Глава 23. Смерть дракона (1/2)

В коридоре детского отделения центральной больницы Эмпайр-Бэй раздавались стремительные шаги. Женщины во врачебных халатах и повязках вдвоем совершали ночной обход, поочередно заглядывая в палаты. На койках, выставленных в полуметре друг от друга, посапывали маленькие пациенты. Кто-то из них зарылся лицом в подушку, кто-то прижимал к себе плюшевых животных, а кто-то в беспокойном сне ерзал из стороны в сторону. Пока врач проходила мимо спящих, поверхностно осматриваясь вокруг, вторая женщина – медсестра – наклонилась к каждому и заботливо подоткнула их одеяла.

Так они переходили из палаты в палату, пока не остановились у входа в отделение для грудных детей. Здесь врач осталась возле порога. С минуты на минуту на ее глазах должно было случиться нечто грязное, в чем она не стала принимать непосредственное участие, отправив вместо себя молоденькую покорную медсестру. Компенсация ?за моральный ущерб? уже лежала на ее столе в виде чека, и отступать назад было поздно – оставалось лишь проследить, чтобы дело было доведено до конца.Медсестра, оказавшись внутри, пошла на цыпочках вдоль стены и стала выискивать меж лежащих по отдельности детей девочку с особой биркой на руке. Наконец, она нашла ребенка в середине второго ряда грудничков.

Это был крошечный изможденный ребенок, родившийся недоношенным. Малютка с закрытыми глазами сопела в кулачок и не подозревала о нависшей угрозе. За последние недели она настрадалась так, как не довелось ни одному ребенку в этой комнате. Как только она окрепла и начала кричать громче всех остальных грудничков, ее стали пичкать снотворным.Медсестры, приставленные к малютке, знали лишь одно - она принадлежала мафии, и ответственным врачам полагалось вовремя кормить девочку и успокаивать её - до тех пор, пока она была нужна хозяевам.

Медсестра подняла голову и встретилась взглядом с врачом. Та показала ей характерный жест, проведя указательным пальцем поперек горла. Врач, в свое время дававшая клятву Гиппократа и призванная даровать жизнь новым людям, теперь ради чека готова была убить ни в чем не повинного ребенка, и даже не собственными руками, а чужими.Спящая малютка очутилась на руках медсестры. Она наклонилась к сморщенному личику и шепнула:- Моя крошка… прости, что я так долго тебя искала.

В следующую секунду врач, стоявшая у двери, стала задыхаться и в беззвучном припадке обхватила руками шею. Отрава подействовала даже быстрее, чем ожидалось. Лицо женщины посинело, и она попыталась крикнуть ругательство в адрес медсестры, но вместо этого пошатнулась, зашлась рвотой и по стене сползла на пол.

Эмили даже не взглянула на неё. Она крепко прижала к груди Флору и, перешагнув труп, направилась в сторону запасного выхода.На нее не падет ни единого подозрения. Ведь все это время Карло Фальконе был уверен в том, что она мертва. Это и развязывало ей руки. Бог знает, что он хотел сделать с едва родившимся ребенком – но предательство Тони Бальзама, очевидно, вмешалось в его планы. И Карло в порыве гнева собрался уничтожить то, что было дорого для его бывшего подчиненного и близкого друга.В это время на сцену вышел Лео Галанте. Старик, который, по слухам, сбежал из города с поджатым хвостом и в ближайшее время не собирался возвращаться в Эмпайр-Бэй. Однако планы поменялись. Фальконе и Галанте объявили друг другу открытую войну, в которую оказались вовлечены Тони и малышка Флора. А затем Лео похитил другого ее ребенка.

И он не остановится, пока она сама не сумеет его остановить.***Генри поднялся рано и, заказав завтрак в номер, вернулся к Руби, чтобы ее разбудить.- А ведь кофе с яичницей могла бы принести ты, а не горничная, которую я буду ждать еще битый час, - невинно пошутил он.Генри потрепал ее по щеке, словно сонного ребенка. Как будто ничего не произошло ночью, и она просто заснула в его постели. Но служебная форма лежала на диване в соседней комнате, и тепло одеяла обволакивало ее обнаженное тело. Неужели этот мужчина несколько часов назад касался ее груди и нетерпеливо раздевал, бросая одежду на пол?

