Глава седьмая (1/1)

So Happy Together // Счастливы вместеJwink85Глава седьмаяЯ люто ненавижу твою ложьИ тихий страх, скрываемый в глазах.Иди сюда, откуда в теле дрожь?

Пойми, свободен ты. Ты не в оковах.Приди, беглец, возьми меня с собой,Туда.. Ты знаешь местность?С тобой я буду не изгой,С тобой я вспомню детство.Runaway, Tommy February6– Я не был уверен, что тебе понравится, и потому прикупил много всего.Сидя в полной растерянности, Кайл наблюдал, как мужчина штабелями укладывал коробки на журнальный столик.. целую гору разных размеров. Посылки, одну за другой, доставляли уже последние несколько дней, и только теперь Крейг, похоже, действительно готов был открыть их.– Забавно, – улыбнулся он, разрезая скотч канцелярским ножом. – Я годами присматривал за тобой, регулярно получал новости от частного детектива, но до сих пор не совсем понимаю, чем ты любишь заниматься в своё удовольствие. У тебя вообще есть хобби?– Есть.. Выпивать, – в раздражении бросил Кайл. Оттого, что он продолжал убеждаться в сумасшествии Крейга, беспокойство его росло в прогрессии. – Частный детектив?– Да, я нанимал одного.. Я же не мог всегда быть рядом, знаешь ли, – небрежно ответил тот, вскрывая последнюю коробку. – Даже у меня нет столько свободного времени, Кайл. Увы.– Чем дальше, тем лучше, – пробурчал он, откидываясь в своём кресле и обхватывая согнутые ноги руками. – Прошу, скажи мне, что накупил всё это барахло не потому-– Ты чахнешь, не делая ничего существенного, – прервал его Крейг, вытаскивая пару коробок поменьше и отставляя их в сторону: на картоне красовались напечатанные изображения автомобилей и кораблей. – Мы оба это прекрасно понимаем, так что просто прими кое-что, что займёт твою голову, пока ты будешь отдыхать от работы по дому.

– Мне никогда не нужны были хобби, – отрезал Кайл, борясь с желанием сбить коробки пинком. – У меня была моя работа.. Мне было дозволено говорить с кем-то помимо тебя. Этого было более чем достаточно, чтобы держать меня занятым.– Всем нам нужны маленькие отвлечения от повседневности, – ответил мужчина, обходя резкость Кайла вниманием. Он будто бы был покрыт слоем тефлона большую часть времени, не давая колкостям собеседника пробиться сквозь его защиту. – Вот, взгляни-ка, – добавил он, поднимая большую коробку с рисунком патефона спереди. – Ты сможешь послушать музыку, если захочешь.. Знаю, моя коллекция дисков не так уж и велика, но я заказал для тебя пару пластинок... И мы можем купить ещё, разумеется. Всё, что твоей душе угодно.Кайл на мгновение уставился на новый проигрыватель, прежде чем, недоверчиво вздёрнув бровь, перевести взгляд на мужчину. Тот, однако, упустил и это выражение недовольства.– А это модели для сборки, – сказал он, указывая на коробку с трёхмачтовым парусником. – О, и я нашёл тебе на пробу всю эту ерунду для садика с пряностями. Ты стал так хорош в своей готовке, что я подумал, тебе может понравится идея завести собственный мини-сад.. Мы можем устроить его в кухне на подоконнике.Кайл неохотно принял протянутые Крейгом пачки семян, до глубины души оскорбившись его откровенному энтузиазму: ясный свет желания угодить ему искрился в его глазах. От него ему становилось дурно.– Базилик, тимьян, розмарин, – пробубнил он, перебирая в руках пакетики, пока взгляд его блуждал по коробкам паззлов, книгам и играм, ныне усеявшим и стол, и пол.. Перед ним предстал настоящий рай для затворников. Нежданно-негаданно, на глаза его навернулись слёзы, и он поспешил их смахнуть.– Эй, – сказал Крейг, опускаясь перед ним на колени и заглядывая ему в лицо. Наклонившись, он осторожно коснулся его щеки. – Ты чего? Тебе больно?После инцидента с отбеливателем мужчина стал почти сверхбдителен по отношению к здоровью своего пленника, хоть и тот, казалось бы, восстанавливался на ура.. во всяком случае, на то походило внешне. На деле же, Кайл до сих пор чувствовал апатию и усталость, никак не мог сосредоточиться и страдал то от неясных болей в горле, то от случайных покалываний в груди. Он списывал всё это на тоску и уныние, на изнуряющую его безнадёгу, но Крейг смотрел на это иначе.. делая всё что угодно, лишь бы это продолжало вписываться в его красивую, идеальную картинку.– Мне нужно больше, чем это, – шмыгнул Кайл, сминая в ладонях мешочки семян. – Я не могу вечно глядеть на одни и те же стены, один вид.. Мне нужны перемены, нужны люди... Слушая только свои мысли и твой голос, я схожу с ума. Это не жизнь... В ней должно быть нечто большее.– Не вопрос, – произнёс Крейг, обхватив лицо узника уже обеими своими руками. – Это не навсегда, Кайл. Я обещаю.– Ты говоришь так, но разве же это реально? Ты просто ждёшь, когда я абсолютно сдамся, да? Чего ты вообще добиваешься?– Ты горячеват, – сказал Крейг, прищурив глаза. – Не стоит тебе сейчас болеть.. Твой организм этого не выдержит... Не после всего, что ты пережил.– Имеешь ввиду, после того, как я попытался совершить суицид? – бросил Кайл, стараясь сделать на последнем слове всевозможный упор. – Это ты хотел сказать, Крейг? Чтобы я смог сбежать от тебя?– Я принесу градусник, – решил тот, вставая. Перед тем как уйти, он запустил руку в карман и, похолодев в лице, вытащил маленький чёрный пульт. – И не забывай, у меня всё ещё есть это. То, что я давно им не пользовался, не значит, что я не буду. Держи это в голове. Шло время, и Кайл волей-неволей взялся за те маленькие увлечения, что предлагал ему Крейг.. в основном, из-за приевшегося отчаяния, но, в какой-то степени, и из искреннего интереса. Со всей своей привычной целеустремлённостью он ухаживал за тоненькими душистыми травами, что, подбодряемые его преданностью, медленно подрастали в слабом зимнем свету.