Глава 5 (1/1)

Ник приводит Карли домой и тут же укладывает её в кровать. Она дрожит, словно в лихорадке, и шепчет какую-то неразбериху. Перед глазами прыгают точки, а внутри крутится, переворачиваясь, огромный горячий ком смолы. Образ грязного фермера, собирающего трупы сбитых животных, преследует её с тех пор, как они покинули колледж.Он знает, где они! Он приехал специально, чтобы отомстить…Карли вздрагивает и, заскулив, утыкается носом в подушку, давя рвущиеся из груди рыдания. Указательный палец с отрезанной фалангой начинает безудержно чесаться, а губы сильно печёт, словно на них снова щедро выдавливают супер-клей из маленького тюбика.Ник оказывается рядом, едва услышав тихие всхлипы. Он присаживается на кровать, выше подтягивает сползшее одеяло и осторожно гладит трясущиеся плечи Карли, стараясь, видимо, как-то обозначить своё присутствие. Карли стискивает руку в кулак, пряча пульсирующий фантомной болью изувеченный палец, и поворачивается к нему лицом.— Ты как? — хмуро спрашивает Ник, прекрасно зная ответ.Карли качает головой. Она проводит по мокрому от слёз лицу ладонью, чтобы убрать прилипшие волосы, и замирает, вспоминая, что из-за проклятого воска у неё теперь слишком короткая стрижка для этого. Невесёлый смех застревает в горле, придавленный очередным всплеском сухих рыданий.— Я схожу с ума, Ник, — глухо шепчет Карли, откидываясь на подушку. Саднящие губы искривляет усмешка.Ник придвигается ближе и нависает над ней, заглядывая в лицо. В его глазах испуг напополам с беспокойством, а ещё — что-то мрачное, неподдающееся описанию.Карли сглатывает, пытаясь взять себя в руки и перестать комкать в руках простынь.— Я видела его, — хрипло говорит она.Ник ошарашено моргает.— Кого ты имеешь в виду?— Того фермера из Эмброуза, помнишь? — Карли приподнимается на локтях. — Он водит пикап и собирает сбитых животных на дороге. Я видела его сегодня в колледже.Ник замирает, на несколько секунд погружаясь в воспоминания о кошмарном заброшенном городке, а затем поджимает губы и хмурится, явно поняв, о ком она говорит. Он смотрит на неё долгим испытующим взглядом.— Ты уверена?Карли истово кивает. Она садится и хватает Ника за плечо, блестящими глазами вглядываясь в его лицо.— Он преследовал меня в парке и… и приходил сюда! Когда я спала, а ты был… ты где-то в другом месте был. Он стоял за окном и смотрел на меня! — проглатывая буквы, выдавливает она. — Могу поспорить, что та смска от Пэйдж тоже его рук дело. И ещё кафе… — Она внезапно запинается и изумлённо моргает. — Ты ведь… тоже был в том кафе.— Карли. — Ник сжимает ладонями её плечи, но она, отмахнувшись, отползает, испуганно глядя на него.— Ты приходил в студенческое кафе в то же время, что назначила мне Пэйдж, — шепчет она, сжав в ладони край одеяла.— Что? — опешив, переспрашивает Ник.— Тебя видел Крис — он работает там официантом в вечернюю смену. Он сказал, что ты приходил в шесть и сидел за нашим любимым столиком. — Карли запинается, подавившись воздухом, и несколько секунд судорожно кашляет.Ник заметно напрягается, услышав это, но возражать или оправдываться не торопится — он просто смотрит на Карли, заглядывая сквозь испуганные глаза прямо в душу. Кажется, он что-то знает, но упорно не хочет этим делиться, что вызывает новый приступ паники.Карли зарывается пальцами в волосы и нервно чешет голову, стараясь подавить истеричный смех.— Что происходит, Ник? — растеряно спрашивает она. — Что, чёрт возьми, происходит?Слёзы обжигают глаза, и Карли неожиданно громко всхлипывает. Она зажимает рот ладонью и беспомощно смотрит на Ника, мало различая, где правда, а где — больное воображение. Её страшит мысль о сумасшествии, но ещё больший ужас вызывает то, что Ник может быть как-то замешан во всей творящейся вокруг чертовщине.?Этого не может быть!? — судорожно думает Карли, кусая губы.Ник смотрит на неё в ответ открыто и спокойно.— Надо позвонить в полицию, — безжизненно роняет она, опуская голову. — Они должны поймать этого ублюдка, пока он окончательно не свёл меня с ума.Ник вздыхает. Он упирается локтями в колени и хмуро смотрит в окно, за которым постепенно сгущается непогода: тучи низко нависают над городом, практически касаясь крыш, а откуда-то издалека слышится смутный звук, похожий на гром.