Безумие (1/1)
"Со мной что-то не так. Я будто бы болен… Это всё она… Маленькая светловолосая ведьма… Что делать? Думай, ДУМАЙ, чёрт тебя возьми!" "Всё ведь шло, как надо. Этот паршивец, мнящий себя гением, был почти у меня в руках. Вот уж не думал, что он так трясётся хоть за что-то в своей жалкой жизни. Его любимая дочь, очаровательная крошка Роузи… Было не сложно достать это из глубин его сознания, мне повезло, что он сдался. Я блефовал, но ведь получилось! Так приятно было превратить его в марионетку, дёргать за нужные ниточки… Затем — ну надо же, двойная удача! — папенькина девочка соскучилась, и вот она здесь, мне даже не пришлось бы утруждаться, если бы потребовалось… Главный козырь в рукаве… Да я везунчик!" "С ней было так интересно играть… Упрямая, гордая. Вся в своего отца, пропади он пропадом. Может и правда стоит покончить с ним? Было бы хорошо, мне он надоел смертельно… Но это так просто. Так легко. Так невыносимо скучно. И у меня больше не было бы такой милой игрушки". "Все эти пустышки сами вешаются на шею, для этого даже пальцем шевельнуть не приходится. Но не она. Все вокруг будто мёртвые бездушные куклы, болтающиеся во мраке и пустоте, одна она — живая. Настоящая".
"Теперь точно что-то не так. Я размяк, сдался, и она больше не игрушка. Ангел, спустившийся с небес. Мой ангел. Чем чёрт не шутит, может и для моей проклятой души нашёлся хранитель? Может и для меня найдётся прощение? Хотя мне никакая исповедь не поможет…" Он был, словно в лихорадке. Мысли неслись, как рваные облака в сером небе за окном. Табак всегда помогал навести в них порядок, но в это утро эффекта не было ровным счётом никакого, несмотря на то, что воздух в комнате уже был плотным и сизым от дыма. Вместо долгожданного просветления и успокоения голова нестерпимо разболелась. Хайд поморщился. Тиканье часов в гостиной раздражало до невозможности. Он запустил в них тяжёлым стаканом, из которого только что допил виски. Часы треснули, стакан брызнул осколками в разные стороны. Жить легче не стало.
Чёрт с ним, с этим треклятым Джекиллом, ничего уже неважно! Месть всегда можно отложить, а теперь, когда сосредоточиться на ней всё равно невозможно, может быть она уже и не нужна. Главный приз слишком ценен, чтобы размениваться по пустякам.
Жаль только, что есть одно но, которое всё портит. Ричард Лэньон. Вечно он мешается под ногами! Но он что-нибудь придумает. Обязательно. Никто не отнимет у него то, что по праву его. Хайд встал. Прошёлся. Прислушался. Шаги за дверью. Он устало прикрыл глаза. Всё ещё не один. Какое разочарование... Неожиданно его настигло воодушевление. Ему ведь пора, прямо сейчас, на французский! Он ему, конечно же, даром не нужен, но зато ему нужна она. Только бы взять себя в руки, мысли отчего-то путаются… — …Какой бардак… От дыма дышать невозможно. Что ты себе позволяешь? Ты всё ещё в моём доме, так что будь добр вести себя, как полагается! Хайд рассмеялся. Его попросили быть добрым? Джекилл хоть сам понял, какую ерунду сморозил? Добр… Чёрта с два он будет добр! Он подошёл ближе к доктору и зло улыбнулся. — Ты ещё не понял? Дом мой. Всё, что в нём — тоже моё. И делать я буду что захочу и когда захочу. Я повторял это не один раз. Как же трудно до тебя доходит… Он подхватил лёгкое пальто и направился к выходу. Назойливый доктор направился за ним.
— Куда ты идёшь? Эдвард хотел было ответить, что это не его собачье дело и просто уйти, как и всегда, но радость от предвкушения встречи с юной Роуз вдохновила его на более остроумный, как ему показалось, ответ. Хайд развернулся на каблуках, язвительно улыбнулся. — Проведать твою пташку. Она, должно быть, очень скучает. Я подниму ей настроение. И, может быть, позже, если она не устанет, мы вместе заглянем к тебе в гости… Сработало. Джекилл побледнел, как простыня. — Только посмей.
Хайд снова громко рассмеялся. — И что ты мне сделаешь? Пустые слова, Джекилл. Неужели ты сам не замечаешь?
Дверь за его спиной захлопнулась. Он вдохнул показавшийся невообразимо лёгким весенний воздух, щёлкнул пальцами, подзывая кэб, и поспешил на урок. Сегодня к счастью можно было даже прикоснуться.