– Они становятся всё чудесней, – как-то заметил Крейг, когда им минуло уже пару недель. Он осматривал парад крошечных горшочков, выстроившийся в один стройный ряд - россыпь зелёных побегов, что пробивалась сквозь почву. – Да и весь твой садик выглядит очень многообещающе.Странно смущённый его похвалой, Кайл отвёл взгляд, поспешив заняться охапкой своих суккулентов и пристроившимися близ травы африканскими фиалками. Посаженные им растения были, условно говоря, неприхотливы, нуждаясь лишь в минимальных внимании и заботе, но тот всё равно очень над ними хлопотал. Он словно бы жилпосредством их желания цвести.. вытягиваясь, как росток, навстречу солнцу и голодно упиваясь им.Пока на заднем плане тихо играла пластинка (?Мозаика? Кэрол Кинг?.. Кайл выбрал её из стопки оттого, что она напоминала ему о родителях), воздух в кухне дивно томился ароматами готовящегося ужина - швейцарского стейка, что тушился в прикупленной Крейгом новой голландской жаровне. Его пленитель, кроме того, приобрёл для него электромиксер и целую кучу приборов для выпечки.. куда больше разнообразных инструментов и формочек, с чем он когда-либо сможет управиться.– Я, как правило, не такой уж ужасный транжира, – сказал Крейг едва ли не извиняясь, когда ящики и коробки всё продолжили прибывать, – но я не возражаю, если всё это для тебя.. Особенно если это поможет поднять тебе настроение.Кайл, облачённый в новую одежду, что Крейг подобрал ему на свой вкус (белую, конечно ; он предпочитал видеть его в белом), с трудом удержался от повторения того, что свобода существенно подняла бы ему настроение. Общество подняло бы ему настроение.. Смена обстановки, удалённость от забытого Богом коттеджа, в котором обитал душевнобольной...Но что толку? Крейг глубоко увяз в своих заблуждениях и уверенности в том, что и мотивы, и действия его были верны.. Кайл успел уяснить себе то, что бороться с этой волной - затея бессмысленная. Теперь он понятия не имел, как ему быть, и потому просто плыл по течению того чистейшего безумия, в которое его занесло.Дни его проходили ровно так же, как проходили и до попытки его побега и откровений Крейга.. сплошь в уборке, готовке и долгих часах ожидания. Единственными существенными переменами в его рутине были добавление его новых ?хобби? и некий сдвиг во взгляде на своего похитителя.. вплетение в него смеси странной, неуклонно растущей жалости, любопытства и яркой, зарождающейся ненависти - теперь он знал его истинное лицо.И смотрел он на него не без страха, конечно.. Страх был с ним всегда.– За ними, в общем-то, куда проще ухаживать, чем я думал, – признался Кайл, опуская свою крошечную леечку. – Они, представь себе, хотят жить. Такие странные.Крейг нахмурился на его слабую попытку сострить, но ничего не сказал. Наступившую же за тем тишину плавно заполнил красивый, отчётливый голос Кэрол Кинг:And it's too late, baby, now, it's too late, though we really did try to make it..?Оглядев кухню, он глубоко вздохнул.– С музыкой и готовкой здесь стало так уютно. С твоим садом, – палец его скользнул по бархатистому сиреневому лепестку. – Мне это нравится. Хотелось бы верить, что и тебе тоже.– Мне это нравилось бы, будь я в другом положении, – бросил Кайл, подходя к плите и поднимая крышку с чугунного котелка. Тотчас хлынул пар, а вместе с ним поднялся и запах тушёного мяса и помидоров. Помешав ароматное варево, он вернул крышку на место и обернулся к стоявшему на столешнице мешку картошки. – На гарнир я приготовлю картофельное пюре.. если ты не против.– Могу я как-то помочь? – спросил Крейг, подходя ближе. Он выглядел неуверенно, будто бы был не в своей тарелке.– Так выйдет быстрее, – ответил Кайл, не в восторге от идеи разделить так называемые ?чудесные мгновения? со своим надзирателем, но в то же время до жути забавляясь его очевидным страхом прямого отказа.– Что ж, мне в любом случае пришлось бы за тобой приглядывать, – кинул Крейг, выходя из комнаты - без сомнения, направляясь за ножом туда, где он спрятал от Кайла все острые, режущие предметы.. к находящемуся в полной недосягаемости его пленника тайнику. Тот имел доступ к эдакой ?контрабанде? только и только под строгим надзором Крейга.– Вот, – сказал он, вернувшись с ножом и овощечисткой в руке - передавая последнее Кайлу. – Ты почистишь, а я порежу.Уже вскоре они затерялись в размеренном темпе работы: на фоне всё ещё тихо играла музыка, Кайл трудился у раковины, а Крейг, стоя рядом, делал то, что он взял на себя. Узник старался не замечать гнетущей энергии и самого присутствия другого мужчины, но, когда он вечно был как на иголках, это было непросто - он просто не мог позволить себе расслабиться. Неизменная потребность быть начеку изнуряла его.. От неё даже запах Крейга казался ему удушающим: запах одеколона, свежих чернил и ветра, приютившегося в его рукавах после короткого выхода на улицу.