Act II. Stagnation. (1/2)

Несмотря на всеобщие переживания, Акира не мог припомнить момент того, как он провалился в сон. Что было ещё более странно, так это то, что сон был безмятежным, просто сплошное чёрное ?ничего?, после которого чувства, словно проспал добрый десяток лет. Но это впечатление было обманчивым. Стоило брюнету только зевнуть, как челюсть, скулы и нижняя губа отозвались пронзающей болью. Естественно, Курусу и не надеялся отделаться настолько просто после случившегося вчера допроса, если взять в расчёт то, сколько ударов по лицу он получил тогда.

Принимая сидячее положение, старшеклассник испытал всю боль лицевых мышц. Субъективно оценивая, Акира отметил - челюсти досталось больше всего. Мягкие ткани набухли, создавая впечатление, что юношу покусали пчёлы, принимая тёмно-сливовый оттенок. Но, как бы это дико не звучало, всё оказалось не настолько плохо, как того ожидал Акира. Начиная с младших классов Курусу мог похвастаться способностью избегать конфликтов, зачастую используя многими недооценённый способ – речь. Многие, кто учились с юношей могли с точностью сказать – Акира был миролюбивым парнем. В свете последних событий многие стали видеть в этом недостаток, а извечное ?В тихом омуте черти водятся? звучало со всех сторон. В общем-то ничего нового, в академии Шуджин о нём говорили примерно схоже. Тем не менее, исключая всю клевету в адрес старшеклассника, предельно ясно было, что это слухи и не более. К касте шумных и общительных одноклассников брюнет никак не принадлежал, напротив он был всегда тихим. Кто-то из бывших друзей мог бы отметить Курусу в кругу близких друзей, как весьма общительного и интересного собеседника. Для всех же он производил впечатления интровертивного паренька. Соответственно он и не любил конфликты, шумные места и пустословную болтовню. Но в этот раз исход был ещё очевиден или, по крайней мере, предполагаем, начиная с момента их входа во дворец – в этот раз всё не обойдётся легко. Курусу и не надеялся на данный расклад, зная, какие трюки в рукаве мог скрывать Акечи. А потому и был готов ко всему возможному и невозможному. Хотелось бы так думать.

Бесконечные коридоры и тёмная, глухая, словно бомбоубежище, комната допросной невольно вселяла всем ?посетителям? прошлого и будущего чувство страха и безнадёжности. Акира не разу не сомневался в своих друзьях, они всё точно сделают правильно. Но минимальный процент погрешности никогда не исключался. Этим маленьким процентом, а если быть точнее, процентами были Саэ и Акечи. Первая могла просто счесть признание, как банальную белиберду. Макото не раз упоминала скептичное отношение к Призрачным Ворам. А этот фактор был немаловажным. По другую сторону – Акачи Горо. Сомнения закрались ещё давно, после того неудачного со стороны детектива комментария. И тут твёрдо можно сказать – внешность обманчива. Курусу до сих пор ломал голову и пытался понять причину такой ярой неприязни – хотя ?ярой? это ещё слабо подобранный эпитет – по отношению к юноше. Образ холёного и опрятного детектива с треском разбивался на многочисленные осколки. От манеры речи – сдержанной и учтивой – вплоть до яркого блеска в глазах.

Воспоминания вчерашнего дня казались далёкими, эфемерными, но тело убеждало в обратном. За всё время младшей и средней школы брюнет едва ли вспомнит хоть раз, кода он попадал в драку. Настоящую, детские разногласия не в счёт. А потому всё время присутствовал некий страх, в голове всплывали образы, один хуже другого. Но такова человеческая психология. Попроси любого представить что-то плохое, и он меньше чем за минуту опишет более ста случаев плохого исхода ситуации.

