Глава 23. Сияющий Майкл (1/1)

Кроули проблемы обычно не то, чтоб не мучили, но не беспокоили настолько, как ангела.Как демон, он был только за любые проблемы, если они не сулили ему лично чего-то проблемного, а в целом, опять же, как демон, Кроули без проблем справлялся с любыми проблемами. А если не мог сам, без проблем же пользовался беспроблемными людьми. Или проблемными, как тогда, когда хотел ограбить ближайшую церковь и захватить немного святой воды для личных нужд и решения своих проблем.Проводив Марка Гейтисса в Лондон и буквально сгрузив его в руки Йена Халларда, супруга Марка, где-то в глубине того, что заменяло демонам и ангелам душу, поумилявшись поцелуям влюбленной пары, на деле просто фыркнув, чтобы никто из смертных не думал, что демонам вообще свойственно умиляться проявлениям чувств людей, Кроули поймал себя на том, что слишком уж открыто, пусть и невидимо, улыбается этой парочке, щелкнул пальцами и переместился на съемочную площадку, где узнал, что Дэвид уехал к себе, съемки временно приостановлены, а в наличие имеется только мистер Гейман, что-то там решающий по своим делам с другими ему подобными, и Майкл, обнаружившийся почему-то в трейлере Дэвида задремавшим на диванчике.—?Да чтоб тебя,?— вырвалось у Кроули при одном только взгляде на спящего человека, который даже в таком состоянии умудрялся выглядеть нереально привлекательно даже на вкус демона.Лицо человека расслабилось, мимические морщинки разгладились, а правая рука, свесившаяся с диванчика, буквально намекала, чтобы ее вернули на живот. А лучше?— прикрыли ей довольно заметно оттопырившиеся брюки ангельского костюма.Кроули присел и потрогал пальцы руки, сразу поняв, что это все-таки человеческая рука, а не ангельская.Кожа ангела была нежнее, источала неповторимый запах, присущий всем ангелам, рука же человека была ухоженной, но шершавой и более грубой.Особо долго разглядывать руки смертного Кроули не стал, решив, что лучше сразу начать действовать, чем долго присматриваться и прицеливаться.Майкл нравился. Майкл знал, что нравился и мог нравиться независимо от своего желания нравиться или не нравиться. И Майкл нравился и ангелу, и демону. Но понятие ?нравится? еще не означало, что человека хотелось.Хотелось, конечно, люди для этого и существовали, чтобы ими можно было пользоваться, как всегда считал Кроули. Люди с большим удовольствием пользовались друг другом и с еще большим удовольствием готовы были отдать себя в пользование тем, кто знал их тела до последней клетки. Но одно дело было просто заняться ни к чему не обязывавшим сексом, а другое?— заняться именно этим человеком, чтобы доставить наибольшее удовольствие именно этому человеку и только уже потом?— себе.Как демону, существу эгоистичному, Кроули последнее нравиться никак не могло, но ему нравился Майкл, его схожесть с Азирафелем, так что только уже ради этого можно было слегка потерпеть некоторые неудобства и кое-какие лишения себя любимого. Но для того, чтобы начать терпеть, нужно было хотя бы попробовать Майкла на вкус.И вот с этим возникала проблема.Целоваться Кроули любил по многим причинам. Во-первых, люди это здорово умели делать и постоянно изобретали новые способы поцелуев. Во-вторых, змеиная суть демона тоже была удовлетворена тем, что люди с их языками вытворяли такое, что ни одному нормальному демону и в голову бы не пришло?— и это только в рту партнера. А уж что они делали языком в других местах…В-третьих, как ни странно, люди были и сами не против, чтобы их пощекотали длинным языком.В-последних, пожалуй, даже в самых главных?— люди были предельно простыми существами, способными возбудиться даже от поцелуя такого же смертного, как и они сами, чего уж было говорить про умного и талантливого в совращениях демона или умного, но несколько не слишком раскованного в таких делах ангела.А проблема, собственно, была простой?