спас?! Тебя кто-нибудь об этом вообще просил, твою мать?! Ты вообще, блядь, понимаешь, что наделал?! Теперь я совершенно бесполезен и жалок! Я был демоном почти всю свою грёбаную жизнь, что мне теперь, по-твоему, делать?! Выращивать цветочки и спокойненько ждать старости в какой-нибудь тихой деревушке?! Дино смотрел на него полными такой обиды и печали глазами, что Скуало мгновенно пожалел о своём срыве. Ругаться с Дино – это всё равно, что пинать щенка. Так же бесполезно и бессмысленно. — Ох, Скуало, — монах склонил голову набок и пару раз обиженно моргнул. – Но ты ведь можешь остаться в Храме! Здесь тебя все любят. У тебя будет крыша над головой, хорошие товарищи, еда в достатке. Разве это не здорово? А ещё – ещё ты можешь здесь сколько угодно практиковаться с мечом! У тебя же здесь уже целая коллекция, помнишь? Я почти и не трогал её, разве что один раз, из любопытства… ну, хорошо, пару раз… Но она осталась практически целой! А на Храм ещё часто всякие бандюги нападают! Так что недостатка в боях тебе не будет. Вот, послушай, недавно…Мечник, не особенно вслушиваясь в болтовню Каваллоне, улёгся обратно и, отвернувшись к стене, устало закрыл глаза. Он чувствовал себя бесконечно слабым, бесполезным и ужасно уставшим. Прежний мир рушился, терял смысл, таял прямо на глазах, оставляя после себя только пепел и пустоту…— Не волнуйся, — вдруг сказал Дино тихо и серьёзно. – Я же теперь рядом. Я помогу тебе.— Да кому, бля, нужна твоя дурацкая помощь?! – хмуро отозвался Скуало.А сам подумал: хорошо. Хорошо, что он, вопреки всему, не остался один.***Скуало много размышлял о своей новой жизни. И постепенно приходил к выводу, что не так уж всё плохо.Он думал о том, что, сколько он себя помнил, он всегда был один. Он был одинок, когда был просто никому не известным юнцом с большими амбициями и страстью к боям. Он был одинок и тогда, когда стал демоном. В Инферно он считался нелюдимым бунтарём и изгоем. Около века он был совершенно один, до тех пор, пока в его жизнь не ворвался Занзас. Ворвался – в прямом смысле, вместе с бесконечной болью, унижением и страданием, вместе с восхищением и удивлением, вместе с непонятным чувством уважения и – парадоксально – безопасности. Было что-то ещё, что-то такое, что он отказывался признавать вслух, что-то, о чём знал только глупый мальчишка внутри него. А теперь – теперь было всё, что угодно – слабость, отчаяние, скука – но никак не одиночество. Теперь он был постоянно окружён не просто людьми, но товарищами и друзьями, которые о нём заботились, поддерживали при необходимости, не лезли в его прошлое, не копались в его психологических заскоках. И, вопреки его ожиданиям, отнюдь не проповедовали ему мир, добро и прочую хипповскую дрянь. Служители Храма оказались людьми спокойными, весёлыми, на удивление понимающими. С ними можно было поговорить абсолютно обо всём, начиная от чистки оружия и кончая философией о мире в целом. Больше всех, разумеется, старался Дино. Дино беспрерывно болтал – в основном о ерунде, Дино бегал за ним наподобие хвостика, Дино постоянно солнечно улыбался, Дино вытворял всякие глупости, не оставляя мечнику времени на раздумья о собственной бесполезности. Дино, как и обещал, был рядом. Скуало думал об этом и в другом ключе. Он думал о том, что в этой жизни за всё приходится платить. Чтобы что-то получить, нужно непременно что-то отдать. Когда-то он отказался от своей свободы и от возможности жить нормальной человеческой жизнью, чтобы получить Силу и практически вечную молодость. Затем он отказался от своей гордости и от своих принципов, чтобы получить возможность быть с Занзасом. А теперь он отказался от Занзаса, от Силы, от вечной молодости, от амбиций, чтобы получить – что? Второй шанс? Спокойную жизнь? Друзей? Новую вечность?