Глава 24. Быть желанным (1/1)

Сидя на полу трейлера, Кроули не мог оторвать взгляда от спящего Майкла.Маг пробуждал совсем иные чувства. Маг был ребенком, воспринимал мир иначе, впитывал новые знания, дарил иные чувства. Маг привязал обычно независимого демона какими-то незримыми нитями покровителя, крестного отца, защитника. Майкл, еще не привязав ничем, просто привлекал всем, чем являлся.Между тем, пока Кроули наблюдал за тем, как Майкл даже во сне чему-то улыбался, в дверь трейлера постучали, Майкл проснулся и вышел, решив, что слишком расслабился и пора бы уже ехать в гостиницу.Кроули же, глядя на то, как Майкл собирается, растирает лицо и уходит, почему-то даже не мог встать с пола. Его накрыло опустошенностью, а когда дверь трейлера закрылась, когда Майкл уехал, Кроули сгорбился, обхватил ноги руками и, опустив голову, закрыл глаза, пытаясь понять, что же с ним теперь не так, если внутри как будто что-то душит и не дает снова ощутить себя беззаботным искусителем.Тем не менее, он заставил себя встать, прекратить все попытки самоанализа и сотворить большое зеркало от пола до потолка?— просто, чтобы полюбоваться на себя.Зеркало, вполне обычное, не отличающееся ровным счетом ничем от других, ему подобных, отразило совершенно неотразимого и крайне привлекательного демона от подошв ботинок до рыжей макушки. В принципе, как решил Кроули, такого не захотел бы только полный импотент, впрочем, для поднятия любого члена Кроули запросто обходился магией, так что импотенты тоже отпадали.Но для единственного смертного Кроули решил поступиться собственными принципами и привычками, сняв свежевыращенные прямо на глазах очки и повернувшись к зеркалу боком, оглядев себя даже с этой стороны.Стороны, как он понял, в нем были все исключительно привлекательные и до самой последней оккультной частицы демонические, способные как сами по себе, так и с помощью магии заставить любого смертного хотеть каждую из них и все вместе. Единственным, что выбивалось из общей картины, были глаза. Заниматься сексом в свое удовольствие Кроули мог и в очках. Собственно, что и делал каждый раз, когда ему того хотелось, но с Майклом нужно было действовать иначе. Майкл должен был видеть перед собой Дэвида Теннанта, а Кроули уже выяснил, что этот смертный если и носил очки, то обычные, улучшавшие его не слишком хорошее зрение. Ну, или линзы для тех же целей. Привычные демону темные очки отпадали, вставлять в глаза что-то, чего в них быть не должно, просто не хотелось, дурить голову Майклу и обвешиваться маскировочными чарами?— тем более, выход был только один?— перестать паниковать и просто завалиться, как есть.Если уж смертный хотел демона, он бы именно его и получил. То есть, своего смертного напарника-актера в роли демона.—?Да какая разница? —?поморщился Кроули, решив высказать мысли вслух.Отражение ответило смешно наморщенным носом зеркального демона, весьма привлекательного и со змеиными глазами.Робостью в таком деле, как соблазнение смертного, и не пахло.Кроули просто дождался нужного момента, когда Майкл принял душ, переоделся и подготовился расслабиться в компании каких-то интернет-историй, постучал в дверь номера и, когда она открылась, явив Кроули отмытого от косметики, встрепанного даже больше обычного, заметно посвежевшего, в серой футболке, домашних широких штанах и босиком Майкла, исключительно красивым актерским жестом снял свои солнцезащитные очки и произнес тщательно отрепетированную фразу, которая первой пришла на демонический ум и довольно прочно там обосновалась за неимением чего получше:—?Займемся сексом?За свою жизнь, тем более, за актерскую карьеру, Майкл как-то незаметно привык к тому, что его хотели.Молодым, тонким и звонким, конечно, куда чаще, причем в равной степени и мужчины, и женщины, но чем старше он становился, тем, видимо, на вкус большинства, выглядел привлекательнее, чем даже в молодости.Для Майкла не являлось секретом, что после трилогии про вампиров и оборотней его не хотел только совсем уж не фанат тех и других, но что творилось после ?Мастеров секса? не поддавалось никакой логике. Лиззи Каплан от души смеялась, когда еще в самом начале утверждала, что теперь-то от самого сексуального врача-оборотня точно не отстанут ни женщины, ни мужчины-гетеро, ни мужчины-геи. Примерно то же самое говорила и Сара Сильверман, с которой у Майкла завязался роман прямо на съемках сериала.—?Майкл,?— говорила она,?— ты буквально вызываешь желание повалить тебя и хорошенько оттрахать.