Глава пятая (2/2)
Мужчина тут же сник.– Это не проверка, Кайл. Мне просто показалось, что тебе может понравиться такая перемена.– Это не та перемена, которая мне на самом деле нужна, но думаю, ты и сам это знаешь, – пробормотал Кайл, неохотно беря бокал, но не отпивая из него. Он подцепил клубничку со своего пирожного и положил её на язык, с удовольствием наблюдая, как с лица мужчины исчезает спокойствие.После, они сидели тихо ; шум океана и потрескивание огня сливались воедино и создавали убаюкивающую Кайла мелодию. Мужчина медленно потягивал своё вино, сидя в шезлонге со скрещенными ногами ; волосами, мерцающими оранжевым. Его щеночек жался на соседней кушетке, держа на коленях маленькое блюдце с чизкейком. Со стороны они наверняка казались парой, просто наслаждающейся тишиной наедине.. если, конечно, на ошейник Кайла и маленький пульт, лежащий на боковом столике рядом с мужчиной, можно было закрыть глаза.– Как твой день? – негромко спросил незнакомец, подбросив в костёр пару щепок. – Смог немного расслабиться?Кайл чуть не фыркнул. Назвал бы его собеседник суицидальные мысли расслабляющими? Это вряд ли.– Более-менее. Я составил список покупок.– Да?– Ещё попытался смотреть телевизор, но не нашёл на каналах ничего интересного. Я был как-то рассеян.– О? – запрокинув голову, мужчина допил свой бокал. – Это из-за чего?Из-за своего беспросветного отчаяния и одиночества, чего же ещё?– Тишины, – только и сказал Кайл, начиная волноваться. Он нервно поднял свой бокал и поднёс его ближе к огню ; вино пылало в его руке, как закат. Вопрос о сообщениях, что утаивал мужчина, вертелся у него на языке, но он вдруг оробел поднимать эту тему. Сделав глоток, он едва не вздохнул, когда знакомое, приятное тепло опалило его рот.– Будет ли это странно, если я скажу, что скучал по тебе? – спросил мужчина, глядя на медленно подступающую волну.На этот раз Кайл всё-таки фыркнул, уже наполовину допив своё вино. Он просто не смог сдержаться.– Всё в этой ситуации странно.– Наверное, – сказал тот с глубоким вздохом, повернувшись к огню ; под глазами и ложбинками его худого лица легли тени. И вновь, Кайл поразился тому, как тот был красив ; стыдясь того, что он, так или иначе, мог восхищаться его тёмной привлекательностью.Он осушил свой бокал до дна, когда заметил, что мужчина достал его телефон. Его сердце тут же забилось тревожно быстро, и он стал ждать, стараясь сидеть как можно неподвижней.– Как я и обещал, – пробормотал мужчина, поднося вещицу к свету.
– Я думал, ты забыл, – признался Кайл, покручивая хрусталь. – Или никогда и не собирался..– Если я дал тебе обещание, – мягко сказал тот, поднимаясь со стула, – я сделаю всё, что в моих силах, чтобы сдержать его. Ты же выполнил свою часть уговора, так?Кайл, как ни странно, почувствовал, что краснеет, сам не понимая от чего - то ли от алкоголя, то ли от искренности в голосе незнакомца.– Только не заставляй меня пожалеть об этом, – добавил мужчина, садясь рядом со своим узником ; так близко, что их колени соприкоснулись. Он протянул ему телефон, уже разблокированный, и Кайл с трудом поверил, что тот спустя стольковремени был перед его глазами. Одно мгновение он мог лишь смотреть на него, почти ослеплённый ; жадно вглядываясь в давно выбранную им заставку - Цветную пустыню на восходе солнца.
Как только тот снова оказался в его руках, Кайл понял, что даже не знает, как поступить. Его ладони вспотели, когда он провёл пальцем по экрану, гадая, успеет ли он набрать 911 до того, как среагирует незнакомец. Он бросил взгляд на боковой столик и заметил, что пульт исчез, пока мужчина не шевельнулся, развернув чёрную коробочку на ладони так, что Кайл смог её увидеть.
?Ну естественно?, – подумал он, стиснув зубы.
