Глава пятая. (1/1)

***Крупный портовый город Эмпайр-Бэй был словно лампа для светлячка для всех тех, кто хотел начать новую жизнь, заработать или добиться хоть какого-нибудь успеха. Кроме того, хоть это и пытались скрывать, все вокруг знали, что именно в этом городе по-настоящему бурлила ночная жизнь. Да, Лас-Вегас уже существовал на картах США, но городом азартных игр и буйно цветущих человеческих пороков он должен был стать только к концу тридцатых годов. Эмпайр-Бэй был круче соседнего Нью-Йорка по всем параметрам. Большой и мрачный, многоэтажный и многолюдный, шумный, контрастный город поражал своей холодностью и жестокостью нравов и мог по праву считаться настоящими ?каменными джунглями?.Порок, разврат и грязь проявлялись здесь только поздним вечером, когда благопристойные джентльмены, закрывая свои офисы, магазины, склады, клиники и иного рода предприятия, стекались в бары, трактиры и харчевни, чтобы напиться до свинки, потискать девчонок, поиграть в бильярд, посмотреть на нелегальные боксёрские бои или же сыграть во всё такой же нелегальный покер. В трактирах крутили пластинки с ревущими джазом или свингом, в заведениях поприличнее музыку обычно играли вживую. Деньги, запах денег в Эмпайр-Бэе чувствовался повсюду, деньги, вот что было определяющей и самой главной особенностью в жизни простых жителей города. Они умели чувствовать деньги и любили их. Порой казалось, что вся страна была в кризисе, в то время как Эмпайр-Бэй купался в деньгах. Нелегальных, разумеется, ведь Лас-Вегас в то время был ещё обычным городишкой посереди пустыни.Обо всём этом Джованне поведала её новая знакомая Рут Грин. У неё было круглое лицо, щель между двумя передними зубами, короткая стрижка, злой и пристальный взгляд больших тёмных глаз. Как выяснилось ещё немного позже, Рут оказалась яростной поклонницей марксизма, феминисткой и активисткой, борющейся за права всех и вся, но не гнушающейся при этом и обмануть кого-нибудь. Чувствительную и выросшую в консервативной семье Ренату это задевало за живое, и общего языка девушки не нашли, поэтому Эмили и Джованна либо испытывали неловкость в их совместные вечера, либо стремились встречаться с каждой по отдельности.Рут любила весёлое времяпрепровождение и без конца таскала новых подружек на различные карнавалы, вечера танцев, в парки и на аттракционы, одним словом, не было ни одного дня без развлечений. Девушка была не прочь выпить и закурить, и Джованна порой ловила себя на нехорошей мысли, что больно сильно уж она стала подражать новой знакомой. Джованна лишь раз задалась вопросом, откуда у Рут деньги, ведь она не работала, только училась в колледже, на что мисс Грин лишь отмахнулась и обещала рассказать о способе заработка позже. В холодные декабрьские вечера Рут учила Ренату и Джованну играть в карточные игры, уделяя особое внимание покеру. И Джованна, и тем более Рената были полными профанками в области карт и почти постоянно проигрывали Эмили и Рут, а иногда и другим знакомым, которых они приглашали в гости. При виде молодых людей Рената расцветала, и тогда Джованна вспоминала, что подруге стукнуло двадцать четыре, и что она давно уже мечтала выйти замуж. Сама же Джованна, которую и здесь все новые знакомые стали называть Джинни, за мужским вниманием не гналась и хотела лишь отдохнуть, набраться сил и выкинуть из головы тревожные мысли по поводу возможной насильственной смерти отца и неприятностей с бандой Морелло.