Руби поднялась и на ватных ногах прошла в ванную комнату, чтобы смыть с себя терпкий пот и следы потери невинности.Когда она, обмотав голову полотенцем, вышла оттуда, в номер принесли завтрак. Услышав скрип входной двери, девушка застыла и прижалась к стене спальни. Колеса тележки пересекли половину зала, остановились на несколько секунд и покатились обратно к выходу.

- Benvenuto al nostro tavolo! – Генри пригласил ее сесть рядом с ним.Пока он управлялся с яйцами и беконом, Руби едва прикоснулась к чашке с кофе.- Не стесняйся. Я заказал на двоих, - сказал Генри и добавил: – Если тебя что-то беспокоит, лучше скажи мне об этом.Руби вонзила нож в бекон и процедила:- Все то же самое. Томми умирает. Ему нужны деньги на билет из города и лечение. А Робби похитили. Я пришла к тебе, так как ты сильнее всех, кого я только знаю. Ты обещал помогать семье Альфреда. И ты знаешь этого старика, Лео.

Лучше бы она пришла утром, а не ночью, когда ему было совсем не до разговоров.Генри отложил вилку в сторону и повернулся к ней.

- Я помогу Томми. Нужно лишь подождать до вечера. Когда я закончу все дела, у меня будут деньги.- И где мне ждать? Здесь?- Я хочу, чтобы ты была в безопасности. Самым безопасным было бы взять тебя с собой, но не сегодня.

- То есть мне просто сидеть и ждать?Ее щеки покраснели от возмущения.- Я не могу просто сидеть и ждать!- Чего же ты хочешь?

И тут Руби понесло. Она дернулась и сорвалась на крик:- Я не понимаю, что за человек этот Лео Галанте! Зачем ему я, а теперь Робби? Почему он держал меня в своем доме и отпустил, когда пришёл ты? Теперь он похитил дорогого мне человека! Я просто хочу знать правду. Что связывает тебя и Лео? Вы что-то не поделили? Чего он добивается теперь?

?Я так тебя люблю, и мне больно оттого, что я не смогла с этим справиться. Прошу, не делай мне больно, скажи правду?.- Все очень сложно, - тихо ответил Генри. – Есть вещи, которые нельзя рассказывать. И которые лучше не знать.- Я потеряла стольких дорогих мне людей! Ведь этот Пепе убил Джессику… Эйден все рассказал, потому что сначала я грешила на тебя. Я знаю, ты был у нее тем вечером, и тебя арестовали. Тебя арестовывали еще в нашем баре, на глазах посетителей, помнишь? И спустя время освободили. Ты снова сумел выйти сухим из воды. И я уже не знаю, чему верить. Ты станешь обманывать меня дальше, после всех этих смертей и похищений?- Твой отец был детективом, верно? – спросил Генри. – Он бы гордился тобой. Ты умна, особенно для своего возраста. Хорошо… В тот первый раз меня освободил Лео Галанте.

- Я так и думала.- Он решил – по некоторым причинам – что в благодарность я стану его пешкой и предам своих деловых партнеров.- Своих боссов? - осторожно уточнила Руби и добавила: - Ты отказался.

Она была права в своих стремлениях узнать правду, но еще не подозревала, насколько эта правда окажется горькой и как грубо ему придется нарушить Омерту. Смерть Альберто Клементе лишь отчасти смягчала грех, на который он собирался пойти.- Лео хотел устроить беспредел и устранить всех конкурентов в городе, заставив их самих перебить друг друга. В его плане все строилось на предательствах. Я не пошел на это. Более того, я погорячился и рассказал о планах Лео его ближайшему другу и боссу. Но Лео умудрился выйти сухим из воды и обернуть все против меня.

- Тот босс разгромил "Сиракузу". Он хотел убить тебя, поэтому ты так долго скрывался.

