Глава 4 (1/1)

Глава 429-30 апреля 2001, ЛондонДаниэльЯ просыпаюсь и, удивительно, Филипп все еще рядом, хотя и проснулся раньше меня, но не вставал. Я открываю глаза и натыкаюсь на его взгляд, и понимаю, что ночью произошло что-то для него очень важное. Улыбаюсь ему. Не бойся. Я не сбегу.Судя по облегченной улыбке, которой он отвечает мне, последнюю мысль стоит озвучить.- Не бойся, я не сбегу.Он выдыхает и смеется. Я давно не слышал его смеха, как-то улыбками дело и ограничивалось, но мне приятно его слышать. Значит, все в порядке.- По мне так видно, что я испуган?Снова улыбаюсь.- Немного. Доброе утро.Он проводит рукой по моим волосам.- Всегда сама вежливость. Привет, - и целует. Не так, как ночью, нежнее, терпеливее… Я знаю, что меня легко обучить, что и наглядно демонстрирую, отвечая на его поцелуй, используя то, чему научился ночью. И в этот раз он первый отстраняется.- Ну ты даешь… - он притворно вздыхает. – Я бы с удовольствием остался, но нам нужно в душ.На меня внезапно накатывает неловкость, я снова стесняюсь своего тела, худого, неловкого, исполосованного шрамами… Видимо, я слишком резко натягиваю на себя одеяло, так как Филипп хмурится.- Что такое?Мотаю головой. Я сам знаю, что это глупо. Все, что он мог, он уже увидел вчера… Но Филипп отводит одеяло, и холодный воздух касается кожи. Я пытаюсь сопротивляться, но он удерживает меня и проводит пальцами по шраму на боку.- Это из-за них, да?Я отвожу взгляд.- Кто тебе их оставил?Это неудобный разговор в неудобное время. Но лучше закрыть эту тему сейчас, чем поднимать снова потом. Я снова заворачиваюсь в одеяло и только так позволяю ему себя обнять.- Я же говорит тебе, что умер?- Мда… До сих пор не очень понимаю, что ты подразумеваешь под этим, но да, ты говорил.Я вздыхаю. Филипп, ну почему ты не умеешь слушать внимательно?- Я рассказывал тебе об Александре… Я не убил его своими руками, его убила Тень, что шла за мной. Моя проблема заключалась в том, что после Александра Тень убила меня. Эти… эти шрамы остались от ран. Я не знаю, для меня нападение Тени было… Невидимым. Ее следы я видел и чувствовал, как она настигает меня… Лучше тебе не знать, какие именно следы…Его руки сжимаются вокруг меня. Поздно защищать меня от того, что уже случилось.- Я не видел самой Тени, только внезапную боль и кровь, очень много крови. Я… Я не шучу, я умер, истек кровью на каменных плитах внутреннего святилища…Его голос звучит приглушенно.- Но как же тогда?..- Я оказался тут? Агриппа. Я говорил тебе, помнишь… О… Это сложно. Попробуй просто поверить мне. Я помог ему умереть, в буквальном смысле, отпилил ему голову. Не только, но это завершающее. По его просьбе я бросил голову в открывающийся портал. Не спрашивай меня, как это работает, я не знаю, но я уверен – его дух нашел своего ученика… Он единственный, о ком я знаю, кто смог подчинить себе силу сфер. Им по просьбе Агриппы я и был спасен…Чувствую, как он недоверчиво качает головой. Ему придется либо поверить мне, либо придумать версию, которая его устроит.- ?Спасен? означало, что я оказался на улицах твоего Лондона, раны из смертельных стали просто серьезными… Меня привезли в госпиталь, а дальше… Там ты меня и нашел.Опускаю голову.- Филипп, послушай… Если я кажусь тебе… Ну… Уродливым, я понимаю… И я не хочу тебе лгать, даже прочитав мой дневник, ты знаешь обо мне не все. Многого там просто нет, многое я видел своими глазами, пока блуждал по замку… И, поверь, просто поверь, не возражая хоть на этот раз, ты связался с безумным чудовищем!..Он стискивает меня почти до боли в ребрах, и я заканчиваю слегка задушено.- Но я не хочу причинять тебе вред. Я хочу защитить тебя. От Тени, от Сферы и от себя.Я жду его ответа как приговора, но его просто нет. Он разворачивает меня, вытряхнув из одеяла, и, проигнорировав мои попытки отбиться, обнимает, прижимая к себе.- Мы обязательно поговорим обо всем, хорошо? Просто… не сейчас.И снова целует меня. И это ?не сейчас? начинает казаться мне очень привлекательным.*****А спустя час, когда Филипп уже одет, ему сообщают, что его лекций сегодня не будет – какой-то перенос, как я понял.. Он, просияв, предлагает мне- Как насчет небольшой аферы?- Аферы?- Да. У тебя есть документы. Они не лучшего качества, но, я надеюсь, сойдут для оформления пособия. А еще есть мед карта, там написано, что у тебя амнезия…- И много чего другого.- Это не важно. Так что тебя не будут особо мучить.Эта фраза мне совсем не нравиться.- То есть?- То есть, тебе нужны деньги.Киваю.- Да, нужны. Если я останусь здесь, то не могу висеть у тебя на шее.- А поскольку ты пока недостаточно адаптировался, то легче всего выбить тебе пособие.Киваю. Ничего не понимаю, но одеваюсь и иду за Филиппом. Он что-то задумал, так какая разница, что именно? Просто сделаю, как он скажет.*****День ужасный. Люди, которых я не могу понять, действия, значение которых мне недоступно. Одна радость, что за мной следует Филипп, представляется близким другом и отвечает сам на почти все вопросы. Мне остается только кивать, и я чувствую себя совершеннейшим идиотом. Когда мы наконец выбираемся из этого проклятого места, я совершенно измотан. И почти повисаю на Филиппе, который, надо сказать, тоже выглядит усталым. Он приобнимает меня по дороге домой и ободряюще целует в висок.- Все будет нормально, ответ придет в течении недели. Думаю, все будет в порядке. Ты отлично держался.Да, конечно. Хочу домой. Я очень устал.- У вас всегда так ужасно в таких местах?Он смеется.- Нет, что ты! Обычно – гораздо хуже!Закрываю глаза.- Я умер и попал в ад, где мне и место. Все наконец-то встало на свои места.30 апреля 2001, ЛондонФилипп- О, поверь мне, это – не ад. Вот получить компенсацию по страховке или разобраться с наследством – это да, еще хуже. Государство не сильно жаждет платить тебе деньги, пусть и твои законные, поэтому, чтобы их получить, надо пройти оооочень много инстанций.