Иногда, уже засыпая в своей кровати под двумя одеялами из верблюжьей шерсти (отопление стоило очень дорого, поэтому Эмили, как и многие другие, экономила на нём и вообще на всём, на чём можно было экономить), Джованна думала о том, что ей не стоит больше возвращаться домой в Лост-Хэвен. Квартиру там можно было бы сдавать в аренду или и вовсе продать и купить что-нибудь здесь, может быть даже на пару с Эмили, которая уже прочно пустила корни в Эмпайр-Бэе. С работой здесь точно не было никаких проблем даже в это тяжёлое кризисное время, на отсутствие молодых и перспективных неженатых мужчин жаловаться тоже не приходилось, так что можно было и здесь устроить свою личную жизнь. В Лост-Хэвене девушку ничего не держало: старшая сестра жила в Италии, средняя теперь ждала ребёнка и не желала принимать младшенькую с её проблемами, а мать… Джованну передёргивало от воспоминания, когда она явилась без предупреждения в квартиру матери и застала ту верхом на каком-то лысоватом неказистом мужичке. Джованна боялась предупреждать, да и особо некогда было: она в спешке собрала оставшиеся вещи, купила билет и приехала к Альбе, чтобы сообщить ей о случившимся и спросить совета. Как полагается в таких ситуациях, спросить толкового совета не получилось, да уже и не хотелось?— Джованна всегда любила отца и восприняла нового ухажёра матери, как оскорбление памяти Рикардо.—?Ты хоть бы полгода с момента его смерти выждала! —?рявкнула она в лицо матери, смущённо прикрывающейся простынкой, прежде чем развернуться и выбежать из квартиры, громко хлопнув дверью. Сбегая вниз по лестнице, она почувствовала, что гнев уходит, а внутри разливается только тягучее и мерзкое чувство грусти и безысходности. И почему с этим кризисом всё в их семье пошло вверх торомашками?Джемма отводила взгляд на вопрос младшей сестры о новом ухажёре Альбы, стало быть, или знала, или догадывалась. В конце концов, не выдержала и стала провожать перевозбуждённую Джинни на вокзал, прикрываясь тем, что ей самой нельзя нервничать?— как же, она теперь ждала долгожданного ребёнка и воображала себя хрустальной вазой, с которой бедняга Нино должен был сдувать все пылинки.?К чёрту вас всех!??— подумала тогда Джованна и теперь, спустя два месяца жизни в Эмпайр-Бэе понимала, что вовсе не скучала по родному городу. Или… Всё же она ошибалась?В день отъезда Ренаты домой в начале января Джованна почувствовала лёгкую грусть. Рената была её самой лучшей подругой, в Лост-Хэвене осталось ещё несколько подружек, по которым девушка уже начинала скучать. Лост-Хэвен находился довольно далеко, особо и не наездишься, но ехать в гости к ним почему-то не хотелось, поэтому Джованна и Эмили зазывали Ренату в гости к весне, просили передавать приветы и гостинцы общим подружкам, долго плакали и обнимались, прежде чем мисс Сарти схватила в руку свой кожаный чемоданчик и запрыгнула на подножку поезда.—?До встреч, милые! —?крикнула Рената, и её красивые каштановые кудри взметнуло резким порывом ветра. Девушка махнула подругам рукой и скрылась внутри поезда, оставив Эмили и Джинни одних.—?Она ещё не уехала толком, а я уже скучаю,?— призналась вдруг Джованна и шмыгнула носом?— то ли от холода, то ли от прилива нахлынувших на неё чувств. Эмили усмехнулась и решила вызвать такси, махнув рукой проезжающему жёлтому автомобильчику.Уже садясь внутрь, Джинни услышала голос молодого мужчины и внезапно вспомнила про доброго, славного Томми?— интересно, как он там? Теперь Джинни знала, что его резкое увольнение из автопарка было вызвано теми же проблемами, что и у неё, а именно?