- Лео не смог предугадать, насколько сильным окажется гнев его друга. Меньше всего он хотел, чтобы навредили тебе.- Почему? – Руби была в недоумении.- Потому что вы родственники. И у тебя осталось больше близких людей, чем ты думаешь. И малыш Роберт – твой племянник, а, значит, он дорог Лео не меньше, чем ты, а, может, даже больше. Иначе тебя уже давно бы похитили снова, вместе с ним.***Тереза долгое время оберегала Робби и не смогла устоять лишь перед тяжелой рукой Пепе Косты. Но даже это нападение не сумело надолго вывести ее из строя. Из больницы ее отпустили на следующий день, напоив лекарством и наложив на ее голову повязку, которую она скрыла под цветастой косынкой. Терезе стало лучше, а периодические приступы слабости она приписывала к легким мигреням.Эйден привез пожилую женщину обратно в дом Тони, где их уже ждала Эмили со своей дочерью.- O Santa Maria, que buona bambina! – воскликнула Тереза, принимая на руки Флору. Малышка заставила в одно мгновение забыть обо всех горестях, которые ее мать причинила обитателям этого дома. – Робби был бы так счастлив, если бы ее увидел. И если бы увидел мать.При этих словах она не подняла головы, и они остались адресованы в пустоту.

- Я знаю, что никогда не смогу вам объяснить, что случилось на самом деле, - начала Эмили. – Но это и не нужно. Все это время вы оставались преданы Тони и Роберту, и без вас этот дом бы не выстоял. Теперь я хочу передать вам последнюю ценность, что у меня осталась, - мою дочь.Эйден стал свидетелем одной из самых эмоциональных сцен в своей жизни. На его глазах бывшая союзница, так легко развоплотившаяся в незнакомую ему простую девушку и дочь покойного детектива, отдавала пожилой няне ребенка, с которым едва успела соприкоснуться сама. Она отказывалась от бегства, которое могло спасти жизни хотя бы им двоим с Флорой, ради других близких людей. Эйден понимал, что это означало готовность Эмили ввязаться в войну ее бывших боссов, причем совсем в ином статусе, чем это было бы раньше.- Вы должны уехать с ней прямо сейчас. У меня есть сбережения, я отдам их вам. Вы не будете ни в чем нуждаться до тех пор, пока я не закончу свои дела здесь и не вернусь к Флоре вместе с ее братом, - добавила она.- Ты уверена, что тебе удастся это сделать? – обратился к ней Эйден. В его памяти до сих пор была жива бледная измученная девушка с тяжелым животом, которая рассказывала, как еще не родившаяся дочь вытягивала из нее все соки.

Но этой измученной девушки больше не было. Всего несколько недель понадобилось Эмили, чтобы, пережив еще одну свою ?смерть?, на этот раз восстать из мертвых.- В этом городе скоро все изменится. Ты и сам, Эйден, причастен к этим переменам. Ты знаешь, что нас уже ничто не остановит. Я однажды проиграла и Фальконе, и Галанте, но им больше нечем меня держать на привязи. Я шла к этому все годы.

Эмили отказалась от помощи Эйдена и сама отвезла Терезу с Флорой на железнодорожную станцию. Люди, с которыми был связан Эйден, сделают все, чтобы они очутились в безопасном месте и с новыми документами. Тереза станет для Флоры бабушкой, и она отлично с этим справится.

***Карандаш дрожал в её трясущихся руках. Очертания букв на бумаге заострялись, между концом строчки и краем листа оставались пробелы толщиной с два пальца.

Закончив письмо, Руби сложила его пополам и положила возле телефона. Затем она подошла к зеркалу и бросила критичный взгляд на свое отражение. В форме прислуги будет странно выходить из гостиницы, поэтому сначала надо заглянуть в раздевалку персонала. Оставалось надеяться, что никто не задаст ей лишних вопросов, и она не потеряет драгоценное время.Когда Генри уехал по делам, Руби не стала сидеть сложа руки в пустом номере, наедине с ужасной правдой. Генри мог умолять сколько угодно, но не ему было учить ее распоряжаться своей жизнью. Кроме того, раз Лео Галанте ни при каких обстоятельствах не навредит ей, она сможет воспользоваться этим, чтобы втереться к нему в доверие и спасти Роберта. И узнать все о пропавших членах семьи, до которых уже никому, кроме нее, давно не было дела.Об исчезнувшей без следа Кларетте. И об Эмили – той самой Эмили, что однажды пропала в ночь смерти отца, а потом, как оказалось, бросила и собственного малыша.***Эдди весь минувший вечер терялся в догадках, пытаясь вспомнить, откуда ему было знакомо лицо прелестной официантки. Она тоже его узнала, судя по испуганному виду и по тому, как быстро она исчезла с горизонта, едва получив чаевые от Карло. Эдди не давали покоя ее волнистые темные волосы и серьезное выражение лица, черты которого казались странно знакомыми и напоминали… другое давно забытое лицо.Освежившись после вечернего застолья, Эдди опрокинул стакан виски, надел любимый костюм и вышел из своего номера. "Мальтийский сокол" сам за собой не присмотрит. Босс последнее время был не в себе и больше занимался бандитскими разборками, чем делами семьи. Репутация местного филантропа, которой когда-то гордился Карло, грозила пошатнуться, но, кажется, ему было уже плевать. Кто-то наступил на его чувство достоинства, стал угрожать его наркобизнесу, и Карло не успокоится, пока не перебьет всех, кто ему досадил.