— Кроули бессовестно, чего и следовало ожидать от демона, пользовался всеми смертными… но не мог позволить себе такого с одним, который был таким же обычным, как и другие, и вся разница была лишь в том, что он внешне напоминал одного ангела, ну очень медленно соображающего даже в плане дружбы.Как бы то ни было, Кроули собрал волю в хвост и наклонился к губам спящего человека.—?Ты красивый, ангел,?— вырвалось у него как раз перед тем, как его губы коснулись губ Майкла.Наверное, как чуть позже подумал Кроули, он сказал именно то, что хотел и должен был сказать, просто не тому, кому нужно было, но в любом случае смертный мужчина едва ли услышал адресованные не ему слова, потому как он вообще не проснулся. Может, люди были способны целоваться даже во сне, о чем Кроули подумал, когда распробовал поцелуй, может, такое умели только актеры, может, только Майкл, но когда последний приоткрыл рот и потянулся всем телом к Кроули, последний не стал обманывать ожиданий, очень бережно поддерживая в человеке полусонное состояние и легкое возбуждение от демонической притягательности.Майкл, не просыпаясь, обнял Кроули за шею и углубил поцелуй, медленный, тягучий и приятный как для него, так и для Кроули.И так уж вышло, что для удобства и поиска точки опоры Кроули приподнялся и уперся рукой в диван рядом с головой Майкла, но рука соскользнула и Кроули чуть не упал на человека, в последний момент только чуть прижав его своим боком, задержав руку на его плече.Может, Кроули слишком растерялся именно с Майклом, может, оказался морально не готов к такому повороту, но Майкл вдруг распахнул глаза и притянул Кроули в довольно крепкие объятия, целуя уже по-настоящему и настолько сладко, что даже у Кроули подкосились ноги.Если уж смертный целовался так, что проняло даже демона, как же тогда это должен был делать ангел?И вот эта мысль Кроули совершенно не понравилась по другим причинам.И пока Майкл подрагивал в его руках, испытывая свою порцию экстаза, который Кроули щедро источал всеми своими оккультными силами, пока издавал восхитительные для ушей демона звуки?— от тихого стона до приглушенного рычания, пока наслаждался самым продолжительным в своей жизни оргазмом, Кроули думал о том, что его ангел, его лучший друг, даже больше, чем просто друг, в этот самый момент мог наслаждаться другим смертным мужчиной, который внешне был сильно похож на самого Кроули, мог дарить ему удовольствие, мог получать от него подпитку для всей своей ангельской сущности. Наконец, Азирафель мог наслаждаться до такой степени, что решил бы, что хоть раз стоило бы остаться с человеком до конца жизни последнего, стать ему хранителем, любовником, разделить с ним остаток человеческой жизни, а потом, когда бы человека не стало, страдать от пустоты, искать кого-то еще, чтобы заново продолжить этот бесконечный замкнутый круг… и Кроули просто не мог допустить такого, не мог бы видеть боль и одиночество в глазах ангела.И, может, он всего лишь надумывал лишнего, может, слишком глубоко ушел в себя, все еще целуя Майкла и да, все же наслаждаясь результатом своего на него влияния, чувствуя отклик в теле и душе человека… но Майкл, даже при всем его великолепии и красоте, был человеком. Даже не так. Майкл не был ангелом. Единственным, к кому Кроули по-настоящему тянуло, чье желание и чей отклик хотелось бы видеть и чувствовать.—?А-а-ах! —?протяжно выдохнул Майкл, когда его тело вновь забилось в оргазме.Кроули вздрогнул, но не от удовольствия, а от ужаса происходящего.Это действительно зашло слишком далеко. Да, он и ангел сами виноваты, что теперь приходилось откровенно издеваться над людьми, которые до этого даже не думали о соитии друг с другом, но проблема уже была, ее надо было как-то решать, между тем, Азирафель был прав?— послать Кроули к Дэвиду и самого ангела к Майклу при том, что они попарно были внешне идентичны, было безумием. Смертные просто не смогли бы достичь нужного уровня экстаза, как любил выражаться Азирафель. Не оргазма?