Глава 4. Валлийская песня (1/2)
Прибыв в Лондон, Нед снял комнату в одном из трактиров в Истчипе. Неподалеку от Колд-Харбор, имения принца, подаренного ему отцом за боевые заслуги. Принц жил там весьма скромно для человека его положения, впрочем, у него пока не было особо много времени на то, чтобы поставить дом на широкую ногу. В Колд-Харбор часто и подолгу гостили младшие братья принца - иногда в отсутствие его самого.
Принц после возвращения из Уэльса был назначен капитаном Кале - английской крепости-порта в землях Франции. Поговаривали, что он сам себя назначил. Молодой Генрих все активнее принимал участие в делах управления государством, и говорили, что старому королю уже совсем недолго осталось жить на свете. Англичане ждали воцарения принца Генриха.По дороге в Лондон Нед больше всего размышлял о том, какие слухи, слышанные им о жизни принца, окажутся правдой, а какие лишь обычными слухами. Однако по прибытии он с удивлением обнаружил, что правдой оказалось все.
Да, принц действительно часто посещал заседания государственного Совета и даже председательствовал на них, появлялся на всех турнирах и других официальных празднествах, собраниях и приемах. И в то же время был завсегдатаем нескольких трактиров и других веселых местечек в Истчипе и, кажется, не стыдился этого. Однако всем этим развлечениям предпочитал охоту, в особенности соколиную. Исправно посещал церковь. Иногда по целым дням не выходил из дома и никого не принимал. Иногда - и это было интереснее всего - исчезал куда-то на несколько дней, всегда внезапно.
О причине этих отлучек строились самые невероятные, непристойные и зловещие предположения, хотя никто не высказывал их откровенно, делались лишь едва уловимые намеки. Нед пожимал плечами, слушая их. Он не видел в этом никакой тайны. Разве так трудно догадаться, куда может исчезать знатный неженатый мужчина двадцати трех лет от роду? Уж, конечно, Генриху есть, что замаливать в церкви! И не только убийства на полях сражений и казни еретиков, которыми он уже успел прославиться не меньше, чем ратными подвигами.Но самое важное, что оказалось правдой - принц и в самом деле появлялся в городе без свиты, в сопровождении разве что одного-двух приятелей или, реже, кого-нибудь из братьев. И в трактирах, где ужинал и выпивал с друзьями, он вел себя как обычный посетитель. Хотя принимался, скорее, как желанный гость. Нед имел возможность лично убедиться в этом и уже не один раз - в том заведении, где он обосновался, Генрих бывал регулярно. Вокруг него всегда толпились зеваки, но все же на почтительном расстоянии. Далеко не каждый осмеливался к нему приблизиться и заговорить.
У Неда был неплохо подвешен язык, и он не сомневался, что если бы ему удалось привлечь внимание принца, то удалось бы завладеть им. Но как найти повод обратиться к нему в первый раз? Принц был, казалось, так прост и так доступен, но в то же время сложен и недосягаем. От него как будто бы исходил странный свет, который и притягивал, но и не давал приблизиться вплотную. Из той толпы почитателей, что всегда его окружала, он отличал лишь немногих. Откровенной лести и подобострастия не терпел. Люди, которые слишком открыто пытались выслужиться и добиться его расположения, вызывали у него лишь брезгливость и раздражение.Он мало говорил, иногда ему хватало жеста или улыбки, чтобы дать понять, что он думает или чего хочет. Казалось, он охотно слушает болтовню своих приятелей и смеется их шуткам, но чем больше Нед наблюдал за ним, тем чаще ему казалось, что принц только делает вид, что веселится. Часто лицо его принимало какое-то отсутствующее выражение, будто он уносился мыслями очень далеко. Иногда он хмурился, взгляд становился суровым, но иногда... Иногда лицо у него светлело и, казалось, он видит перед собой нечто прекрасное, но остальным неведомое. Однако даже в такие моменты он слышал все, что в его присутствии говорилось, и мог в любой момент вернуться к разговору, как будто и не отвлекался ни на что.
Неда те минуты, когда на принца находила задумчивость, почему-то беспокоили, почти пугали, как пугает все непонятное. Хоть он и сказал тогда Маредиду, что считает принца обычным человеком, но сейчас уже не был так в этом уверен. Его решимость с каждым днем иссякала. Но он продолжал наблюдать за своим врагом, сам стараясь не привлекать ничьего внимания.