Тяжёлые слова покоились на языке Кайла, пока на разделочную доску, одна за другой, опускались скользкие картофелины. Он хотел открыто спросить Крейга, отчего он забыл его начисто - отчего их совсем недолгое общение оказало столь большое влияние на него, но не на Кайла.. оттого лишь, что он проявил к нему доброту в трудное для него время? И это всё? Крейг придавал фигуре бывшего одноклассника патологически большое значение, коль говорил, что тот олицетворяет собой его идеал: любовь, тепло и безопасность.. но разве могли такие серьёзные чувства произрасти из чего-то столь мелкого и преходящего? Ведь мгновение так мимолётно... во всяком случае, так считал Кайл.Когда последняя картофелина была разрезана и погружена в кипящую воду, узник подошёл к холодильнику за недостающими ингредиентами - сливочным маслом и молоком. Он застыл перед металлической дверцей, вновь поймав взглядом слова, что были нацарапаны на обратной стороне конверта.. Он прочёл их так много раз, что уже перестал замечать их, но сегодня, в его прострации и глубокой задумчивости, они так и бросились ему в глаза:Мы редко любим тех, кому не можем хоть в чём-то позавидовать.Повернувшись к Крейгу, Кайл ничуть не удивился тому, что тот наблюдал за ним, как не удивился и сердечности, теплящейся в его тёмно-серых глазах, - безграничной и полной, и столь тяжёлой, столь пугающей, что его тело тут же объяла боль. Он прижал руку к сердцу, изнывая от желания закричать, хоть и рядом не было никого, кто мог бы услышать его.. не было того, кто внял бы ему, ни души.– Эти слова напоминают мне о тебе, – сказал Крейг, приближаясь. Рука его коснулась старого конверта, а затем обвила лицо Кайла: ладонью - нежно придерживая его щеку, большим пальцем - поглаживая линию его подбородка. Обожание всё также плескалось, сгущалось в его глазах, лишь углубляясь, становясь серебристо-серой пучиной, что угрожала поглотить смотрящего целиком. – Несмотря на то, что произошло в прошлом, и то, как с тобой обращались, ты всегда был так добр. Ты не позволил своим обстоятельствам изменить тебя.. Ты даже не представляешь, насколько это поразительно.– Это неправда, – прошептал Кайл, цепенея в осторожной, но крепкой хватке мужчины ; и не думая сводить с двух воронок собственных глаз. – Ты видишь только то, что хочешь видеть.. никто не остаётся прежним. Все меняются.– Но я всё ещё помню тебя под тем красным зонтом, – пробормотал Крейг. Вздохнув, он подался вперёд, и внезапный жар, его дыхание, достигло губ Кайла. Его пленитель был близко, так близко, что пленник мог углядеть тонкие нити, сплетающиеся в рисунок его серых радужек. – Я всё гадаю, как сложились бы наши жизни, если бы только ты тогда ждал не его, а меня.– Крейг-Но чужие тёплые губы уже накрыли его собственные, оборвав их хозяина на полуслове и сковав его в движениях ; глаза Кайла широко распахнулись, хоть и Крейга - уже сомкнулись. С тем же подавляющим чувством утопления, падения в бездну узник застыл, задрожав мелкой дрожью, когда он ощутил, как язык Крейга проник глубже, меж его губ. Он тихо пискнул, пытаясь отпихнуть того толчком в грудь, но он был слаб и так, так чудовищно вымучен.Крик, зародившись, умер в его груди, когда колени его подогнулись и подвели его ; мужчина тотчас подхватил его, прижав к себе, сердцами сойдясь с ним в диком, безумном ритме. Кайл содрогался и ненавидел себя за бездействие и бессилие, за то, что он был так сломлен внутри, что не мог защитить своё тело - внешнюю оболочку. Крейг разрушил его во стольких смыслах, стольких отношениях и в довершение ко всему заставил его питать к себе жалость.. Бороться с ним было бы куда проще, будь он безликим, неисправимым чудовищем, но Кайл вынужден был признать, что тот был живым существом - человеком. Да, он был извращён и до ужаса эгоистичен, но это мир сделал его таким - он предал его, превратив в того, кем он стал.И хотя Кайл понимал, что это не должно заботить его, что это ни в коем случае не оправдание, он, глядя на Крейга сейчас, не мог не представить себе того мальчика, которым тот был когда-то.. то ёжась на холоде, то в безысходности продавая себя незнакомцам...– Не бойся, – пробормотал Крейг на ухо Кайлу, всё ещё сжимая его в своих руках. – Не бойся, я держу тебя.Спрятав лицо в его футболке, тот - вкупе с подступившими к глазам слезами - вдруг ощутил такую огромную слабость, что ему стало казаться, что он вполне мог бы проспать сотню лет. И только узник нашёл в себе голос, чтобы поведать об этом другому, как снаружи донёсся шум - металлический лязг - от которого Кайл, вздрогнув в объятиях Крейга, тотчас вцепился в него.– Спокойно, – сказал тот, отстраняясь и поворачивая голову в сторону звука. То же звяканье раздалось вновь, громче на этот раз, и лицо мужчины тотчас переменилось: настороженность лишила его всякой нежности-мягкости. Он опустил взгляд на Кайла, пальцами начав сжимать того до тех пор, пока тот не пикнул. – Ни звука, ясно?Кайл лишь кивнул, испугавшись его поведения и неизвестности, внезапно вторгшейся в их странный маленький мир. Однако сквозь пелену страха и опасения в душе его зазвенели струны радостного возбуждения. А что, если?..– Кто-то рыщет по мусорным бакам, – произнёс Крейг, медленно отпуская его. – Или это ветер сбил их. Я в этом уверен, – договорив, он пригвоздил Кайла к стене суровым, предупреждающим взглядом. – Я схожу проверить. Ты останешься здесь, и если ты попытаешься выкинуть что-нибудь-– Я-я не буду, – пролепетал Кайл, вцепившись в край столешницы объятыми дрожью руками.– Отлично, – бросил мужчина, схватив из раковины нож, и, покинув комнату, направился к выходу из коттеджа.