– Готов поспорить, это кажется нереальным, – с кривой усмешкой сказал мужчина, подливая себе вина. – Люди в наши дни так привязаны к своим телефонам.– Избавь меня от своих социальных комментариев, – ответил Кайл, злясь, что оживление, которое он думал ощутить, не приходило. Если он что и чувствовал, то только потерянность. – Но да, ты прав. Это странно.– Что неудивительно. Сколько ты уже со мной, м, три месяца? Уверен, ты ещё и не осознал, как изменился.– Лучше не напоминай мне, – пробормотал Кайл, почти не в силах признать, что прошло уже так много времени.. растворилось в эфире без следа и остатка.Ногами подрагивая от нервов, он пустил осторожность на ветер, когда его палец завис над иконкой сообщений.
– Можно мне ещё вина? Это сложнее, чем я думал.Он ждал, уверенный, что ему откажут, но вскоре пустой бокал в его руке наполнился.– И всё, – сказал мужчина, вставляя пробку в бутылку. – Я не хочу тебя напоить.Кайл закатил глаза, опрокинув полрюмки. Решив не спорить, он собрался с духом и открыл сообщения. Тёплый поток алкоголя согрел его, и он почувствовал, как напряжение, хоть и слегка, но отпустило его плечи.Пролистав диалоги, он не удивился новым эсэмэскам от своего ассистента, от любовников на одну ночь, от мамы, Айка и..– От Стэна, – выдохнул он. Одно это имя переполнило его нутро жгучей тоской и пронзило его такой острой нежностью, что ему стало трудно дышать.– Да, от него, – ответил мужчина кислым голосом.– И ты не читал ни одно его сообщение?
– Я же говорил, что нет, так? – нагнувшись вперёд, он пихнул в огонь кусок деревяшки. Костёр затрещал, послав в морозный воздух дождь искр.Почувствовав его волнение, Кайл отступил и начал медленно читать сообщения своего друга. С каждым осмысленным словом его грудь и живот стягивались, как ленты, завязываемые в узелки. Эсэмэскам было не больше пары недель, и Кайл, просматривая их, мог слышать голос Стэна в своей голове ; хрипловатый и чуть огрубевший от сигаретного дыма:Привет, старик. Рад был увидеть тебя на встрече выпускников.. мы так давно не собирались. Надеюсь, мы сможем почаще с тобой общаться, если ты, конечно, захочешь. Я не давлю.Ещё я надеюсь, ты подумал о том, о чём мы говорили. Это бы столько для нас значило, если бы ты сказал ?да?... Нам правда очень трудно просить об этом тебя, но никто другой нам тут просто не подходит, понимаешь?Прости, если я тебе надоедаю, чувак. Мне просто как-то не по себе, когда ты молчишь, что, я знаю, так странно, учитывая, что мы почти не общались в последнее время. Я только подумал... Боже, не знаю я, что подумал. Я просто по тебе скучаю, и наша последняя встреча напомнила, как сильно мне тебя не хватало.Ты можешь позвонить мне, когда выдастся минутка? Я беспокоюсь о тебе, да и время летит так быстро. Март уже на носу, а Венди всё не встаёт с постели из-за кое-каких осложнений. Мне просто нужен кто-то, с кем можно поговорить...ладно, это неправда. Мне не нужен ?кто-то?. Мне нужен ты, Кайл. Я могу это признать. Я знаю, ты занят, но.. когда найдёшь время, я буду рядом.Кайл не понимал, что начал плакать, пока одна его слезинка не упала на экран, путая слова, что ранили его, как ножи. Тихий всхлип сорвался с его губ прежде, чем он смог заглушить его, прижав руку ко рту.– Всё в порядке? – спросил мужчина, не глядя на него.– Не знаю, чего я ожидал, – прошептал Кайл, – правда, не знаю. Я просто забыл, каково это, но ведь это бессмысленно, а?Незнакомец молчал, казалось, обдумывая его вопрос - очень расплывчатый, но тот в самом деле не мог выразиться яснее. Боль, что он чувствовал, горечь, за которую он держался почти всю свою жизнь, просто не поддавались словам его лексикона.– Думаю, я понимаю, – наконец ответил мужчина, откинувшись назад и подняв голову к небу. – Любовь может погубить нас так же легко, как и спасти.