Глава 4 (1/1)

— Карли, проснись, — едва слышно раздаётся где-то по ту сторону реальности.Карли дёргается и недовольно фыркает, потому что сейчас ей хорошо и уютно, а тот, кто её зовёт, хочет это состояние прервать. Непорядок.— Просыпайся давай.Голос приближается. Во сне он представляется, как золотисто-голубая прохладная река, которая проникает в уши, заполняя голову приятным звоном. На губах появляется улыбка от этого ощущения. Карли хочется обнять эту реку, вобрать её в себя, выпить до дна, чтобы она навсегда осталась внутри.— С ума сойти. — Голос меняется, наполняясь чем-то похожим на усталость. — Эй, Карли!Плеча касается что-то, и Карли вырывает в реальность так резко, что она, распахивая глаза в панике, вдыхает слишком глубоко. Закашлявшись, она испуганным взглядом выхватывает в наступающих сумерках лицо Ника и почти успокаивается, но затем вновь напрягается, когда полусонное сознание подсовывает тот факт, что она вообще-то лежит сейчас в его кровати.Ник, хмыкнув, растирает лицо ладонью, пока Карли медленно приходит в себя, сбрасывая остаточные покровы сна.— Который час? — хрипло бормочет она, ища глазами будильник.— Восемь вечера, — сухо отвечает Ник. Он сидит на кровати, скрестив руки на груди, и нечитаемым взглядом сверлит её лицо.Карли становится немного не по себе, из-за чего внутри поднимается не самое приятное ощущение: будто только что украл печенье из коробочки и мама догадалась об этом только потому, что увидела крошки на губах. Идеальное преступление провалено, пришло время наказания.Ник, не произнося ни слова, смотрит, как Карли приподнимается и ерошит ладонью растрепавшиеся волосы, а затем осторожно подползает к краю кровати и, свесив ноги, нащупывает тапочки.— Извини, — произносит она, наконец, понимая, что он действительно имеет право сердиться. Она бы на его месте вообще начала общение с крика ?выметайся!?, как бы по-детски это ни звучало.Ник вздыхает и, отвернувшись к окну, продолжает молчать, что совсем на него не похоже. Карли настороженно замирает, краем глаза разглядывая его профиль.— Ты не ночевал дома, — решив зайти издалека, говорит она.— И что? — Ник демонстративно не смотрит в её сторону.В горле Карли появляется лёгкий зуд, но она проглатывает его, чтобы не накалять и без того напряжённую обстановку. Поругаться с ним по поводу свинского отношения никогда не поздно, сейчас главное — попытаться наладить то, что ещё не до конца рухнуло.— Мог бы позвонить и предупредить, — вздыхает она, тоже поворачиваясь к окну. Нахмурившись, она смутно припоминает, что видела что-то перед тем, как заснуть, но память упорно ускользает, мешая поймать чёткую картинку за хвост.Ник криво усмехается и поджимает губы. Карли совсем не нравится его настроение.— Где был? — спрашивает она, уже зная, каким будет ответ.— У армии женщин, — вяло огрызается Ник. Он закрывает глаза и трёт переносицу пальцами. — Ты же вчера ясно дала понять, что я могу катиться на все четыре стороны.?Вчера?.Карли дёргается, будто это слово бьёт её в ухо. Губы внезапно начинают гореть, а по щекам снова расползается румянец. Желание прижать ладони к лицу, чтобы скрыть это, становится практически невыносимым, но Карли каким-то чудом сдерживается. Она поворачивается к Нику и сглатывает, а он, покосившись на неё в ответ, неожиданно разражается смехом.— Да ты же совсем не умеешь скрывать эмоции, — вернув голосу привычное ехидное звучание, говорит он. — У тебя на лбу всё написано.Карли отводит взгляд. Он прав.?Почему ты поцеловал меня???Почему ты такой осёл???Почему именно ты?..?У неё ощущение, будто в рот натолкали жгучего перца. Язык распухает, превращаясь в сардельку, зубы ноют, а слова намертво застревают в горле. Столько всего вертится в голове, что кажется, будто её сейчас попросту разорвёт, однако Карли только судорожно сглатывает, борясь с навалившимися на неё чувствами.