Страх неопределённости быстро испарился с приходом первого удара в челюсть. Юноша ожидал, что это будет больнее, но сейчас и с трудом может вспомнить момент замаха. Почему-то все они предстают тёмными пятнами, а затем уже только чувствуется боль, да и болью это было сложно назвать. По всей видимости адреналин в крови притуплял большую часть неприятных ощущений. Моменты забвения сменялись вопросами и новыми порциями вкалываемого вещества. И всё повторялось по новой. Массивный кулак мужчины в смолянистом костюме уже не казался таким страшным, как и физическая боль. Главным предметом внимания стала его ухмылка, чем-то походившая на оскал. В перерывах между избиениями и вопросами Акира замечал этот взгляд на себе. Кровь холодела в жилах, потому что нельзя было предугадать, что будет дальше. Моргана наблюдал за хмурящимся подростком из-под полу прикрытых век. Парню требовалось время чтобы прийти в себя. Акира обернулся, безмолвно прошёлся пальцами по чёрной шёрстке зверя на макушке, и направился к лестнице, попутно закидывая полотенце на плечо. Кошачьи глаза излучали обеспокоенность, пока провожали юношу до лестницы. Зверёк хотел было сказать что-то ободряющее, но решил предоставить юношу самого себе. Умываясь, брюнет корчился от боли. Кто бы мог подумать – чистка зубов рано поутру сам по себе процесс малоприятный, но сегодня он был ещё и болезненным. Следующий этап – обработка синяков и ран. С этим всё оказалось проще.

— О, проснулся уже? — прозвучал риторический вопрос от Соджиро, как только тот завидел спускающегося брюнета. — С добрым утром, — махнул тот рукой, подходя к барной стойке. Окинув взглядом помещение, Курусу отметил про себя, что посетителей не так уж и много, хотя сутра их побольше всего бывает.

Как обычно, за дальним от входа столиком сидел журналист. Мужчина увлечённо стукал по клавишам лэптопа, изредка отвлекаясь на чашечку кофе, стоявшую возле гаджета. На столе было множество бумаг, хаотично раскиданных по столу. Если присмотреться, среди них было много печатных копий, скреплённых чёрными нитями. Так же между ними кое-где затесались обычные листы исписанной бумаги, по всей видимости заметки. Судя по обширному количеству последних, можно справедливо заметить, что тот уже сидит в этом заведении несколько часов.

Рука машинально юркнула в карман штанов в поисках смартфона. Цифры на экране показывали тринадцать минут двенадцатого и несколько сообщений – на которые он ответит после завтрака – от Хифуми, с десяток в общем чате и одно от Таэ Такэми. Одна бровь едва изогнулась при виде содержания сообщения от последней: ?Загляни сегодня ко мне в клинику, свинка?. За всё время знакомства юноша пил много склянок с разным содержимым в той клинике, и каждый раз ?это? имело специфический вкус и цвет. Соответственно и сейчас вырисовался немой вопрос о том, что будет его ожидать на этот раз. Наработанным движением конечности телефон был отправлен обратно в карман. Оценивая обстановку дальше, Акира заметил пожилую пару, сидевшую за центральным столиком. Мужчина и женщина увлечённо вели дискуссию. В принципе, если не считать телевизор, они были единственными посетителями кафе, которые вели беседу. Можно было отчётливо слышать каждое слово, вылетавшее из их уст.

— А я тебе говорила! Ничего хорошего из этого не могло выйти. Более того, хорошо, что теперь никто из них не сможет потревожить частную жизнь других людей! Скоро власти и до остальных посредников доберутся! А если бы это были мы с тобой?! — средних лет женщина с восклицанием развела руками и посмотрела на своего супруга.