Даниэль смотрит на меня с ужасом.- Надеюсь, тебе не придется ни с чем таким сталкиваться в скором времени.Он кивает. Мы проходим мимо Старбакса, и я предлагаю зайти, чтобы немного отдохнуть. Даниэль соглашается, кажется, ему понравилось сидеть в кафе.Мы заказываем по фирменному фруктовому чаю, и я беру чизкейк для Даниэля.- В твое время таких точно не делали.Он кивает, уплетая торт за обе щеки. Кажется, ему нравится сладкое. Я улыбаюсь, глядя на него.- Даниэль, мне пришла в голову одна идея, но если ты устал, мы можем просто поехать домой.Он смотрит на меня с подозрением, будто я могу замыслить какую-то гадость.- Какая идея?- Я бы хотел зайти с тобой в один магазин неподалеку. Нужно, наконец, купить тебе нормальную одежду, которая не будет висеть на тебе мешком. Мы купим ?на вырост?, не бойся, она не пропадет потом.Даниэль отворачивается от меня, оставляя недоеденный торт.- Я не хочу раздеваться на людях. И не хочу заставлять тебя тратить на меня еще больше денег.Я отмахиваюсь от него.- Перестань. Я забрал тебя из больницы, мне о тебе и заботиться. А насчет раздевания – в магазине есть специальные раздевалки, никто, кроме меня, тебя не увидит.Я вижу, как он колеблется минуту.- Если тебе не сложно. Я был бы очень благодарен.Я ловлю его взгляд и пытаюсь подбодрить улыбкой.- Конечно, мне не сложно! Я же сам это предложил. Давай, доедай свой торт, и пошли.*****В магазине мы находим приличные джинсы, которые не норовят свалиться с Даниэля в любую секунду, пусть и при небольшой помощи ремня. Он настаивает, и я покупаю ему пару белых рубашек. А потом уже настаиваю я и покупаю ему несколько цветных маек, чтобы было удобно. А еще мы находим нормальные брюки и жилетку, которую Даниэль неуверенно мнет в руках несколько минут, боясь попросить меня. Поэтому я просто сую ее в уже образовавшуюся кучу и плачу за все скопом. Хорошо, что у нас один размер ноги, я могу одолжить ему свою обувь, если что.И после этого мы усталые и счастливые идем домой. Я несу пакеты в обеих руках, поэтому Даниэлю приходится справляться с замком самому.- У меня такое странное чувство, будто я уже делал это раньше. Мне пришлось открыть столько замков в том замке…Я ставлю пакеты и обнимаю его.- Надо сделать тебе твой ключ, чтобы это был единственный замок, который тебе теперь надо было открывать.Даниэль улыбается и теснее прижимается ко мне. Кажется, он принял нашу близость даже проще, чем я.- Я приготовлю ужин? Должен же я поблагодарить тебя за помощь и вообще за все.Я ухмыляюсь.- Будто я откажусь от вкусной еды, которую не нужно делать самому. Валяй. Надеюсь, ты не против, если я немного поработаю?Даниэль кивает и удаляется в кухню. А я иду к компьютеру. Надо проверить почту, мне иногда пишут студенты с вопросами. И еще, может, там будет что-то о перенесенном заседании…В почте, помимо изменений в расписании и вопросов о пересдаче последнего теста, лежит письмо без подписи. Сначала я хочу отправить его в спам, но оно притягивает меня чем-то. Я нажимаю на него, и на экране возникает лишь одна строчка.?Я слышал, Вы интересуетесь Сферами. Свяжитесь со мной, если хотите знать больше.? И номер телефона. И ничего больше, даже адрес ничего мне не говорит.Я тру глаза и снова смотрю на экран. Что это может значить, помимо очевидного? В Лондоне была не одна сфера? Или этот человек просто жаждет привлечь мое внимание по какой-то причине?Я оглядываюсь на дверь кухни, в которой хлопочет Даниэль. Нет. Я не буду думать об этом. Это может подождать, ведь он не назвал никакого срока, до которого мне надо с ним связаться. Я больше не буду обманывать Даниэля, мы сядем и поговорим обо всем, а потом решим, что делать. Вместе. И только так.30 апреля 2001, ЛондонДаниэльВхожу в комнату, и Филипп как-то дергается при моем появлении, быстро щелкая клавишей. О, наверное, я ему помешал… Смущенно улыбаюсь, пытаясь сгладить настороженность в его взгляде.- Прости, если я помешал, ужин готов…Он кивает и тоже улыбается.- Нет, все в порядке. Иду.Не удержавшись, киваю на его машину.- А ты научишь меня… как этим пользоваться?- Да… Да, конечно. Но это не быстрое дело, так что давай его отложим.Киваю.- Конечно, я и не имел в виду – сейчас. Идем, все остынет.*****Впервые с тех пор, как я стал спать рядом с Филиппом, меня будит кошмар. Разница в том, что на этот раз я, видимо, не кричал – Филипп продолжает спать, пока я пытаюсь отдышаться и задавить чувство горького разочарования. Я надеялся, что рядом с ним кошмары меня не тронут. Оказалось, не так. Я расслабился. Забылся. Перестал быть настороже. В подземельях замка это стоило бы мне жизни!Что-то не так.Не горит свет!Паника перехватывает горло и становится сложно дышать. Мы забыли включить свет! Мы поужинали, потом Филипп пожаловался, что ему рано на работу, и уснул, и я уснул почти сразу, и… И теперь в комнате темно, темно!Шорох за дверью.Мне это кажется, кажется! Я же знаю, что мне это мерещится, тут нет никаких монстров на самом деле, ведь нет, откуда им взяться в квартире Филиппа? Я перестаю дышать. Он услышит меня!Шаги.Он там, за дверью. Сползаю с кровати. Нужно спрятаться… Мне надо спрятаться… Тогда, может быть, он не найдет меня… Отступаю, прячась за шкаф. Может?.. Нет, в шкафу не спрятаться, слишком много вещей, нет места для меня… Может, оно уйдет, может пройдет мимо, не заметит…Я слышу шаги, и они все ближе…Нет, нет, нет, боже, нет!- Даниэль?..Зажимаю себе рот, чтобы не вскрикнуть. Когда он проснулся?! Боже, я ведь даже не подумал о нем! Просто оставил его в кровати и сбежал! Какой же я трус, ничего не изменилось, с чего я взял, что что-то поменялось, что я могу его защитить, с чего?