Part I. (2/2)
В принципе, именно так они дослужились до морских офицеров королевского флота.
- Ну, так что, Примо? – Джи, казалось, сиял ярче солнца. – Отправимся в самую глотку опасностей? Покажем этим головорезам, где раки зимуют?Джотто кивнул и хлопнул друга по плечу, обращаясь к наблюдающему за этими порывами ностальгии французу:- Алауди, ты с нами?Жандарм выгнул светлую бровь, на что капитан уже было подумал остаться без холодного расчетливого ума в своей команде в столь опасном путешествии, но тот вдруг согласился:- Да. Лучше забить кого-нибудь до смерти на палубе, чем разгребать эти интриги на государственной службе.
Подтащив Джотто к насторожившемуся блондину, Арчери закинул руки им на плечи, шаловливо прищуривая глаза:- Ну, что, как раньше? Вперед, к победе?- Конечно!- К победе, только уберись от меня.
Они были похожи на тех шестнадцатилетних сорванцов, убежавших из приюта ради опасностей и приключений.
День обещал быть жарким и сухим. Большое круглое солнце, окруженное ореолом сверкающих лучей, колесило по ярко-синему небу, очистившемуся даже от самого маленького, почти незаметного, облачка. По морю стелился легкий бриз, обещая путешественникам мягкого старта, а слабые, вообще не заметные волны облизывали песок, смешивая его с гладкими камешками и ракушками.
Если верить часам, лежащим на ладони Алауди, то до отплытия, назначенного ровно в полдень, оставалось всего лишь два часа, а экипировка «Вонголы», на его взгляд, была еще далеко не закончена. Джи бегал по палубе, залезал на мачты, спускался по канатам, проверял зорким взглядом все трюмы и боеспособность пушек, а также обмундирование и степень подготовленности моряков. Другими словами, Арчери был похож на мальчишку, первый раз попавшего на настоящий корабль, а не на боцмана, следящего за порядком при подготовке корабля к отплытию. Алауди следил за его перемещениями хмурым взглядом, прикидывая, а не передумать ли. С другой стороны, влезать в очередную перестрелку и отдавать свою жизнь только ради того, чтобы не украли дочку какого-нибудь напыщенного герцога, ему совсем не хотелось. Он почти жалел, что решился когда-то сменить жизнь морского офицера на жизнь жандарма, и теперь у него есть возможность вернуть все назад. Было бы глупо оставаться на земле, когда море зовет тебя вперед.
Сбежав по трапу, Джи перепрыгнул через какие-то ящики, подлетая к Алауди и испепеляя его взглядом:- Ты оглох? Я тебя уже битый час зову, чуть голос не сорвал.
- Слабо, значит, зовешь, - огрызнулся блондин, смотря, как Арчери скалится и достает из кармана трубку. О-о, сейчас в радиусе нескольких миль поплывет тяжелый табачный туман, потому что боцман любил пыхтеть много и радостно. Так что, чтобы предотвратить нежелательное дымное облако, француз отобрал у него трубку и спрятал во внутренний карман своего плаща, с которым не расставался круглый год. Джи даже дар речи на секунду потерял, но тут же взял себя в руки и взвился:- Ты что себе позволяешь, а? А ну верни мою трубку! – он полез к жандарму, на что тот уперся руками в его плечо и щеку, не разрешая себя трогать и пытаться вытащить орудие массового поражения методом веселящего газа. Со стороны они казались детьми, не поделившими лопатку, и именно так их увидел Джотто, который, казалось, возник прямо из-под земли:- Вы что тут устроили?- Он трубку мою забрал, - процедил сквозь зубы Арчери, пытаясь хотя бы дернуть француза за волосы, чтобы тот не упирался и вернул ему уже его деревянную подружку. Примо лишь вздохнул, и вытащил из кармана своей формы еще один курительный аппарат, протягивая его другу:- Возьми мою. А то ведете себя, как дети, - он лучезарно улыбнулся.- Вы издеваетесь, что ли? – скептически поинтересовался Алауди, скрещивая руки на груди и, наконец, замечая за спиной Примо еще одну фигуру, столь знакомую, что нельзя было не выразить своего удивления: - Кнакл?Облаченный в рясу высокий мужчина кивнул в знак приветствия и улыбнулся. С Кнаклом они познакомились в училище. Он был накаченным и спортивным, все свободное время посвящал тренировкам и совершенствованию своих способностей. Он был дружелюбным и добрым подростком, помогающим друзьям в беде и способным отстоять свою честь, и подавал большие надежды в области борьбы. Троица неудавшихся мореплавателей быстро нашла с ним общий язык, и вот уже вчетвером они доучились до последнего курса и поступили на службу. Но вскоре Кнакл ушел, а за ним, буквально через год, ушел и Алауди. Только если Кнакл серьезно занялся профессиональной борьбой, то Алауди вступил в тайную полицию Короля.
Время шло своим чередом, Джотто получил свою красавицу «Вонголу», и они вместе с Джи и командой отменных ребят бороздили морские просторы. Алауди преспокойно служил себе на гражданской должности, а вот Кнакл, по темным, не понятно каким причинам, ушел из борьбы и совершенно неожиданно подался в священники. Они часто встречались, но никто из них так и не поднял эту тему, просто приняв бывшего боксера за святого отца.Услышав знакомое имя, Арчери, набивавший до этого капитанскую трубку и от души ее поджигающий, поднял голову, затянулся и тут же закашлялся, хрипло выговаривая:- Кнакл. Сколько лет, сколько зим! Все грехи отпускаешь?- Отпускаю, - священник хохотнул, отчего большой крест на его груди слегка покачнулся. – Но здесь я сейчас не для этого.- Кнакл поплывет с нами, - сообщил Джотто, заставляя Алауди удивленно выгнуть бровь, а Джи вновь подавиться при затяжке.