Её голос менял тональность, иногда надламываясь, позволяя ноткам волнения, насколько это было возможно, выскальзывать наружу. Казалась она намеренно показывала своё волнение, видя, как те немногие присутствующие – Курусу в том числе – бросали редкие взгляды за их столик. Но только не её супруг. Мужчина выглядел чуть старше, о чём свидетельствовали редкие проглядывающие серебристые волосы на голове. Одетый в домашний свитер и серые свободные брюки, он был полностью поглощён кроссвордом в его руках, и лишь поддакивал в тон своей жене. Данное поведение, казалось, всё больше возмущало женщину, потому та всеми силами пыталась привлечь внимание мужа, броско перекидывая тоненький шарф с одного плеча на другое. Поначалу, брюнет подумал, что это именно та пара, которая регулярно наведывается в ?Лабланк?, но главное, что выдавало в них новых посетителей – возраст. Они были чуть моложе той пары, с которой Курусу их изначально спутал.— Я уже тебе говорил, — устало выдохнул тот, отрываясь наконец от журнала, и упираясь взглядом в глаза женщины. — Не стоит верить всем новостям. Откуда ты знаешь, что всё что там говорят является правдой? Я более чем уверен – во всех новостных сюжетах есть недосказанности, - размеренный тон мужчины весьма контрастировал с голосом его собеседницы, а потому звучал необычайно тихо в сложившейся обстановке. Женщина было открыла рот, но никаких слов не последовало. Эмоции на лице говорили о том, что её застали врасплох данной фразой. Помимо того, читалось явное несогласие, но и противопоставить было нечего, ведь замечание было резонное. Женщина безмолвно стиснула губы и слегка опустила голову, анализируя сказанное. Исходя из этого небольшого диалога, невольным свидетелем которого стало всё кафе, Акира сделал вывод, что речь шла о Призрачных Ворах. Как-никак вчера прогремел довольно запоминающийся новостной сюжет. Было бы даже несколько странно, если бы люди его не обсуждали. Мгновением позже Курусу ощутил повисшую тишину. В телевизоре ведущий новостей продолжал рассказывать об экономической обстановке и предстоящих выборах, но для всех он словно резко стал немым, напоминая заточённого мима в стеклянную коробку. Отводя взгляд от пожилой пары, юноша заметил краем глаза пристальный взгляд журналиста поверх экрана лэптопа; Сакура так же наблюдал за дискуссией, но не подавал виду. Мгновение тишины закончилось так же быстро, как и началось – вновь стало слышно клацанье за компьютером, а голос ведущего новостей прибавил в громкости. Сакура перевёл взгляд с телевизора на юношу. Мужчина придерживал пальцами сигарету, сизый дым струился, рисуя причудливые изогнутые узоры. Можно было сказать, что это уже не первая сигарета. Под потолком поселились сгустки, преобразившиеся в некое подобие тумана. Резкий запах табака бросался бы каждому вошедшему посетителю. Мгновения спустя можно было сказать, что запах дыма, старой мебели и вкусной еды сочетался, придавая этому помещению больше шарма, тем самым больше напоминая бар. Из раздумий юношу вытащил мужской голос:— Вот, за счёт заведения, — голос пестрил дружелюбными нотками. Соджиро был воплощением всех заранее располагающих к себе людей, которые умело обращались с данным им качеством. Явление не редкое, но качества всегда разные, так и не сразу подберёшь успешную комбинацию. Тембр голоса? Интонация? А, может, быть выражение лица? За полгода проведённых в ?Лабланк?, брюнет научился распознавать искренность и дежурную галантность в обращении с посетителями заведения.На барной стойке стояла тарелка с ароматным карри, пар от которого так же извивался змейками.— Потом же заставишь и отрабатывать, — подцепленный носком туфли стул издал негромкий скрип. Акира придвинул к себе тарелку, попутно говоря ?спасибо?.

— Вообще не собирался этого делать, но раз ты настаиваешь. Если задуматься, ты мне аренду не платишь вообще. Что? — оранжевая головка новой сигареты уже выглядывала из пачки, когда мужчина извлёк очередную сигарету. — Мужчина, вроде меня, знает свою меру. Так что обойдись без нотаций… Пожалуйста, — последнее слово прозвучало весьма отчуждённо, словно тот и не собирался его и вовсе добавлять.