- Даниэль, что случилось?Он услышит! Дергаю Филиппа на себя, пряча рядом за шкафом и зажимаю ему рот. Молчи, молчи, он услышит, услышит, не пройдет мимо, боже, боже, нет, пожалуйста… Он сжимает мне запястье, пытаясь отвести руку, и я понимаю, что по силам все равно ему проигрываю. Шепчу, почти касаясь губами уха- Тише, тише, молчи, он услышит!Замираю. Прислушиваюсь. Где-то течет вода. Шаги. Тише, пожалуйста, тише!Вжимаю Филиппа в стену, пытаясь слиться с ней, пройди мимо, пройди мимо, просто пройди мимо, ради бога, пожалуйста…- Даниэль, - он шепчет, но это опасно, он совсем рядом, он может услышать – Даниэль, все в порядке. Ты у меня дома. Ты в безопасности.Нет, нет, нет, я же слышу его! Но… Он же прав… Я же в его доме, в его спальне… Откуда здесь монстр?.. Мне это кажется… Я же сумасшедший, здесь нет монстра… Мне просто мерещится…Первый удар сотрясает дверь. Ее не хватит надолго. Изо всех сил вцепляюсь в руку Филиппа. Пожалуйста, скажи мне, ответь мне, умоляю!- Ты это слышал?.. Скажи мне, пожалуйста!Он обнимает меня. Он так спокоен, удары в дверь продолжаются, боже, мы уже мертвы, Филипп, боже…- Я ничего не слышал, Даниэль. Тут никого нет.Я почти слышу, как трескается дверь. Поздно бежать и прятаться. Уже поздно!- Он здесь, Филипп, он здесь, он убьет нас!Филипп внезапно разжимает руки и бросает меня. У меня падает сердце. Он бросил меня. Я опять, опять буду умирать в одиночестве, пожалуйста, только не это, пожалуйста, нет!..Свет заливает комнату, на секунду ослепляя меня. Филипп стоит у двери, он только что включил верхний свет.- Даниэль, все в порядке, смотри, дверь даже не заперта, за ней никого нет…- Не открывай!..За дверью никого нет… Никого… просто галлюцинация, боже, это просто галлюцинация… Сползаю по стене на пол. Меня трясет, по лицу текут слезы.- Боже, боже, боже, просто галлюцинация, боже… - не замечаю, что говорю вслух.Обхватываю себя руками. Не могу успокоиться. Просто видение… Просто… Боже, как же страшно. Всхлипываю. Филипп садится рядом и притягивает меня к себе, позволяя спрятать лицо у него на груди.- Тише, тише… Все хорошо. Что бы тебе ни показалось, его нет. Все в порядке, все хорошо, успокойся…Истерика. Я понимаю, что со мной происходит, но ничего не могу сделать. Меня накрывает истерика. То, чего так и не случилось в замке - я не мог себе этого позволить, потеря контроля означала смерть, то, что так и не случилось в госпитале – возможно, потому что подсознательно там я тоже постоянно был готов к нападению. Сейчас, вцепившись в Филиппа, я захлебываюсь рыданиями, мне не хватает воздуха, меня трясет и к горлу подступает тошнота. Филипп, кажется, теряется, и не знает, как реагировать, только поглаживает меня по спине, приговаривая ?тише, тише, я тут, все хорошо…?, давая мне время успокоиться. Сглатываю слезы. Все. Все, хватит. Боюсь поднять на него глаза.- Прости меня… Прости… Прости пожалуйста… Я не… Я… Я сейчас успокоюсь.Он сдергивает с кровати одеяло и заворачивает меня в него, давая иллюзию защиты. Не могу смотреть ему в глаза. Это было отвратительно. Он подхватывает меня на руки.- Что ты делаешь?!Он успокаивающе улыбается.- Тебе нужен чай. А отставлять тебя одного сейчас я не хочу.- Я бы и сам дошел, - чуть тише, потому что сам понимаю, что это неправда. Никуда бы я сам сейчас не дошел.- Я знаю, - это что, попытка пощадить мою гордость? Запоздалая, от нее и так мало что осталось. – Но все равно, позволь мне просто сделать это.Он усаживает меня на стул, где я, плотнее завернувшись в одеяло и обхватив ладонями чашку, наконец решаюсь поднять на него глаза.- Прости…- Тебе не нужно извиняться, правда. Ты… Ну, я знал, что могут быть проблемы, когда забирал тебя.Вздыхаю.- Уверен, к подобному ты был не готов. Я не… Я не уверен, что я правильно вижу реальность.Он криво усмехается.- Мне это знакомо. Неприятное чувство. Но если что, тебе стоит просто спросить у меня.Киваю.- Еще раз прости. Это была отвратительная сцена. Я не хотел, чтобы ты видел меня… Таким.- Еще раз извинишься, и я тебя стукну.Улыбаюсь. Мой Филипп. Он гораздо сильнее меня и не теряет присутствия духа, несмотря ни на что. Однако, следующий вопрос заставляет меня вздрогнуть.- Что тебя так напугало?Молчу, перед тем как ответить.- У тебя есть бумага и карандаш?- Есть, конечно.- Не можешь мне их одолжить ненадолго?Несколько минут уходит на рисунок. Я старался не смотреть на них, эта фигура вызывала такую волну паники, что становилось сложно себя контролировать. Но образ, не смотря на это, врезался мне в память. Набрасываю быстрыми штрихами фигуру, искореженное тело, отвисшую челюсть, лезвия, и протягиваю рисунок Филиппу. Тот изучает его, потом поднимает на меня недоуменный взгляд, и приходится пояснить:- Ты спросил, что меня напугало. Вот это.Я не великий художник, но… Вот теперь у Филиппа удивленно расширяются глаза.- Постой, ты хочешь сказать…- Слуги Александра. Это они охотились за мной в замке. Они… Быстро бегают, к сожалению, и единственный способ выжить – прятаться. Не попадаться им. Бежать, едва заслышав их шаги, а потом ждать, затаив дыхание, пока они не пройдут мимо.Филипп шокировано смотрит на набросок.- Но… Это же…Мой Филипп – ученый, и ему, верно, сложно представить столь ужасное создание в реальности. Вздыхаю и объясняю.- Они – плод экспериментов Александра. Александр… - запинаюсь. - Много экспериментировал. Бывшие люди. Когда-то. Я говорил тебе, у меня могут быть галлюцинации. В моих кошмарах они преследуют меня. Не надо, пожалуйста!Он удивленно моргает.- Не надо что?Стискиваю зубы.- Не смотри на меня с такой жалостью! Я… Я это заслужил. Еще раз прости, что стал свидетелем этой сцены. Мне правда жаль.Он вытряхивает меня из одеяла так резко, что я еле успеваю поставить чашку на стол, иначе бы облился чаем, и прижимает к себе.