— Мне уйти? — спрашивает Ник, когда молчание затягивается.Карли пугается и, вцепившись в его рукав, отчаянно мотает головой. Нет, этого она точно не хочет.На лице Ника мельком проскальзывает непонятное выражение, а затем он бережно обхватывает руками вздрогнувшие плечи и прижимает Карли к своей груди. Она чувствует, как его подбородок упирается ей в макушку, и снова сглатывает.?Почему, Ник???Почему??Вопросы заполоняют её целиком, но задавать их она не хочет, потому что боится ответа. Она боится, что он может её шокировать. И Ник это знает, поэтому тоже молчит. Видимо, правда действительно слишком тяжела для восприятия.— Ник, — шепчет Карли, зажмуриваясь, — я хочу, чтобы всё было, как раньше.Ник напрягается, неосознанно крепче стискивая её плечи. Его грудь вздрагивает, из-за чего дыхание сбивается, а сердце начинает биться чуть быстрее. Кажется, он несколько мгновений усиленно борется с собой, а потом всё-таки разжимает руки, выпуская Карли из объятий.— Извини, — говорит он, отворачиваясь, и встаёт.Карли удивлённо моргает, пытаясь понять, за что именно он просит прощения. Язык чешется спросить, что он имеет в виду, но слова по-прежнему не идут, поэтому Карли молча провожает взглядом спину Ника.Он подходит к двери комнаты и, распахнув её, сухо бросает:— Я сегодня не приду.Карли беспомощно вскрикивает и едва не падает, пытаясь быстро слезть с кровати, чтобы остановить его. Выскочив в коридор, она слышит, как хлопает входная дверь, и опускает руки. Всё существо наполняет такой отчаянный вопль, что Карли приходится сесть прямо на пол и сжаться в маленький комок, мешая ему вырваться наружу. Она опять остаётся одна.***Переступая порог колледжа следующим утром, Карли зябко ёжится от неприятного ощущения тревоги. Эта ночь прошла более спокойно, чем предыдущая, однако отсутствие Ника за стенкой всё равно отзывалось неприятными сновидениями, от которых приходилось усилием воли просыпаться, чтобы они не успели превратиться в кошмары. Карли чувствует себя слегка невыспавшейся, слегка не в своей тарелке, слегка в бешенстве, так что на все приветствия знакомых она лишь кивает, сжимая зубы так, что кажется, будто они попросту раскрошатся от таких усилий. Она не хочет никого видеть, но проклятое чувство долга не позволяет прогуливать, вот и приходится изображать из себя примерную девочку, несмотря на то, что хочется рубить головы, визжа при этом, как полоумная ведьма.Карли направляется в библиотеку, чтобы сдать кое-какие книги, и зачем-то притормаживает у приёмной, откуда доносятся разговоры и весёлый смех. В щель приоткрытой двери она видит край стойки и мило улыбающуюся секретаршу, которая бодро щебечет с кем-то, кто находится вне поля зрения. Карли замирает на мгновение, а затем специально делает ещё пару шагов вперёд, чтобы увидеть её собеседника. Вернее, чтобы подтвердить свои опасения. И им действительно оказывается Ник, который стоит, привалившись к стойке, и развязно улыбается, безо всякого стеснения разглядывая весьма щедро демонстрируемое декольте.?Вот кобелина!? — мрачно думает Карли, поджимая губы. Желание крушить всё вокруг усиливается до навязчивой идеи, поэтому она фыркает и решительно возобновляет движение, чтобы не соблазняться возможностью распахнуть дверь приёмной ногой и устроить глупому брату взбучку за то, что он бросает её две ночи подряд ради какой-то…?Дейзи!? — мелькает у Карли мысль, и она тут же спотыкается от неожиданной догадки. Книги выпадают из слегка ослабевших рук и рассыпаются по полу в живописнейшем беспорядке с таким грохотом, что его наверняка слышно вплоть до третьего этажа. Обругав вполголоса свою неуклюжесть, Карли быстро присаживается, чтобы собрать свою ношу и как можно скорее покинуть опасную зону, но тут, как назло, дверь в приёмную открывается и оттуда высовывается любопытная секретарша, чтобы проверить, кто это тут чинит такой шум.