По всему выходило, что не во всех случаях обмен получался равноценным. О Занзасе мечник спросил только один раз. В тот вечер они собрались в общей храмовой кухне на праздничный ужин, чтобы, по словам Дино, отметить «удачное спасение Скуало». Самому Скуало по такому поводу хотелось исключительно напиться до зелёных чертей, но Каваллоне с таким энтузиазмом организовывал этот ужин, что Скуало всё же согласился на нём присутствовать, дабы не показаться неблагодарным. Потом он, правда, слегка пожалел о своём решении, так как весь ужин Каваллоне готовил собственноручно. И при этом очень, очень старался, что не могло не привести к катастрофе. — Дино? – тихо позвал мечник, хмуро разглядывая странную красноватую массу у себя на тарелке, что Каваллоне торжественно объявил «Форелью по-королевски». – Могу я тебя кое о чём спросить?Монах повернулся к нему с сияющей улыбкой и набитым ртом.— Ммм? Фто фпрофить? Пофему ты нифево не еф, кфтати? – невнятно пробубнил он, с аппетитом жуя свою подозрительную на вид стряпню.Скуало закатил глаза и дал монаху лёгкий подзатыльник:— Сначала прожуй, потом говори, придурок! Это серьёзно, мать твою!Подзатыльник, естественно, привёл к тому, что неудачливый монах тут же подавился, и его кинулись спасать сразу несколько ближайших к нему человек. Скуало подозревал, что они были только рады прерваться от поедания странной и явно несъедобной массы. Когда Дино откашлялся (несколько монахов тут же благополучно смылись под шумок), Скуало снова опустил взгляд в тарелку и, вздохнув, решился:— Дино… Что с Занзасом?— Ну, думаю, он жив, по крайней мере, мы его не тронули.— Ясно, — мечник на мгновение прикрыл глаза и постарался не выдать всех обуревающих его эмоций, изобразив полное равнодушие. – А он… не приходил? Не спрашивал обо мне?Дино какое-то время молчал. Улыбка его стала явно натянутой. —Нет. Он не приходил. И не придёт. — Ясно. Скуало закусил губу, пустым взглядом уставившись на «форель по-королевски». Но потом он справился с собой и чуть оживился, хотя глаза оставались пустыми. Он попробовал это жуткое блюдо, сразу же скривился – ему стоило больших усилий удержать содержимое своего желудка внутри. «Форель» отдавала вкусом тухлого кальмара и при этом была очень щедро посыпана… сахаром.— Дино, — постарался произнести мечник как можно терпеливее, глядя, как остальные жертвы этого ужина один за другим вскакивают из-за столов и уносятся в направлении туалета. – Сделай одолжение. НИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ ГОТОВЬ!О Занзасе он с тех пор не спрашивал вообще.***— Дино, ну что за грёбаный детский сад?! Почему мне нельзя открыть глаза?!— Потому что это сюрприз! – торжественно ответил ему Дино в двадцать пятый раз.«Сюрприз» выходил что-то слишком уж подозрительным. Через пару месяцев после прибытия Скуало в Храм Солнца, в один прекрасный день, Дино очень торжественно – с ещё большим энтузиазмом, чем во время памятного ужина – оповестил мечника о том, что он должен завязать глаза и немедленно идти с ним. Учитывая, что при закрытых глазах приходилось опираться только на Дино, идея звучала довольно паршиво. Предчувствия мечника не обманули – по дороге к этому самому «сюрпризу» Дино – а с ним, соответственно, и Скуало, которого тот тащил за руку – споткнулся бессчётное количество раз. Кажется, они успели пересчитать все лестницы, все пороги и все лежащие не на своих местах посторонние предметы, такие как попавшийся им под ноги храмовый толстый кот и всяческие коряги