- Ну, что ты говоришь?! Ты не заслужил этого, ни в коем случае! Разве ты не видишь, что был всего лишь марионеткой этого ублюдка Александра?Пытаюсь вырваться.- Никто не заставлял меня! Я прекрасно понимал, что именно делаю! Да, он вложил нож в мою руку, и только! Нанести удар решил я сам! Только для того, чтобы спастись, когда, ты сам говорил, возможно, стоило всего лишь отдать Сферу Стражу!Мы кричим друг на друга, но я устал от того, что он не слышит и не понимает меня!- Не в твоем случае! Ты сам сказал – Тень убила тебя даже после того как получила сферу!- Да? Скажи, Филипп, скольких убил бы ты ради спасения своей жизни?- Я не знаю! – он понижает голос, и его плечи опускаются. – Я не знаю…Я тоже говорю тише. Бессмысленно кричать.- А я знаю – многих. И знаешь, что самое страшное? Я убивал и пытал не только, чтобы спастись. Но и просто помогая Александру. И этому нет никакого оправдания, никакого. Это не спасало мне жизнь. Это было просто… Просто убийство в худшей из его форм. Я проклят. Так что не стоит жалеть меня, мой друг, мои кошмары – моя кара. И моя вина никогда не даст мне спать спокойно.Филипп вздыхает.- Прости, но я не могу это принять. И не могу думать так о тебе. Просто не могу.А я не могу поверить ему. Не могу поверить… Невозможно знать, понимать и при этом не презирать меня. Это просто… Невозможно. Я бы презирал такого человека, как я сам. Я и презираю. Самого себя.Я не улавливаю момент, когда Филипп снова целует меня. Пытаюсь оттолкнуть его, нет. Нет… Он не может, не должен так смотреть на меня. Не может так касаться меня. Не может целовать меня так… нежно, так… Так…Я перестаю что-то соображать, и на задворках сознания мелькает мысль, что, возможно, Филипп этого и добивался. Мне снова не хватает воздуха, снова голова идет кругом, но в этот раз у меня получается устоять на ногах.- Как… как тебе это удается?..Весьма самодовольная улыбка, неужели он сам не чувствует?- Считай, что талант.Я теряюсь в нем. Теряюсь в его поцелуях, в ощущении его рук в моих волосах, на спине, на животе, кажется, что повсюду… И вскрикиваю, когда оказываюсь весьма грубо прижат лицом к стене, с выломанной за спину рукой. Что?.. Что происходит?!Филипп прижимается ко мне сзади, и у меня от страха перехватывает горло. Не могу говорить. Не могу дышать. Мне больно!…Я просто хочу уйти…Нет, не надо, пожалуйста..- Ты винишь себя и ищешь искупления? Даниэль…У него голос… Странный… Ласковый, напряженный… Не сочетаемый с тем, что он делает… Не сочетаемый с нарастающей вместе с давлением болью в плече.- Отпусти меня!..- Тише… Что тебе нужно, Даниэль? Чего ты хочешь?..Что мне нужно? Я хочу, чтобы ты отпустил меня, мне больно и страшно!…Я не сделал ничего дурного!..…Нет, пожалуйста, нет!..… Аааа!!!...- Прощения… Искупления… Я хочу искупления…Голоса растворяются, отступают, их место занимает боль. Я задерживаю дыхание. Больно, больно!.. Им было больнее… Всем им… Всхлипываю и перестаю сопротивляться. Филипп прав… Он всегда прав… Я заслужил это. Заслужил эту боль, он прав, прав… Они молчат. Они наблюдают. Я всегда знаю, что они стоят у меня за спиной… Простите…Я кричу от боли, когда он усиливает нажим, и я… Происходит что-то… Голову ведет, я захлебываюсь воздухом, но в голове – пусто. Абсолютно. Только звенящая тишина и заполняющее все раскаянье, простите меня, простите… Запрокинув голову, я кричу от новой вспышки боли и последнее, что чувствую – как стена почему-то проваливается у меня под щекой, и я лечу куда-то вниз, в темноту, в которой почему-то нет преследующих меня голосовФилиппКогда Даниэль вскрикивает, я тихо шиплю сквозь зубы вместе с ним. Нас трясет, будто мы – единый организм, связанный одной нервной системой. А потом он снова отключается, оседает у меня в руках, так что я еле успеваю отпустить его руку, чтобы не вывернуть окончательно.У него на лице умиротворение, впервые с тех пор, как я его встретил. В обмороке он улыбается, и это странное зрелище.Я подхватываю его на руки и несу обратно в спальню. Хорошо, что там осталось второе одеяло. На первое мне не хватило рук.Я кладу Даниэля, включаю ночник, выключаю верхний свет и ложусь рядом, обнимая его. Меня захватывает удивительное спокойствие. Когда он проснется, темнота не будет обступать его, страхи уйдут. И это я сделал собственными руками. Я улыбаюсь и закрываю глаза.*****1 мая 2001, Лондон.Я просыпаюсь за 20 минут до выхода. Даниэль крепко спит, у него спокойное дыхание, и он не морщится во сне. Я надеюсь, он видит хороший сон.Я быстро собираюсь, оставляю ему записку на столе на кухне и ухожу. Мне еще надо заскочить в химчистку, чтобы забрать его вещи. Возможно, они смогли что-нибудь с ними сделать.Милая девушка отдает мне пакет, извиняясь, что не удалось отчистить абсолютно все. Я уверяю ее, что все в порядке, и плачу за свой заказ. Он выглядит куда приличней, чем когда я его сдавал. Надеюсь, Даниэль порадуется этому.На парах я немного сонный, но куда адекватней, чем все предыдущие недели. Студенты приободряются вместе со мной. Я чувствую удивительное умиротворение, я спокоен.После лекций я отвечаю на пару вопросов и тороплюсь домой. Там меня будет ждать Даниэль. Он уже должен был проснуться.По пути я захожу в магазин и беру бутылочку вина. Надеюсь, ничего плохого от этого не будет?Я открываю дверь ключом, но Даниэль слышит и встречает меня на пороге.- Добрый вечер.- Привет, - я улыбаюсь ему и заключаю в объятия. Он, кажется, не против. – Как прошел твой день.Даниэль смущенно улыбается.- Я нашел у тебя пару книг, в спальне… Надеюсь, ты не против. Они весьма занимательны. Я не все понимаю, но в той, которую я читаю, интересный сюжет.Я отчаянно вспоминаю, какие же книги лежат у меня в спальне, и предполагаю, что Даниэль наткнулся на один из фантастических романов, которые я почитываю время от времени.