— О, Ник, — зовёт она, наткнувшись взглядом на красную от смущения Карли, — тут, кажется, твоя сестра.И почти в ту же секунду на пороге показывается сам Ник. Он приподнимает бровь и с лёгким оттенком весёлого ехидства говорит:— С ума сойти, какая встреча.Карли кидает на него сердитый взгляд и, демонстративно отвернувшись, сгребает книги в кучу. Её задевает его вид и его тон, но особенно выводит из себя то, что он воркует с этой пустоголовой… Дейзи!— Давай помогу. — Ник присаживается и тянет руку, но Карли раздражённо выдергивает из его пальцев поднятую книгу.— У тебя своих дел по горло, так что, будь добр, разберись сперва с ними! — шипит она, едва не пуская пар из ноздрей от злости.Ник разводит руками и со смешком смотрит на Дейзи, которая, повторив его жест, испаряется за дверью, решив, видимо, оставить ссору между родственниками без своего непосредственного участия.— Ну всё, разобрался, — самодовольно говорит он. — Теперь можно тебе помочь?Карли рыкает что-то неразборчивое и вскакивает на ноги, прижимая к груди наспех собранные книги. Поправив сумку, чтобы она не сползала, она быстрым шагом направляется в сторону библиотеки, но Ник, вместо того чтобы вернуться к своей пассии, неожиданно идёт следом, с весёлым недоумением разглядывая сердитую сестру.— Ты чего так взъелась? — хмыкнув, спрашивает он, когда они отходят от приёмной на достаточное расстояние.— А чего бы мне не взъесться? Ты, оказывается, не просто женщину в дом притащил, ты умудрился уложить в кровать секретаря директора! Просто браво, Ник! А я-то думала, что ниже падать уже некуда! — Карли едва удерживается от срыва на истеричный крик, который клокочет внутри, распирая горло.— Подумаешь. — Ник пожимает плечами и чуть наклоняется, заглядывая ей в лицо. — И с чего ты взяла, что секс с помощником директора — падение? Может, это как раз тот самый взлёт, что мне так необходим.Карли нарочито громко смеётся, не обращая внимания, что на неё начинают оглядываться ошеломлённые студенты.— Ты хоть слышишь себя? — с сарказмом спрашивает она. — И кто следующий в твоём списке? Быть может, сам директор?Ник поджимает губы, его глаза становятся темнее, но Карли едва ли может остановиться. Две ночи. Она провела две ночи в одиночестве, пока Ник развлекался с этой Дейзи!— И вообще, её зовут, как утку из мультика! — зло выплёвывает Карли, стараясь скопить на кончике языка столько яда, чтобы им можно было убить.Ник от неожиданности давится смешком. Он кашляет в кулак, маскируя хохот, и беззаботно говорит:— Я знаю. А ты, кстати, совершенно не умеешь оскорблять.Карли фыркает. Она и не стремится оскорбить кого-нибудь постороннего. Ей нужно задеть самого Ника, чтобы он в следующий раз более грамотно расставил приоритеты. Женщин у него может быть сколько угодно, а сестра — всего одна. И та скоро станет конченой истеричкой с такими стрессами.— Мне не требуется оскорблять того, чей уровень интеллекта заканчивается на том месте, где начинается юбка. — Карли поворачивает к лестнице, чтобы подняться на второй этаж. — Это был сарказм в твою сторону, если что. Надеюсь, глупость не передаётся половым путём.Ник не отстаёт от неё ни на шаг.— Мы предохраняемся, не переживай.Его раздражение, кажется, проходит без следа, в то время как Карли только сильнее разъяряется. Она дёргает ручку ведущей к лестнице двери и, фыркнув, шагает на безлюдную площадку. Наполняющий коридоры колледжа гул остаётся позади, позволяя тишине забиться в уши мягкой ватой, и Карли сбавляет ход, пытаясь сориентироваться после резкой смены обстановки.