Кивнув, Кайл смахнул влагу со своих щёк. Воспоминания нахлынули на него, руша стены, которые он возводил годами. Зачем их держать? Уже скоро его не будет.. разве ему нельзя отпустить их, хотя бы немного?– Я пытался его не любить, – сказал он, понурив голову ; почти забыв, кто сидел рядом с ним. Ему просто нужно было выговориться, знать, что его выслушают. – Но это было слишком трудно, потому что он, казалось, был для меня всем. С ним я чувствовал себя в безопасности, даже когда его не было рядом. Мне хватало одной мысли о нём.– Ты когда-нибудь говорил ему о своих чувствах? – тихо спросил мужчина.– Не словами, – ответил Кайл, закрыв глаза и вновь очутившись на той давно забытой лесной поляне, возле другого костра, пылающего и льющего свой жар в усыпанное низкими звёздами небо. На мгновение он мог ощутить запах горящего хвороста ; мог почти вспомнить, каким тёплым был Стэн, когда они жались друг к другу в той тесной старой палатке. Мог воскресить в памяти, как отдался ему без раздумий.Но ярче всего он помнил, как проснулся следующим утром и поверил, что всё наконец изменилось, пока не заглянул в глаза своему другу и не увидел в них раскаяние ; смешанное со слабой жалостью, но всё-таки явное, настоящее раскаяние.– Прости, – произнёс незнакомец, своими словами разбивая его воспоминания, как морские стёклышки, и рассеивая их в пыль. – Я думал, что смогу сделать тебя счастливее, но я ужасен в этом, правда?Кайл выдавил из себя дрожащий смешок.– Вся эта ситуация просто выше моих сил, больше того, с чем я могу справиться, поэтому я не справляюсь.. честно говоря, я не думаю, что вообще смогу. Как можно признать, что тому, кого ты любишь больше всего на свете, никогда не было суждено стать твоим?– Никак, – ответил мужчина. – Ты просто хранишь надежду, что всё изменится.Подготовка ко сну в тот вечер прошла странно, не так, как обычно. Кайл чувствовал себя не таким скованным, почти расслабленным, словно ему позволили взять передышку. Вместо того чтобы торопливо умыться и лечь в постель, он задержался у зеркала, глядя на своё отражение ; всё думая о словах Стэна. Он и не ждал признаний в любви, не на этом этапе, но...Нет, правда, на что он рассчитывал? На что-то, что бы смягчило его одиночество? На слова, которые смогли бы унять боль той так и не забытой ночи? Он не думал, что они существовали.Ему следовало быть умнее в то время, понимать, что они со Стэном использовали друг друга по совсем разным причинам ; ища тепло и приятие и находя их в близости. Кайл хотел утешить Стэна, но он утешал и себя, так ведь?– Тебе лучше?Подняв голову, он заметил прислонившегося к дверному косяку, наблюдавшего за ним мужчину. Его глаза покраснели от алкоголя и древесного дыма.– Нет, но скоро станет, – сказал Кайл, перекрывая воду.Вместо того чтобы заковать своего пленника, как только он лёг, мужчина позволил ему свободно растянуться на кровати. Сперва Кайлу было трудно расслабиться из-за привычки спать в стеснённой позе, но в конце концов он дал себе волю и раскинулся на матрасе, разминая ноги и наслаждаясь каждым свободным движением.
Мужчина улыбнулся, прежде чем сесть рядом с ним, придвигаясь ближе и принося с собой запах костра и холодного ночного бриза. Кайл следил за ним уголком глаза, одной рукой сжимая одеяло.– Я посижу с тобой, пока ты не уснёшь, – сказал незнакомец, кивнув на цепь, обвивающую изголовье его кровати. Он помолчал, лениво покручивая нитку на чужой пижаме. – Может, сегодня я просто посплю здесь.Этих слов, произнесённых так небрежно, хватило, чтобы рассеять минутный покой Кайла и заставить его сжаться, как закрывающийся от холода цветок. Он повернулся на бок, спиной к мужчине, и съёжился ; море портретов смеялось над ним с прикроватной тумбочки.– Чего ты добиваешься? Скажи мне, – спросил он, опустив веки. – Ты должен мне эту малость.