Кайл же - быстрыми, лёгкими шажками - в мгновение ока подобрался к дверному проёму и, глядя, как Крейг широко распахнул парадную дверь, заморгал от яркого, хлынувшего в дом потока света. Запах соли ударил ему в ноздри, как запретный парфюм, и он, не задумываясь, ступил вперёд прежде, чем сумел остановиться. Тяжело дыша, он уловил и нотки резкого зимнего холода.. чистого и волшебно рассекающего дымку тумана в его голове. Крейг не заставил себя долго ждать: вскоре вернувшись, он с мрачным лицом закрыл за собой дверь и запер её.– Гребанные еноты, – сказал он, проходя мимо Кайла и возвращаясь к раковине - откладывая нож в сторону и подставляя руки под струю воды. – Вечно лезут, куда не надо, и устраивают бедлам.– Значит, это были мусорные баки? – спросил Кайл, спускаясь на землю. Хоть он и не вполне верил, что спасение может прийти так просто, он был не в силах сдержать своего разочарования.– Да, маленькие засранцы мастерски вскрывают их, разбрасывая мусор повсюду. Благо, я подоспел прежде, чем они смогли создать большой беспорядок, – вытерев руки, он пожал плечами. – Мне просто стоит купить запираемый на замок контейнер, чтобы все отходы в целости-сохранности оставались внутри.. это должно помочь. Я не вывожу мусор отсюда потому, что мы живём довольно далеко от дороги, по которой можно было бы добраться до свалки. Что, конечно же, привлекает животных.– Мы будто бы на другой планете, – пробормотал Кайл, потирая руки. – Будто бы мы уже и не часть цивилизации вовсе.– Да, и мне это нравится, – просто ответил тот, глядя на странное пятнышко на полу. – Постой, не двигайся.– Что? – в растерянности спросил Кайл, опуская взгляд вслед за Крейгом. Насторожившись, он заметил огромного тёмного паука, что с немалой скоростью пересекал кухонную плитку.– Паук-волк, – ответил Крейг, ловко накрыв существо чашкой, а затем - одним естественным, очень отработанным движением - просунув под неё лист бумаги. – Те ещё любители заползать в дома с холодами, – он вынес его из кухни, и вскоре до слуха узника донёсся звук открывающейся и закрывающейся двери.– Не стану лгать, я, вероятно, убил бы его, – произнёс Кайл, когда мужчина вернулся с улицы. Он никогда не был особым любителем пауков.. В действительности, от них ему становилось крайне неуютно.Тот рассмеялся, взъерошив ему волосы.– Не его вина, что он тот, кто он есть.. как и не наша вина, что мы те, кто мы есть. Я просто не хочу видеть его в своём доме. Это всё.– Хм-м, – рассеянно протянул Кайл, возвращаясь к заботам об ужине - картофелю, что за время их внезапного переполоха успел благополучно свариться. Всё ещё ощущая губы Крейга на своих, он вытер рот, морщась от вкуса их недавнего поцелуя.. остро осознавая, что цель его пленителя была двоякой: не только держать его ближе к себе, но и остальной мир - как можно дальше.* * *Отныне дверь его спальни стала запираться на ночь. То было компромиссом, предложенным Крейгом, когда тот решил отказаться от идеи заковывать Кайла в цепи.– Посмотрим, что из этого выйдет, – сказал он, укладывая его в постель, вскоре после того как лечение больного завершилось шатким успехом. – Дай мне повод вернуться к ним, и я вернусь. Слышишь?Кайл, на мгновение задумавшийся о затее побродить по своей комнатке в позднее время, неспешно кивнул, глядя, как Крейг удобно устроился в угловом кресле с книгой в руке. Он лишь порадовался тому, что тот не вздумал лечь рядом.. Воображаемая дистанция между ними значительно сократилась уже во многом, но Крейг, как это ни странно, казалось бы, до сих пор уважал определённые рамки приличий.. хоть и для этих уступок у него не было никаких причин. Он не спал в одной кровати с Кайлом с тех пор, как тот пошёл на поправку.– Ты прочтёшь мне сказочку на ночь? – ехидно спросил Кайл, почти ожидая, что тот скажет ?да?. Ему будто бы нравилось нянчиться со своим узником, относясь к нему с покровительственностью, почти отеческой снисходительностью. Когда же тот не ответил, Кайл продолжил более сдержанно. – Почему?– Потому что я хочу тебе доверять, – пояснил Крейг, перелистывая страницу своего последнего романа - ?Розы Марены? Стивена Кинга.. экземпляра старого и потрёпанного. – И всегда хотел. Я хочу верить, что ты не ранишь меня, но, что более важно, хочу верить, что ты не ранишь себя.Он поднял голову, выгнув брови.– И лучший путь к этому - шаг за шагом вернуть тебе твои вольности и посмотреть, что ты будешь делать с этими привилегиями.. И точно также поступить с твоим достоинством, поскольку это не менее важно, не так ли? – вновь опустив взгляд, он перевернул страницу. – Разве я многого жду?– Нет, – произнёс Кайл, подложив руку под щёку ; питая к себе отвращение за то, что он был столь благодарен ему даже за эту крупицу свободы. Однако большей гордости он, по правде говоря, не испытывал.. не тогда, когда каждое его движение подчинялось воле и правилам Крейга.– Чудно, – ответил тот. – Покуда мы понимаем друг друга, мы движемся в правильном направлении. А теперь закрой глаза и попытайся уснуть. Было уже далеко за полночь, когда Кайл осознал, что он, наконец, остался один - нескованный по рукам и ногам - и обнаружил, что небо на улице успело перемениться. Встав, он дошёл до уборной и после уже не сумел заснуть.. слишком много тревожных мыслей лезло ему в голову, от которых ему не было никакого спасения. Потому, вновь поднявшись, он принялся бездумно ходить из угла в угол, пока ноги его, в конце концов, не подвели его к окну.