И хотя сам Майкл от души смеялся, в душе же он был полностью согласен с женщинами и даже с коллегами-мужчинами. Конечно, до ?валить и трахать? вряд ли бы дошло, но как знать… впрочем, Сара, женщина темпераментная, из-за чего Майкл ее и выбрал, практически так и делала?— толкала его на кровать и седлала, как жеребца, стискивая бедрами так, что перед глазами плясами все звезды небесные.И, что Майкл часто подмечал, все его партнерши, начиная с девочек в школе, продолжая Кейт Бекинсейл и заканчивая Сарой были сильными личностями с большими аппетитами в сексе и с четким знанием того, чего они хотят в сексе, как долго, где и когда.Что же касалось мужчин, Майкл старался об этом не распространяться. Голливуду, Штатам в целом и Канаде было все равно, Англии тоже, но Уэльс и родной Порт-Толбот должны были остаться тем островком свободы и спокойствия, чтобы именно там можно было быть собой, защищенным от сплетен и слухов.Впрочем, как Майкл понимал, как взрослый, разумный и серьезный, хоть и местами, человек, даже в шестьдесят, даже в семьдесят его бы вряд ли перестали бы хотеть. В конце концов, сэра Шона Коннери хотели все и всегда, значит, было, к чему стремиться.Однако, что касалось сериала про ангела и демона по книге, сюжет которой Майкл читал как в оригинале, так и во многих интерпретациях фанфик-райтеров, большинство все-таки хотело горячего демона, интригующего своим характером больше слишком уж отстраненного ангела, больше погруженного в свои книжки, чем в дела мира в целом и взаимоотношений с демоном в частности.Майкл никогда и не скрывал, что и он являлся фанатом интересной парочки, хотя даже он с трудом мог бы сказать, в его фантазиях Кроули был бы сверху или снизу. С одной стороны, Кроули был демоном непредсказуемым, в чем-то эгоистичным, следовательно, едва ли стал бы слишком заморачиваться с доставкой удовольствия любовнику, если смертные мужчины его в принципе волновали. С другой стороны, только в его характере было куда больше живого участия и переживания за человеческий род и отдельно?— за своего ангела, что могло сказать о его истинных намерениях даже в сексе куда больше, чем даже про ангела, которого, похоже, такой аспект человеческих отношений если и волновал, то редко, мало и исключительно, чтобы отвязаться от какой-нибудь трепетной девицы, которая по неосторожности могла влюбиться в небесного воина.Азирафель, как многократно думал Майкл, скорее выдал бы девице оргазм просто поцелуем, не став связываться с телодвижениями и всеми жидкостями. Кроули, как демон, бояться или брезговать вроде бы был не должен.Наконец, и в этом Майкл убедился уже на пробах, того Кроули, что выдал Дэвид, захотел бы и импотент, и асексуал, и даже сам Майкл. Азирафель же в его собственном образе был слишком непостоянным, слишком зажатым и каким-то рафинированным, мол, ну, Потоп, ну, что теперь сделать, ангелу нужно принимать хоть Потоп, хоть Армагеддон со смирением и почтением к божьей воле и не высовываться.И если бы кто-нибудь спросил, захотел бы Майкл переспать с ангелом, он бы точно отказался хотя бы из чувства непонимания того, как вообще можно было физически затащить в постель настолько асексуального, дико тормознутого, упрямого и просто даже изнеженного ангела, который точно покраснел бы от слова ?эрекция? и предложил бы выпить и съесть по пирожному, чем раздеться, заняться оральным сексом, а потом хотя бы полчаса изучать позы Кама Сутры со всеми этими стонами, вздохами и обменом жидкостями.Кроули, горячий, как ад, страстный, наверняка знающий толк в любых извращениях и сто процентов мастер всех поз, какие только существовали и даже тех, какие был способен выполнить только он сам, годился в любовники куда больше. И да, в змеистом исполнении Дэвида, был до безобразия порнографичен от макушки до пяток одетым во что угодно.И если бы Нил не заверил обоих актеров, что никто из них не будет раздеваться в кадре, Майкл бы с пребольшим удовольствием предался бы рукоблудию на полуголого демона Дэвида, о чем, само собой, не преминул бы Дэвиду и доложить.Что же касалось секс-фантазий, тут Майкл был далеко не консервативен.Его тело его самого вполне устраивало, как устраивало и его многочисленных женщин. Футбол, бег и спортзал в целом давали возможность даже при его комплекции оставаться в отличной форме. Да, возраст и гены брали свое, тонкость и звонкость уступили место некоей пышности форм, а камера добавляла еще десяток фунтов, но Красная дорожка и классические костюмы при любой комплекции делали его стройнее и желаннее.