Отношения между этими двумя начали постепенно сглаживаться. Трудно сказать – было ли это из-за того, что оба стали привыкать к постоянной компании друг друга либо из-за того, что Футаба, будучи замкнутой девушкой, так живо разобщалась с брюнетом, который, вроде как, должен быть плохим человеком и занозой в заднице. В нужные моменты мужчина мог проявить - и проявлял - заботу. Что было характерно для него, так это гибкие границы, которые тот мастерски расставлял. Сакура проявляет впечатление доброго и радушного человека. Стоит только проявить кому-то наглость или воспользоваться этой добротой – мгновенный взгляд или тон в голосе незамедлительно дадут понят собеседнику – так делать не стоит. Курусу не раз имел подобный опыт с ним в общении, как участника беседы, так и наблюдателя – перепалка Соджиро и дяди Футабы, произошедшая неделей ранее, а может и больше, была не из приятных. Так или иначе, а в выборе Футабы он не имел права сомневаться. Предшествующие обстоятельства были неким подтверждением, что она просто так никому не откроется. Послужило ли это толчком или, возможно, нечто другое, но прогресс между ними был на лицо. В таком темпе и началось утро старшеклассника, предположительно который должен был быть мёртв. Как только с завтраком было покончено, брюнет поднялся к себе в комнату. Запланированного ничего не было, а время нужно было как-то скоротать. Акира был весь день, как на иголках, постоянно казалось, что вот-вот должен зайти Акечи со своим серебристым чемоданчиком, достать пистолет и пустить пулю в лоб Соджиро, а затем дальше пойти по списку. Субъективно, Курусу не держал детектива за дурака, следовательно исключал такой вариант в дневное время суток, хотя большинство его раскрытий оказались фальшивкой. Но вот в вечернее время, когда бы не было посетителей, это вполне возможно. Но такие размышления были лишь фантазией, граничащей на уровне паранойи – не более. Старшеклассник не может считаться взрослой, полностью сформировавшейся личностью, а потому не удивительно, что фантазия рисовала порой сценарии далёкие от реальности. Но и полностью отсекать этот вариант было бы беспечно. Оставалась надежда только на выборы и общую занятость детектива. Более того, когда с главной угрозой в виде лидера Призрачных Воров было покончено, вряд ли бы он сразу стал преследовать оставшихся членов. Постепенно волнение отходило, позволяя трезвому мышлению снова брать бразды в свои руки. На повестке дня был более важный вопрос. Кража когнитивного сокровища самого обговариваемого политика – одно лишь это уже звучало затруднительно и громко. Ситуацию усложняло полное отсутствие информации о личной жизни, предпочтениях или, хотя бы, привычках политика. Если речь заходила о Шидо, Акира моментально уходил в себя. Имя оставляло подозрительно знакомое послевкусие на губах, и образ данной особы вызывал волны дежавю; в памяти всплывал прозвучавший на лифтовой площадке, в ресторане отеля, мужской тембр. Юноше несколько раз прерывал себя – все предыдущие разы вспомнить с треском проваливались. Никак не получалось вспомнить случай, где бы он мог услышать это имя помимо того раза. Ощущение близости к разгадке ни на секунду не покидало молодого человека, приглушённое раздражение начинало набирать силу. Наконец, Курусу решил бросить это занятие. Но у медиа на этот счёт были другие планы: что телевизор внизу, что соцсети – все только и обговаривали его, Масаёси Шидо, речи. Мысли не преставали досаждать голову, они сменялись, но отдалённо цеплялись друг за друга. Брюнет поймал себя на разглядывании растения, спрятавшегося за сувенирной полкой в своей комнате. Зелёные лепестки поблёскивали на свету, как бы говоря: ?Смотри, мне уже намного лучше!?. Растение значительно подросло и приобрело изначальный, здоровый оттенок, в сравнении с тем состоянием, в котором оно было. Поправив очки, Акира встал с кровати и уселся на диван, надеясь на то, что чтение отвлечёт его от назойливых мыслей.

