Глава 24. На рассвете сгорают звезды (1/2)

История Эмпайр-Бэй начинается с крохотной точки на карте восточного побережья Америки. В XVI веке на территории равнины, в устье реки Калвер, возникло торговое поселение Порто-Романо, которое спустя сто лет было передано британцам и с легкой руки губернатора получило свое легендарное название.

Одна из страниц городской летописи посвящена рассказу о том, как в ходе войны за независимость британцы превратили Эмпайр-Бэй в тюрьму для военнопленных. Положение города изменилось после окончания войны, когда в восточную местность стали стекаться тысячи иммигрантов, и в начале XX века от невзрачного равнинного поселения не осталось и следа. На его месте возник мегаполис, строения в котором тянулись все выше, пока спустя пару десятилетий облака не пронзила верхушка башни Эмпайр-Бэй Билдинг. Вместе с ней над рекой Калвер возвысилась величественная плотина, которую провозгласили крупнейшей гидроэлектростанцией в стране и символом технического прогресса, а затем мафиози принялись замуровывать в ее фундамент тела своих убитых врагов.Вместе с толпами иммигрантов в Эмпайр-Бэй пришли их порядки со старого континента. Буйный нрав ирландцев и их предприимчивость дали начало сразу нескольким бандитским династиям в городе. Китайцы, облюбовавшие южную часть города, положили глаз на портовые территории и быстро смекнули, как вылавливать золотую рыбу из прохладных речных вод. И в начале нового века в Эмпайр-Бэй прибыл пароход, с которого сошли двое мальчишек, впоследствии создавших одну из самых влиятельных итальянских семей на восточном побережье.

Благодаря жесткой руке Фрэнка и мудрости его друга Лео семья Винчи не опасалась конкуренции на протяжении полувека. Путем хитроумных комбинаций они избавлялись от лидеров других семей, едва те начинали показывать клыки и хвастаться возросшей силой. Крупнейшей победой Фрэнка Винчи стало уничтожение в 1933 году главного конкурента, дона Томазо Моретти. Молодой капо семьи Моретти по имени Карло Фальконе предал своего босса в обмен на дружбу и покровительство семьи Винчи, а спустя почти два десятилетия увидел в старом союзнике последнюю помеху на пути к абсолютной власти. За сорок лет, что прошли со дня возникновения семьи Винчи, мир преобразился до неузнаваемости. Принципы, которые исповедовал дон, родившийся в прошлом веке, безнадежно устарели. На смену им пришел бог, которому стали поклоняться все – от мелкого контрабандиста до офицера полиции. Имя ему – американский доллар.Во времена Сухого закона итальянская мафия стала сильна как никогда, но в тридцатые годы, с отменой восемнадцатой поправки к Конституции, она лишилась колоссального источника дохода. Амбициозным донам оказалось мало денег от игорного бизнеса и проституции. Именно тогда многие семьи обратили внимание на то, что прежде было под строжайшим запретом, - на драгоценный порошок, за килограмм которого можно было выручить в десяток раз больше, чем за целый грузовик виски. Ради ?белого золота? молодые мафиози обернулись против своих отцов. Ради наркотиков и власти, которую он давал, Карло Фальконе собирался уничтожить все главные преступные группировки в городе и предать человека, благодаря которому он когда-то взобрался на верхушку власти.***В городе назревали перемены. Кровавые разборки, которыми на протяжении нескольких месяцев полнился город, должны были прийти к своей кульминации. Горожане, в конце концов, заслужили того, чтобы спокойно вздохнуть после шума перестрелок на улицах и тревожных сводок в газетах. В эти времена мирным жителям не хватало по-настоящему самоотверженных героев на стороне закона.Бернардо Геллару было стыдно за тех копов, что трусливо ползали по городу и открывали огонь в мелкий сброд, одновременно вымогая взятки у рыбы покрупнее. Он с грустью вспоминал о своем старом товарище, который счел бы подобные действия недопустимым. Но на таких полицейских, как Кеннет Флауэр, приходились сотни бесчестных стражей порядка. А самого Кеннета уже несколько лет не было в живых.Мафия отняла у Бернардо сначала лучшего друга, а затем любимую женщину. Несмотря на это, он не имел права называть себя по-настоящему отважным и принципиальным человеком. Пытки, которые ему когда-то устроил Карло, так и преследовали его во сне, и наутро Бернардо просыпался мокрый от отчаяния и стыда. Он не смог защитить Кеннета. Он не смог спасти свою возлюбленную, ожидавшую от него помощи. И он выдал все их тайны этому ублюдку Карло, стоило тому лишь слегка на него надавить. Так чем же он был лучше тех полицейских, что брали у мафии на улицах взятки?Оба ареста гангстера Генри Томасино – сначала за махинации, а затем на месте убийства Джессики Рейли – он прежде считал личной победой и верил в то, что таким образом сможет выйти на его более опасных коллег. Оба этих раза правда оказывалась не на стороне Бернардо, а на стороне Генри. Во второй раз в участке появился этот мальчик из ФБР, Эйден МакГлинн, который во всем опережал полицию на шаг, чем пробуждал в нем, бывалом детективе, профессиональную ревность. Эйден настоял на невиновности Генри и, когда тот освободился, заручился его поддержкой.

Эйден хранил таинственные архивы с досье, которые он сумел спрятать от следивших за ним мафиози и обещал предоставить после окончания войны, когда понадобятся улики для судебных процессов. Итог кропотливой работы не столько Эйдена, сколько его покойного коллеги Франческо Потенца, поплатившегося головой за свою двойную игру.А в этот вечер Эйден положил на стол перед Бернардо фотографию, на которой было запечатлено убийство федерального свидетеля со старыми знакомыми в роли убийц. В стрелявшем из обреза детектив опознал вояку Джо Барбаро, после чего даже не требовалось вглядываться в лицо второго, чтобы понять, что это Вито.- Я понятия не имею, как он у тебя оказался, но ты же в курсе, что полиция заплатит гору денег за этот снимок? – спросил Бернардо.- Если бы мне были нужны деньги, я бы не пришел к вам, а сразу направился бы в полицейский участок.Снова, как в первый раз, у Бернардо захватило дух. Он смотрел на Эйдена и в его решительном лице узнавал черты другого человека. Такого бескомпромиссного выражения он не видел уже многие годы.- Знаешь, ты мне безумно напоминаешь Кеннета. Ты мог бы быть его сыном. Жаль, что у него не было сыновей.