— тёрками с кланом Морелло, и искренне надеялась, что Томас остался жив, здоров и смог устроиться где-нибудь на другом месте. Неожиданно на неё нахлынули мысли о том, что было бы, если бы бандиты не вторглись бесцеремонно в их с Анджело жизнь, быть может, они бы уже подали заявление на роспись в местный муниципалитет? Но судьба бывает непредсказуема и жестока, любит играть в свои запутанные, одной только ей понятные игры. Теперь мисс Манчини знать не знала, где жил Анджело, чем он занимался и был ли вообще жив, не знала она так же и о том, что судьба любит делать неожиданные виражи и что через относительно небольшое время она вновь встретится с Томми. Только вот он уже будет совсем в другом статусе, да и она уже не будет той девчонкой, которую он увидел тёплым сентябрьским днём на пороге своей комнаты.С отбытием Ренаты Сарти на ?историческую родину? досуг подружек сильно изменился. Капризная, своенравная, хорошо воспитанная и немного трусливая Рената боялась выбираться тёмными зимними вечерами куда-нибудь в клубы или подобные ?злачные?, как она их называла, места, поэтому большую часть времени девушки либо проводили дома, либо ходили на выставки, в кино или театр. Теперь прошли рождественские и новогодние праздники, улёгся ажиотаж, из города исчезли многочисленные туристы, а Рут могла развернуть свою активную деятельность во всей красе.—?Ты как-то раз спросила меня про деньги, и теперь я могу во всём теперь признаться,?— заметила как-то раз Рут, когда они возвращались домой с вечерних танцев. Хозяин того клуба был чрезвычайно смелым человеком, поскольку в его заведении можно было спокойно раздобыть алкоголь и налакаться до невменяемого состояния, чем Рут, Эмили и Джинни и занимались. Пока подружки плясали с парнями, Джинни вглядывалась в лица людей и думала о счастье и поиске смысла жизни. Чем быстрее приближался её двадцать пятый день рождения, тем сильнее она ощущала какой-то внутренний душевный кризис, и надеялась, что всё это пришлое и вызвано лишь усилившейся после покушения на неё тревогой.Джованна не хотела напиваться до беспамятства?— отец всегда учил её, что это неприлично для воспитанной молодой леди, да и сам Рикардо напивался очень редко, в основном только после очень успешных и крупных гастролей. Альба, надо сказать, тоже не была пристрастна к алкоголю и азартным играм, поэтому мисс Манчини порой чувствовала некоторый стыд по отношению к родителям, приложившим много усилий, чтобы воспитать её порядочной девушкой. Но покушение на убийство не может пройти бесследно, и брюнетка всё чаще ловила себя на мысли, что становится параноичкой. Каждый раз, когда девушки приходили провести свой досуг в каком-нибудь из людных мест, Джованна выпивала пару стаканов виски со льдом и тревожно оглядывалась вокруг, всматриваясь в лица проходящих мимо мужчин.Эмили и особенно веселушка Рут списывали это на то, что у их общей подружки уже давно не случалось никаких романтических отношений, да и в принципе близких отношений с мужчинами давно уже не было, поэтому первое время стремились найти Джованне приятеля, но заметив полную отрешённость последней, махнули на всё это рукой. И танцевали сами, зажигали от души, хохоча и веселясь каждый раз с новыми кавалерами. В ответ на непонимающие и недоумённые взгляды Манчини, Рут поясняла, что моногамность и верность?— пережитки мещанского прошлого, и нет ничего плохого в том, чтобы пробовать разных партнёров.—?Главное, следить за здоровьем и вовремя проверяться,?— строго добавляла она.В этот вечер тоже были бурные танцы и море выпивки, правда, и Рут, и Эмили сослались на усталость и обещали перезвонить своим кавалерам по приезду домой. Разумеется, кавалеры были не те, что встретились им в прошлый раз, но Джованна старалась не придавать никакого значения распущенности своих подруг. Они поднялись по лестнице в квартиру, прошли на кухню, где Джинни принялась раскладывать в шкафчики купленные продукты.—?Что же ты имеешь ввиду? —?спросила она у Рут, имея ввиду способ её заработка. Грин уселась на подоконник и закурила, наблюдая за проходящими внизу людьми.