- С нами? – француз хмыкнул. – Это ты для подстраховки? Мол, если будем умирать, то сразу можно и исповедаться?- Алауди!
Жандарм примирительно поднял руки вверх и пожал плечами: он же всего лишь предположил, чего они все взъелись? Джотто продолжил:- Вы же помните, насколько он силен? Такой человек в команде очень даже нужен, учитывая наше предстоящее положение. Вы же знаете, к кому мы направляемся.Оба кивнули, соглашаясь. С теми пиратами шутки плохи. Над ними всегда развивался только красный флаг, увенчанный Веселым Роджером – черепом в профиль с круглой серьгой в ухе на фоне двух скрещенных револьверов. Никакой пощады, и ни шагу назад.- Ну, что ж, добро пожаловать в команду, - сказал Джи, оборачиваясь, чтобы посмотреть, как идут приготовления корабля, и тут же находя грубейшие ошибки: - Куда вы это потащили?! Я вами за такое кренгование проведу!
- Я смотрю, уже многое сделано, с тех пор, как я раздал команды и отправился за Кнаклом, - Джотто подошел к внимательно смотрящему за кораблем Алауди. – От Его Величества есть новости?- Да, - француз вытащил из внутреннего кармана плаща (для Примо всегда оставалось загадкой, сколько всего там может поместиться и какие тайны скрывает этот плащ) свернутый вчетверо лист и протянул его капитану. Тот развернул его, скользя взглядом по нарисованной карикатуре: на горе золота лежал заколотый пират с крестиками, вместо глаз, и высунутым языком. Надпись сверху гласила об угнавших «Мадонну» пиратах, а снизу чернела приписка: «Поймавшему одного из этой банды назначается вознаграждение в пятьдесят мешков золота».
- Прямо мешков? – недоверчиво спросил Джотто, на что Алауди хмыкнул:- Мешочков с кулак, не больше. Он такой жадный и скупой. Даже «Мадонну» свою хочет вернуть не ради того, что она совершеннейший корабль флота, а потому, что она влетела ему в монетку. Немалую такую. Кстати, - француз обернулся к капитану, - если мы вернемся живыми и с этой «Мадонной», мы можем сами себе назначить вознаграждение.- Мне нравится твое «если», - хмуро заметил Джотто, поднимая на жандарма глаза. – В смысле, сами?- В прямом.- Ты чего ему наплел, что он так расщедрился?
Француз загадочно пожал плечами и направился в сторону «Вонголы», оставляя Примо хлопать глазами себе вслед. Около трапа распалялся Джи, веля поторапливаться и занести уже все сундуки и ящики на борт. Юнги лазали по мачтам, закрепляя паруса, носились по палубе, смотря за сохранностью тех или иных канатов,также считая фонари и выполняя всякую остальную мелкую работу, из которой в дальнейшем складывалось последующее путешествие. Спрятав объявление в карман формы, Джотто поднялся по трапу, с улыбкой замечая, что Кнакл тоже помогает худосочным матросам донести особо тяжелые ящики с ядрами для пушек, и взошел на корму, кидая взгляд на залитый лучами солнца город. Где-то вдалеке сверкали золоченые башни дворца, и высилось распятие на куполе церкви Кнакла. Люди, наверняка, сновали по улочкам, каждый занимаясь своими делами, а дети играли в салочки или прыгали через скакалку, даже не подозревая, что буквально в шаге от них решается судьба целой команды. Джотто вздохнул и подошел к рулю.Алауди стоял на лестнице, ведущей на корму, и смотрел за последними приготовлениями. Джи теперь носился по палубе и обещал подвесить неправильно работающих к нок-рею или протащить на веревках под килем, а особенно провинившихся обещал скормить акулам, как только они выплывут в открытое море. Все, конечно, понимали, что Арчери такого не сделает, но все почему-то начинали работать быстрее и качественней, вызывая у него довольную ухмылку. Все же, это было довольно трудно и занимательно, быть и помощником капитана и боцманом одновременно.
Когда все приготовления были закончены, а курс намечен, пробили склянки, но не стандартно, как отбивают обычные полчаса, а торжественно и долго, что говорило о начале путешествия. Джотто уверенно сжимал руль, готовясь к отплытию, а Кнакл помогал поднимать якорь, чтобы сняться с места. «Вонгола» мягко покачнулась, медленно отталкиваясь от берега, и тихонько, почти не заметно поплыла, рассекая ровную морскую гладь, образовывая небольшие клинообразные волны. Их провожало яркое солнце и чистое небо, а также толпа юных сорванцов, мечтающих в один прекрасный день также стоять у руля и руководить процессом. Джотто невольно улыбнулся этим мыслям и этим детям.
Все шло своим чередом. Алауди-таки снял свой плащ, спрятав его в своей небольшой уютной каюте, и, закатав рубашку по локоть, теперь облокачивался о борт, смотря на морскую гладь и подставляя лицо теплому бризу. Мимо него сновал Джи, заставляя юнг драить палубу и просто наслаждаясь предвкушением нового приключения. Кнакл стоял возле Джотто, не в силах сдержать улыбку от нахлынувших воспоминаний первых плаваний. Примо нежно сжимал штурвал пальцами, чувствуя мерный ход своего корабля.«Вонгола» отправилась в новый путь.