— Ты уверена, что видела его? — спрашивает он после некоторой паузы.Карли вздрагивает и прожигает его возмущённым взглядом. Негодование, перемешиваясь со страхом, ударяет в голову.— Конечно уверена! — восклицает она. Макушка и виски начинают нестерпимо чесаться, поэтому она снова зарывается пальцами в волосы. — Он гнался за мной в парке в тот вечер, когда ты был… когда ты познакомил меня с Дейзи. — Карли ядовито выделяет последнюю фразу и с мрачным торжеством улыбается, видя, что Ника это всё же немного задевает.— Почему ты мне ничего не рассказывала? — Он закрывает лицо ладонью и замирает так на несколько секунд.— А ты, хочешь сказать, выслушал бы меня? — горько отзывается Карли и вздыхает, подтянув колени к подбородку.Обида глушит дикую панику, поэтому Карли сосредотачивается на ней, старательно заминая скользкую тему с предполагаемой причастностью Ника к происходящему. Ей по-прежнему не хочется в это верить.Ник поворачивается к ней и открывает рот, чтобы возразить, но, подумав, отказывается от этой мысли. Карли надеется, что ему хоть немного совестно, но это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Достаточно того, что он не оправдывает своё наплевательское отношение её, Карли, недалёкостью.— Извини, — тихо произносит Ник.Карли дёргается, не веря своим ушам. Она изумлённо моргает, глядя на напряжённую спину брата, а затем фыркает и тихо смеётся. Правда, получается у неё отнюдь не весело, а, скорее, вымученно.— Ник, — выдавливает она, вытирая непонятно из-за чего выступившие слёзы, — я боюсь. Я в самом деле до ужаса боюсь. Вдруг он решит взяться за тебя, чтобы отомстить?— Почему ты так думаешь?Карли пожимает плечами. Мало ли что у этих психов на уме.Ник осторожно придвигается ближе и протягивает руку. Карли несколько мгновений борется с желанием отпрянуть, но когда горячие, слегка шершавые пальцы касаются запястья, она сдаётся. Поддавшись порыву, она соскальзывает с места и всем телом прижимается к Нику, уже не скрывая крупной дрожи, волнами расходящейся по телу. Он гладит её по волосам, говорит что-то успокаивающее и касается губами виска, заряжая своей силой и верой, что всё обязательно будет хорошо. Карли сжимается в его руках, чувствуя себя маленькой девочкой, и кусает себя за щёки изнутри, чтобы снова не расплакаться.Вопрос про кафе так и висит между ними, оставшись без объяснения, но сейчас Карли вряд ли хочет слышать на него ответ, ведь он может очень ей не понравиться — она чувствует это. Не зря же Ник уверен, что они не такие уж разные.— Давай завтра с самого утра позвоним в полицию, и ты им всё расскажешь? — говорит он, чуть отодвигаясь, чтобы можно было видеть её глаза.Карли быстро кивает и на несколько секунд зажмуривается, а потом вновь смотрит на Ника, стараясь поверить той твёрдости, что растёт в ней и крепнет с каждой минутой. Он просто не может быть к этому причастен. Он её брат. Он любит её, в конце концов.Карли отводит взгляд и краснеет, неожиданно вспоминая о случившемся под лестницей.— Умница. — Ник мимолётно касается её щеки губами и тут же отстраняется, вызвав внутри всплеск разочарования.Карли едва сдерживает изумлённый вдох, когда понимает, что ждала несколько иных действий с его стороны. Она в изумлении ловит себя на том, что ждала других поцелуев.Ник поворачивается, чтобы встать с кровати, но Карли внезапно хватает его за руку и горячо выпаливает:— Ник!На этом она, впрочем, тут же запинается, не зная, что нужно сказать дальше. У неё столько вопросов к нему, что они попросту не помещаются в голове, однако взять и задать их мешает целый ряд причин, первая из которых — жгучий стыд.Карли растеряно смотрит по сторонами, сжимая в пальцах руку Ника, и молчит, подбирая нужные слова. К счастью, он понимает всё сам. Ухмыльнувшись и окончательно смешав мысли в голове Карли, он подтягивает её к себе. Она подныривает под его подбородок и упирается лбом в ключицу. Постепенно выветривающийся запах туалетной воды, исходящий от его кожи, приятно щекочет ноздри.— Хочешь поговорить? — интересуется Ник таким будничным тоном, словно они не поделили очередную тетрадку с нарисованными щенками.Карли поджимает губы.— Хочу. Но не знаю, с чего начать.