— с этим проблем бы не возникло вовсе, это физиология, а уж в этом два сверхъестественных существа разбирались куда лучше людей, хоть и не во всем, как выяснилось при просмотре сериала про секс и откровений Кроули о рождении Иисуса. Но дело было в настоящем, неподдельном желании человека испытать не просто сухой оргазм, а единение, любовь с партнером, прочувствовать нужность и важность для него. А что мог бы дать даже самому красивому и талантливому человеку такой, как Кроули? Он же демон, он не способен любить, он лишен этого давным-давно…Кроули убрал всякое воздействие на Майкла и оторвался от его губ, одновременно с этим очистив его одежду от следов оргазма и демонической магии.Одного взгляда в сияющие глаза смертного актера Кроули было достаточно, чтобы испытать что-то очень отдаленно похожее на нежность.Человек был прекрасен и до вмешательства демона, и во время, и даже после?— чуть встрепанный, приятно порозовевший, с влажными губами, действительно глубоко удовлетворенный?— хотя и не настолько глубоко, как если бы он по-настоящему занялся сексом, Майкл понравился Кроули. В конце концов, какая разница? С человеком нужно было поработать, с ним можно было поработать и дать ему все, чего бы он ни пожелал, только чтобы снять магическое воздействие. И работать с таким человеком Кроули бы понравилось.Его даже не захотелось обездвиживать?— лишать себя удовольствия видеть искренние эмоции на его лице Кроули даже не смог бы себя заставить.—?Засыпай, ангел,?— попросил Кроули так мягко, как только общался с маленьким Магом. —?Встретимся чуть позже и уже тогда все будет так, как ты захочешь. А пока пусть этот опыт покажется тебе сном,?— добавил он, глядя на то, как глаза Майкла снова закрываются, как расслабляется его тело и как дыхание становится ровным.И, может, именно этого делать и не стоило, но перед тем, как встать, Кроули провел ладонью по голове уснувшего человека, применив совсем немного чуда, чтобы вернуть его волосам здоровый шелк. И именно прикосновение к голове уже не маленького воспитанника, а взрослого мужчины что-то действительно пробудило в демоне.Он мог бы отрицать сколько угодно, но первую искру нежности возродил ангел, стоявший на стене райского сада очень давно, слегка раздул ее непоседливый мальчишка, не так давно называвший Кроули нянюшкой и по-детски непосредственно привязавшийся к тому, в кого даже сейчас не слишком верил. Но нечто большее, чем просто дружбу и заботу, из тех крох чего-то светлого и давно отрицаемого, раздул другой человек, взрослый человек, безусловно прекрасный в своей непосредственности, талантливый, многими любимый и далеко не ангельский. Может, это даже думать было нелепо, но Кроули ощутил внутри какое-то странное чувство. Ему вдруг захотелось попробовать стать кем-то большим, чем просто наставником. Он уже испытал что-то похожее, когда стоял за спиной Дэвида в по-настоящему горящем магазине, оберегая хрупкое человеческое создание от малейшей искры. Тогда он как будто стал демоном-хранителем, категорией, которой никогда не было и быть не могло. Теперь, с Майклом, Кроули испытывал нечто другое, от чего сердце?— довольно глупый никчемный орган, участвующий в чувствах исключительно у смертных, отозвался и в груди демона. Дело было даже не в том, как выглядел Майкл, хотя и в этом в первую очередь. Дело было в том, что именно Майкл, сам того не зная, дал демону.С другими Кроули всегда притворялся, скрывал глаза, всю свою сущность, понимая, что его настоящего могут испугаться. Для Мага он вообще сменил пол и все так же закрывал глаза очками. С Майклом он впервые был сам собой, попросту забыв и про очки, и про глаза, и даже про то, что Майкл был для него всего лишь работой.Взрослый человек не испугался его глаз даже тогда, когда Кроули еще не применил свою магию. Он не оттолкнул, не закричал. Он притянул его к себе и поцеловал так, как?— и это Кроули вдруг осознал с кристальной четкостью?— не стал бы целовать Дэвида.Майкл Шин, смертный мужчина, актер, испытал желание заняться любовью?— даже не сексом?— с настоящим демоном.И настоящего демона такое положение дел почему-то испугало.