– Я хочу, чтобы мы больше не были одиноки, – ответил мужчина после минутного молчания, позволив нотке настоящей уязвимости прозвучать в его голосе. – Хочу, чтобы мы двигались дальше.. забыли о прошлом. Мы могли бы создать нечто лучшее.– Ну и зачем тебе я? Эта не моя работа спасать или опекать тебя, – огрызнулся Кайл. В ярости ему хотелось, чтобы незнакомец сказал что-то совершенно больное - но нет, тот выставлял всё таким здравым, словно в самом деле верил, что спасал их от их собственных демонов. Каким-то образом от этого всё это дело становилось только труднее понять.– Я знаю это, – негромко сказал мужчина, ещё больше обезоруживая мальчика. – Но не то, как отпустить тебя, Кайл. Не думаю, что я смогу, даже если попытаюсь.А если у тебя не будет выбора?– Пожалуйста, просто.. просто не делай со мной ничего странного ночью, – пробормотал Кайл, так глубоко стыдясь того, что ему приходилось вымаливать право распоряжаться собственным телом, что его голос дрогнул. Морщась от отвращения, он даже попытался сыграть на эго незнакомца. – Мы ведь хорошо провели вечер, правда? Приятно поужинали, вышли на улицу.. я даже не пытался сбежать.– Я и не думал ничего с тобой делать, – глухо сказал мужчина. – Я просто.. просто хотел остаться. Не знаю почему, мне показалось... – он поёрзал, отчего свисающие цепи лязгнули друг о друга. – Я не прикоснусь к тебе ?так?.– Но ты хочешь, – прошептал тот.
С этими словами в комнате повисла тяжёлая тишина, крепнущая до тех пор, пока напряжение в теле Кайла не стало чудовищным.– Прости, – сказал мужчина. – Я мог бы соврать тебе, сказав, что ты ошибаешься, но это было бы неправильно.– Точно, потому что у тебя такое глубокое понимание того, что правильно, а что нет, – произнёс Кайл, чувствуя себя грязным, припёртым к стенке. Губы его задрожали, и он зажал рот ладонью. – Просто закуй меня и уходи. Если бы у меня был выбор, я бы лучше заснул в цепях, чем проснулся рядом с тобой. Я даже не хочу себе этого представлять.– Как скажешь, – ответил незнакомец. Прокашлявшись, он заговорил слабым голосом. – Всё равно эта была просто мысль, – он умолк и положил руку Кайлу на талию. – Ты сегодня, кажется, очень расстроился. Думаю, я уже знаю ответ, но.. ты не хочешь рассказать мне об этом побольше? Я даже не буду ничего говорить, ты можешь просто выплеснуть свои чувства, если хочешь.– Я устал, – пробормотал Кайл, крепко обхватив себя руками ; жар чужого непрошенного прикосновения проникал сквозь ткань его футболки. – Я просто хочу уснуть и больше ни о чём не думать.– Тогда я скоро уйду, – пальцы мужчины слегка сжали его и тут же удалились. – Я немного поработаю перед тем, как лечь.Сон ускользал от Кайла в ту ночь даже после того, как наручники вновь обвили его руки и ноги, а незнакомец прикрыл за собой дверь. Он притворился, что впал в дрёму, хотя на самом деле просто хотел приблизить уход мужчины и спокойно подумать. Оставшись один, он лежал, глядя на мерцающие в темноте стрелки будильника, пока те отсчитывали минуты и сочиняли в его уме письма.После всего сказанного и сделанного, Кайл не смог заставить себя ответить Стэну, пока мужчина сидел рядом с ним. Ему нужно было сказать слишком многое за такое короткое время. И потом, он не мог смириться с тем, что его слова были бы переиначены мужчиной - обрезаны и растерзаны до того, что потеряли бы всякий смысл. Нет, Кайл решил написать письма всем, с кем хотел попрощаться, и если в его пленителе была хоть капля порядочности, он найдёт их и отправит своим адресатам ; это было меньшим, что он мог для него сделать.