- Я уже говорил, как мне жаль, что я не познакомился с ним лично. И у него без этого прекрасные дочери.- Дочери… Тебе нравится Руби? Мне кажется, вы могли бы стать идеальной парой. Ээ… - Бернардо осекся под недовольным взглядом Эйдена. – Извини мою бестактность. Просто я так люблю малышку Руби и опасаюсь за нее. Руби тянет к мерзавцам. Она ведь гуляла с ним, - Бернардо ткнул пальцем в фото, указывая на Вито. – Такие парни не женятся на порядочных девушках. И их образ жизни…

- У тебя нет своих детей, верно? – неожиданно спросил Эйден. – И ты не женат.

Бернардо нахмурился. Что он мог ему сказать? В тот день, когда он увидел Мерил Джандис, для него перестали существовать другие женщины – и с тех пор, как ее убили, он более не заводил подруг.

Она провела в его постели всего неделю, и это была лучшая неделя в его жизни. Мерил была горячей, податливой, на все готовой – и вместе с тем это она управляла им, а не он. Она была необычайно умна, и ее горькая судьба была всего лишь следствием насилия со стороны человека, которого он ненавидел больше всего в этом городе и который сильнее всего его унизил. В конце концов, главной целью Бернардо Геллара стало любой ценой отомстить Карло Фальконе.- Что же мне делать с этими снимками? Раз ты не хочешь нести их в участок…- Поговори с ними, - Эйден указал на Джо и Вито. – Я не могу этого сделать. Особенно Джо не поймет… Тебя они знают. Если я прав, они тебя послушают. Вито точно послушает. Ты просто недооцениваешь этого парня.Бернардо покачал головой.- Ты точно представляешь наш с ними разговор? Они же меня на хрен пошлют.- В этом случае точно можно припугнуть их тем, что ты отнесешь эти снимки в участок.Даже в своем упрямстве Эйден поразительно напоминал Кеннета.

- Мне кажется, эти двое – лишь малая часть твоего плана, малец, - заметил Бернардо.Эйден снова указал на фотографию. В этот раз – на жертву, стоявшую боком к объективу.- Его зовут Томас Анджело. Когда-то ему самому поручили убить свидетеля, но он отказался это сделать и подстроил его фальшивые похороны. Криминальный босс узнал обо всем спустя пять лет и все равно достал того человека даже на другом континенте. А Томас с тех пор был у них на прицеле. В конце концов, когда против него ополчились даже лучшие друзья, он обратился к федералам из Бюро. Я знаю историю Томаса Анджело. Он был талантливым солдатом, но гангстером стал поневоле. Будь он такой же хищной акулой, как и его бывшие коллеги, он смог бы убить и своего дона, и его ближайшее окружение. И добрался бы до них быстрее, чем они до него. Томас верил, что убийцы, которые начинят его свинцом, ни за что не станут сотрудничать с Бюро, как он когда-то. Зато они с огромной вероятностью будут способны пойти против своего босса, чтобы вывести его из игры. В нашей ситуации это единственный выход. Карло слишком силен, чтобы одолеть его лишь с помощью закона. К моему сожалению, в вашем городе голый закон бессилен. А речь уже идет о судьбе всего Эмпайр-Бэй и его жителях.План Эйдена звучал чудовищно, но это и вправду было похоже на единственный способ разделаться с Фальконе. А желание уничтожить его у Бернардо было сильнее любых доводов разума. И Мерил в его голове кивнула, с улыбкой одобрив действия агента ФБР.***Джо беспокойно вертел в руках сигарету, продлевая перерыв на перекур, и лишь спустя несколько минут молчания обратился к приятелю:- Нам осталось добыть еще пять штук. Вот только контракты с шишками на сегодня закончились. Придется разделиться, чтобы успеть до вечера.- Надо бы поискать работу у Дерека, - вслух рассудил Вито. – А ты куда собираешься податься?- Сгоняю к Джузеппе, скорее всего. А еще мы со стариной Бальзамом давно не виделись. Уж он по дружбе наверняка классную работенку подгонит. Удачи тебе. – Джо бодро отсалютовал. – Мы добьем это дерьмо, а потом будем решать, что делать дальше.Расставшись с другом, он добрался до ближайшей телефонной будки. Тони не ответил на звонок, зато Джузеппе взял трубку почти сразу.- Ciao, старина! Как жизнь? Тебе помощник на сегодня не нужен?- Ciao, Барбаро, какими судьбами? Деньги срочно понадобились? – протянул медвежатник.- Чертовски верно, дружище. Мне нужно достать две с половиной штуки, а в загашнике пусто, как в холодильнике после попойки. Время до вечера. Готов сделать не один заход, если понадобится.- Подваливай, есть пара дел на сегодня. Тебе чертовски повезло, что у меня появилось несколько заказов по всему городу. Но придется попотеть.Не успел Джузеппе закончить, как его собеседник уже вывалился из телефонной будки. Джо в спешке промахнулся мимо подставки, и провод с трубкой полетел вниз, прыгая в воздухе, словно пружина.Джо разбил окно у ближайшего авто на парковке и теперь мчался по трассе, наплевав на превышение скорости, хотя сам не раз упрекал Вито в лихачестве. Теперь же на кону было не просто бабло, а их с Вито жизни. Хотя… если бы это была его тачка, Джо все же был бы чуть осторожнее.Оказавшись на месте, он выпрыгнул из машины и помчался по лестницам подъезда на верхний этаж, в каморку, где работал знаменитый медвежатник Джузеппе Пальминтери. Вот только внутри его встретил не Джузеппе, а вооруженные люди Винчи, которые вырубили Джо с двух ударов.

***Джо пришел в себя не сразу и с большим трудом открыл глаза. Пространство перед ним вращалось по кругу – настолько мощно его двинули по голове, что пришлось проморгать несколько минут, прежде чем он начал соображать, что видит перед собой и где находится.Пленника связали и подвесили на высоте нескольких десятков метров, на крыше высотного здания, где повсюду были разбросаны кирпичные блоки и строительные доски.

- Босс, он пришел в себя! – крикнул подбежавший к нему солдат.

В их сторону направлялся сам Фрэнк Винчи и его телохранитель. По внешнему виду Винчи резко сдал позиции за последнее время. Дон, которому перевалило за шестьдесят, раньше выглядел моложе на добрый десяток лет, но теперь морщины и тяжелая походка стали выдавать его истинный возраст. Его седые волосы были зачесаны назад, а глаза, которыми он наверняка метал злобные молнии в сторону пленника, были скрыты под темными стеклами очков в толстой черной оправе.- Здравствуй, Джо. Как ты, в состоянии говорить?- Какого хрена! Что происходит? Зачем меня сюда притащили, мистер Винчи? – возмущенно воскликнул Джо.- Значит, можешь, - кивнул Фрэнк. - Да и выглядишь хорошо. Пока что. Надеюсь, мы быстро закончим этот разговор. Иначе… нам всем придется здесь задержаться, а я очень не люблю, когда меня заставляют зря ждать.