Когда звон в голове утихает, она пытается снова двинуться вперёд, но её, схватив за плечо, останавливает Ник. Карли дёргается, чтобы вырваться, но его пальцы только крепче сжимаются, подавляя сопротивление. Ник блестящими глазами смотрит на неё, а затем шагает назад, увлекая за собой в притаившуюся под лестницей тень. Толкнув Карли к стене, он наклоняется так низко, что у неё перехватывает дыхание.— Так что же тебя так бесит, сестрёнка? — вкрадчиво спрашивает он.Карли каменеет от негодования. Темнота, кажется, прилипает к вспотевшим ладоням, поэтому приходится крепче стискивать корешки книг, чтобы они снова не посыпались на пол.— Меня ничего не бесит! — Она гневно смотрит в глаза Ника, но его это, кажется, ничуть не трогает.— Тогда почему ты ведёшь себя так, будто я тебе изменяю? — В его голосе появляются такие нотки, что спина деревенеет, превращаясь в сухую палку, которая может треснуть в любой момент.Карли едва не передёргивает плечами от этого ощущения.— Тебе приснилось. — Она пытается ехидно улыбнуться, но онемевшие губы не двигаются.— Вот как. — Ник вдавливает её в стену и наваливается сверху, мешая шевелиться. Он наклоняется к её уху и шепчет, задевая губами мочку: — Хочешь знать, почему именно я тебя поцеловал?Сердце ухает и проваливается куда-то в пятки, хочется закашляться от нехватки воздуха. Карли круглыми глазами смотрит в темноту за спиной Ника и едва ли может адекватно мыслить в данную минуту. По ногам вверх медленно, остро ползут мурашки, между лопаток струится пот. Всё тело становится невесомым и тяжёлым одновременно.Карли не хочет знать. И в то же время она не может помешать Нику говорить дальше.Где-то сверху раздаются голоса. Кажется, преподаватели — двое или, быть может, трое — спускаются по лестнице. Их весёлый смех похож на издевательство, и Карли почти хныкает от беспомощности.— Ник, — беззвучно бормочет она. Руки начинают мелко дрожать.— Давай, — говорит он, — мы же двойняшки, ты должна это понять. Ты должна это чувствовать, ведь мы с тобой не такие уж разные.— Ник… — Карли хочется расплакаться.Голоса преподавателей приближаются. Они обсуждают новую машину директора и то, что секретарша отсасывает ему каждый вторник в конце рабочего дня. Это вызывает новый взрыв хохота, который эхом бьёт по ушам, превращая все мысли в сплошную мешанину из междометий.Карли хочется закричать, отпихнуть от себя Ника и убежать, но она едва может дышать, не говоря уже о большем.— Я поцеловал тебя потому, что давно хотел это сделать. — Голос Ника становится ниже, в нём появляется едва слышный хрип. — Я хотел этого с тех пор, как ты стала встречаться с Уэйдом.?Нет!?Карли зажмуривается. Слёзы почему-то не приходят, несмотря на то, что глаза печёт. Ей до боли хочется шумно разрыдаться, чтобы Ник замолчал, но она прекрасно знает, что он ни за что не остановится. Не сейчас, когда правда наконец-то прорывается наружу, окутывая их горьким чёрным туманом.— Сначала я думал, что это просто ревность. Ну, знаешь, мы же всегда были вдвоём, всё делали вместе, а потом появился кто-то посторонний и увёл тебя у меня. Но когда Уэйда не стало, это желание только усилилось. И сейчас оно сильнее, чем когда-либо. Я хочу тебя, Карли. Так, как не хотел никого и никогда.Преподаватели замирают на пролёте выше, договаривая тему, которую начали. Их присутствие почти осязаемо, поэтому Карли едва не срывается на крик. Ей хочется, чтобы они убрались, пока не случилось что-нибудь непоправимое.— А что ты чувствовала, когда я поцеловал тебя? — Шёпот Ника похож на ядовитый плющ, который спутывает руки, ноги и сознание. Он скользит снаружи и внутри, заставляя проваливаться в темноту.Карли задерживает дыхание, надеясь, что это поможет ей прийти в себя, но голова только сильнее начинает кружиться. Руки слабеют, и приходится из последних сил удерживать книги, чтобы они не упали и не привлекли шумом лишнего внимания.