Картина была той же, что и всегда: прекрасный, простирающийся вдаль океан, чернильно-тёмные, накатывающие друг на друга волны и звёзды, безмолвные звёзды, дрожащие в небе подле луны.. вечно движущиеся, но никогда никуда взаправду не добирающиеся. Они, казалось, были захвачены той же ловушкой стазиса, что и он, хоть и у них, по крайней мере, было какое-то предназначение.С места своего наблюдения он мог видеть кусочек терассы, бо?льшую часть гаража (в котором хранились второй холодильник и морозильник) и..– Ха? – невольно выдохнул Кайл, когда острый глаз его различил во мгле шевеление. Он прижался к стеклу ; датчики движения также заметили на улице что-то и, тотчас сработав, озарили двор белым, едким светом.Тень, определённо похожая на человеческую, скользила по мёртвой траве, колеблясь и удлиняясь. Она легла на угол гаража перед тем, как во тьме появилась фигура.. едва различимая, но настоящая. Завидев её, Кайл втянул в себя воздух столь резко, что он чуть им не поперхнулся, уверенный, что ему мерещится, что он сходит с ума.. в конце концов, он долгие месяцы не видел никого, кроме Крейга. Это просто не могло быть правдой.По пятам за его изумлением следовал страх, вмиг зачинающийся и расцветающий, пока он следил, как чужак - осторожной, медленной поступью - пробирался сквозь двор. А кто бы не испугался, заметив среди ночи взявшегося невесть откуда незнакомца? Любой, кто обладал хоть каплей здравого смысла, непременно предположил бы, что он замыслил что-то недоброе, но Кайл.. Кайл, изголодавшийся по любым признакам жизни, наблюдал за ним - желая надеяться на лучшее - хищническими глазами.Фигура ступала, словно пугливая лань, то и дело замирая и осматриваясь, и, выйдя из тени в свет, явила себя совсем молодым юношей с лохматыми светлыми волосами и ввалившимися щеками. Одежда его была безразмерна и изношена, а обувь, по всей видимости, держалась на ногах за счёт лишь клейкой ленты и молитв. Дополняя печальную картину, на тонких плечах его висел объёмный, едва не трещащий по швам рюкзак.– Бродяга, – прошептал Кайл. – Да, должно быть, бродяга, но только как, черт возьми, он здесь оказался? Крейг говорил, что ближайший город в милях и милях отсюда..?Он от чего-то бежит, – сказало ему подсознание, лишь подкрепив его опасения. – Может быть, он скрывается от полиции??.– Или же он, как и Крейг, пытается спастись от плохой ситуации, – пробормотал Кайл, стараясь перебороть волну паранойи разумными доводами. – Ему нужна помощь.С гулко бьющимся в груди сердцем он наблюдал, как парнишка прокрался к мусорным бакам, снял крышку с одного из них и с осторожностью опустил её на сухую траву.?Готов поспорить, в прошлый раз енотов, черт побери, здесь и в помине не было, – подумалось пленнику. – Эти создания ведут ночной образ жизни.. Им не свойственно появляться средь бела дня, так ведь??.– И откуда мне это знать? – спросил себя Кайл, когда голова его пошла кругом, а разум совсем помутился.. он почти обезумел от реальности развернувшегося перед ним события. – Ещё спроси, не знаю ли я, какой образ жизни ведут бродяжки и оборванцы.К тому моменту незнакомец уже принялся перебирать мусор, в спешке откладывая вещи в сторону и разрывая полиэтиленовые мешки. Он, очевидно, и не подозревал, что за ним наблюдают, и тогда-то Кайл и решил действовать: его не заботило то, был этот человек преступником или же не был, он, прежде всего, дарил Кайлу шанс, и ему срочно стоило что-то, черт возьми, предпринять, пока он не упустил его.– Эй, – выдавил он, жалея, что он не мог просто открыть рот и закричать, что есть мочи, оттого, что ошейник, сдавливающий его горло, ему этого не позволял. Руки его, однако, не были скованы подобными ограничениями, и потому он поднял кулак, задумав постучать по стеклу. Чистый адреналин вспыхнул в его бегущей по венам крови, когда он отвёл крепко сжатые пальцы и-– Кайл? У тебя всё в порядке? – словно пушечный выстрел, голос Крейга взорвал купол тишины и напряжения, отчего с губ Кайла сорвался невольный вскрик, и ошейник, проснувшись, тотчас подкосил его колени электрическими разрядами. Он так давно не ощущал его импульсов, что они, казалось, били вдвое сильнее прежнего, оставляя его содрогаться и корчиться на полу.Сквозь пелену боли он расслышал, как в замке провернулся ключ, скрипнув, открылась дверь, а затем в глаза ему ударил свет. Постанывая, Кайл будто в тумане разглядел, как незнакомец, встрепенувшись, метнул взгляд в окно и затем, не медля ни секунды, обратился в бегство, скрываясь в темноте - там, где льющийся свет уже не мог достичь его. Кайл чуть не всхлипнул от досады, но, прижав руку ко рту, сумел сдержать свой порыв.– Что ты делаешь на полу? – спросил Крейг, опускаясь рядом с ним на колени и заглядывая ему в лицо. Он всмотрелся в него - ищущие глаза его были полны усталости и беспокойства. – Кайл, детка, поговори со мной. Тебе не здоровится? Ты ходил во сне?– Шум, – ответил он, и взгляд его вернулся к окну. – Я услышал с улицы шум и встал посмотреть. Это еноты.. Они опять разворошили мусорку.– Проклятье, – вздохнул Крейг, задёрнув воздушную занавеску и глубоко нахмурившись. – До сих пор я откладывал заказ этого контейнера, но теперь, полагаю, у меня нет выбора. И всё же, – добавил он, подхватывая Кайла за руки, чтобы помочь ему подняться, – коль это надо сделать, так тому и быть.Застыв, он сузил глаза, держа своего пленника на расстоянии.– Ты дрожишь. Почему ты дрожишь? Ты мне чего-то недоговариваешь, Кайл?