Она чувствует заклокотавший в его груди смех.?Задница! Какая же ты всё-таки задница!?— Начать мне? — Карли, покрываясь коркой стыда, кивает. — Хорошо. Правда, нового я тебе всё равно ничего не скажу. Целовал я тебя в здравом уме и твёрдой памяти, так что списать всё на порыв и временное помутнение рассудка не получится. И я готов повторить каждое сказанное сегодня слово, если ты в чём-то сомневаешься.Карли съёживается от его официального, граничащего с деловым тона. Она изнывает от новых эмоций, не зная, что именно они с ней делают: то ли намеренно ранят, то ли втыкают иголки, пришивая крылья. А он ведёт себя так, будто всё это уже пережил и теперь просто смирно наблюдает за её ломкой со стороны.Хотя… может, так оно и есть?— Я догадываюсь, что ты сейчас испытываешь, но, увы, ничем помочь не могу. — Ник сглатывает и сжимает зубы — Карли слышит, как они тихо скрипят. — Мне в своё время тоже пришлось туго, но, как видишь, трудности закаляют.Она задерживает дыхание, словно перед погружением в воду, а потом едва слышно произносит:— Но как же так, Ник? Мы же… Мы же брат с сестрой.— Это должно как-то останавливать природу? — Ник усмехается. — Ты часть меня. Лучшая часть меня, которую я подсознательно хочу вобрать обратно, чтобы стать целым. Я не говорю, что это нормально, но с другой стороны — почему это кажется тебе не нормальным?Карли снова кусает губы, пытаясь найти ответ. Они вместе появились на свет, вместе выросли, вместе преодолевали трудности и радовались успехам. У неё нет ни одного воспоминания, где присутствие Ника было бы лишним и обременительным. Он такая же часть её, как и она — его.— Я не знаю, — сдаётся она. — Нормы морали порицают такие… привязанности.— Так нахер их, эти нормы морали. Если общество считает меня психом, я покажу этому обществу средний палец и буду дальше заниматься своими делами. Оно меня никогда не поддерживало, а значит, не имеет права и осуждать. Или я не прав?Карли подавленно молчит. А что ей возразить, если в каком-то отношении Ник действительно прав. Ему плевать на мнение окружающих, если оно идёт вразрез с его точкой зрения, поэтому над ним не довлеют навязанные правила. Карли сомневается, конечно, что это делает его супергероем вне закона, но в то же время она не может отрицать, что в некоторых вопросах он всё-таки куда счастливее неё, живущей по всем канонам.— И, заметь, ты не оттолкнула меня там, в колледже. — В голосе Ника проскальзывает самодовольство. Карли зажмуривается. — Может, тебе всё-таки есть, что мне сказать?— Я не знаю, — выдавливает она. — Это был необъяснимый порыв.— Порыв к чему? — поддевает Ник.Карли хмурится, ощупывая себя изнутри. Она не понимает, как это выразить словами. Просто в тот момент ей показалось, что поцелуй — это необходимый шаг, закономерный, с которым следовало смириться, которому требовалось поддаться. И Ник прекрасно знал об этом, когда подначивал её в ту минуту.Карли обессиленно стонет, не зная, как облечь свои мысли в слова.— А я в таком Аду уже четвёртый год прозябаю, — доверительно говорит Ник. — Сложно придумать себе оправдание, когда невыносимо тянет к запретному. Правда?Карли судорожно втягивает носом воздух.— Ник, — бормочет она, стараясь отстраниться, — это не самая хорошая идея.— Разве? — Он подхватывает её подбородок пальцем и надавливает на него, заставляя посмотреть себе в глаза. — Значит, мне уйти?Карли беспомощно кривится. Она не хочет, чтобы он уходил — это сто процентов.— Мне нужно подумать, — сдавшись, заключает она.Ник разводит руки в стороны, выпуская её, и усмехается.— А я тогда схожу на перекур.Карли недоверчиво прищуривается.— Ты уверен, что я так быстро приму решение?— Сестрёнка, — вальяжно тянет Ник, быстро стягивая через голову плотную толстовку с капюшоном. Карли видит, как задирается находящаяся под ней майка, оголяя крепкие мышцы живота, и невольно сглатывает. И почему она раньше не замечала, как прекрасно сложен её брат? — Даже если ты будешь думать следующие лет пятнадцать, ситуацию это не поменяет. Мои нервы за время ожидания превратились в стальные канаты. А твои? — Он подмигивает, кидая толстовку на кровать, и выходит из комнаты.Карли чувствует, как вспыхивают её щёки.