— Что ты чувствовала?Карли дёргается, когда один преподаватель, попрощавшись, выходит на этаж, хлопнув при этом дверью. Его собеседник спускается на их пролёт бодрыми прыжками, насвистывая при этом приставучую мелодию. Он проходит буквально в двух шагах от того места, где стоят Ник и Карли, и останавливается возле выхода в коридор. Он хлопает себя по карманам, затем достаёт что-то, и на пол со звоном падает увесистая связка ключей.Карли на грани обморока крепче стискивает корешки.Ругнувшись, преподаватель наклоняется, берёт связку и поднимает голову. Несколько секунд он смотрит в темноту под лестницей — почти, кажется, в глаза испуганной до предела Карли, а потом поднимается, шумно хмыкает, поправляет галстук и выходит.В следующее мгновение книги с грохотом, который многоуровневым эхом проносится между пролётами, падают на пол. Руки Карли поднимаются и обхватывают шею Ника. Тело прижимается к телу, два сердца, замерев на мгновение, начинают биться с удвоенной силой. Карли, не отдавая себе отчёта, тянется вперёд. Она почти не дышит, почти теряет сознание, но когда губы Ника прижимаются к её губам, мир перестаёт существовать. И как же хорошо, что всё это так удачно скрадывает тень.***Остаток дня для Карли становится сплошным туманом. Она ходит из кабинета в кабинет, сидит на занятиях, даже, кажется, что-то пишет в тетрадях, но ни единого сказанного слова не понимает, будто они проскальзывают мимо, не касаясь её никоим образом.С Карли разговаривают одногруппники, они что-то спрашивают, тыча пальцами в учебники и лекции. Она улыбается им, отвечает, смеётся, но по-прежнему не может поймать свою земную оболочку, витая где-то над ней и глядя на всё это со стороны. Её давит, выжимает происходящее. И поделиться своими эмоциями попросту не с кем, ведь Ник испарился едва ли не сразу же после того, что случилось между ними под лестницей. Возможно, он что-то говорил, а может, что-то спрашивал перед тем, как уйти, но Карли была слишком оглушена собственными действиями, чтобы воспринимать чужую речь. Её била и бьёт по голове до сих пор только одна мысль: ?И что теперь??. Карли почти физически плохо, но жаловаться и отпрашиваться домой она не хочет, потому что знает — стоит ей оказаться в четырёх стенах наедине с самой собой, и от мыслей будет уже не спрятаться.Она подходит к своему шкафчику и, несколько раз сбиваясь, набирает комбинацию цифр, чтобы открыть дверцу. Когда это, наконец, удаётся, она кладёт внутрь пару учебников и тянется за нужной тетрадью, как вдруг её взгляд натыкается на небрежно сложенный лист бумаги. Нахмурившись и оглянувшись на всякий случай, Карли берёт его и раскрывает.?Дома под кроватью тебя ждёт сюрприз!Привет от Винсента и Бо!?Записка выпадает из дрогнувших пальцев, Карли делает шаг назад и натыкается спиной на пробегающего мимо парня. Она вскрикивает, когда он хватает её за плечи, чтобы отстранить и пойти дальше, и испуганно озирается. В ушах виснет противный комариный писк, а перед глазами прыгают и расплываются строчки из записки.?Привет от Винсента и Бо!?Карли хватается за горло, ей становится трудно дышать. Она снова оглядывается по сторонам, пытаясь выхватить из толпы хоть одно знакомое лицо, но снующие туда-сюда молодые люди смазываются в одно большое серо-красное пятно.Давясь кашлем, Карли бестолково топчется на месте.— Эй, с тобой всё в порядке? — спрашивает кто-то.— Позвоните в службу спасения! — доносится до мутнеющего сознания крик.— Она наркоманка? — шепчет незнакомый голос прямо над ухом.Какофония из звуков выжимает из Карли безнадёжный вопль отчаяния. Топот, суета, гул. И лица, целые миллионы лиц перед глазами, которые, сменяя друг друга, искажаются, превращаясь в жуткие гримасы.