- Что вам от меня нужно?

- На меня ополчились китаезы! – громко сказал Фрэнк. – Много лет наша семья уважительно относилась к представителям других общин и не вмешивалась в их дела, а теперь на старости лет мне угрожают узкоглазые! И тогда я задался вопросом: а какого, дьявол подери, хрена?

- А я-то здесь при чем? – максимально повысив голос, отозвался Джо.

Значит, китайцы уже вышли на боссов итальянской мафии и выбрали козла отпущения. А до Винчи дошли слухи о виновных в той резне. У этого старикана наверняка не было ни одной улики против них, оттого он и бесился еще сильнее. Любопытно, что китайский босс отчего-то решил свалить вину именно на почтенного дона Винчи… Хотя и предсказуемо. Здесь не обошлось без чужой помощи, как и в случае с тем китаезой, который настучал на них владельцу ?Красного дракона?. Но Фрэнк не поверит мелкой сошке. Пусть даже то, что скажет Джо, будет чистой правдой от первого и до последнего слова. Поэтому лучшим выходом было молчать и отрицать свою вину целиком.- У меня простой вопрос к тебе, Джо. И я повторю его только один раз: что, черт тебя подери, случилось в китайском квартале?- Я понятия не имею, о чем вы говорите, мистер Винчи, - упрямо повторил Джо.Фрэнк кивнул своему телохранителю, и тот несколько раз ударил пленника по ребрам, после чего у него все потемнело перед глазами. Не в силах даже закашляться, Джо принялся беспомощно хватать ртом воздух.- Ты меня очень сильно расстроил, - произнес Фрэнк и недовольно поджал рот, отчего морщины на его лице выступили еще сильнее. – И это только начало, попомни мои слова.Спустя некоторое время солдаты Винчи притащили на крышу Вито, которого точно так же вырубили перед тем, как отправить на встречу с доном. При виде бездыханного друга Джо болезненно сжался. Не хватало только Генри для полной вечеринки, но с ним людям Винчи наверняка будет сложнее справиться. Оставалось надеяться, что он не попадется в ловушку и, возможно, даже придет на помощь друзьям.

Время тянулось долго, и Джо показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Вито очнулся и понял, что происходит.Фрэнк Винчи вернулся со своим телохранителем после перерыва на кофе.- Ого-го, сладкая парочка уже здесь. Добро пожаловать, Вито, - сказал он, сложив руки за спиной.Вито быстро сообразил, что к чему, и начал атаку первым:- Что происходит? Тебе не с чего так с нами поступать!

Фрэнк окончательно помрачнел. Да, теперь ему придется иметь дело с двумя упрямцами, не желавшими пролить свет на загадочные обстоятельства вчерашнего дня.- Не с чего? Сначала история с Лео… Он уехал из города в такой спешке, будто за ним гнались по пятам. А потом в городе начинается полный бардак – китаезы сходят с ума… Все словно ополоумели! А теперь желтокожие еще и меня пытаются убить.

Фрэнк гневно расхаживал от одного пленника к другому.- Никакого порядка! Я слишком стар для этого, так что будь добр, расскажи, что за хрень происходит! Ну, я весь внимание…

- Мистер Винчи, мы без понятия, что происходит! Поверьте. Мы с Джо тут ни при чем, правда.

Вито сохранял просто поразительное спокойствие. Джо даже слегка позавидовал его военной выдержке.- Это не то, что я хотел услышать, - возразил Фрэнк.- Ну, так это не наша проблема… Потому что мы вообще ничего не знаем, - присоединился к другу Джо.- Это плохо.Спокойное поведение Вито вывело дона из себя посильнее, чем возмущение первого допрашиваемого, и тот приказал охраннику его вырубить. Пока Вито был в отключке, солдаты снова занялись Джо, и на этот раз ему досталось еще больше. Ему двинули в глаз, выбили пару зубов, а затем снова принялись лупить по ребрам так, словно на крюк был подвешен не живой человек, а мясная туша.

- Я больше не могу тратить время на этих говнюков. Кто-то из них рано или поздно сломается. Найдите мне третьего и притащите сюда. С ним у меня особые счеты… И не спускайте с них глаз, - приказал Фрэнк Винчи, прежде чем покинуть стройку.Его подчиненные покивали и разбрелись по зданию. Избитые и обезоруженные, Вито и Джо выглядели безобидными и не вызывали тревоги. Солдаты Винчи совершили ту же ошибку, что и все остальные противники Вито и Джо в разные годы, - они недооценили этих двоих. Доведенные до отчаяния, они были способны на многое даже в не лучшей физической форме.Когда охрана отлучилась в отдельное помещение, чтобы справить нужду, у Джо уже был готов план. Оставалось дождаться, когда его друг придет в себя.

Вито открыл глаза, повертел головой из стороны в сторону и охнул, увидев, как сильно избили Джо за то время, пока он был в отключке.

- Если мы как следует вместе раскачаемся, то сможем повалить трубу, на которой висим, - в спешке начал объяснять Джо. – Нужно действовать быстро.Охранник, оставшийся на крыше приглядывать за пленными, поздно заподозрил неладное и поспешил к ним уже после грохота упавшего груза. Вито и Джо быстро высвободились из-под завала и подстерегали охранника за ближайшими укрытиями из строительных материалов.***Семья Винчи сократилась по меньшей мере на десяток солдат. Оставив позади трупы, усеянные пустыми гильзами, Вито и Джо спустились с крыши и очутились в самом центре Эмпайр-Бэй, посреди ревущего вечернего города.

В Мидтауне кипела жизнь и горели сотни огней, но у друзей оставались дела в соседнем районе – тёмном и неприветливом пристанище городских доков, где весь сегодняшний вечер их терпеливо ожидал еврейский ростовщик.

- Тебе надо к доктору, - сказал Вито. Вид его друга оставлял желать лучшего - избитый с головы до ног, Джо время от времени заходился в приступе кашля и отхаркивал на землю сгустки крови.- Они меня здорово отделали, - с трудом дыша, отозвался Джо. - Ребра переломали... Вздохнуть больно.- Сейчас отвезу тебя к Эль Греко. Потом уже повезу бабки в Сауспорт. Генри подождёт.

Джо прерывисто вздохнул.- Из-за этих отморозков я не успел добыть свою долю...