Эдди зашёл в пустой лифт и нажал на кнопку первого этажа. Лифт дёрнулся и лениво покатился вниз, но через несколько этажей остановился. Двери раскрылись, и перед ним предстала та самая официантка. Юное создание с испуганным личиком, которое он теперь вспомнил. Она была вместе со Скалеттой, приводившим её в "Мальтийский сокол", и Эдди тогда благодушно разрешил им провести вечер за своим столиком. Он знал ее имя.

- Что, ночевала у мистера Томасино? И куда теперь торопишься, сладкая, к последнему из троицы?

- Вы меня с кем-то перепутали, - стараясь сохранять спокойствие, возразила Руби. Но у нее уже застучало в висках, и она принялась лихорадочно придумывать путь отступления. - Обслуживание номеров. В вашем номере все в порядке, сэр?

Эдди жутко хохотнул и, подняв пистолет, воскликнул:

- Ах ты грязная лгунья! Прямо как твоя сестра.

***В каморке на чердаке – той самой, где провела не одну неделю Эмили – теперь лежал другой пациент, о существовании которого Карло Фальконе не должен был догадываться. Этому пациенту повезло, что его, умиравшего от потери крови и перелома костей, нашли люди Галанте и привезли к доктору Эль Греко, которому предстояла одна из сложнейших операций в его практике. Она увенчалась успехом уже потому, что оперируемый выжил.Тони еще не подозревал, какие новости услышит, придя в сознание. Со стороны он был похож на пущенный через молотильню кусок мяса, испещренный швами и кровоподтеками. Этот некогда суровый и сильный гангстер выжил только благодаря удачному стечению обстоятельств и безупречной хирургической операции. Но обрадуется ли он тому, что выжил, когда поймет, в каком состоянии проведет всю оставшуюся жизнь?- Сукины… дети… Я еще вернусь… в вашу дыру…Каждое слово давалось ему с огромным трудом. Тони едва разлепил веки и несколько секунд видел перед собой лишь мутную пелену.- Если тебе после этого будет легче, от дыры остались одни горелые доски, - ответили ему.- Что? Какого черта…Эмили приблизилась к койке, на которой лежал Тони, наклонилась и поцеловала его в лоб.- Мне так жаль. Твоя жертва ничего не стоила. Он не отдал бы тебе Роберта.- Я мертв? – простонал Тони.- Нас обоих, я думаю, уже считают мертвыми. Хах, вспомни, сколько раз я умирала с тех пор, как стала заложницей вашей семьи.Эмили с жалостью смотрела на то, что осталось от мужчины, который был отцом ее детей. Когда-то она не могла справиться с Тони Бальзамом и выбрала бегство. Флора была плодом насилия этого разъяренного мужчины, который не смог помешать Эмили сбежать от него.

Больше он никому не сможет навредить.- Как себя чувствуешь?- Я… хочу поднять руку и размозжить твой череп о стену, но не могу… даже пошевелить пальцем.Каждое слово давалось Тони с трудом. Эмили с грустной улыбкой погладила его правую руку.- Помнишь, как ты часто любил быть сверху и всем весом придавливал меня то к стене, то к кровати? Теперь сверху буду только я. Правда, надо убедиться, что ?боец? остался цел, насчет чего доктор Греко пока не уверен.

- Думаешь… долго сможешь смеяться, Флауэр?- Я подожгла тот бар. Лео будет считать, что ты справился с заданием. Остальное, думаю, его не тревожит.