- Я рад, что тебе понравилось. Читай на здоровье. Мы можем потом сходить в книжный магазин, если хочешь, и купить тебе те книги, которые ты сам выберешь.Даниэль мнется, а потом выдает.- Когда у меня будут свои деньги, хорошо? Я не хочу быть обузой больше, чем уже есть.Я снова приобнимаю его.- Мне не сложно. Но если ты так хочешь, то пусть так и будет.Я вспоминаю о пакете, который поставил на пол. Снимаю куртку и разуваюсь.- У меня для тебя небольшой сюрприз. Надеюсь, ты не против.Даниэль смотрит на меня удивленно. Мы проходим в комнату, и я достаю из пакета его вещи. То, что удалось спасти.- Не все отчистилось, но я решил, что тебе бы хотелось иметь что-то свое…Он удивленно рассматривает то, что вероятно было верхней одеждой в его время. Он пострадал больше всего, на нем дырки в тех местах, где Даниэля ранили, а еще пятна непонятного зеленого цвета, которые почти не отмылись, но в остальном он выглядит вполне прилично.- Спасибо… Я и не думал, что ты будешь с этим возиться… Я… Я думал, их не спасти. Спасибо, - и он обнимает меня, стараясь чуть беречь левую руку.Мне становится стыдно. Я отвожу глаза. Идея, которая казалась вчера такой здравой, уже не кажется таковой сегодня.- Прости… Ну, за руку… Я не хотел, чтобы… Вернее…Даниэль прерывает мой неловкий монолог, легко касаясь моих губ своими. Я замолкаю.- Не надо извиняться, Филипп.Мы смотрим друг на друга. Мы будто посвящены в какое-то таинство, которое неизвестно более никому. Я улыбаюсь.- Ладно, не буду.- Вот и хорошо.Я спохватываюсь и вытаскиваю из того же мешка бутылку вина, которую принес.- Я подумал, что от пары бокалов не будет ничего плохого. Оно не очень крепкое. А еще я не знал, какое ты пьешь, поэтому взял на свой вкус, - и снова это все похоже на свидание.Даниэль снова улыбается мне.- Я положусь на тебя. Я не помню, какое вино я люблю. Но если я напьюсь, сам будешь меня укладывать, так и знай, - в его глазах горит лукавый огонек. Он вообще сегодня очень решительный.Я отвечаю в тон ему.- Будто я дам тебе напиться! Бокальчик за ужином и все.Мы оба фыркаем и смеемся. Так легко и просто, мне нравится это ощущение.Мы вместе идем готовить ужин. Я предлагаю пожарить мясо, Даниэль не против. К нему хорошо подойдет красное вино. Пока я занимаюсь им, Даниэль нарезает салат.- Готовить вместе приятней. Надо почаще так делать.Даниэль пожимает плечами.- Мне нравится готовить для тебя.Я обнимаю его сзади и шепчу на ухо.- А мне нравится, когда ты мне готовишь.Он отчаянно краснеет и отскакивает.- Филипп! У меня в руках нож все-таки, - он возмущен, но я не вижу, чтобы он был недоволен.Ужин готов быстро, и мы садимся за стол. Вино, которое я выбрал, оказывается весьма неплохим. Как я и обещал, я не даю Даниэлю выпить больше, чем пару бокалов. Но его все равно немного ведет. Так, что он становится чуть более раскован и весел. Я рассказываю ему байки со своей работы и пересказываю особенно удачные фразы своих студентов. Он смеется, и мне тоже становится смешно.А потом мы идем в гостиную. Даниэль плюхается на диван и откидывается на спинку.- Спасибо за ужин.- Не за что, мы же вместе его готовили.Я немного замолкаю, прежде чем задать следующий вопрос.- Не против, если я включу музыку? Сто лет ничего не слушал.Даниэль улыбается, чуть пьяно.- Не против. Я еще ни разу не слышал, что тут называют музыкой, лишь обрывки из окна.Я улыбаюсь и подхожу к стойке с дисками. Где-то у меня был хороший микс. Что-нибудь не очень быстрое. Ага, вот он. Записывал для очередной своей девушки, да так и не отдал, разругались раньше…Я вставляю диск в проигрыватель. Он жужжит, загружаясь. А потом из колонок начинает литься медленная мелодия. ?Хэллоу? Лайонела Ричи, именно то, что нужно.Я подхожу к дивану и протягиваю Даниэлю руку. Он смотрит на меня с интересом.- Потанцуем?Он улыбается и дает мне руку. Я подхватываю его и прижимаю к себе. Мы медленно покачиваемся под музыку. То, что теперь называют танцами. Я понимаю, что в его времена все было иначе, но зато теперь я могу прижимать его к себе.Мелодия уносит нас. Я наклоняюсь и целую Даниэля, медленно, тягуче. У меня слегка кружится голова. Я хочу, чтобы так можно было провести вечность, но песня заканчивается, сменяясь другой. Я выключаю проигрыватель.Даниэль берет меня за руку.- Пошли спать.И я понимаю, что означает его улыбка.1 мая 2001 Лондон.Даниэль.На пороге спальни Филипп наконец перестает изображать из себя джентльмена на балу и набрасывается на меня так, что не знай я, к чему это ведет, пожалуй, имел бы все основания испугаться. Одежда теперь разбросана по комнате, кажется, ему абсолютно все равно, куда именно он бросает ее, впрочем, мне тоже все равно. Я хочу быть с ним, хочу, чтобы он все так же смотрел на меня, я не хочу снова остаться совершенно один! И я хочу то наслаждение, которое, я уже знаю, он способен мне подарить. У него сумасшедший, пьяный взгляд, когда он тихо спрашивает:- Даниэль… Я… Можно…Мой Филипп, я понятия не имею, о чем ты просишь, но я уверен, ты не причинишь вреда. Ты же не умеешь ошибаться. Поэтому я откидываюсь на кровать и киваю.- Делай все, что хочешь, я доверяю тебе.Задержка вызывает у меня интерес… И несколько вопросов. Впрочем, когда его руки снова возвращаются, балансирую на грани желания сбежать подальше. Что он делает, зачем?..- Прости, может быть немного неприятно, но потом это пройдет, я обещаю. Ты только расслабься.Закрываю глаза. Не могу на него смотреть. Стараюсь не думать. Это похоже на первый удар ножом – просто не думать, не позволять себе думать, просто… Филипп знает, что делать. Просто поверить ему. Непривычно, ненормально, странно, слегка больно… По телу прокатывается волна огня, заставляя мне застонать в голос! Как?!..