- Ничего, зато Дерек держал в своём сейфе бабла с запасом. Хватит не только на уплату долга, но и на пару месяцев скромной жизни, если мы решим смотаться отсюда.

- Ты грабанул Дерека??- Скажем так, этот жирдяй вернул мне должок за убитого отца.- Твой отец же был пьян и утонул в доках, разве нет?Джо хорошо помнил историю о крахе семейства Скалетта. Отец Вито был рабочим в порту, которым заправлял Дерек Паппалардо, ставленник Фальконе и один из его капореджиме. Антонио Скалетта много пил и задолжал мафии денег. Долг неуклонно рос, а он так не смог расплатиться. После его смерти долг вырос вдвое, и бандиты нагрянули к остальным членам семьи. В тот день, когда Вито узнал о долге отца, он подрался с воякой, напавшим на его сестру Франческу. Чтобы раздобыть денег и спасти близких, Вито, только вернувшийся с войны, быстро влился в компанию Джо и отправился с ним на самую грязную работу.

- Отцу помогли утонуть. Это были люди Дерека. Этот ублюдок знал обо всем. Он столько лет пожимал мне руку и молчал.- И всё потому, что старик вовремя не рассчитался, - заключил Джо. - Нам бы тоже могла быть крышка. Надеюсь, Генри достал свою долю.***В офисе ростовщика горели тусклые лампы. Бруно сидел в кресле, сложив руки перед собой и устремив взгляд в одну точку. Можно было подумать, будто он никогда не сдвигался со своего места. Вито размышлял о том, что этот жид отражал худшие черты своего народа, из-за которых евреев не любили и вели с ними бизнес лишь из уважения к их деловой хватке. В царстве Бруно деньги воплощали золотого тельца, из-за которого ломали ноги, отрезали пальцы и даже лишали жизни.Генри вышел вперёд. В его чемодане лежала вся сумма, которую троица должна была выплатить к сегодняшнему вечеру. Там был остаток денег от продажи наркотиков, сегодняшний заработок его друзей и деньги, которые достал сам Генри.

- Пятьдесят пять тысяч, - произнес он, поставив чемодан на стол перед Бруно. Замок щелкнул, и крышка откинулась наверх.- Я удивлен, - ответил ростовщик. – Впрочем… ты, Генри, всегда в точности выполнял условия наших договоров. Когда-то ты спас незадачливого мальчишку, у которого мы чуть не отобрали его заведение, а теперь ты буквально вытащил своих друзей. Ведь с Джо что-то случилось, иначе он тоже был бы здесь. А Вито… здесь мне трудно судить, ведь его отец так и не отдал свой долг.

Вито вздрогнул от его слов. Слишком много он узнал за один день о своем отце и о тех обстоятельствах, при которых тот влез в долги и погиб. Значит, именно Бруно был тем самым человеком, что дал Антонио денег и потом вымогал у него значительно бóльшую сумму.

- Того незадачливого мальчишку звали Альфредо, и его уже нет в живых. Как и его ресторана, - добавил Генри.- Да, я слышал. Такая трагедия… И все же когда-то ты купил ему несколько лишних месяцев жизни.- В одиночку я мог бы и не успеть до сегодняшнего вечера. Я рад, что мы закрыли эту сделку.Ты больше никогда нас не увидишь. Обещаю тебе, - сказал Генри.- Я ведь никогда не заставлял вас силой брать у меня в долг, - заметил Бруно и поправил очки на переносице. – Я подробно разъясняю условия сделки каждому, но все равно находятся недовольные, которые не могут понять, почему же их наказывают за невнимательность и беспечность.

С ним было трудно спорить. И все же Вито и Генри не испытывали ничего, кроме отвращения, при взгляде на невозмутимого плешивого еврея.- Прощайте, ребята. Вы мне нравитесь, но я боюсь, что удача не всегда сможет быть на вашей стороне.Бруно приказал охране закрыть чемодан с деньгами и проводить гостей до выхода.

***В Сауспорте несло ночной сыростью прямиком из расположенных неподалеку доков, а некоторые из скупо расставленных вдоль проезжей части фонарей барахлили, регулярно подмигивая автомобилистам и прохожим.Генри предложил Вито сесть за руль своего автомобиля, а сам устроился рядом и принялся дымить сигаретой, сбрасывая пепел через приоткрытое окно прямо на дорогу.

- Одной проблемой меньше, - сказал Вито, набирая скорость после второго поворота под железнодорожным мостом. Дорога вновь расширилась, как и все пространство вокруг них. Район Сауспорт, за исключением порта, распадался на узкие улочки с низкими ?потолками? - узлами транспортного сообщения, пролегающего через мосты и наземный метрополитен. – Осталось всего лишь разобраться с Винчи. Он знает о нападении на китайцев, что это были мы, и пытался сегодня выбить из нас всю правду на крыше одной стройки. Нам пришлось здорово порезать его охрану, прежде чем удалось сбежать…- Час от часу не легче, - вздохнул Генри. - Ты же понимаешь, что Фальконе не придет на помощь? Он сам сдал нас Фрэнку, сомнений быть не может. Мы зажаты со всех сторон.

- Что это значит? Нам конец?- Поддержки ждать неоткуда. Фальконе будет рад преподнести наши яйца Фрэнку и задурить ему на время голову. Фрэнк не простит того, что случилось сегодня, да и на меня он давно точит зуб… Вито, либо мы перебьем их всех, либо нам не жить!Вито выпучил глаза и едва не нажал на педаль газа.- Всех? Ты с катушек слетел? Как ты собираешься разом уничтожить две самые сильные семьи в городе?Генри задумчиво стряхнул пепел с сигареты уже на проезжую часть Мидтауна.- Фрэнк допрашивал вас в одиночку или вместе с Лео?- Лео вернулся в город? – удивленно отозвался Вито.- Вито, боже мой, не тормози! Неужели ты до сих пор этого не понял? Лео вернулся, и это он вставлял нам палки в колеса! Он настучал на нас Фальконе, когда узнал о сделке, а затем заставил китайцев поверить в то, что мы сотрудничали с федералами. Он был у Карло, и если Винчи не знает о встрече, то это попахивает предательством!

- Фрэнк считает, что Лео нет в городе.- Я так и думал. Если бы его консильери был под боком, ваш допрос организовали бы совсем по-другому. Пытки на крыше с охраной – это не стиль семьи Винчи. В этом я узнаю только старика Фрэнка, его прежнюю вспыльчивость. Фрэнка серьезно прижали, если он лично явился выбивать дурь из таких мелких сошек, как вы.