Когда Кайл наконец задремал, проворочавшись до самых тихих предрассветных часов, его обвили ужасные, красочные сны. Он мог ясно видеть незнакомца, помыкающего им, и себя, ползущего по земле, когда ему приказывали ; красные струйки текли по его обнажённым, белым ногам.– Стой, – сказал мужчина, и спящий Кайл остановился. Тот улыбнулся и провёл рукой по его лицу:– Иди.Спящий Кайл упёрся, и незнакомец зажал кнопку на пульте, посылая лучи боли, пока тот не повиновался. Он полз с опущенной головой, стирая колени в кровь, впредь до команды замереть. Наконец, мужчина подошёл ближе, опустился перед ним на колени и, коснувшись его щеки, прошептал новый приказ:– Ляг.И лишь после того как он придавил его собственным удушающим весом, Кайл резко проснулся, глотая крики, пока над его ухом верещал будильник. Он был так напуган, когда мужчина подошёл к его постели и подготовил его к новому дню, что не мог даже заговорить ; дрожа на простыни, мокрой от пота. Его вырвало, как только он остался один, рыдая в унитаз ; утешая себя мыслью о том, что уже очень скоро он станет свободен.Завтрак был нехитрым, простой яичницей и беконом, поданным скованным, трясущимся Кайлом, избегавшим чужого взгляда и говорившим только по делу. Незнакомец, разумеется, заметил эту его перемену.– Ты сегодня сам не свой, – сказал он, протянув руку, чтобы запрокинуть Кайлу голову и заглянуть ему в глаза. Похоже, он тоже плохо спал ; его лицо осунулось, белки - налились кровью. – Тебе нехорошо?– Живот болит, – не задумываясь ответил Кайл, прежде всего потому, что это было правдой. Его нутро бурлило по мере приближения момента истины. Болела и голова ; ныли конечности и суставы. Каждая клеточка его тела гудела от напряжения и глубокой усталости ; пульсировали виски, во рту чувствовалась несвежая кислинка.
– Тогда приляг, как закончишь дела, – строго сказал мужчина, отпуская его. – Что у тебя сегодня? Стирка, правильно?– Белого белья, – слабо вымолвил Кайл. Был, как-никак, вторник - он всегда стирал их светлые вещи по утрам в этот день недели. В том числе, свои простыни и одеяло. Цветной одеждой и прочим он занимался по средам ; из раза в раз, каждую неделю, работая как часы. – Ты отнёс свои вещи в ванную?– Да, моя корзина у стиральной машины, – ответил мужчина, допивая свой кофе, прежде чем встать. – Я закончу с работой к вечеру, так что мы сможем поужинать пораньше. Мне хотелось бы, чтобы сегодня ты лёг спать в разумное время, – он вдруг нахмурился. – Ты же не думаешь, что это из-за вина?– Нет, дело точно не в нём, – сказал Кайл, собирая грязные тарелки и ставя их в раковину. – Я принесу тебе поесть около полудня, ладно?– Хорошо, – мужчина шелохнулся, чтобы уйти, но отчего-то помедлил, глядя на Кайла, пока тому не пришлось обернуться. – Я могу что-то для тебя сделать? Как-то помочь тебе почувствовать себя лучше?Кайл покачал головой, почти считая оскорблением беспокойство в его глазах - явную тягу и потребность позаботиться о нём в своей особой неуёмной манере. Это была та сила, что подчас поглощала его, переваривала, сдирая с него мясо до самых костей.– Я вздремну, – заверил он незнакомца, вдруг вспомнив о своём кошмаре и том, как мужчина зажал его под собой. Он коснулся горла, боясь задохнуться от нахлынувшего страха. – Уверен, всё будет в порядке, когда я проснусь.Письма его любимым писались им дольше, чем он планировал, отнимая долю драгоценных утренних часов ; солнце золотыми змеями скользило по белому кафелю кухни, напоминая Кайлу, что нужно спешить, спешить. Он старался записывать слова аккуратно, но на бумаге его потуги казались напрасными ; Кайл жалел, что у него было не так много времени, чтобы сделать всё идеальным, и всё же пытался довериться своему читателю, надеясь, что тот поймёт - он хотел как лучше. Всегда хотел.. даже когда бежал от своей семьи и друзей, не подпускал к себе Стэна.. держать его рядом было слишком больно.