на улице. Скуало беспрестанно ворчал и всё время порывался снять с глаз треклятую повязку, искренне не понимая, какого чёрта вообще он согласился на эту авантюру. Тем не менее, повязку он так и не снял, и на Дино орал даже меньше обычного, и вовсе не потому, что его руку монах держал очень крепко, а его беспечная болтовня не давала вставить и слова. А потому, что ладонь у Дино была приятно тёплая и мягкая, а его щебетание странно успокаивало, заставляло довериться и расслабиться. Наконец, Каваллоне остановился и – всё так же по-идиотски торжественно – разрешил ему снять повязку. Но руку так и не отпустил.Скуало обнаружил, что они пришли к какому-то просторному двухэтажному дому, лишённый всяческой мебели. В самом доме было чисто, светло и на удивление уютно. Дом мечнику как-то сразу понравился, и он чуть улыбнулся – именно о таком доме он всегда мечтал. — И что мы здесь забыли? – постарался пробурчать он как можно более недовольным голосом. Дино улыбнулся широко, радостно, счастливо, продолжая держать его за руку. — Это – твой дом. Мы с остальными обитателями Храма поняли, что тебе всё-таки нужно отдельное от нашего муравейника гнёздышко. Так что мы все скинулись и… в общем, ты дома, Скуало. Теперь ты действительно дома. Скуало против воли улыбнулся тоже, чувствуя, как в душе поднимается тёплая благодарная волна. Он смотрел на свой дом, на свой красивый и просторный дом, который ещё предстояло обустроить, и вдруг впервые искренне засмеялся. Он смеялся долго, с этим смехом из него будто выходили остатки всех перенесённых им страданий и одиночества, всех тех мучений, которые пришлось пережить. Дино рядом с ним улыбался и непонимающе хлопал глазами. — Скуало, ты в порядке? – обеспокоенно спросил он.Отсмеявшись, мечник широко улыбнулся и с облегчением вздохнул, крепче сжав тёплую ладонь в своей руке.— Да в порядке, не волнуйся… Просто… — он помолчал, а потом фыркнул тихо-тихо, словно насмехаясь над самим собой. – Просто ты даже не представляешь, как долго я ждал от кого-нибудь подобных слов.***В камине неярко горел огонь. В натопленной комнате было недостаточно жарко, чтобы духота становилась неприятной, но достаточно тепло, чтобы Скуало, у которого вечно мёрзи ноги по ночам, мог, наконец, согреться. Тяжёлые синие шторы были плотно задёрнуты, потому что за окном неспешно падал первый в этом году снег, а снег Скуало с некоторых пор совершенно невзлюбил. Снег напоминал ему слишком о многом. На стенах висели гобелены, изображающие различные битвы, даже несколько рыцарских щитов нашли себе место над камином в качестве боевых трофеев. Скуало этими трофеями гордился – девять известных рыцарей, девять побед, девять щитов, и это было только начало. Число желающих проверить слухи о новом талантливом мечнике, живущем неподалёку от Храма Солнца, росло с каждым днём.В результате у него теперь было всё, чего он когда-то лишился. Верные друзья-соратники, собственный дом, возможность регулярно практиковаться в бою, а главное – свобода. Или главным элементом его новой жизни всё же был Дино? Мечник это для себя пока не решил.Он и Дино сидели на большой кровати из красного дерева – другую мебель у мечника к себе в спальню притащить как-то всё руки не доходили – и говорили о прошедшем дне, о том, что ещё нужно бы сделать в этом новом доме, о новых храмовых адептах и о прочей незначительной ерунде, наслаждаясь комфортом и уютом, который создали собственноручно.