Во рту у того стало сухо. Он без промедления замотал головой, но решил, что данная ситуация требует чуть большего.– Мне приснился кошмар.. Это он разбудил меня в первую очередь. Я не сказал о нём оттого... – он опустил взгляд, стараясь казаться образцом послушания и покорности, – оттого, что сам хотел с этим справиться, понимаешь?Тело Крейга расслабилось, губы - изогнулись в улыбке, и он обнял Кайла, мягко похлопав его по спине.– Вечно ты так упрямишься. Неужто ты не понимаешь, что ты больше не один? Тебе не нужно пытаться справиться с чем-то своими силами, если тебе этого не хочется. Я лишь чуть дальше по коридору.. просто постучи по своей двери, если я тебе понадоблюсь - так громко, как потребуется - и я подойду к тебе. Хорошо?Кайл кивнул, терзая зубами нижнюю губу, пока та не запульсировала от боли. Он лишь надеялся, что тот бродяга не решит двигаться дальше.. что он, в конечном счёте, вернётся. Дни тянулись один за другим, тоскливо и медленно, и Кайлу начало казаться, что ограниченный вид из окон коттеджа был причиной и его печали, и его радости. Это было утомительно - не снимая носить маску безропотности и, между тем, искать любые признаки того, что незнакомец всё ещё был где-то поблизости. Каждую ночь узник бесшумно выползал из своей постели и садился ждать его у окна, почти пуская слюнки при мысли увидеть хотя бы одну его тень.К середине недели полили ледяные дожди, что, быстро сменившись частыми снегопадами, только усугубили его страх - он боялся, что никакой человек не сможет долго претерпевать такие условия. Кайл уже почти утратил свою надежду, когда в очередной унылый день в дом, стряхивая с волос хлопья снежинок и держа в руках полные сумки провизии из гаража, вошёл Крейг.– Должно быть, кто-то разбил лагерь в этом краю, – сказал он, ставя на стойку пакеты с замороженным мясом и консервами. – Я уловил запах костров.Не выдавая своего возбуждения, Кайл начал перекладывать в холодильник еду, позаботившись о том, чтобы Крейг не увидел его лица. Он знал, что его глаза скажут слишком многое.

– О? Не представляю, кто может захотеть ночевать на улице в такую погоду.Если только у них нет выбора, разумеется.– Ты удивишься, – ответил Крейг, подходя к нему со спины и заключая его в объятия ; губы его остановились на рыжем загривке. – Это место притягивает суровых типов, как мёд - пчёл.. ну знаешь, тех, кто хочет проверить свою выносливость, – он умолк, издав тихий, удовлетворённый вздох. – Но они далеко.. я не переживаю. К тому же, у них нет никаких причин беспокоить нас, покуда мы занимаемся своими делами.Кайл, покорно терпящий пробуждающуюся нужду Крейга в физической близости, промолчал, надеясь, что тишина ещё хранила какое-то подобие безопасности. На следующую же ночь пленник, сидя на полу у окна, уже почти начал сонно покачивать головой, когда он углядел, как из-за деревьев, крадучись, выбрался человек. Дожди и снега наконец поутихли, поднявшиеся днём температуры растопили то немногое, что осталось от непогоды, и потому Кайл не слишком переживал о том, что бродяга может оставить заметные глазу следы.?Но грязь, – простонал он про себя, начиная медленно просыпаться, – как же грязь??.Всерьёз задумавшись о своей затее, он стал терзаться тревожными мыслями и о том, как именно он должен был привлечь внимание незнакомца. Да, его беспокоило то, что пришелец мог быть опасен, что он мог скрываться от полиции, однако, глядя на ситуацию с противоположной стороны, он сознавал, что у бродяги тоже не было никаких причин доверять или помогать ему. Нет, он имел полное право опасаться Кайла.. как и сбежать при малейшем намёке на обнаружение.?Если бы я только мог как-то передать ему сообщение.. Как-нибудь объяснить ситуацию?, – думал он, глядя, как незнакомец на цыпочках шёл по двору.. ещё не видя замка на новом, купленном Крейгом контейнере. Пот выступил на его лбу, мышцы - сжались в напряжении, потому как он знал, что бездомный едва ли вернётся сюда после того, как поймёт, что здешний источник его пропитания, по сути, иссяк.Его тяготило и то, что у него совсем не было времени на обдумывание лучшего плана, но он ничего не мог поделать.. главным образом потому, что он понятия не имел, когда ему ещё выпадет такая возможность. С его везением она вполне могла быть его единственным шансом на спасение, а коль единственным, то он не мог упустить её из-за своих страхов и сомнений.– Пожалуйста.. Пожалуйста, не убегай, – прошептал Кайл так тихо, что и сам он едва смог расслышать себя: сердце его гудело в ушах - создавало кружащий голову гул, от которого он чувствовал слабость во всём теле. Дрожа, узник поднял маленький, найденный в одном из кухонных ящиков карманный фонарик, что был пронесён в его спальню под плотной тканью его боксёров. Он удивился, наткнувшись на него в тот день, но, поразмыслив, понял, что у Крейга и впрямь не было никаких причин прятать от него такую безделицу. Всё-таки она никак не могла помочь при побеге...Что ж. Как правило.В другой, свободной от фонарика руке он сжимал небольшой, исписанный крупными печатными буквами лист бумаги:ПОМОГИ. МЕНЯ УДЕРЖИВАЮТ ПРОТИВ ВОЛИ. ПРИВЕДИ ПОЛИЦИЮ.Обременённый столькими эмоциями, Кайл едва ли не застонал, когда он зажёг фонарик и, словно маяком, прорезал мглу крошечной, на удивление, сильной лампочкой. Как только юноша подошёл к мусорному баку и пнул его, судя по всему, поняв, что то был не прежний контейнер, пленник направил к нему своё светило. Луч озарил молодое лицо, и Кайл разглядел, как тот огорчённо свёл брови, дёргая за замок, прежде чем вздрогнуть и, щуря глаза от внезапного света, оглянуться.