—?Всё очень просто, Джинни, это покер.—?Покер? —?брови Джованны недоумённо взлетели вверх. —?И выигрышами с покера ты оплачиваешь своё обучение в колледже?—?Не совсем,?— замялась Рут, сминая окурок сигареты в пепельнице,?— вернее, не только ими. Но такой заработок мне нравится, это весело.—?Что же в этом весёлого? —?удивилась Джованна. Возможно, считала она, их семья была слишком старомодной для любви к азартным играм, и она просто не понимала всего того кайфа, который охватывал Рут при игре.—?Деньги?— это главный источник веселья,?— вставила Эмили и достала из коробки колоду карт,?— когда ты выигрываешь, ты чувствуешь себя самым счастливым человеком на земле!—?А когда проигрываешь, мечтаешь о том, чтобы тебе подарили крепкую верёвку и мыло с земляничным запахом? —?попыталась горько пошутить Джованна. Прежде они играли только на кухне, теперь же Рут озвучила свою мысль, что Манчини нужно вывести ?в люди?.—?Не будь за-а-нудой,?— пропела Рут,?— в этом нет ничего страшного. В покер играют адекватные и достойные люди, поверь мне. Мы за месяц или максимум полтора научим играть тебя на приемлемом уровне.—?Когда сорвёшь свой первый куш, можешь сойти с ума от счастья,?— хихикнула Эмили, для которой вопрос финансов всегда представлял собой сплошную головную боль. Джованна вдруг подумала, что успела промотать почти всё отцовское наследство, и конечно же, ей не оставалось ничего другого, кроме как подумать над предложением Рут. Работу в Эмпайр-Бэе тоже ещё стоило найти!Рут умела быть убедительной и настойчивой, поэтому с этих пор они часто стали играть по вечерам. Эмпайр-Бэй покрылся снежным полотном, на улице стоял лёгкий морозец, а бушевавший кризис и не думал отступать, поэтому кухонные посиделки были для девушек самым адекватным времяпрепровождением?— и деньги сэкономлены, и головы целы, и к важному делу все приобщены. Если прежде Джованна была крайне паршивым игроком, то к концу января она стала играть на любительском уровне, а к концу марта уже могла похвастаться своими успехами.Девушки начинали в скромных заведениях, где играли, что называется, из-под полы. Там в игре собиралось максимум пять или шесть человек, ставки были невелики, и противников можно было побить каким-нибудь банальным ?флешем?. В отличие от своих подружек, Джованна старалась никогда не ставить на крупные суммы, играя осторожно и довольствуясь тем, что есть, поскольку она, как и отец, никогда не была подвержена излишнему чувству азарта. Однако, после того как в конце февраля она выиграла приличную сумму в сто долларов, вера в покер усилилась.—?Теперь стоит посетить места немного повыше рангом,?— хмыкнула тем вечером Рут, салютуя ?победительнице? своей бутылкой с пивом. Джованна тоже пила и к своему изумлению ощущала, что Эмили была права?— выигрыш действительно грел душу. Часть денег она отдала Эмили за аренду и продукты, половину отнесла на свой счёт в банке, а оставшуюся сумму решила тратить на всё те же ставки. Поставила на пару фаворитов на лошадиных бегах, остальное решила проиграть в некоем элитном заведении, где, как обещала Рут, будет особенно весело.Вечер прошёл намного лучше, чем того ожидала Джованна. Первый успех сумел вскружить девушке голову, и теперь она смело ставила на кон по сто, а то и двести, и триста долларов. Какое дело до ста баксов, когда на кону стоит выигрыш в тысячу? Первого апреля днём Рут вернулась с занятий в колледже, Элис?— с подработки, а Джованна только пришла из бюро кадров. Даже несмотря на свои вечерние посиделки в смутных местах она не оставляла надежды найти достойную и честную работу, мечтая о должности телефонистки в какой-нибудь компании, но пока что удача не улыбалась ей. Зато улыбалась Рут, твёрдо заявив, что сегодня они идут в ?