Обложка книги не вызывала никаких эмоций: ни заинтересованности, ни отторжения. Она была банально нейтральной. Примерно такими были первые впечатления при покупке. Причина, по которой юноша выбрал именно эту книгу - многочисленные рекомендациях продавцов книжных магазинов, позиционировавших её как зарубежную классику, одну из лучших в жанре научной романтики. Книга уже была на половину прочитана. и сейчас юноша увлечённо листал страницу за страницей. Тонкий аромат книжных листов создавал ощущения, которые не был способен воссоздать ни один электронный покетбук или телефон. Обыкновенные листы с текстом создавали некий мост между этой реальностью и фантастической – портал в иное измерение. Сама история тоже неподдельно захватывала. Брюнет не раз проникся мыслью, что сейчас история о пожарнике, который разочаровался в обществе и стал для него же изгоем, как нельзя лучше накладывалась на современные реалии. Только книгами сейчас выступают люди, выбивающиеся из общей массы, проблемы, на которые закрывают глаза, а пожарники – общество ?сжигающее? своими нормами и укоренившейся философией.

Наваждение прошло вместе с сообщением телефона, девайс шумно ?жужжал? на столе, всеми силами привлекая внимание владельца к своей персоне. Мимолётно бросив взгляд на экран, юноша спохватился. За короткий промежуток времени он натянул пиджак и подхватил со стола раскрытую сумку. Моргана едва успел запрыгнуть в неё.

Йонген являл собой весьма необычный район, где можно найти много чего интересного. Оно было и не удивительно, поскольку он считался одним из плотно заселённых районов Японии. Акира испытывал весьма тёплые чувства каждый раз, когда прогуливался по улочкам Йонгена, будь то днём или поздним вечером. В разное время суток тут можно было увидеть разный контингент: людей, спешащих на работу либо с работы – зависит оттого в какое время суток выйти -, кучкующихся пожилых людей возле прилавков, младшеклассников, которые что-то увлечённо рассказывают друг другу о новом аниме. Перечислять можно долго. Сами улицы, тонкие, словно змеи, тянулись в глубь квартала, не представляли ничего особенного, но именно это и давало ощущение абстрактности от остального города. Приглушённо звучали удары бейсбольной биты и свист шаров, напротив шумели стиральные машины, через ряд жилых домов шумели автомобили. Городская ?музыка? тут никогда не затихала. Сделав глубокий вдох, Акира закрыл за собой дверь и натянул на голову капюшон, скрывая множество пластырей и синяков на лице. Было непривычно, юноша никогда в основном не надевал капюшон, поскольку он перекрывал большую часть обзора и немного мешался. Странная придирка, но большинство людей, скорее всего, описали бы именно так это чувство. Тем не менее, без него брюнет выделялся бы намного сильнее среди толпы. Старшеклассники не ходят обычно со следами уличной драки на лице. Покинув узкую улочку, на которой расположился ?Лабланк?, и выйдя на главную, юноша свернул в проулок между старым кинотеатром, который только недавно начал работать вновь, и зданием с выцветшей зелёной краской, на стене которого висела невзрачная табличка, гласившая: ?Клиника Таэ Такэми?.

Зал ожидания представлял собой весьма маленькое помещение, где был небольшой диванчик для посетителей, стойка регистрации и стенд со всевозможными буклетиками, рассказывавшими предельно стандартные вещи о питании, личной гигиене и прочем. В помещении царил привычный для таких заведений запах медикаментов, ставший таким обыденным за полгода. Стойка ожидания, как обычно, пустовала. Хотя одна деталь всё же выделялась – из-за неё торчала чёрная макушка вороных волос, которая тихо напевала мотивчик какой-то песни. Курусу улыбнулся – сейчас последует обыденный ритуал приветствия, когда он встанет напротив стойки и будет наблюдать за девушкой, а она заметит его только через несколько секунд, отпустив комментарий по поводу личного пространства.