- Лео поручился за меня и за Джо, когда нас принимали в семью. Он бы наверняка вмешался во все это… Ты прав, Лео посчитал бы, что дону глупо лично допрашивать нас. И что он в ответе за нас и все, что мы натворили. …Генри, а откуда ты знаешь, что Лео говорил с Фальконе?- Сам Фальконе сказал мне об этом, - невозмутимо сообщил Генри. – Но он вряд ли подтвердит свои слова Фрэнку. Как и говнюк Скарпа.- Может, Тони Бальзам что-нибудь знает? – предположил Вито.

- Тони Бальзам?

- Он сейчас в особняке врача, как и Джо. Греко сказал, что Тони сильно отделали, и он больше не сможет ходить.

Генри вспомнил рассказ Руби о похищении Роберта и таинственном исчезновении его отца. Все эти события не могли быть просто совпадением, ведь в таком случае паззл просто не складывался.

- Тогда нам и вправду не помешает поговорить с ним. Заодно и Джо домой заберем. Сейчас нам лучше держаться всем вместе.

***Страдальческие стоны и отборный мат разносились по всему дому врача, просачиваясь даже на крошечный чердак, где дремал Тони Бальзам.Эль Греко отточенными движениями вправлял пациенту выбитое ребро. Ему было не впервой работать под столь душераздирающие звуки, тем более тому было от чего страдать.

- …как же больно! Твою мать! – орал Джо, сотрясаясь от боли.

- Будешь еще громче вопить, когда я тебе зеркало под нос суну! Увидишь, во что превратилась твоя физиономия. А пока потерпи, - урезонил его врач.Сделав перевязку, Эль Греко обработал все ссадины и синяки на теле Джо, а затем аккуратно уложил его на диван и велел не двигаться.- Не то чтобы я сейчас хотел двигаться… - пробурчал Джо, пока Эль Греко накрывал его пледом. – Однако я зверски хочу пить.Эль Греко вышел из комнаты за водой, но у самой двери его остановила затаившаяся в коридоре Эмили. Она приложила указательный палец к губам и тихо сказала:- Я сама это сделаю.

Она вошла внутрь на цыпочках. Джо, закутанный в плед, лежал на диване. Он пошевелился, когда Эмили подошла к нему вплотную, и пробормотал:- Надеюсь, ты принес что-то покрепче?- Виски тебя устроит? – спросила Эмили и открутила крышку фляги.Джо широко распахнул глаза.- Черт бы меня побрал… Ты здесь из-за Тони?- Уже знаешь, что с ним сделали? – мрачно поинтересовалась Эмили.- Он и правда больше не сможет ходить? – прояснил Джо. Выхватив из ее рук флягу, он принялся жадно высасывать оттуда виски.- Да, старик теперь всегда будет при своих колесах.

-Эти ублюдки когда-нибудь получат по заслугам.- Уже. Думаешь, я не смогла бы постоять за своего мужчину? – усмехнулась Эмили. – Им я как раз завидую еще меньше.Джо едва не поперхнулся содержимым фляги.- Старая добрая Эмили! Я и не надеялся увидеть тебя снова. Ты как неубиваемая пушка. Здорово, что ты снова в строю, - заявил он и протянул ей обратно виски.- Далеко не убирай, чуть позже допью.- Оставь себе. Я больше не по этой части. Спокойнее спится, знаешь, - улыбнулась ему Эмили.И это была правда. С тех пор, как она перестала прикладываться к спиртному и родила Флору, тревожные видения и бессонница стали ее отпускать. В кошмаре, приснившемся ей в ту ночь, когда Флора появилась на свет, Эмили последний раз видела свою мать.- Куда вы с Вито влипли на этот раз?- Долгая история. Мы на крючке у дона Винчи и провинились перед Карло, так что я бы предпочел пока не думать о том, что будет завтра…- Значит, вас зажали в тиски со всех сторон?- Мы мутили бабки за спиной у Карло, и он узнал об этом. Нам пришлось заплатить крупный штраф, плюс доставать деньги для ростовщика, у которого мы заняли на товар. Мы влипли в дела с китаезами и немного переборщили…

- Все-таки это вы разнесли ?Красный дракон?, - закончила Эмили. – Дай угадаю – теперь Винчи хочет разнести вас, так как ему досталось от китайцев?- Нам капец при любом раскладе. У Карло мы теперь тоже не в фаворе. И Эдди держит в заложниках твою сестренку…Лицо Эмили побелело.- У них Руби? Где ее держат?- Кажется, в ?Мальтийском соколе?. Руби сказала, это место, куда ее водил Вито, ну, знаешь, они ведь встречались, а потом крошка положила глаз на Генри… Как видишь, тебе следовало когда-то брать обещание не с меня, а с других парней. Я-то твою девочку и пальцем не тронул.Эмили не ответила на скользкие выпады Джо. Прошло то время, когда она могла бы осудить Руби за ее выбор.

Все эти годы она несла тяжкий груз вины перед младшей сестрой. За отца, за всю семью и за разрушенное детство Руби. Она давно могла отречься от этой вины, еще в то утро, больше шести лет назад, когда Тони предлагал ей взять деньги и уехать из города. Но она отказалась от бегства и выбрала путь, который окончательно извратил ее душу. Это было искупление, которого требовала ее совесть.Очищая себя от грехов, она совершала новые, и для их прощения требовалось сделать нечто особенное, большее, чем она сделала до этого.

Но если теперь она не успеет спасти Руби, то уже никаким образом не сможет искупить того, что натворила.