Поцелуи отвлекают, но не сильно. То, что происходит, такое… Неправильное, такое… Пошлое, такое… Но стоит мне на секунду открыть глаза и взглянуть в лицо Филиппа, как я вижу на нем чистый восторг, незамутненное желание, и подчиняюсь. Стараюсь дышать глубже, стараюсь не думать, главное не думать, главное… Дыхание срывается, о спокойствии не идет и речи, я и понятия не имел, что такое возможно, а Филипп… Он как всегда знал, что делать…И когда он начинает двигаться, меня снова захлестывает водоворот, и становится плевать на то, что происходит, на то, как это выглядит, на все, остается только Филипп, наслаждение, жар его тела… И разноцветная бездна в конце, снова разбившая мой мир на осколки!*****Голова кружится, но это приятное головокружение… Сладкое, как и ноющая боль в теле, оставшаяся после… Филипп обнимает меня, и я думаю, что что бы ни составляло мою прежнюю жизнь, я никогда и ни с кем не был так близок. Когда я снова могу говорить, я тихо произношу:- Филипп… Это было невероятно…- Буду считать это за комплимент.Хорошо… Пусть комплимент… Хотя это скорее объективная оценка…- Давай спать, мне снова завтра рано вставать…Он снова обнимает меня, и я понимаю, что уже сплю, просто еще не закрыл глаза.- Спокойной ночи, Даниэль.- Спокойной ночи, Филипп.И на самом деле, я уже сплю.*****Расписание. Ловлю себя на том, что с нетерпением жду субботы, чтобы Филипп остался со мной, и обрываю себя же, я поклялся себе не ограничивать его свободу. А до этого…Утро встречаю один в кровати. С сумбуром в голове, который упорядочить совсем не получается.Душ, чай, книги, вечер.Кажется, начинаю понимать, откуда такой зверский голод в ужин, ловлю себя на том, что ем нормально только в компании Филиппа, а значит, в неудачные дни – один раз за день. Может, в этом причина того, что из зеркала на меня все еще смотрит оживший мертвец. В лучшем случае.За ужином (никакого вина!) перебираю в голове темы, на которые мне необходимо с ним поговорить. И любая из этих тем настолько… Не из тех, что обсуждают. Но разобраться надо. Филипп меня опережает.- Мне нужно с тобой поговорить.Отставляю чашку. Когда в последний раз он говорил со мной подобным тоном, я разбил его посуду. Нехорошее предчувствие сворачивается в животе. Я узнаю этот слегка фанатичный блеск в глазах.- Я слушаю, Филипп.Он вздыхает и теребит в руках вилку. Эти мелкие движения слегка раздражают. Впрочем, я не буду критиковать его манеры, я ценю его не за воспитанность.- Я… Я получил письмо. – киваю, поощряя продолжать – В нем говориться о сферах…Радуюсь, что освободил руки заранее и теперь могу сцепить пальцы до побелевших костяшек. У моего друга есть одна ужасная черта, он не умеет останавливаться! И верит в себя настолько, что ему кажется, что нужно только захотеть, и он сможет подчинить себе весь мир. Я чувствую беспомощность… Я просто ничего не могу сделать. Я уже сделал и сказал все, что мог, и это не помогло. Ни капли не помогло. И я боюсь, что ничего не заставит его отступиться от своей цели.- …Сферах, - повторяю я за ним. И это слово повисает в воздухе тяжестью.Но моего Филиппа не просто остановить. Точнее, я все больше убеждаюсь, что остановить его попросту невозможно.- Да. Я получил письмо… От человека, которого я не знаю. Он говорит, что знает о сферах, и я хотел… На самом деле, я не знаю, что я хотел, просто я хотел быть честен с тобой… Я собираюсь с ним встретиться.Вздыхаю. Какой же ты упрямый…- Мне не остановить тебя?Кажется, ему грустно, но он качает головой.- Боюсь, что нет.Мне не отговорить его… И что дальше? Он ринется искать Сферы без меня, мой отказ, мои просьбы, уговоры, предупреждения – ничего не сработает. Он уйдет на поиски Сферы, и что дальше? В самом лучшем случае, он не найдет ничего. В худшем – его поиски обернутся успехом. И тогда… Он так уверен в себе, в своих теориях, мой Филипп, но что будет, если все его теории – пустой звук? Ни в чем нельзя быть уверенным, ни он, ни я не знаем, как обращаться со Сферами. А значит… Мне представился Филипп таким, каким я помнил себя. Измученным кошмарами и бессонницей, галлюцинациями и страхом… А после - мертвый, разорванный на куски Стражем Сферы… Нет. Я не могу этого допустить. Так не будет, просто не должно быть.- Я пойду с тобой.- Что?! – видно, что он удивлен и этого явно не ожидал. Я от себя, пожалуй, тоже. Но… Я знаю опасности Сферы. И хоть я знаю и очень мало, но даже это мало может ему пригодиться, и… Даниэль, не ты ли хотел искупить свои грехи? Возможно, его спасение – один из шансов сделать хоть что-то хорошее!- Я пойду с тобой. Будь честен с собой, твоим мистическим историям больше никто не поверит, как никто не поверил мне. А значит, никто, кроме меня, не сможет тебе помочь. Я не знаю, смогу ли я что-то сделать, возможно, я только помешаю тебе, но я пойду с тобой.Он какое-то время неверяще смотрит на меня, а потом, вскакивая из-за стола, сгребает меня в объятия.- Спасибо. Я так не хотел быть один!Вздыхаю.- Не благодари. Я – не лучший спутник, и, возможно, ты об этом еще пожалеешь.- Не говори глупостей, что угодно лучше одиночества!И возможно, я склонен с ним согласиться.Больше мы на серьезные темы не говорим. Он говорит, что собирается встретиться с этим человеком завтра, ближе к вечеру, и мы договариваемся, что после работы он зайдет за мной. Оставшаяся часть вечера проходит на диване перед телевизором. Филипп что-то читает, передачи, которые интересны мне, его не очень волнуют, но это и понятно, для него все это известные чуть ли не с рождения факты, а для меня – новый, захватывающий мир. Тем не менее, он остается рядом и через некоторое время притягивает меня к себе, и я не улавливаю, когда начинаю лежать на диване, используя его колени как подушку. Он, не отрываясь от книги, машинально вплетает пальцы в мои волосы, будто поглаживает кота, и это заставляет меня потерять интерес к передаче и задремать, поддавшись этой целомудренной ласке.