Океанский бриз? играть по-крупному.—?Я успела позвонить нашей портнихе, и она обрадовала меня, что наши костюмы готовы,?— заявила Рут, потирая руки. Её чёрные глаза горели каким-то нездоровым, дьявольским огнём, и впервые с начала этого безумного года Джованне стало не по себе от её взгляда.Девушки ещё месяц назад обратились в одно известное ателье с крупным заказом, с оплатой не мелочились, выдав авансом почти триста долларов?— неслыханную по тем кризисным временам сумму! —?и обещая выдать ещё двести в качестве оплаты за работу. Портниха и её ассисентка долго брали у девушек мерки, прикладывали к ним разные образцы тканей и спорили до хрипоты, пытаясь выявить, кому и какой цвет подходит больше всего. Сошлись на решении пошить полный комплект костюма: и платье, и шляпку, и пальто. Девушки забрали заказы, вернулись домой, чтобы переодеться и привести себя в порядок к вечернему променаду и провозились так почти до самого вечера.Худой, высокой и нескладной блондинке Элис в итоге подошло ультрамариновое платье в пол с покрытыми плечами и закрытой зоной декольте. Она попыталась придать своему облику больше привлекательности, надев несколько рядов белых жемчужных бус в стиле прошлого десятилетия и шляпку с белыми перьями, а вместо сумочки предпочла клатч. Джованна хвалила господа, что в своё время научилась недурно завивать волосы, потому что Рут была в этом деле абсолютно безнадёжна.Сама же Рут, к изумлению Джинни, предпочла невероятно откровенное платье?— с открытыми плечами и зоной декольте, сделанное так же в стиле прошлого десятилетия. Платье было рубиново-красным, как будто бы девушка мечтала приковывать к себе все взгляды мужчин. Рут где-то раздобыла подходящую сумочку и мундштук для своих сигарет и теперь, сидя в кресле, производила впечатление опытной искушённой дамы.Джованна ограничилась строгим вельветовым платьем болотного цвета, подходящего к её зелёно-карим глазам. Платье переливалось на свету, как изумруд, приковывая к себе взгляд, даже несмотря на скромный, почти пуританский покрой. Её подружкам пришлось немало повозиться, чтобы красиво накрасить мисс Манчини и завить её каштановые волосы, которые теперь спадали на плечи ровными локонами, производя самое благоприятное впечатление. Если ещё час назад мисс Манчини была самой заурядной и обыкновенной девушкой, пусть и в меру симпатичной, но отнюдь не первой красавицей, то теперь редкий мужчина смог бы взглянуть на неё с полным равнодушием.Девушки вызвали такси и отправились в ?Океанский бриз? испытывать удачу. Все трое ехали в новых шляпках и пальто, Рут и Эмили держали в руках сумочки, но Джованна редко любила выбираться в люди с руками, полными сумок, предпочитая носить паспорт, кошелёк, складную расчёску, два платка и помаду во внутренних карманах своего пальто. Альба часто упрекала дочь, что это несвойственно женщинам, что хорошие девушки обязательно носят сумки, и Джованна это прекрасно понимала, однако, порой было куда удобнее схватить пальто сразу со всем необходимым, чем пытаться что-то рассовать по дамской сумочке или тем более, искать там. Как оказалось позже, такой подход сыграл на руку мисс Манчини.Последние несколько месяцев начавшегося тридцать первого года Джованна Бьянка училась блефовать, банковать и собирать куш. У неё были проигрыши, но незначительные, поскольку осторожная Джинни побаивалась ставить на очень большие суммы. Ставила она всегда ради удовольствия, но так же всегда чувствовала прилив радости и адреналина, когда в конце игры ей удавалось побить соперников и забрать весь выигрыш себе. В этот раз удача не просто благоволила девушкам, она их поцеловала. Отель ?