***Месяц, проведенный в заключении у Лео, был вынужденным пребыванием в кукольной комнате с заколоченным окном, где о Руби по-своему заботились – кормили, приносили пластинки с песнями и пытались заверить, что она в безопасности. Тогда, летом, она была узницей без права выбора. И вот, спустя пару месяцев, ее снова заперли, но на этот раз – в чулане, где было так тесно, что ее поджатые под себя ноги упирались в его дверцу. Она находилась в самом затхлом и убогом закутке одного из самых роскошных ресторанов Эмпайр-Бэй – ?Мальтийском соколе?.Там, наверху, посетители и не догадывались о ней. Они продолжали развлекаться, слушать пианиста и распивать шампанское. Для них все было по-старому. Кто из них мог бы догадаться, что в подвале ресторана, принадлежащего одному из главных меценатов города, держат заложницу?В чулане было темно до слепоты. Руби заклеили рот, и она могла лишь слабо мычать себе под нос, чтобы хоть как-то приободриться. Оставалось сильно зажмуриться и погрузиться в собственный мир. Там она невидимо улыбалась выздоровевшему Томми, что бежал ей навстречу. Протягивала гитару Альфреду, благодаря его за возможность научиться игре на новом инструменте. И шептала обнимавшему ее Генри слова, которые никогда не осмелится произнести вслух.Но все эти видения длились недолго, ибо и ее разум часто выключал рубильник, разливая повсюду чернильную пустоту.Похитители вытащили ее из чулана один раз, когда Эдди Скарпа разговаривал по телефону и протянул трубку ей. Он диктовал какие-то условия для Генри. Очевидно, тот находился в невыигрышном положении и при этом был готов на что угодно, чтобы вызволить ее отсюда. Поэтому она, рискнув головой, подсказала ему свое местоположение, надеясь на то, что вместе с друзьями они отправятся на штурм ?Мальтийского сокола?. Потом ее несколько раз со всей силы ударили по лицу и уволокли обратно в чулан. И ее щеки запылали уже не только от побоев, но и от стыда за свою наивность. Генри не придет сюда, чтобы перестрелять свору бандитов и объявить войну тому, кто сильнее его. Руби своими глазами видела численность охраны в ресторане. Здесь нужен кто-то посильнее, у кого было больше ресурсов и влияния. Возможно, только Лео Галанте мог ее освободить. И ее тюремщики знали это.Руби определяла время суток по звукам, доносившимся из зала. Когда музыка и разговоры замолкали, ресторан закрывался, а, значит, наступала глубокая ночь. Сверху начинали топать гангстеры, которые перекликались между собой и звенели бутылками. Несколько человек спускались к чулану.

Но в эту ночь ни один из охранников не успел выйти из зала. Спустя несколько минут тишины раздался грохот и звуки стрельбы. Вначале они были прерывистыми и негромкими, больше напоминающими хлопки, но затем одно оружие упало на пол, и на замену ему пришел более мощный автомат с долгими очередями.

Охрану явно застали врасплох. Если бы это был Генри с друзьями, перестрелка наверняка сразу началась бы очень громко. Для них проникнуть незамеченными в ресторан, стоявший в центре города у проезжей части, было невозможно.

***Гарнет была мертва. Вне всяких сомнений, ее считали мертвой. Меньше всего Эдди и его ребята могли бы этой ночью быть готовы к удару со стороны кладбища. Они ожидали другого врага. А, возможно, и не ждали, и все эти солдаты, дежурившие по залу, были любителями халявного хозяйского пойла.

Она вошла в ресторан незадолго до его закрытия, вручив охране на входе солидные чаевые. Те с пониманием отнеслись к загадочной богачке, закутавшейся в шаль и скрывшей лицо под вуалью. За стойкой стоял незнакомый бармен, что играло ей на руку – какой-нибудь Джек Оливеро мог бы узнать ее и по голосу. Она заказала выпить и устроилась за двухместным столиком напротив стойки.

Эдди был на своем обычном месте и собрался покидать ресторан лишь вместе с последними посетителями. Людей становилось все меньше, и пребывание за дальним столиком молчаливой незнакомки, едва пригубившей свой коктейль, могло показаться охране подозрительным. Эмили донесла коктейль обратно до барной стойки и поставила его перед опешившим барменом, а затем швырнула ему купюру и процедила:- Отвратительно. И это якобы лучший ресторан в городе! Пей эту отраву сам и подавись моими деньгами.После этого она отправилась в туалет и заперлась в кабинке, где вытащила из-под платья пистолет.***Микки, уборщик штаб-квартиры Фальконе, был всеобщим посмешищем с тех пор, как люди ростовщика Бруно оставили его без большей части пальцев на руках. После этого к нему навечно прицепилось погоняло ?Краб?. Он лишился друзей, его сторонились даже продажные женщины, а босс в конце концов назначил его мыть унитазы в ресторане. Микки стал казаться всем тупым болванчиком, лишенным какого-либо самоуважения, и его обходили словно зараженного. Он ненавидел свою работу, был зол на босса – ведь когда-то он был ценным солдатом и делал многое для Карло. Но стоило Микки оступиться и просрочить всего часть долга мерзкому еврею, как вся его жизнь пошла под откос, и он превратился в героя местной страшилки.

Он был знаком с Гарнет. Микки заставляли чистить и женские уборные, что было последним этапом унижения прежнего вояки. Она помнила, как подкрашивала губы перед зеркалом, а он неуклюже проталкивался со своей ободранной щеткой в свободную кабину. Микки двигался суетливо, стараясь проскользнуть в уборную, когда дамы были в других кабинах, либо их не было вовсе. Но Гарнет он не стеснялся с тех пор, как она помогла ему поднять упавшую на скользкий пол швабру, пока остальные глумились над попытками Микки ухватить своими обрубками палку швабры.И он узнал Эмили, когда вошел в женскую уборную этой ночью после закрытия. Избавившись от шляпки с вуалью, загораживавшей ей обзор, она собиралась вновь скрыться в кабине, но застыла перед дверью, когда увидела Микки.

Эти двое поняли друг друга без слов. Она была наслышана о его истории, а он знал по обрывкам информации о том, что произошло с Гарнет. Они оба ненавидели Карло и всех его прихвостней. И Микки понял, что произойдет в ?Мальтийском соколе? этой ночью. Но он не издал ни звука и, кивнув ей, отправился чистить ближайший к нему унитаз.А когда вышел из уборной, то сказал солдатам, брезговавшим туда заходить, что внутри все чисто, и отправился домой.***За свою маленькую дочь Эмили убила врача, собиравшегося отравить малышку по приказу мафии, а за свою младшую сестру она убивала одного за другим солдат Фальконе, скрываясь за опрокинутыми столами и барной стойкой. Гангстеры действовали порывисто и грубо, стреляя во все подряд, лишь бы ее задеть, а она двигалась изящно, словно кошка, и исполняла свой смертельный танец, точно поражая нападавших. Роковая меткость в этот раз играла ей на руку.Добравшись до одного из убитых, она подобрала его автомат и стала сама разить без остановки, пока не рухнул последний из охранников, находившихся в зале. Перешагнув его тело, Эмили отправилась к лестнице на второй этаж. Наверху она никогда не была – ее никогда туда не приглашали.

За дверью, которую Эмили быстро взломала, обнаружился конференц-зал для совещаний семьи Фальконе. Огромный дубовый стол стоял в центре комнаты, а на нем были разбросаны пепельницы и на противоположном краю стоял пустой графин. Кучка бандитов часами заседала на мягких стульях за этим роскошным столом и решала, какого бы продажного полицейского в очередной раз умаслить и кого бы из надоедливых конкурентов в следующий раз устранить. Заложников здесь не держали – они были недостойны этой комнаты, как и женщины, и соучастники семьи, не вступившие в семью. Кроме того, Карло был умнее, чем могло бы показаться, и не хранил ни одной ценной бумаги в своей штаб-квартире. Эмили не сумела отыскать ни одного тайника в этом месте.

