Экстра 5: 2004 год. (1/2)
6 октября 2004 года, Лондон.ДаниэльУ меня слишком рано закончились занятия, и мне не хочется ехать домой в пустую квартиру одному. Я подсчитываю, что проще заявиться на последнюю лекцию к Филиппу, подождать его, и поехать домой вместе. И понимаю, что это была хорошая идея, когда он, при виде меня радостно улыбается.
- Привет. Ты что тут делаешь?- Привет. Да, образовалось свободное время. Не против, если я подожду тебя на твоей паре? Вместе домой поедем?
Он снова улыбается мне и обнимает.
- Нет, конечно, не против.
И целует меня. Проклятье… Никак к этому не привыкну. Видимо, мне не удается подавить порыв начать озираться вокруг и проверять, кто нас видел, потому что он снова смеется.
- Брось, во-первых, мы взрослые люди, во-вторых, всем плевать, в третьих – все кто хотел, уже в курсе наших отношений.
Недовольно кошусь на него.
- Это только потому, что ты вечно меня целуешь в местах, где полно народу!- И не вижу в этом ничего плохого. Пусть все знают, что ты – мой.
Качаю головой.
- Ты страшный собственник, знаешь?
В отместку взъерошиваю его волосы – не все же ему портить мне прическу, и разочарованно кривлюсь, когда он приглаживает волосы парой движений. Угрожающе хмурюсь. У меня так не выходит!- Я подстригусь!- Ты это обещаешь уже полгода. Ладно, иди, садись, скоро придут мои студенты, и если ты не хочешь, чтобы я начал целовать тебя при них, тебе лучше держаться подальше от меня.
К сожалению, я знаю, что его угроза вполне реальна, поэтому сажусь на свое место – надо же у меня на его парах есть свое место - на задних рядах.
В этот раз я совершенно не понимаю, о чем он говорит, слишком специализированная тема и из знакомых слов, в основном, предлоги. Поэтому достаю блокнот. Я купил его в художественном магазине – чуть желтоватые чистые листы показались мне слабым отголоском прошлого, как и сделанный под кожу переплет – не смог удержаться. И карандаш. Пролистываю первые страницы – там, в основном мои заметки о современном мире, пометки о том, что стоит запомнить – Филипп бы смеялся, если бы увидел. Он говорит, что я отлично адаптируюсь, но, на самом деле, не знает, каких усилий мне это стоило, и как сложно было запоминать такое количество новой информации. Сейчас я уже почти не пользуюсь блокнотом для этого. Открываю на чистой странице и наблюдаю за Филиппом. Он когда-то сказал мне, что по нынешним меркам я весьма неплохо рисую. Это так странно… Я так много умею и знаю, но совершенно не представляю, откуда берутся в моей памяти подобные знания. У меня талант? Или я специально учился? Не знаю. Может быть, и учился. Но сейчас это не важно. Я хочу поймать этот сосредоточенный, немного азартный, немного чересчур серьезный огонек в глазах Филиппа, когда он читает свою лекцию. На последних листах таких зарисовок много. Наверно это что-то психологическое. Я боюсь его потерять, боюсь его забыть. Поэтому страницы заполнены как и схематичными набросками – позы, выражения лица, так и портретами. И небольшими зарисовками – его глаза, руки, улыбка. Я словно пытаюсь все это сохранить где-то, где все это будет более надежно храниться, чем в моей памяти…По дороге домой Филипп затаскивает меня в кафе. Точнее сказать, он предлагает, а я не нахожу в себе сил отказаться. Пока мы сидим и пьем чай, а я с интересом изучаю какой-то новый десерт, Филипп неожиданно спрашивает:- Ты постоянно на лекции на меня странно косился, а потом бросался что-то записывать. Чем ты там занимался?Я так и застываю с чайной ложкой во рту. Потом отмираю и недовольно хмурюсь.
- А мне казалось, что ты на лекции сосредоточен.