— А как на нас косились, когда мы тащили сюда всю эту твою охапку мечей! Как думаешь, все соседи теперь считают тебя страшным разбойником? Скуало расхохотался, вспомнив это сегодняшнее небольшое приключение. — Да уж, наверное! Да похрен мне на них как-то! А уж грохота было, когда ты всю свою часть этой моей коллекции уронил! Наверное, все в округе решили, что началось светопреставление! Они засмеялись вместе, хоть Дино и пытался пробормотать что-то в оправдание своей неуклюжести.— Ну что, Каваллоне, — довольно протянул мечник, доставая откуда-то из-за кровати бутылку вина. – Вот теперь пора отметить новоселье! Теперь, когда тут не только голые стены, но и настоящий жилой дух!Монах согласно кивнул.— А из чего мы пить будем?— Да из горла прямо, а тебе что, Каваллоне, хрустальные фужеры подавай?Они снова засмеялись. В комнате было тепло и уютно. С любопытством понаблюдав, как мечник пытается открыть бутылку зубами, Дино нетерпеливо её отобрал и попытался открыть сам, утверждая, что знает какую-то «особую технологию открывания бутылок».— Блядь, Каваллоне, ты так всё прольёшь! Дай покажу, как надо!— Ну Скуало! Я сам всё знаю! Ты что, мне не веришь?— Верю, бля, верю, во всём, кроме таких важных вещей, как открытие дорогого вина! Дай сюда, я лучше сгрызу нахрен эту пробку!Он схватил бутылку, и их ладони встретились. Каждый тянул бутылку на себя. А потом Каваллоне вдруг резко посерьёзнел и посмотрел на Скуало каким-то странным нерешительным взглядом, не отпуская его рук. — Скуало? – спросил он тихо-тихо. — Чего тебе? Бутылку отдай! — Скуало… прости меня? — За что это? – мечник так опешил, что даже выпустил бутылку из рук. Дино аккуратно поставил так и не открытую бутылку возле кровати. Потянулся к Скуало, мягко взял его лицо в ладони и приблизил к себе. — За это, дружище. Поцелуй вышел тёплым, неуверенным, но возмутительно приятным. Дино целовал его осторожно, словно безмолвно спрашивал разрешения, одобрения… Скуало зажмурился, собирался отстраниться, спросить, какого чёрта, но… Но обнаружил, что за всё время своей новой человеческой жизни ужасно соскучился по такой вот ласке. И, в конце концов, подумал он, почему бы, чёрт возьми, и нет? Почему он должен был отвергать того, кто был к нему так добр, кто сумел сделать его практически счастливым? Он решил, что пора уже отвыкать от старых привычек. Нужно было отказаться от прошлого раз и навсегда.Поэтому он сделал то, чего так хотел от него Дино – разрешил и одобрил. Он чуть приоткрыл рот, позволяя углубить поцелуй, не стал сопротивляться, когда Каваллоне бережно уложил его спиной на кровать и начал осторожно снимать с него одежду. Скуало изрядно нервничал, у него давно не было секса, да и он чересчур беспокоился по поводу того, изменятся ли теперь их с Дино отношения, ведь они хорошие друзья, и нужно ли что-то большее…Однако он быстро забыл о своих сомнениях. Руки у Дино были ласковые, тёплые, на удивление умелые, а поцелуи – настолько нежные, что хотелось стонать в голос от удовольствия. От Дино пахло солнцем и одуванчиками. — Ты правда не против? – спросил он, целуя его в уголок губ и поглаживая его бёдра. Мечник улыбнулся и вернул ему поцелуй с удвоенной нежностью. — Не дури, Каваллоне. Перестань спрашивать разрешения и просто доставь нам обоим удовольствие. И он доставил. Скуало чуть слышно выдохнул, когда он вошёл в него, но Дино и тогда остался предельно осторожен и заботлив. Скуало давно не ощущал себя таким нужным и таким важным. Ему казалось, что он погрузился в бесконечно ласковый и тёплый солнечный вихрь, знающий его лучше его самого. А потом, в какое-то мгновение, мир расцвёл миллионами солнечных красок, и Скуало уткнулся Дино в шею с счастливой почти улыбкой на губах, с улыбкой, которая становилась всё привычнее в последнее время. Всё, что ни делается, подумал он, всё к лучшему.