Подрагивая от нервов, Кайл облизнул нижнюю губу и, заполучив внимание незнакомца, быстро погасил фонарь. Он отсчитал пару секунд, а затем щёлкнул им вновь. Он надеялся, что создав некую закономерность, паттерн, чужак поймёт, что его не прогоняют, а напротив, просят остаться.. просят подойти ближе.Словно принюхивающийся пёс, бродяга поднял голову, обратил лицо к окну Кайла и, вдруг встретившись с ним глазами, округлил свои, голубые, в потрясении и страхе. Он точно застыл в оцепенении, отчего сердце узника, трепеща, осветилось невероятной надеждой: он не мог доле оставаться на месте и вскочил на ноги, принявшись дико жестикулировать горящим, крепко зажатым в руке фонарём.– Помоги мне, прошу тебя, ради всего святого, помоги мне, – говорил он одними губами, и не сознавая, что он начал рыдать - отчаянно прижимая к стеклу своё послание и указывая на него уже почти лихорадочно. – Пожалуйста!Глядя на него большими, широко раскрытыми глазами, бездомный стоял, как истукан, пока Кайл, беззвучно взывая к нему, практически умолял его о спасении. На один ужасный, краткий миг ему показалось, что незнакомец просто-напросто развернётся и скроется в темноте, но - о, чудо - он не только остался, но и начал двигаться.. начал приближаться к нему. Шажки его хоть и были маленькими и неохотными, всё ж сокращали дистанцию между ними, и этого было более чем достаточно, чтобы слёзы по щекам Кайла заструились сильнее.. но уже счастливые.Когда же ему наконец удалось рассмотреть незнакомца поближе, он, осознав, как молод тот был на самом деле, почувствовал, как сердце его болезненно дрогнуло. Кайл, почти уверенный, что бродяжке было, по большей мере, пятнадцать, наблюдал перед собой, по сути, ребёнка.. гладкокожего и чуть ли не измождённого. Глаза его были крупны, скулы - остры, а рот с тонкими губами - совсем маленьким. Пленнику было больно видеть его таким напуганным - понимать, что и он вносил лепту в его страдания, но, Боже, он тонул в таком глубоком отчаянии, что мог практически чувствовать его горький, бумажный вкус.– Помоги, – произнёс он без единого звука, тряся листком до тех пор, пока мальчик не подошёл совсем близко. Тогда Кайл осветил фонариком своё скованное ошейником горло и дёрнул за тяжёлый, свисающий меж ключиц замок.

В явном волнении незнакомец пригляделся к листу бумаги, ошейнику и чужому лицу, а затем, всем видом своим фактически озарясь пониманием, наконец-то кивнул. Отступив на шаг, он что-то сказал, но Кайл уже ни слова не смог разобрать, откровенно дрожа от утешения - столь переполнявшего его облегчения, что ему стало казаться, что он скоро разломится пополам. Мальчик поднял обе руки в жесте, который, как полагал (или надеялся) Кайл, означал, что он поможет ему, да вот только тогда мир затопило огнём до такой степени, что узник растерянно дёрнулся, подался назад и чуть не выронил из рук те предметы, что он держал.Все фонари во дворе, казалось, загорелись разом: у веранды, у гаража.. Всё то пространство, что было снабжено электронными датчиками движения, вмиг оказалось залито ярким, едким светом, и до того, что глубокой ночью стало ясно как белым днём. В сей неожиданной белизне бездомный стал полностью уязвим и беззащитен, и Кайл почти смог ощутить его внутреннее смятение - увидеть, как худощавое лицо его превратилось в маску истинного ужаса. Он в самом деле был просто ребёнком, что вдруг начал судорожно озираться по сторонам, явно не понимая, что ему делать.. что теперь может случиться.И лишь тогда, когда Кайл заметил выходящего из дома, быстрым шагом спускающегося по ступенькам крыльца Крейга, он сумел очнуться от оцепенения и принялся неистово, до боли в костях колотить в окно кулаком.– Беги! Господи, блядь, беги! – кричал он, быстро ослабевая, но ухитряясь устоять на ногах даже сквозь обжигающие удары тока. – Сейчас же! Давай!Мальчик же в своём замешательстве не спешил реагировать ни на исступлённые предупреждения одного, ни на стремительное приближение другого, но всё-таки, завидев высокую и внушительную, надвигающуюся на него мужскую фигуру, похоже, понял что к чему и отпрянул назад с живо поднятыми руками. Бродяга точно просил и умолял, дикими взмахами указывая то на окно, то на себя, прежде чем, дрожа, обратить взор к мусорному контейнеру. Сию отчаянную серию движений Кайл мог лишь потерянно наблюдать, испытывая такой глубокий ужас, такой страх, что он не прекращал кричать, покамест ошейник его, продолжавший бить его болезненными электрическими импульсами, не заставил его упасть.Лицо Крейга было пусто и непроницаемо, когда он резко затормозил и глазами, будто серыми ледовыми пустошами - глазами, воистину оживающими лишь тогда, когда они устремлялись на Кайла - принялся рассматривать застывшего перед собою мальчика, казалось бы, с тем же интересом, что и коллекционер - презанятное насекомое, пока в мёртвых его бесчувственных радужках не проскочила искра. Алым цветом в них разожглось осознание, и ярость, которая последовала за сим, была непохожа ни на что другое, что Кайл видел в нём прежде.. как будто бы он копил свою злобу как раз для подобного случая и использовал-выплеснул всю её разом.