А ведь однажды она обнаружила в себе талант вскрывать чужие сейфы, найдя в семейном доме тайник Карлы Джеральдин. И с тех пор ей были подвластны самые гнусные чужие тайны…Оставался путь вниз, в подвал. Снова перешагнув тела убитых охранников, Эмили направилась туда.Внизу было так темно, что Эмили не сразу сумела нашарить на стене выключатель. Тусклая лампа осветила ящики с запасами провизии и алкоголя. Подвал был искусно захламлен, что часто случается в местах, где отчаянно хотят спрятать что-то важное.***Стрельба затихла, и следом наступила такая удушающая тишина, что Руби принялась беспокойно ерзать в своей тесной тюрьме. Хуже всего было то, что она не знала, чего ожидать от этого внезапного нашествия. Никто не торопился спускаться вниз - возможно, о ней даже не подозревали. И почему только она сразу решила, что пришли за ней?Через некоторое время в подвал все же спустились. Руби услышала легкие шаги. Кого-то отправили осмотреть подвал. Стоит ли ей издавать шум? Или это грозит ей еще большей опасностью? А если ее никто не найдет, и наутро дверь ее чулана откроет взбешенный Эдди Скарпа? Что с ней будет?Щелкнул выключатель. Через узкие створки в чулан просочился свет. Руби попыталась прильнуть к ним, чтобы разглядеть, что происходит снаружи. Но прежде чем она что-либо разглядела, до нее донеслось громкое:- Руби! Ты здесь? Подай знак, если сможешь! Я не причиню тебе вреда, обещаю!Она узнала этот голос так же ясно, как и много лет назад. Однажды, на улице, Руби приняла обладательницу этого голоса за призрак и упала в обморок прямо на улице, испачкав в пыли свое белоснежное платье, в котором пела итальянские баллады. Больше этот голос не мог ее обмануть. Его обладательница на самом деле была жива, а Руби не ожидала встретиться с ней так скоро.Она толкнула ногой дверцу чулана и выдавила из себя самый громкий звук, который только смогла издать с заклеенным ртом.Дверца распахнулась, и две сестры впервые за долгое время взглянули друг другу в глаза. Одного взгляда было достаточно, чтобы разрушить все видимые и невидимые барьеры между ними. Эмили совсем не была похожа на себя, а Руби сильно повзрослела с тех пор, как состоялся их последний разговор. Но ничто из этого больше не имело значения.***- Кого еще этой ночью черти носят? – пробурчал Эль Греко, приоткрыв дверь. Очевидно, он успел задремать и теперь изливал желчь оттого, что его сон бесцеремонным образом нарушили.- Мы приехали забрать Джо, и я бы хотел еще раз поблагодарить тебя, - сказал Вито, протягивая ему несколько купюр. – С ним ведь уже все в порядке?- Поздно вы. Другие ребята забрали Джо и сказали еще раз спасибо. Так что оставьте свою благодарность при себе.

- Кто забрал? – вскричал Вито. На его плечо легла рука Генри – тот дал ему знак, чтобы он вел себя потише.- Парни от Эдди приехали, чтобы отвезти его домой. Я ему славно кости вправил, а он еще вискаря бахнул – и в путь…Вито и Генри переглянулись между собой. Они опоздали.- Они так и сказали, что отвезут его домой? – уточнил Генри.

- Так точно.

- Слушай, мы знаем, что это не твое дело, но у нас большие проблемы. Джо не отвезут домой. Мы хотим знать все о тех парнях, что его забрали, - вмешался Вито. От избытка эмоций он принялся размахивать руками, и Генри еще раз одернул своего друга.- Это были парни Эдди. Я их ни с кем не спутаю. Ты прав, Вито, это не мое дело.Затем Эль Греко огляделся по сторонам и, понизив голос, добавил:- Я побоялся сказать им, но вам стоит знать… До них повидаться с Джо приходил один странный коп. Это произошло буквально через час после моей операции. А еще через час сюда приехали те ребята…- Что еще за коп?- Ох, развели же вы старика на болтовню. Не хотел я об этом говорить, но раз уж начал… Приходил один тип, представился детективом и показал значок. Как его звали… Бернардо, кажется.Генри, услышав знакомое имя, прищурился.- Что ему было нужно?- С трудом представляю. Вот только, когда я ему сказал, что Джо здесь нет, он покачал головой и пригрозил мне уголовным делом за незаконную лечебную практику и сокрытие улик. Обычные копы никогда не успевали дойти до моего дома с подобными угрозами, а этот тип… Мне пришлось выбирать – рискнуть своей головой или позволить этому типу переброситься парой слов с раненым, едва соображавшим, бандитом. …Вы ведь не расскажете об этом никому?

- Мы забудем то, что ты сказал. Но нам нужно кое-что еще, - ответил ему Генри. – Поговорить с Тони.- С каким еще Тони? - взвился Эль Греко, но его осадил уже Вито:- О котором ты рассказал нам с Джо вечером. С Тони Бальзамом.Врач насупился, и его ноздри раздулись от шумного дыхания. Он выждал несколько секунд, как будто надеялся, что приятели передумают, и лишь затем, махнув рукой, потянулся к дверной цепочке.***- В детстве, когда ты только сдружилась с той бандой, я боялась, что однажды ты переступишь черту и перестанешь быть Эмили, которую я когда-то знала. Тебя сложно было назвать образцом старшей сестры – прости мне эту прямоту – но все же я думала, что ты перерастешь все свои проблемы. Выйдешь из переходного возраста, как говорила мама. Сегодня я поняла, что совсем не знала тебя. Что бы изменилось, если бы я тогда закричала и разбудила всех? Ты бы все равно убежала. Для тебя никогда не было той страшной черты.

Эмили молчала в ответ на пламенную речь Руби.Они ехали в пустом автобусе по предрассветному городу. Эмили снова была в шляпке с вуалью, а Руби куталась в ее шаль. На несколько часов они оторвались от реальности, в которой к дверям ?Мальтийского сокола? стягивались полицейские патрули. Вскоре туда должны были прибыть и ее разбуженные владельцы.

Небо за окном прорезала светлая полоса, на которую бледной кистью были брошены оранжевые всполохи. С раннего утра над городом собирались тучи, которые в скором времени обещали затяжной дождь. Обычное состояние погоды в конце сентября, и все же Руби видела нечто зловещее в сгрудившихся темных облаках.