Следуя отработанной схеме, молодой человек успел сделать едва ли полшага, как глаза девушки встретились с его взглядом. Она стремительно откинула журнал на стол, обошла стойку и, со словами: ?Ну наконец-то!?, протолкнула брюнета в комнату осмотра. Таэ выглядела чуть более обеспокоенно, чем обычно. Пацифизм больше не читался во взгляде, движения были резче, чем обычно, что не характерно для доктора со стажем работы.

Комната осмотра поприветствовала стерильным светом яркой лампы. Посетителей здесь всегда было немного, но это не мешало девушке всё держать в порядке и чистоте – все поверхности блестели, отражая свет. Курусу был более чем уверен, если провести по ним пальцем, прозвучит характерный скрип. Стоя посреди комнаты, пока доктор возилась с замком, брюнет не знал, чего ожидать. Потому он спокойно скинул сумку на кушетку. Моргана с интересом высунул мордочку, наблюдая за сложившейся обстановкой.

— Так, — девушка облокотилась на дверь всем телом, расслабленно выдохнув, после чего безапелляционным тоном добавила:— Снимай капюшон. — прищуренный взгляд пресекал все попытки к отступлению и любые пререкания. Такэми использовала такую уловку с особо упрямыми пациентами, либо при разговоре с нежеланными гостями вроде полиции или экс-боссом. Подобные ухищрения остались в прошлом, казалось бы. Потому старшеклассник смерился с отсутствием вариантов.

Подтянув к себе небольшой медицинский табурет, сперва снял капюшон, а затем под пристальным взглядом Такэми уселся на него. Глаза девушки расширились от удивления, но она успела взять себя в руки. Так же безмолвно она подошла к столу. Послышался звон медицинских инструментов и баночек. Курусу пристально наблюдал за действиями доктора, буравя взглядом её спину. Казалось, время в кабинете остановилось.

— Я рада, что ты живой, свинка, — данное обращение звучало не совсем уместно в сложившейся ситуации. Скорее, Такэми сказала это для своего утешения. Однако всё же было не ясно - почему она так поменялась в поведении? Обычно такой тон присущ матерям, чадо которых совершило опрометчивый поступок.

— Конечно, с чего бы мне не быть? — на секунду брюнетка прервала все действия, услышав спокойный тон собеседника. Глаза рассматривали всю фигуру юноши: взгляд выражал привычное спокойствие, как и поза, в которой сидел брюнет; руки уверенно покоятся на бёдрах, правя нога слегка поджата.— Ты чем-то расстроена? Я редко видел тебя такой.— Уверена, что у тебя есть догадки на этот счёт. Новости разлетаются быстро, куда ни пойди – все обсуждают одно и то же. Честно говоря, я и сама не понимаю, что сейчас чувствую, — Акира был слегка удивлён таким откровением. Не то чтобы девушка и раньше не проявляла его. Сейчас оно звучало более отстранённо, чем когда она рассказывала про Миву или своё прошлое. Девушка словно сама не понимала, что чувствует точно.— Не понимаю, но одно знаю точно – мне противно видеть такие следы побоев на лице ребёнка, — Таэ подошла вплотную к Куурусу, держа в одной руке ватку и какой-то тюбик, а другой придерживая его голову за подбородок. — Трудно поверить в то, что так могут поколотить несовершеннолетнего, даже если его и в чём-то подозревают. И фраза: ?Это всё для того, чтобы раскрыть преступления? тут явно будет неуместная, — пока молодая женщина занималась лицом юноши, тот постоянно морщился, иногда дёргаясь всем телом. Такая реакция только забавляла Таэ, поскольку ?морская свинка?, без оглядки выпивающая любые микстуры, сейчас уязвимо дрожала.— Ребёнка? — Курусу скептически повёл бровью, увернувшись от нацелившейся на скулу ваты. — Говоришь так словн… Ай!— Значит так ты себя ведёшь со старшими? — её голос не выказывал обиды или разочарования, он был нейтрален. Напротив, Такэми была не против общения на равных, без показательной вежливости, присущей большинству школьников, либо предвзятости, как это раньше делали другие пациенты. Наоборот, Таэ было весьма по духу, что хоть кто-то воспринимал её утрированный и специфический юмор в шутку, а не как угрозу.— В любом случае – мне неприятно видеть твоё лицо в таком состоянии. Хоть моя сфера далека от психологии, но я читала статьи на эту тематику. Зная тебя, могу сказать с уверенностью – ты отделаешься только неприятными воспоминаниями. Однако, исключительное меньшинство в твоём возрасте обладает такой моральной стойкостью. Обращаться с детьми подобным образом – пускай даже с потенциальными преступниками – чревато психическими отклонениями и приступами агрессии в будущем. Если так задуматься, страшно представить через что могут проходить другие. А что, если человека оклеветали?