Но ведь он всегда был рядом, правда? Жил в его сердце, свернувшись сладким воспоминанием, какое ни время, ни расстояние не могли полностью стереть. Он был тем немногим в жизни Кайла, что казалось вечным.Это он и пытался донести в своём длинном, бессвязном письме.. но главным образом всё продолжал повторять, что ему жаль, снова и снова, потому что именно это он и чувствовал ; больше всего, ему было жаль.Наконец, письма были сложены и убраны в конверты, взятые им из кухонного ящика ; нежно поцелованные и оставленные на прикроватной тумбочке для того, чтобы их нашёл мужчина, когда всё уже будет кончено. Он взглянул на них в последний раз, прежде чем выйти из своей комнаты, чувствуя, что его послания были одинокими бутылками, пущенными в море ; не зная наверняка, достигнут ли они своей цели. И всё же, он надеялся на лучшее, разогревая незнакомцу обед (вчерашнюю лазанью) и оставляя поднос под дверью его мастерской.Как и во всём другом в его новой жизни, при стирке Кайл соблюдал маленький ритуал. Сперва он красиво раскладывал всё по стопкам: футболки с футболками, бельё с бельём. Он отделял свои вещи от вещей мужчины, проверяя, не нужно ли что-то замыть. Кайл всегда начинал с простыней, одеял и наволочек, добавляя хлорку, чтобы те сохраняли свой безупречный белый цвет. В тот день он не поступился своим планом, хоть и чуть отклонился от общего курса.
Пол и столешницы сверкали в ярком солнечном свете, когда Кайл всмотрелся в полную бутылку отбеливателя, стоявшую на своём месте под раковиной. Он оглядел её белую пластиковую тару и синюю этикетку перед тем, как медленно развернуть бутыль боком и прочитать предупреждение:ОПАСНО: ХРАНИТЬ В НЕДОСТУПНОМ ДЛЯ ДЕТЕЙ МЕСТЕ. НЕ ПРИНИМАТЬ ВНУТРЬ. ТОКСИЧНО ПРИ ПРОГЛАТЫВАНИИ.С гудением в ушах он поднял хлорку и попытался привыкнуть к её весу. Он представил, как попробует её и почувствует желчь на своём языке, как она, должно быть, сожжёт его глотку, как только коснётся нежных розовых тканей его горла.?Я всё ещё могу вскрыть себе вены, – думал Кайл, откручивая и откладывая крышку в сторону. Открыв шкафчик, он окинул взглядом аккуратные ряды стаканов, расставленные его собственной рукой. Постукивая ногой по полу, он по очереди осмотрел каждый из них. – Но, боюсь, это будет долгая боль. Разве так не выйдет быстрее??.До этого он подумывал наглотаться таблетками, например, ?Тайленолом?, однако мужчина держал все лекарства под замком своей ванной, скрытой в его вечно запертой спальне. В голову Кайлу приходила и идея повеситься, но у него не было ни верёвки, ни чего-то подходящего, что выдержало бы его вес ; потолочный вентилятор в его комнате был слишком высоко, чтобы он мог до него дотянуться, даже встав на стул.По сути, он принял своё окончательное решение, основываясь на том, что было у него под рукой - отбеливатель казался ему единственным осмысленным вариантом. Не то чтобы что-то теперь имело смысл, но всё же.. на безрыбье и рак рыба, правда?Мутноватая, жутко жёлтая хлорка закружилась в хрустальном бокале, который он, наконец, выбрал. Её токсичный пар, едкий и неприятный, жёг глаза и ноздри даже сильнее, чем он представлял.– Просто сделай это побыстрей, – пробормотал Кайл, поднимая стакан ; глядя сквозь стекло панорамного окна на далёкую кромку пустынного океана. Может, если он сосредоточится на его бьющихся волнах достаточно хорошо, то сможет справиться с близкой, неизбежной болью.Он чуть не опустил свой бокал, когда тот был почти у его губ, но поборол себя и, обхватив его обеими руками, отпил.