Карли в испуге отшатывается и едва не падает, споткнувшись обо что-то. Она пребольно ударяется спиной о шкафчики, и железный шум на миг гасит всё остальное. Карли зажмуривается, а потом поворачивается и замирает, как громом поражённая: в конце коридора, прямо возле двери в кабинет химии стоит человек. Мужчина. У него худощавое телосложение, коротковатые ноги и довольно узкие плечи. Его лицо скрывает грязная пыльная кепка, а руки, засунутые в карманы, по самые локти испачканы в чём-то, до ужаса напоминающем кровь. Мужчина стоит неподвижно, опустив голову, но Карли на сто, даже на двести процентов уверена, что он в упор смотрит на неё.Потревоженные шкафчики грохочут всего несколько секунд, но это время, кажется, растягивается на века. Карли во все глаза смотрит на мужчину, пытаясь понять, что происходит, а затем холодеет, когда он медленно поднимает голову. Сперва показывается заросший густой щетиной подбородок, затем — потрескавшиеся губы, искривлённые в обнажающей гнилые зубы улыбке. Карли с трудом моргает, удивляясь, почему она так чётко видит все эти детали на таком расстоянии, а затем в груди появляется тянущее ощущение надвигающейся опасности.— Это он, — шепчет она, захлёбываясь словами. — Это он!Мужчина издевательски прищуривается, с откровенной насмешкой разглядывая, как она хватает ртом воздух, собираясь закричать, а затем поднимает руку и приветливо машет. Карли видит, как его губы шевелятся, но ни слова разобрать не может, потому что сонм звуков, удачно притушенный ударом о шкафчики, вновь вторгается в уши безудержной волной.?Это он!? — хочется закричать Карли, но её со всех сторон обступают галдящие студенты, загораживающие обзор.?Неужели вы не видите?!?— Карли! — улавливает слух.Карли моментально поворачивает голову, ища глазами родное лицо. Ник проталкивается к ней сквозь плотное кольцо молодых людей почти с рыком. Ему, кажется, кто-то пытается помешать, но, нарвавшись на очень красноречивый взгляд, спешно отступает, вновь сливаясь с окружающей толпой.— Ты в порядке? — Ник обхватывает щёки Карли ладонями и беспокойным взглядом ощупывает её бледное от испуга лицо.— Это он, Ник! — срывающимся голосом отвечает она, уже не сдерживая прорывающуюся наружу истерику. — Он пришёл, чтобы убить меня!Глаза Ника округляются в изумлении. Он быстро смотрит по сторонам, пытаясь, видимо, понять, кого именно имеет в виду Карли, а потом хмурится и порывисто прижимает её к себе, бросив злой взгляд на продолжающих гомонить студентов.— Разошлись! — рявкает он, протискиваясь сквозь них к выходу, но толпа, будто не желая выпускать неожиданное развлечение, становится плотнее. Чьи-то руки лезут в лицо Карли, чужие голоса заполняют голову до такой степени, что кажется, будто они сейчас рекой хлынут из носа и ушей.Карли сперва пытается отмахиваться, но потом всё-таки сдаётся. Она зажмуривается и прячет лицо в рубашке Ника, полностью доверяясь ему и его способности решать проблемы.— Эй, приятель, с ней всё в порядке?Ник поворачивается так резко, что говорящий мгновенно затыкается, придавленный его тяжёлым взглядом.— Ещё слово, — сдавленно произносит он, — и я за себя не отвечаю.Студенты вмиг расползаются по сторонам, как напуганные светом тараканы. А Ник, удобнее перехватив Карли за плечи, медленно идёт к выходу, не обращая ни на кого внимания. Хотя, впрочем, никто больше и не стремится его остановить.Толпа провожает их голодными взглядами до двери, а потом, перешёптываясь, постепенно распадается. Лишь один студент, дождавшись, когда странная парочка выйдет на улицу, присаживается рядом с тем местом, где стояла перепуганная Карли, и поднимает с пола уже изрядно потоптанный лист бумаги. Он раскрывает его и недоумённо хмыкает, разглядывая выведенное ровным каллиграфическим почерком расписание.