Океанский бриз? представлял собой удивительное заведение?— как бы отель, в котором был и ресторан, и танцевальная площадка, и что характерно, нелегальный покер. Джованна отметила про себя, что редко посещала заведения подобного уровня?— здесь всё кричало о комфорте, напыщенности и богатстве и всё убранство помещения было выполнено скорее в стиле пышного ампира, нежели модного в то время ар-деко.Игра сразу задалась, отчасти потому, что игравшие с ними мужчины были сражены великолепием юных дам, отчасти потому, что здесь существовала давно отлаженная система, о которой прибывшая из чужого города наивная мисс Манчини не знала. Она не знала, что её так называемые подружки Рут и Элис давно работали в этом заведении проститутками, имели постоянных клиентов, в том числе среди тех людей, которых принято связывать с криминалом. Эти двое были из числа тех девиц, кто мог умело подливать в бокал игрокам шампанского или вина, а потом так же виртуозно строить глазки, заставляя разгорячённых, распалённых и перевозбуждённых мужчин бахвалиться друг перед другом и выкладывать всё до последнего гроша. Счастливчики, сорвавшие куш, могли потом выбрать понравившуюся девицу и жёстко оттрахать её прямо в одном из номеров этого чудесного заведения.Милашке Рут, обаятельной и страстной, всегда везло чуть больше, чем худосочной и бледной Эмили, и клиенты у неё были статусом повыше. И в этот вечер в зале находились другие девушки, бросавшие друг на друга ревнивые взгляды?— каждая из них хотела найти спонсора получше и побогаче. Когда в зал вошла незнакомая всем Джованна, в своём переливающемся и красивом, хотя и строгом платье, многие насторожились. Ещё сильнее волна тихого раздражения, гнева и страха прокатилась по столам, когда Джованна начала уверенно выигрывать. Пара бокалов шампанского расслабили девушку, но не затуманили ей мозг. Проигрыши у неё были совсем небольшие, благодаря аккуратному ведению игры, зато сумма выигрышей росла, как обрушившаяся снежная лавина. В конце концов, хозяину казино Николасу Ротштейну, пришлось позвонить нужным людям.Девчонка, чужая и подозрительная, рушила всю их схему. Эмили и Рут в это время играли за другим столиком?— соблазняли каких-то шишек из Нью-Йорка, вздумавших повеселиться немного дальше от дома. Джованна же была неприлично привлекательна, особенно в глазах подвыпивших и распалённых мужиков, у многих из которых в штанах твердело при взгляде на её ярко очерченные красные губки, милые локоны и вполне заметную, красивую, подтянутую грудь. Ники Ротштейн слыл известным дамским угодником и потому ненавидел доставлять неприятности женщинам, но сейчас он не мог действовать иначе. Девчонка каким-то чудом обыграла толпу злых и богатых мужиков, в числе которых был красавец Багси Сигел, сам Багси Сигел, отличавшийся свирепым и неукротимым нравом. Красавчик-еврей уже бросал на итальянку хмурый взгляд, периодически теребя свой галстук. Сигел действительно отличался буйным нравом, а ещё он был очень известной фигурой в уголовном мире, но Джованна об этом ещё ничего не знала.Как и полагается профессионалу, Ротштейн среагировал оперативно?— позвонил и доложил обо всём начальству, получил распоряжение вывести девчонку из-за стола и привести в кабинет босса, находящийся на четвёртом этаже. Прежде чем Сигел включил на полную катушку своё обаяние, чтобы очаровать девчонку и попытаться вывести её на чистую воду (для неё было бы самым лучшим, если бы профессиональный игрок в покер Бенни просто захотел бы отыграться), Ники подошёл к ней и без лишних церемоний попросил пройти с ним за выигрышем. Наивная по своей натуре Джованна насторожилась лишь на секунду, и то, по большей части из-за того, что последнее время её мучила паранойя после неудавшегося покушения со стороны Морелло, и прошла вслед за хозяином казино на четвёртый этаж. Ники бросал на девушку заинтересованные взгляды?