Сонного и мало что соображающего, Филипп тащит меня в кровать и там, укутав своим теплом, засыпает всего на пару минут раньше меня.3 мая 2001, ЛондонФилиппВесь день я, как на иголках. Я беспокоюсь обо всем. Как воспримет все Даниэль, как пройдет встреча, что я узнаю. Кажется, мое волнение передается и студентам, потому что они не могут усидеть спокойно и минуты.В результате, лекции я провожу кое-как. Кажется, еще немного и меня выгонят из института.Когда я приезжаю домой, Даниэль уже одет и собран. Я оставляю свой рабочий портфель, и мы выходим из дома.Мы едем уже знакомым маршрутом до метро, а потом пересаживаемся на ветку, которая отвозит нас на северный край города. Там мы без труда находим кафешку, которая находится очень близко к метро.Кажется, мы пришли первыми, потому что внутри только мамаша с ребенком и группа подростков. Мы садимся за столик, и я заказываю фруктовый чай. Так мы договорились с моим таинственным информатором.- Волнуешься? – самого меня трясет так, что я с трудом удерживаю чашку в руках.Даниэль пожимает плечами.- Не то, чтобы. Тут просто немного неуютно, - и он прижимается ко мне, делясь своим спокойствием.Буквально через пару минут после того, как нам приносят чай, в кафе входит пожилой мужчина, который кажется мне смутно знакомым.- Здравствуйте, мистер Лафреск.Мы пожимаем друг другу руки, он кивает Даниэлю, впрочем, не давая себе труда поздороваться с ним.- Мне кажется, я Вас знаю, не так ли?Он кивает и улыбается. И мне кажется, что у него не очень веселая улыбка.- Да. Я служу дворецким в доме, который Вы недавно навещали, когда готовили интервью. Только я знаю, что Вы не журналист, а значит, Вас интересовал не мой покойный хозяин, а кое-что другое.Я киваю.- Сферы.Он рассеяно помешивает сахар в чашке, которую принесла ему официантка.- Да, Сферы… - его взгляд становится далеким, будто он вспоминает что-то. - Я кое-что знаю о них, так случилось. Но за свое знание я хочу, чтобы Вы мне кое-что пообещали.Я хмурюсь.- А почему я должен Вам верить?Даниэль под столом сжимает мою руку, явно подбадривая.- Я расскажу Вам кое-что, а Вы уже решите, верить мне или нет.И он рассказывает удивительную историю, которая случилась с его дедом, который служил дворецким у одного крупного промышленника конца 19 века. Он видел сферу в работе, ту сферу, которую этот промышленник привез из Южной Америки. Сфера раскололась на две части, сведя с ума своего хозяина, заставив его убить собственных малолетних детей.- Дедушка не смог вынести бремя тайны, которое взвалилось на его плечи. И ему пришлось сбежать из этого дома. Но он передал свое знание моему отцу, а тот передал мне. Я знаю, где находится сфера, которую Вы так жаждете найти. Вам только надо решить, стоит ли эта информация того, о чем я хочу Вас попросить. Это тяжкое бремя, которое лежит проклятьем на моей семье. Пока я храню эти знания, я не могу быть счастлив.Мужчина снова замирает, задумавшись о чем-то своем.- И о чем же Вы хотели бы меня попросить?Я внутренне напрягаюсь, ожидая подвоха.Он снова грустно улыбается мне, смотря в мои глаза.- Это будет тяжело, я знаю, ведь я сам искал информацию об этих древних артефактах всю жизнь, но… Я хочу, чтобы Вы мне обещали, что Вы никогда и ни при каких обстоятельствах не используете его. Что Вы спрячете его подальше, так, чтобы никто и никогда не нашел. Она уже разрушила жизни двух хороших семей, не дайте ей сделать это и с Вами.Я замираю. Это предостережение я слышу вот уже во второй раз. Даниэль все сильнее сжимает мою руку под столом.- Я могу обещать Вам это.Он кивает и встает.- Спасибо, Вы сняли груз с моих плеч. Но знайте, что если Вы не выполните свое обещание, она сама покарает Вас хуже, чем когда-либо смог бы я. До свидания и желаю Вам удачи.И он уходит, странно сгорбившись, будто на его плечах и правда лежит тяжелый груз.Мы остаемся сидеть в одиночестве. Даниэля будто парализовало, он совсем не двигается. Я высвобождаю руку из его хватки и приобнимаю его за плечи.- Эй, все хорошо?Он мотает головой.- Нет. Если ты найдешь Сферу, она уничтожит тебя, как ты не понимаешь? - он прижимается ко мне. - Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Пожалуйста, не ищи ее.Я вздыхаю.- Но я должен, Даниэль. Я обязан сделать это. Но я не до конца верю ему, поэтому попробую сначала все разузнать, может, то, что он рассказал – лишь плод его воображения.Даниэль тяжело вздыхает и немного расслабляется, видимо поняв, что я не собираюсь лезть в катакомбы прямо сейчас.- Хорошо. Но, Филипп, прошу, скажи мне, если ты что-нибудь найдешь. Я хочу знать.Я киваю и улыбаюсь ему.- Конечно, я скажу.Мы уходим из кафе и едем домой. По пути Даниэль кладет голову мне на плечо и дремлет. Я поддерживаю его, чтобы он не упал, и думаю, что сейчас в нас бы никто не заподозрил то, что мы есть на самом деле.Дома Даниэль настойчиво просит научить его пользоваться компьютером, и я не могу отказать. Так ему будет легче познавать мир.Хорошо, что на подключении к сети стоит автоматическое запоминание пароля, так куда проще, чем писать ему все на бумажке, которую он обязательно потеряет.Я учу его включать и выключать машину, выходить в сеть, писать в текстовом редакторе. И показываю под конец графический редактор, который чрезвычайно интересует Даниэля. Его привлекает идея рисовать что-то цветными линиями прямо на экране.Под конец обучения мы оба вымотаны, и нас хватает только на быстрый ужин из полуфабрикатов. Кажется, я привык к хорошей еде, потому что ?вкусный обед с курицей? уже вовсе не кажется мне вкусным. Об этом я и говорю Даниэлю.Он улыбается, наверное, впервые за вечер.