Наконец, и Майкл этого никогда не скрывал, веселый легкий характер привлекал к нему самому, а не к его внешности, открытая улыбка и желание посходить с ума даже в перерывах между дублями вызывали у присутствующих какое-то иррациональное желание пообниматься и перецеловаться. Его обожали ведущие ток-шоу, его обожал Алан Карр, а вместе с Аланом и все зрители, и ведущие других шоу, и даже коллеги по программам. Самоирония, готовность дурачиться, даже выставлять себя клоуном?— в этом Майкл находил отдушину от той серьезности, что витала вокруг и так и норовила укусить, подмять и сделать таким, как все.Ну, и кроме того, Майкл действительно любил читать творчество фанатов своих ролей и интересных книг, больше уделяя внимание слешу, как явлению, где сюжет историй был завязан на отношениях, чаще всего романтических или даже сексуальных, что Майкл просто обожал, двух или более мужчин или мужеподобных существ. И да, все то, о чем писали фанфик-райтеры про Кроули и Азирафеля, Майкл представлял с собой в одной из главных ролей и с Кроули?— в другой, гадая только над тем, кто кого бы уломал в конечном итоге, если результат был бы одинаково полезным, бурным и продолжительным.Другой отличительной чертой Майкла была способность буквально влюбляться в партнеров по съемкам, плюс к тому, чтобы уже потом, выудив из бездны интернета очередную секс-историю, примерить ее на себя.В первом фильме про оборотней и вампиров Кейт от души намяла ему бока, за что потом так бурно извинялась в постели, что Майкл готов был терпеть даже настоящие удары любимой женщины.В третьем, где он снимался с Роной Митрой и аккуратно зажимал ее к декорациям, изображая страсть, его накрывало до такой степени, что его Люциана приходилось буквально выдирать из себя. И, что Рона поняла уже тогда и что, набравшись смелости, сделала, это было еще не все.Рона, милейшая девушка, младше его самого, горячая, как ад, но, как и все актрисы, не позволявшая себе и партнеру лишнего, как-то предложила порепетировать совместную сцену, но быстро перехватила инициативу, сама толкнула Майкла лицом к стене, прижав его своей грудью и буквально выдохнула ему в ухо то, от чего чуть позже Майклу пришлось позорно сбегать.Суть сказанного сводилась к тому, что она, вернее, ее персонаж, вампир, сильнее, умнее скованного в трансформации оборотня в ошейнике, так что если кому и стоило быть сучкой, так то оборотню, чью нежную попку запросто могли бы использовать и вампиры, и она сама просто для забавы.Майкл, как-то не задумывавшийся над эрогенностью своей задницы, возбудился настолько, что еле выдержал шутку.Впрочем, как потом выяснилось, фанаты фильмов думали примерно так же, если фанфик-райтеры милями строчили истории о том, как Виктор, которого играл Билл Найи, трахал Люциана?— с оттяжкой, долго, мучительно сладко и так страстно, что оборотень едва не выл от удовольствия.Билл, конечно, никогда не стал бы делать ничего подобного ни в адрес Майкла, ни любого другого человека, с которым работал, но фантазию самого Майкла было уже не остановить. Он буквально хотел и его, и Рону, и всех, с кем его слешили мастера письма.Что же касалось историй про ангела и демона, Майклу больше нравились те, где демон, устав ходить кругами, плевал на условности, заваливал ангела на ближайшую поверхность и драл так, что ангел кончал радугами. Это, и Майкл этого и не особо скрывал, возбуждало. И в чем-то настолько, что Майкл и сам хотел бы пережить такой опыт с таким горячим любовником, плевать даже, под ним или над.Ну, и чтобы совсем уж откровенно, как мужчине, ему было крайне сложно отказаться от секса, который ему предлагали то напарники по съемкам, то фанаты. Конечно, с фанатками нужно было быть крайне осторожным, но времена, когда девушки буквально липли к нему после спектаклей, предлагая если не секс, то минет, слегка прошли, ушла смазливость с лица, пришла относительная серьезность в таких опасных делах, но если уж у него не было постоянной партнерши, если даже уставала правая рука и если ему предлагали секс, отказываться было грешно.Хотя, и это Майкл бы запомнил, если б такое довелось предложить, Дэвид Теннант еще никому не предлагал переспать в предельно простой фразе:—?Займемся сексом?Майкл, в тот момент как-то больше погруженный в секс-фантазии фанфик-райтеров, ангелов и демонов, свои фантазии о них и даже в чем-то свои фантазии о себе и Кроули, смог только облизнуть враз пересохшие губы и выдохнуть:—?Думал, никогда не предложишь,?— и затащить гостя в свой номер буквально за грудки.