— Призрачные Воры стараются помочь всем, кому могут, — Акира встретился со взглядом доктора.— Ты не так меня понял. Я тебя не осуждаю и ни к чему не призываю. Кстати, о них – у вас складывается похожая ситуация, да? Меня, конечно, распирает желание спросить, как вы провернули всё это, но… Хотя нет, забудь, — Таэ слабо усмехнулась своим мыслям.

Отступив на шаг, молодой доктор оценила свою работу, присматриваясь к лицу Курусу. Голова Таэ качнулась в удовлетворительном кивке. Протянув руку к столу, доктор вручила старшекласснику баночку оранжевого цвета. Тот внимательно покрутил её в руках. Этикетка гласила ?Обезболивающее?. Юноша кивнул в ответ на этот жест альтруизма со стороны Такэми и встал с табурета.— Я бы пожелала быть тебе осторожнее, но не думаю, что можно соотнести с твоей деятельностью, — женщина откинула прядку волос с лица, параллельно открывая дверь в приёмную. — Похвально, что твои навыки первой помощи не настолько ужасны, но впредь обращайся ко мне в первую очередь.

— Конечно, док.— Надо будет что-то сделать с этой твоей фамильярностью. Уже на обратном пути в ?Лабланк? Курусу ощущал вибрации в кармане; смартфон разрывался от сообщений. Такое всегда происходило при командном обсуждении дальнейших действий. Электронные часы показывали 13:52. Обеденный перерыв в академии ?Шуджин? как раз подходил к концу. До возвращения остальных ещё была куча времени. Брюнет уже обдумывал возможные варианты проведения досуга перед возвращением его друзей.

К сожалению, вечерняя вылазка не увенчалась успехом для Призрачных Воров – подобрать слово, которым популярный политик описывает свою среду, оказалось крайне сложно. Однако Курусу всё равно ощущал трепет, стоя на огромной площади перед зданием парламента. Стресс пережитый недавно слегка исказил восприятие, и казалось, что юноша не видел своих друзей несколько месяцев. Отчасти это было правда – рассказывая про все ведущие к этому моменту события сестре Макото, едва ощутимое чувство ностальгии внезапно дало о себе знать. Конечно, Акира упоминал только важные детали, интересовавшие прокурора. Тем не менее, это не помешало ему вспомнить множество мелочей – как хороших, так и не очень – косвенно относящихся к делу. Они навевали воспоминания, и с трудом верилось, что прошло уже полгода. От чего-то в груди легонько защемило. Брюнет прекрасно понимал, что он здесь ненадолго. Может быть потому он так трепетно относился ко всем кусочкам воспоминаний, бережно собранных за всё это время.