- Я рад, если тебе нравится то, что я готовлю.Мы доедаем не очень вкусную еду и идем спать.Когда мы уже лежим в кровати, я вспоминаю кое-что.- Даниэль?Он оборачивается ко мне и смотрит, явно ожидая подвоха.- Я тут подумал… Завтра я заканчиваю не поздно, и мы могли бы сходить в архивы регистрации граждан и поискать там информацию о твоей семье. Мы знаем, где они жили, а это уже немало. Это должно помочь нам найти их.Даниэль облегченно выдыхает.- Да, конечно, если тебе не сложно.- Конечно, нет. Тогда договорились?- Да, договорились.И тогда мы уже окончательно ложимся спать. Впереди сложный день.3 мая 2001, ЛондонДаниэльНо на следующий день заняться делами не получается. Филипп возвращается поздно, когда я уже волнуюсь. Он виновато улыбается мне из коридора.- Прости, работа… Я должен был предупредить.Но я только облегченно качаю головой.- Ничего страшного, я все понимаю.Конечно, он же не сидит весь день дома без дела, Филипп работает, и я обязан относиться к его работе с уважением. Но он выглядит вымотанным и усталым. Съедает приготовленный ужин и без особого интереса смотрит в телевизор, пока я погружен в изучение истории мира, которую пропустил. Люди… остаются людьми. Все так же воюют, все так же убивают друг друга, но придумали гораздо более… массовые способы. Думаю о том, что, может быть, стоит завести себе какое-нибудь оружие, помимо кухонного ножа, но отказываюсь от этой идеи, в моем состоянии от этого, в первую очередь, может пострадать Филипп, во вторую - я, а в третью – кто-то невиновный.Филипп неожиданно оказываться у меня за спиной, обнимая и заставляя вздрогнуть.- Прости, не хотел тебя напугать.- Нет, это я слишком увлекся, и ты… Оказался неожиданностью.Он смотрит мне через плечо в экран, и я чувствую, что он качает головой.- Ты получил доступ в сеть и читаешь о Второй Мировой войне. Не перестаю тебе поражаться.- Я много пропустил…Молчу немного.- В архивах… Ты же хочешь найти не только данные обо мне. Ты думаешь о Сфере.Он кивает, медленно и неохотно.- Не только. Я думаю, что… Я думаю, что тот старик сказал правду. Я надеялся найти что-то… Что-то. О сфере.Я вздыхаю, откидываюсь назад, опираясь на него.- Почему для тебя так важна Сфера?Может быть, я смогу понять, что им движет. Может быть, тогда я смогу понять, как его отговорить.Он молчит еще немного.- Знаешь я… Я видел страшные вещи. Вещи, которых не должно быть в этом мире. Видел тех, кто пришли сюда – существ, которых никто не звал в наш мир, но они все равно явились. Они способны на такое!.. И сфера – это источник колоссальной энергии и колоссальной опасности. Ты же читал – в последнее время мы все лучше умеем убивать друг друга. Как думаешь, для чего может быть использована подобная сила?- Но это не повод пытаться ее добыть. Она сотню лет лежала под землей!- И в конце концов найдется тот, кто достанет ее оттуда! А я хочу уничтожить ее, а не использовать!- Как ты хочешь ее уничтожить?Действительно, как? Предположим, ты нашел ее. Предположим, она не свела тебя с ума. Как ты уничтожишь ее?- Отдам Тени. Она заберет сферу и исчезнет из нашего мира.- И убьет тебя.Я смотрю на него. Я так не хочу, чтобы он умирал. Я знаю, как умирают, и не хочу увидеть, как потухнут эти светлые глаза. Не хочу…- Я не хочу, чтобы ты погиб, Филипп!Он улыбается и увлекает меня с кресла. У него нездоровая необходимость трогать меня, но поскольку я не особо против, мы устраиваемся вместе на диване.- Я рад это слышать, правда. И поверь, я не хочу умирать сам, не для этого я прошел катакомбы, всю ту проклятую станцию и выбрался из снегов этой несчастной Гренландии, чтобы погибнуть сейчас!Касаюсь пальцем его губ, заставляя умолкнуть. И прошу:- Расскажи мне. Что с тобой случилось. Тебя тоже по ночам преследуют кошмары, что ты видишь в них? Я пытаюсь понять, почему, вырвавшись, ты пытаешься снова спуститься в ад.Я пытаюсь понять тебя. Мне нужно понять тебя.- Кларенс.Не понимаю.-Что? Кто?Его передергивает, и на его лице мелькает выражение неуверенности и страха, и я жалею, что спросил.- Это сложно. У меня два главных ночных кошмара – Амабель и Кларенс. Это… Сложно объяснить, но я надеюсь, что ты поймешь.И он рассказывает гораздо больше. Я понимаю, какую сокращенную версию того, что с ним произошло, выдал он мне в госпитале. Филипп отчаянно смотрит на меня, рассказывая о собственном безумии.- Это очень страшно, понимаешь? Не знать, что происходит на самом деле, а что тебя лишь заставляют видеть.Я понимаю. Филипп, я понимаю тебя. Ведь я сам не всегда различаю видения и реальность. Правда, у моего безумия нет имени, а у тебя есть это имя – имя, на котором ты сосредотачиваешь свою злость и страх.- Она была… Милой, наверное. У нее был милый голос. И она пыталась мне помочь, она… не знала, что я уже заражен. Я никогда ее не узнаю лучше, никогда… Потому что я убил ее.- Ты не виноват…Он невесело смеется.- Я постоянно говорю тебе то же самое. Но ты не слушаешь.- Не сравнивай. Это разные вещи! Ты не мог себя контролировать, ты не знал, что причиняешь вред человеку!Филипп, выпутывает пальцы из моих волос и заставляет посмотреть ему в глаза.- Даниэль… Это вина. Несмотря на то, что я сам могу придумать тысячу оправданий – это все равно вина. То, с чем я живу. Вина и страх того, что я все-таки сошел с ума. Мне иногда кажется, что я не вылечился, что все это – возвращение домой, ты… Все это лишь видения. И тогда я слышу в своих кошмарах голос Кларенса.- Ты не виноват.- Ты тоже. Тобой манипулировали, и ты не можешь нести на себе всю вину за то, что сделал!- И части этой вины достаточно.А потому из ассоциаций, рожденных этим разговором, мне наконец удается задать вопрос. Я указываю на свое плечо, оно почти уже не болит, но Филипп понимает и отводит глаза. А я спрашиваю:- И все-таки… Что это было?