Эмили пододвинула стул и села у изголовья койки. Она не думала, что им еще когда-то доведется поговорить по душам, и хотела восполнить пробел в отношениях с Тони, которого, несмотря на все, что с ними произошло, где-то в глубине души продолжала по-своему любить.- Знаешь, мне нелегко было последние месяцы. Особенно когда внутри росла дочь. Я скрывалась, пыталась сбежать от вас, и все, чего я хотела, - это защитить Флору и когда-нибудь вернуть Роберта. Я правда жалею, что так долго не была с ним рядом. Но еще больше жалею о том, что он теперь в руках этого урода.- Ты скрыла дочь…- Потому что это был единственный способ остаться свободной. И у тебя был сын. Согласись, все честно. Ничего, когда все закончится, ты сможешь увидеть их обоих. Я обещаю.- Что ты задумала?- Скоро всех этих уродов не будет в живых. Я собираюсь покончить с ними.

От такого заявления Тони издал сдавленный стон.- Ты не веришь в меня. Потому что думаешь, что они сильнее, чем я. Но ведь я не одна. Они оба нажили себе кучу врагов, и в этом городе предостаточно людей, готовых расправиться с ними. Скоро они ответят за все, мой милый.***На второй день Генри взялся окучивать бомбистов из другого района чернокожих - Сэнд-Айленда.За ночь слухи о товаре расползлись быстрее, чем ожидали друзья. Главарь одной из банд встретил троицу без обычной настороженности и даже не потребовал пробу. По его словам, несколько граммов попали к друзьям его брата. Главарь перешёл сразу к делу:

- Почем ваша сказочная дурь?

Генри назвал цену.

- Недешево, - присвистнул чернокожий.- Вы же знаете, что платите не только за дурь. Но и за посредничество, - урезонил его Генри.

- А где можно достать больше и дешевле?

- Товар действительно хорош, раз о нем разносится молва уже спустя день. Только представь, что будет через неделю, через месяц. Будь я производителем, я бы даже не сбавлял цену. Но китайцы знают, что им и так непросто будет торговаться. Поэтому они не отказались от нашей помощи. Если вы захотите больше, вам все равно придётся иметь дело с Триадами.

- Я сам распробую дурь и решу, стоит ли ради неё соваться к узкоглазым. Беру вот этот.

Главарь ткнул в один из самых больших пакетов с героином.

***- Мне бы просто не хватило терпения расшаркиваться перед всеми этими черножопыми, - посетовал Джо, когда они вернулись в машину.

- Поэтому я и не пускал тебя на переговоры, - заметил Генри. - Занимайся тем, что умеешь.

- О, строить глазки продажным копам и давать им откаты я умею лучше всех.- А если вдруг тебе попадётся не продажный коп? Что будешь делать? - поинтересовался Генри.

- Лично сделаю ему минет и дам вдвое больше. Вот только чудес не бывает!

- Знал я одного кандидата, - задумчиво сказал Вито. - Жаль, что его давно нет в живых.

- Конечно. Мамонты тоже давненько вымерли.Генри готов был дать руку на отсечение, что знал, о ком шла речь.

- Кстати, тебя вчера Руби искала, - добавил Вито. - Она была странно взволнована, но не захотела сказать, в чем дело.

- Всё в порядке, мы уже решили вопрос.- О, как поживает крошка Руби? - встрял Джо. - Её старушка так и не нашлась?

- Ты о чем?- О сеньоре Кларе Флауэр. Они все раньше были моими соседями. И крошка Руби, и Гар... То есть Эмили. А летом старуха исчезла вместе со всеми своими вещами. И с тех пор над моей квартирой больше никто не живёт. Кто бы мог подумать... Это же была настоящая итальянская семья. Работяга с матерью и женой, и две дочки. И почти никого не осталось.- Кеннет был моим военным товарищем и самым честным человеком в этом городе. Будь он жив, тебе бы пришлось выполнить свое обещание. То самое, которое ты дал минуту назад, - сказал Вито.

- А тебе бы и в голову не пришло предлагать его дочке выходить за тебя, - парировал Джо.- Ты предлагал Руби выйти замуж? - резко спросил Генри.Вито пожал плечами.- Ты бы слышал этого олуха ещё несколько лет назад! Вернулся он, значит, с войны, и я его спрашиваю: чем займешься на гражданке? А он: надо нааайти девушку, жениииться, - передразнил друга Джо. – Так и не выбилась из него эта дурь потом. Только хуже стало.Он не уловил напряжения в голосе Генри и продолжал забавляться, в отличие от насторожившегося Вито. Он отпустил одной рукой руль и полуобернулся в сторону Генри.- Что ей было нужно?