Когда рука его медленно подняла пистолет, Кайл ахнул, но звук, вырвавшись из его горла чем-то водянистым и сдавленным, не шёл в никакое сравнение с тем, что издал бродяга - откликом столь драматичным, столь резким, что тому удалось услышать его через, казалось бы, непроницаемое стекло.. взвизг, оборвавшийся, как выдернутая из рук бечёвка, - жалкий, но такой пронзительный, что он зазвенел в ушах Кайла. Неуклюже развернувшись, бродяга уже поджал хвост, чтобы удрать, однако ноги его заскользили в мокрой, свежей грязи, и его побег оборвался так же стремительно, как и его отчаянный вскрик мновением ранее: мальчик, распластавшись на земле, пополз прямо по слякоти.Крейг секунду-другую понаблюдал за его барахтаниями, а затем, напоследок встретившись с Кайлом глазами, с одной единственной целью двинулся вперёд. Схватив незнакомца за ворот рубашки, как иной схватил бы за шкирку нашкодившего щенка, он рывком поднял его на колени и тогда-– Нет, – выдохнул Кайл, и голос его надломился, как иссохшая ветка под обувью. Он прижался руками к окну, уже скользкому от пота, носовой слизи и слёз, всем своим существом умоляя Крейга быть милосердным ; лишь в этот чертов раз быть милосердным. – Нет, Крейг. Нет, нет, НЕТ!Весь мир застыл под шум статики, когда в огромных изумрудных глазах узника отразились красно-оранжевые, распустившиеся из дула пистолета цветы. Вся вселенная будто бы раскололась надвое под резкий, ясный треск плоти, стоило пуле пройти сквозь мясо и кости, и, задержавшись в мягком сосредоточии черепа, наконец-таки вылететь с другой стороны. Широко распахнутые глаза мальчика стали ещё больше, рассредоточенней, рот его приоткрылся, и лицо - молодое и такое, такое безвинное - точно застыло в смятении и упрёке, когда пустой взгляд его остановился на Кайле:Почему? Почему ты позволил этому случиться?Когда же Крейг разжал державшую чужую рубашку хватку, позволив незнакомцу, словно сломанной кукле, безвольно упасть в грязь, Кайл содрогнулся и попятился от окна, пребывая в таком потрясении от увиденного, что он долго не мог понять, кто он и где он находится. Его охватил резкий холод, и ему, словно оторванному от собственного тела, потребовалась пара мгновений, чтобы понять, что он обмочился на пол в приступе страха. Кайл продолжал, не думая, отступать, пока лопатки его не упёрлись в противоположную стену и он не спустился по ней вниз. Он сидел, отупело глядя в пространство, покуда слух его не порезал дрязг дверной ручки и Крейг не предстал перед ним, огромный и ужасный. Монстр, кристаллизующийся изо всех ночных кошмаров, что когда-либо снились и ещё приснятся ему.– Этого не должно было случиться, – произнёс он столь хладнокровно и невозмутимо, что Кайл не сразу смог понять смысл его слов. – Единственное, что от нас требовалось, - заниматься своими делами,и этот мальчишка мог воровать гребанный мусор, мне всё равно, – наклонившись, он уверенным, методичным движением поднял Кайла на ноги и цокнул, оценивая его состояние. – Кайл, детка, ты описался! Ты весь мокрый и.. – он вздохнул, погладив его по бедру. – Что ж, сейчас я тебе не помощник. Прежде всего мне нужно прибраться на улице, верно? Давай, ляг в кровать, и после мы разберёмся со всем остальным.. Одно дело за раз...– Ты даже п-паука не убил, – прошептал Кайл, ступая, ведомый мужчиной, на ватных ногах. – Я видел.. Ты поднял его и-– Ну-ну, то было другое, и ты это знаешь, – успокаивал его Крейг, укладывая в постель - поднимая цепи и сковывая его запястья. – Тот ребёнок предвещал хаос, Кайл.. Да, он был юн, но неприятности, которые он мог создать... – он покачал головой, дотронулся до лица Кайла, а затем, пальцами сжав его подбородок, заставил его поднять голову.– Вот, что за черт происходит, когда ты пускаешь за грань посторонних, надеюсь, ты понимаешь это. Им, тем, кто снаружи, – взгляд его затуманился, глаза уплыли к окну, – им никогда не понять того, что есть здесь у нас. Этот мальчишка всё ещё мог бы быть жив, если бы ты просто вбил себе это в голову... Мы с тобой, – он поколебал пальцем воздух меж ними, – против них.Кайл мог только молча таращиться на него, до того поражённый его заблуждениями - его абсолютной приверженностью им, что лишь через пару мгновений, сумев оторвать от его лица взгляд, заметил багровые, контрастные кляксы на его руках - невинную кровь того мальчика, что марала простыни, пятнала цепи и уже засыхала на его собственной коже. Что-то в нём треснуло при виде этого ужаса, и он заплакал, горько всхлипывая до тех пор, покуда желчь не поднялась в его горле и он не повернул голову, чтобы излить её.– Тш-ш, всё будет в порядке, я обо всём позабочусь, – пробормотал Крейг, закрепляя цепи на лодыжках Кайла. Он с осторожностью вытер ему рот и, задержавшись над ним, одарил его взглядом такого извращённого благоговения, что тот, уверенный, что его стошнит вновь, с трудом подавил рыданья и рвоту. Запечатлев на его лбу поцелуй, Крейг прижался к нему щекой, делая глубокие, ровные вдохи.– Как только я всё улажу, нам, вероятно, придётся ненадолго уехать куда-нибудь, но поживём-увидим, ладно? Пока мы вместе, всё будет нормально.. это просто небольшая проблемка... Обещаю. Я люблю тебя так же сильно, как и раньше. В конце концов, ты ведь не знал, как будет лучше, правда?Он снова поцеловал его, а потом ещё и ещё.– Просто поспи, милый, и дела станут яснее, когда ты проснёшься. Всё-таки, утро вечера мудренее.Примечания:??*??1. Оригинальное название альбома - Tapestry;??*??2. Кэрол Кинг – Too Late; перевод: ?..но уже поздно, милый, слишком поздно, хоть мы и пытались, и старались всё равно..?.