***Чайник весело насвистывает, вырывая Карли из глубокой задумчивости. Она моргает несколько раз, постепенно осознавая, что сидит за столом на кухне, а затем тянется назад и на ощупь поворачивает вентиль плиты. Неспешно поднявшись, она достаёт пузатую керамическую кружку с нарисованной на ней большой сонной черепахой, аккуратно наливает заварку, бросает ложку сахара и заливает всё это кипятком. Ароматный пар мгновенно взлетает вверх, заставляя Карли в блаженстве прикрыть глаза. Она любит зелёный чай, потому что он, как правило, действует на неё успокаивающе.Она снова садится за стол и, грея руки о горячие бока кружки, недовольно хмурится. Последнее время с ней творится форменная ерунда, бросая из одной крайности в другую. Карли уже надоедает бояться всего, включая собственную тень, однако единственный, кто может её от этого состояния спасти, теперь сам делает так, что она чувствует себя полусумасшедшей бабкой в обнимку с двустволкой, не знающей — то ли сыграть в крикет, то ли застрелиться.Карли кусает губы и вздыхает, отпивая из кружки. С одной проблемой она, как выяснилось, худо-бедно справится при помощи полиции, куда она позвонит завтра же утром. Но что делать с другой неприятностью, которая курит сейчас на балконе уже третью или четвёртую сигарету подряд?Карли зажмуривается и мотает головой. Да, Ник, как ей кажется, слишком переигрывает, да, он эгоистично концентрируется на себе, забыв про то, что у неё, у Карли, есть свои чувства, но… Но как объяснить то, что она не испытывает ни малейшего отвращения ни к нему, ни к тому, что он ей так упорно навязывает?— Бред! — Карли сердито стукает донышком кружки по столешнице и встаёт.Она любит Ника — это не подвергается сомнениям, но эта любовь вовсе не распространяется на такие вещи, ведь это… неправильно, наверное, противоестественно. Как можно желать того, с кем делил в своё время пелёнки и соски? Хотя с другой стороны — как-то же живут пары, которые посредством дружбы родителей провели бок о бок всю жизнь. Они, по сути, тоже не сильно отличаются от родственников.?Но они ими не являются!? — додумывает Карли, выливая остатки чая в раковину.В этом-то и различие.Она ставит кружку в сушилку и замирает, всей кожей ощущая рядом присутствие ещё одного человека. Однако это не пугает, а наоборот — заставляет оцепенеть от волнительного предвкушения, потому что момент, когда все точки будут расставлены по своим местам, неумолимо приближается.Карли оглядывается на Ника и снова чувствует, как щёки начинают гореть. Он стоит нарочито расслабленно, засунув руки в карманы джинсов и вопросительно склонив голову набок. Не принуждает, не требует — просто спокойно ждёт, словно готов к любому её решению.Карли с трудом сглатывает, до рези в глазах вглядываясь в его лицо, и губы Ника трогает довольная ухмылка.— Сделаешь мне чаю? — спрашивает он и, развернув ногой стул, присаживается.Карли напряжённо кивает и отворачивается к не успевшему остыть чайнику. Она чувствует взгляд Ника, который скользит по её шее вниз — к лопаткам, а потом — к талии и ещё ниже. Руки трясутся, когда она берёт всё ту же кружку, поэтому заварка едва не проливается мимо.— Тебе с травами? Или чёрный? — тщетно пытаясь выровнять интонацию, спрашивает она.— М-м? На твой выбор, какой вкуснее.Карли поворачивается, чтобы обжечь его сердитым взглядом, но, нарвавшись на всё ту же чуть кривоватую улыбку, спешно возвращается к кружке и чайнику. Ложка выпадает из пальцев, когда она пытается зачерпнуть сахар, поэтому Карли ругается сквозь зубы, рассердившись, скорее, на себя за неадекватную реакцию, чем на образовавшийся по её оплошности бардак. Однако всё это превращается в сплошное ничто, когда Ник встаёт со своего места — тихий скрип ножек стула отдаётся в ушах протяжным зудящим звуком — и, приблизившись, замирает прямо за спиной Карли. Он наклоняется, нависая над её плечом, и укоризненно цыкает.— Растяпа, — говорит он и беззаботно добавляет: — Может, тебе помочь?Карли давится собственным языком, особенно когда её носа достигает чуть припозднившийся запах сигарет. Он заполняет собой всё пространство, и если раньше Карли до чесотки в горле не нравился пропитанный табачным дымом воздух, то теперь ей хочется вдохнуть его полной грудью.