— прежде он никогда её не видел и теперь задавался вопросом, какая судьба ждёт эту удачливую незнакомку. Рут или некоторые другие девчонки, отличавшиеся общительностью и умением убеждать, периодически приводили на работу новые лица, но в данном случае Ники не мог решить, сочтут ли боссы подходящей кандидатурой именно эту девушку.—?Спасибо, Ники, можешь идти,?— сказал один из двух мужчин, когда Ники открыл мисс Манчини дверь в кабинет. Ротштейн кивнул и удалился, а говоривший мужчина грубо втащил Джованну внутрь и захлопнул дверь. Кабинет был большой, но находился почти в полном мраке, освещённый лишь двумя торшерами по бокам от входа. От резкого рывка Джованна не удержалась на ногах в своих новых туфлях и споткнулась, выронив из рук своё пальто.?Господи, только не снова!?,?— подумалось ей, прежде чем второй мужчина замахнулся на неё рукой. Жестокие ублюдки и сволочи, для которых и женщина не человек, а ничтожество, грязь под ногами… Ожерелье на шее быстро отлетело в сторону, локоны растрепались, ворот платья был порван.—?Имя, говори своё имя! —?кричал один из капо мафиозной группировки, хватая Джованну за волосы так, чтобы не нанести ей сильного вреда, но в то же время причинить боль. Какие джентльмены?— били наотмашь, но так, чтобы не оставалось сильных синяков, или, упаси Мадонна, ушибов, переломов!Джованне не хотелось ещё раз испытывать незабываемые впечатления при избиении (хотя, стоит отметить, что эти мужчины были немного деликатнее, чем дуболомы Морелло), поэтому она раскололась быстро, ляпнула то, что давно крутилось у неё в голове, имя того, кто не давал ей покоя уже четыре месяца:—?Джованна… Джованна Морелло.Мужчина отпустил её волосы, и они замерли. Вдруг щёлкнул выключатель, и комната озарилась светом, открыв глазам Джованны роскошную обстановку хозяина кабинета. Он сам тоже сидел тут, рядом со своим помощником, мужчиной лет около сорока пяти, с русыми волосами и добродушным лицом. У него были хитрые и внимательные голубые глаза, которыми он, нет, не изучил, а буквально просканировал девушку на предмет лжи.—?Морелло? Что же это, получается, ты его дочь или любовница?Джинни понятия не имела, сколько лет дону Морелло и мог ли он иметь дочь, поэтому безрассудно брякнула:—?Я его жена…то есть любовница…сэр.Это безрассудство спасло мисс Манчини жизнь. Мужчина с добродушным лицом повернулся к своему начальнику, брови которого поползли вверх.—?Я… Я конечно, знал, что Серджио был пять раз женат, но чтобы его потянуло в шестой раз, да на таких молоденьких? Вот это шельма!—?Вы не думаете, что это может быть Джо, босс? —?спросил его помощник. Босс мафии криво усмехнулся и послал подчинённому такой взгляд, который тот понял без слов.—?Что ж, моя семья ещё сравнительно небольшая, и мы заручаемся поддержкой более влиятельных людей,?— сказал босс мафии, пыхнув папиросой,?— однако, у меня есть в Лост-Хэвене давний и хороший друг, которому мистер Морелло старательно переходит дорогу. Это мне не нравится. Capici?Джованна отрицательно помотала головой. Затылок болел, словно ещё помня прикосновения гангстера, стоящего за её спиной. Босс вперился в неё недовольным взглядом.—?Что же, это даже к лучшему, что Серджио не посвящал тебя в свои дела и дела Джузеппе. Умный малый, благодари его за это, потому что ты сейчас не поняла ничего из того, что я сказал. Я?— благородный человек, поэтому оставлю тебя в живых. Если ты, разумеется, никому не расскажешь, что была здесь сегодня и что выиграла сумму,?