- Роберту очень не хватало его мамы. Я видела это каждый день. Он плакал в ответ на какой-нибудь пустяк, и любой бы назвал это обычными детскими капризами. Но на самом деле он не знает другого языка, на котором можно выразить свою тоску. Будь он чуть взрослее, хотя бы как я в возрасте, когда погибла наша мама… С ним можно было бы попытаться поговорить по душам.

Эмили ответила ей с холодным спокойствием:- Я знаю свою вину. Не только перед Робертом, но и перед другими. Знаю, что сегодняшней ночью так и не искупила свою вину перед тобой. Я просто сделала то, что не могла не сделать.- Ты и это сделала для себя, - ответила Руби. – Я видела тебя, когда мы поднялись в зал. Когда мы проходили мимо всех этих убитых людей. У тебя на лице было такое умиротворение, которого я не видела ни разу в жизни. Ты желала смерти этим людям.- Ты боишься меня, сестренка? – вдруг спросила Эмили.В воздухе повисла тишина. Руби обхватила одну руку другой и принялась перебирать по ней пальцами, словно по клавишам пианино.

- Ты боишься меня больше, чем тех зверей, что держали тебя в том подвале? Больше, чем Эдди? Больше, чем Генри?В ответ ей – снова тишина.- Тогда я боялась того, что эти звери могли со мной сделать. Но я знала, о чем они думали. Они могли меня сильно избить, ранить или даже убить. Могли изнасиловать. На большее их фантазии просто не хватило бы. Генри я боялась раньше. Тебя я не боюсь. Но я боюсь того, что мы не сможем воссоединить нашу семью. Я не вижу в тебе заботливую мать и любящую сестру. Я вижу лишь женщину, одержимую убийствами.- Довольно обо мне, - нахмурилась Эмили. – Ты разве больше не хочешь отомстить за своих друзей? За ваш бар, от которого ничего не осталось?

- В том чулане у меня было много времени. Я пыталась представить мистера Фрэнка Винчи – хоть я и не знаю, как он выглядит – обезоруженным, поверженным, одиноким. Я спрашивала у него, получал ли он когда-нибудь удары ножом, и вонзала нож, которым ранили меня, ему в грудь. А затем интересовалась, помнит ли он о том приказе, который отдал своим людям, напавшим на ?Сиракузу?. Затем он умирал. Но дальше в моей голове наступала темнота… Даже если он умрет на моих глазах, это ничего не изменит. Альфреда не вернуть. Былое не вернется. А я не хочу на насилие отвечать насилием. Не будет этих людей, которым хочешь отомстить ты, и не будет тех, кому хотела бы воздать я, - появятся другие, возможно, еще хуже. Я не рьяная католичка, но теперь я готова проповедовать сопротивление насилию. Преступников должны судить по закону.- И где он – этот закон? – не выдержав, вскричала Эмили. Если бы в автобусе ехали другие люди, они бы наверняка испуганно повернулись к ней, но этот возглас мог услышать только полусонный водитель автобуса. – Ты веришь в его существование, после всего, что произошло с нами и нашей семьей?

- Наш отец верил в закон. У папы было тяжелое детство. И он знал, что его настоящий отец – один из главных преступников в городе. Что этот человек заставил его мать отдаться ему, а потом забыл о ней, и его не было рядом, когда папа родился. Наш папа знал это и выбрал путь стража закона. Долгое время он законными путями пытался бороться с собственным отцом.

- О чем ты говоришь? – непонимающе посмотрела на сестру Эмили.Она до сих пор не знала правды.***Вито завтракал в своей пиццерии. На часах было восемь утра, за окном лил дождь. В чашке Вито дымился свежезаваренный кофе, а на тарелке ютились холодные остатки пиццы, лежавшей в холодильнике со вчерашнего дня. Боль в его голове не проходила уже вторые сутки. Столько же времени он страдал от недосыпа. Но если в первую ночь он плохо спал оттого, что перед друзьями стояла задача добыть за короткое время остаток долга для Бруно, то в минувшую ночь он на удивление быстро заснул прямо на стуле, под разговор Тони и Генри, в который он постепенно перестал вникать. Усталость и напряжение оказались сильнее опасений за собственную жизнь. Вито вспомнил, как мучительно ворочался по ночам в тюремной койке и как крепко засыпал на фронте, в Сицилии, после очередной высадки во вражеский тыл.

Когда его разбудили, за окном бледнел рассвет. Генри спал рядом, на соседнем стуле. А перед ним стояла неизвестная женщина.- Что вы здесь делаете? – прошипела незнакомка, обращаясь к Вито так, словно знала его целую вечность.

Тони похрапывал в своей постели, и Вито догадался, что женщина разговаривала шепотом, боясь его разбудить.- Мы… кажется, мы заснули. Мы – друзья Тони, Греко ведь сказал вам об этом?

Незнакомка хмуро кивнула.- Я знаю, Вито. Вопрос был не такой. Я спрашивала, что вы здесь забыли. Почему вы провели ночь у койки Тони, а не у себя дома?- Мы знакомы? – моргнув, спросил Вито.- Об этом когда-нибудь позже, сейчас не лучший момент…- Ты – жена Тони?

- Формально он никогда не делал мне предложение… но, если тебе так удобнее, то да, мы делили домашний очаг.

Вито сонно кивнул.- Значит, ты знаешь, что с ним произошло. С нами произошло примерно то же самое.- Вы впали в немилость, - закончила за него женщина. – Можешь не рассказывать. Что насчет меня, то Карло считает, что я давно мертва. Пока это играет мне на руку.

- Но вечно мы прятаться ведь не сможем?- Чердак в этом особняке – мое любимое место. Здесь я выхаживаю Тони. А некоторое время назад пряталась здесь в одиночку, после рождения моего второго ребенка. Которого Карло чуть не прикончил, - мрачно добавила она.- Генри сказал, у нас есть только два выхода: избавиться от всех наших врагов или умереть. Я бы не хотел второй исход, но пока слабо представляю первый. Перед нами стоит непростая задача. На стороне Карло и Фрэнка – власть и десятки солдат, а на нашей стороне…- Правда, - закончил проснувшийся Генри. Он приподнялся со стула и теперь как ни в чем не бывало взирал на Вито и его собеседницу.

- Что вы задумали? – обращаясь уже к нему, тихо спросила женщина.Выдержав многозначительную паузу, Генри едва заметно улыбнулся и произнес:- Пока Вито спал, мы обсуждали, какой отличной наживкой он может стать.