— Ты мешаешь, — сквозь зубы говорит она, изо всех сил сдерживаясь.?Это неправильно! — колотится в голове. — Это ненормально!?— Заметь, сахар ты рассыпала самостоятельно. — В голосе Ника слышна насмешка. — И, смотри-ка, заварку тоже пролила без моего участия.— Ник! — Карли двигается назад, чтобы отпихнуть его подальше, но получается только хуже: она упирается лопатками в его грудь, и макушку тут же опаляет выдох, в котором всё ещё чувствуется запах табака. Карли вдруг явственно чувствует горький вкус сигарет, который наверняка до сих пор держится на его губах.— Да брось, сестрёнка, давай я сам, пока ты всю посуду не переколотила, — смеётся Ник, обхватывая её плечи ладонями.Карли съёживается, пряча нервную дрожь, и отмахивается от его рук, теперь уже по-настоящему разозлившись.— Да сколько можно?! — выпаливает она, резко поворачиваясь, и лишь затем понимает, как крупно облажалась с этим решением: взгляд натыкается на убегающую под вырез майки линию ключиц, и в горле тут же начинает першить. Становиться лицом к опасности не следует ни в коем случае, потому что эта опасность может превратиться в самое настоящее испытание силы воли.— Сердишься на меня? — Ник лукаво прищуривается. — Или на себя?Карли преувеличенно безразлично фыркает, несмотря на то, что внутри всё подпрыгивает. Она с ужасом понимает, что внизу живота разрастается что-то тяжёлое и липкое, а между ног появляется тёплый зуд, из-за которого нестерпимо хочется сжать бёдра.Ник, придвигаясь, упирается ладонями в столешницу позади неё, и его улыбка становится ещё шире.?Хорошие девочки любят плохих мальчиков?, — раздаётся в голове назойливый шёпот.?В таком случае он просто воплощение зла?, — нервно думает Карли, не отводя взгляда от гипнотизирующих глаз.— Это… — Запнувшись, она суетливо облизывает губы.— Неправильно? — охотно подсказывает Ник. — Хорошо. Тогда почему ты так сильно ревнуешь меня к остальным девицам?— Вовсе нет! — Карли ошеломлённо моргает. — Я никогда… В смысле, это не моё дело, где ты и с кем! Да хоть сутки напролёт шляйся — мне всё равно!— Вот именно. — Ник усмехается, двигаясь вперёд. Острый край столешницы ощутимо впивается в бёдра, и Карли вздрагивает от этого ощущения. — Я могу шляться, где захочу, но если ты видишь кого-то в моих объятиях, тебя это бесит, выводит из себя. Или я ошибаюсь?Возмущённый возглас застревает в горле. Карли пыхтит, пытаясь возразить, но не может выдавить ни слова, потому что Ник, увы, прав. Не отдавая себе отчёта, она действительно каждый раз срывается, когда видит его с кем-то посторонним.— Ты же мой брат, — нервно отзывается Карли. — Вполне естественно, что я за тебя переживаю. Венерические заболевания ведь сейчас не редкость, а ты постоянно связываешься с сомнительными девицами.— И, тем не менее, ты разрешаешь мне с ними связываться, если это выходит за поле твоего зрения, так? — Ник наклоняется, разумно оставляя между их лицами достаточное расстояние, чтобы это не было принуждением. — Скажи, а если я приведу сюда отличницу-девственницу из параллельной группы и буду ласкать её, закрывшись в своей комнате, ты будешь спокойна?У Карли пропадает голос от злости. Да он же на всю голову больной извращенец!— Можешь её хоть на обеденном столе трахать — слова не скажу! — выплёвывает она. Зуд между ног превращается в занудное жжение, сопровождающееся продолжительными спазмами внизу живота.— Договорились. — Ник отстраняется так резко, что ворвавшийся в лёгкие поток свежего воздуха почти сбивает с ног. Для сохранения равновесия Карли приходится упереться локтями в ту же столешницу, что не давала ей сдвинуться с места несколькими мгновениями ранее.Ник отходит на пару шагов, достаёт из кармана телефон и набирает номер. Сердце Карли замирает в груди, когда она понимает, что он не шутит. У её брата вообще весьма грустно обстоит дело с чувством юмора, особенно когда оно касается чужих шуток. Поэтому если он сказал, что приведёт ту помешанную на учёбе девчонку домой и будет заниматься с ней непотребствами, значит, он так и сделает.Карли сглатывает, покрываясь красными пятнами.— Привет, Майли. — Ник подмигивает ей и отворачивается, медленно направляясь в свою комнату. — Это Ник Джонс. Да. Ха, угадала. Какие планы на сегодня?