Первый глоток, как он и боялся, оказался самым ужасным оттого, что его рот доселе не знал вкуса отбеливателя ; был беззащитен перед обрушившейся на него погибелью. Кайл тут же подавился, зажав рот рукой, когда его организм попытался отторгнуть вещество ; по щекам его заструились слёзы.Он упрямо повторил попытку, отпив больше - всхлипнув, когда хлорка коснулась его гортани, ощущаясь горсткой зажжённых, тлеющих прямо в его теле спичек. Острые лезвия, отточенные обжигающей морской водой, разрезали его тяжёлую грудь.К третьему глотку он разрыдался горячими слезами и сполз по стойке, сжимая стакан, пока его тело сотрясали конвульсии, а руки немели и становились неуклюжими ; закрыв глаза, он прислонился лбом к шкафу. Несожжёнными вкусовыми почечками Кайл ощущал смесь крови и желчи на своём языке, чувствовал, как ткани его ротовой полости отрывались мелкими клочьями, вызывая у него бо?льшую тошноту.Мальчик всё плакал, бессвязно постанывая, пока боль опускалась к его желудку ; мгла, полная звёзд, обволокивала его зрение до тех пор, пока ему не стало казаться, что он парит где-то высоко над землёй. Он повис в том месте, в котором всё, казалось, противилось естественному порядку вещей: звуки - проигрывались наперёд, а цвета менялись в блеске сумасшедшего калейдоскопа, до которого он мог дотянуться рукой. Его хрупкие стёкла разбились в его пальцах, и всё слилось воедино - краски, шумы - в то время как новый тихий гул проре?зал его агонию, мгновенно став всего лишь ещё одним звуком ; бессмысленным и пустым.Сквозь дымку тумана Кайл осознал, что кто-то поднял его и забрал из его рук холодный стакан. Он слышал смутные крики и плач, но не мог пошевелиться ; его тяжёлая голова лежала на груди, пока её не запрокинули чьи-то руки. Что-то впилось в уголки его распухших, толстых губ, вынудив его приоткрыть рот и принять на саднящий, подёргивающийся язык поток ледяной влаги ; густой и странно сладкой.– Тебе надо попить, Кайл, – услышал он голос, срывающийся от истерики и незнакомых всхлипов. – Ну же, малыш.. просто попей, пожалуйста. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста-Кайл закашлялся и ощутил, как в его горле разгорелся настоящий пожар. Застонав, он обмяк в твёрдых руках, обвивавших его так крепко, что чужие ладони, казалось, почти срастались с его телом. Новый холодный поток затопил его рот прежде, чем он смог закричать и увильнуть от него, не переставая слышать дрожащий, взволнованный голос, умоляющий его выпить, остаться, не умирать:– Не бросай меня. Пожалуйста, не бросай меня.. я всё тебе расскажу, только останься, ладно? Всё, что захочешь, клянусь. Просто не уходи. Я люблю тебя... я так люблю тебя!Кайл тяжело дышал, пряча лицо в мягких складках чего-то тёплого и пряно пахнущего ; соскальзывая в тёмную пучину, затянутую мерцающими звёздами - белыми, как лунные цветы, расцветающие в тихих садах. Голос всё говорил, а слова текли и расплывались - застывали струнками, растянутыми в невообразимые, безумные формы ; подталкивая Кайла ко мраку беспамятства.– Это Крейг, – послышался голос, тревожа и переворачивая камень в душе мальчика, к которому не прикасались годами ; он прервался новым долгим всхлипом. – Я молчал, потому что не выносил мысли о том, что ты мог забыть меня, но теперь это неважно. Всё это неважно, если тебя не станет, понимаешь?Реальность дала трещину - всё стало рассеиваться, но Кайл, угасая, попытался ухватиться за это имя.Крейг.Оно было последним, за что он зацепился, прежде чем, наконец, упасть, исчезая в темноте, которая, казалось, тянулась бесконечно.. убаюкивала Кайла благословенной тишиной, пока он засыпал вечным сном.