— он взглянул на бумагу, которую ему передал Ротштейн,?— я отдам тебе сумму в семь с половиной тысяч долларов. С моей стороны это невероятное проявление великодушия, поскольку, ты должна понять, что обычно после таких разговоров люди не уходят живыми. Но я вижу по твоему лицу, что ты и впрямь ничего не знаешь. Но, разумеется, если о чём-нибудь из этого узнает Морелло… Мы найдём и выследим тебя. В любом случае.—?Хорошо, сэр, я всё поняла, сэр,?— пробормотала девушка. Босс мафии потребовал от неё сказать дату и место её рождения, место прежней работы. Джованна, запинаясь, выложила чистую правду.—?Я бы посоветовал тебе исчезнуть из этого города на очень долгое время,?— задумчиво сказал ей помощник Босса мафии, когда они спускались вниз к чёрному входу в казино,?— тебе очень повезло, что ты наивная дура, и что ты женщина. Будь ты мужчиной, и сейчас я бы с тобой не шёл. Мой начальник очень терпелив и деликатен по отношению к женщинам. Цени это. Но… —?он замолчал на секунду и открыл перед Джованной дверь,?— если ты подведёшь его доверие… Не думай, что мы не разыщем тебя здесь, в этом огромном городе, или тем более в болеее мелком Лост-Хэвене или где угодно ещё. Можешь бежать и плакаться Морелло в жилетку, тогда же тебе придётся только хуже. Заруби себе на носу.—?Я всё поняла, сэр, простите меня, сэр,?— пробормотала Джованна. Он хмыкнул и вручил ей в руки пухлый конверт, в котором лежали пачки новеньких, свежих долларов. Она коснулась мужской руки:—?Сэр… Вы поступили честно со мной, и я должна ответить вам честностью. На самом деле, я не любовница Морелло и никогда не являлась ею. Но он организовал на меня покушение,?— с этими словами Джованна отвернула воротник пальто, чтобы показать небольшой шрам на шее, оставшийся от удавки Жакобо,?— и я не смогла этого забыть. Я порядочная девушка, а сюда пришла по навету своих подружек, не зная о вашем бизнесе. Я не думала обкрадывать ваше казино. Ваш…ваш босс очень честный человек, спасибо ему за это.—?Спасибо и тебе за честность,?— раздался голос откуда-то с лестницы, и во внутренний дворик вышел сам босс мафии,?— в нашем деле не бывает места жалости и состраданию, но, вот незадача, я очень хорошо отношусь к женщинам. Тебе сегодня очень повезло, девочка, благодари Мадонну за это.Джованна кивнула, собираясь отступить в темноту и тихо уйти, как вдруг босс мафии схватил её за руку и слегка притянул к себе.—?И ещё. Я не врал по поводу своего друга, проживающего в Лост-Хэвене. Будь уверена, если что-то пойдёт не так, мы тебя из-под земли достанем. Надеюсь, ты меня поняла. Ступай с богом, Джованни, и никогда больше не попадайся нам на пути.—?Спасибо, сэр, вы очень добры,?— сказала быстро Джованна и бросилась бежать прочь так быстро, как только позволяли правила приличия.Босс мафии докурил свою папиросу и кинул окурок в стоявшую рядом мусорную урну. Какое-то мгновение его лицо было хмурым и озабоченным, а затем он повернулся к своему другу и консильери и сказал:—?Как думаешь, Лео, она не врала?—?Думаю, что нет, Фрэнк,?— ответил мужчина по имени Лео Галанте,?— я видел её испуганное лицо. И несёт же чёрт таких идиоток в такие места, вроде нашего! Почему вы отпустили её, босс?—?Не знаю,?— недовольно передёрнул плечами Фрэнк Винчи,?— она очень похожа на одного очень хорошего человека, которого я знал. Он был немного старше меня, но пару раз помогал мне в трудных ситуациях, и я запомнил эту доброту по отношению ко мне. Как знать, быть может… —?он вдруг запнулся, и не закончив фразы, повернулся на каблуках и вошёл в здание. Лео Галанте вздохнул, бросил последний взгляд на полусумрачный, заснеженный внутренний дворик и последовал за своим шефом.