***Все решилось в тот вечер, когда Генрих впервые на глазах Неда взял в руки арфу. Странно было видеть этот инструмент в руках у воина, Нед привык считать, что музыка - это дело женщин или слуг. Ему вспомнилось вдруг, как его самого учили играть когда-то - кто? Он так старался забыть о тех днях, эти воспоминания всегда причиняли ему боль и ослабляли его дух. Нельзя было теперь поддаваться этим переживаниям...
Но когда принц коснулся струн, мягко перебирая их, Нед понял, что ни боли, ни тоски он не чувствует. Генрих небрежно наигрывал один мотив за другим, начиная и тут же обрывая их, пока, наконец, не остановился на одном напеве. Его лицо снова приняло уже знакомое Неду мечтательное выражение. Похожее выражение задумчивой нежности, вспомнил он, было у его матери, когда она смотрела на его сестру... Когда она так же играла на арфе, читала вслух французские книги или вышивала... Он понял, что впервые со времен детства вспоминает своих родных тепло и спокойно, впервые думает о них как о живых людях. До этого момента он помнил лишь о том, как они умирали на его глазах. И это переполняло его сердце ненавистью. Но сейчас ненависти он не испытывал.От мелодии, которую роняли струны из-под пальцев принца, на Неда словно дохнуло туманом из горных ущелий. И казалось, воздух родной страны, занесенный мелодией в недра Лондона, прояснил его разум и наполнил сердце мужеством, заставил встать и шагнуть ближе к принцу.
- Это валлийская песня, - сказал он громко и отчетливо.Принц перестал играть.- Да, - сказал он, поднимая глаза на Неда.Он впервые смотрел на него в упор, и до сих пор Неду не приходилось выдерживать ничего труднее, чем испытать этот спокойный, пристальный взгляд бездонных глаз. Принц, казалось, ждал продолжения. У Неда пересохло в горле, но отступать было некуда.- Вы знаете, о чем она? - спросил он.- Нет, - принц потер подбородок. - Мне известен только мотив.- Эта песня о долине Хиддген*, - сказал Нед посреди леденящего молчания.
Принц отложил арфу и откинулся в кресле.- О чем же в ней поется? - спросил он. - Ты, верно, знаешь?Нед кивнул.- В ней поется о великой битве, которую барды будут прославлять в песнях до конца времен, - заговорил он, охваченным внезапным порывом. - Когда горстка мужественных воинов встали против огромной армии. Встали и выстояли. Словно скалы в горах Уэльса врастали они в землю, и атаки врагов разбивались о них, как морские волны разбиваются об утесы. Как будто древние короли Уэльса поднялись из могил, чтобы защитить свою землю и навсегда изгнать врагов.Пока Нед говорил, вокруг него образовалось пустынное пространство.Собутыльники принца смотрели на него хмуро и недружелюбно, остальные посетители предпочли незаметно убраться подальше. Принц Генрих слушал его, скрестив руки на груди, и казался совершенно спокойным. Но глаза его сверкали, словно прожигая Неда насквозь, однако Нед выносил этот взгляд безо всякого трепета.
- Древние короли Уэльса, вот как, - усмехнулся Генрих. - Что-то они мне не повстречались. Или все до одного пали в той битве?- Об этом мне неизвестно, милорд, - ответил Нед, глядя ему в глаза. - Но полагаю, перед тем, кого ведет сам Бог и на чьей стороне правда, любые древние силы вынуждены отступить.Генрих улыбнулся, но на этот раз по-иному, светло и приветливо. И жестом предложил Неду приблизиться.- Подойди, - сказал он. - Ты ведь был там? В Уэльсе? Сражался?
Нед кивнул.- Я бился под началом вашего высочества при Пулл Мелин, - сказал он и сам подивился той гордости, которая прозвучала в его голосе.
- А чем занимаешься сейчас?- Разным, - ответил Нед уклончиво. - Я младший сын в семье и мне приходится самому пробивать себе дорогу.Принц понимающе покивал.Ужин продолжался. Нед остался за столом принца, и хотя тот больше к нему не обращался, Неду казалось, что он за ним наблюдает. Или это просто были иллюзии нечистой совести. Не так легко сидеть за одним столом с человеком, которого собираешься убить. Наблюдая за принцем издали, Нед обдумывал покушение во всех подробностях, но оказавшись совсем рядом с ним, понял, что колеблется. Но в тот вечер было еще слишком рано что-то предпринимать, сказал он себе. Можно было попытаться, но разумнее было выждать момента, когда будет возможность действовать наверняка...
***В следующий раз он встретился с принцем рано утром - в том же трактире. Эта встреча стала некоторой неожиданностью, Нед не предполагал, что Генрих может появиться здесь в такое время. По утрам здесь вообще почти не бывало посетителей - кроме постояльцев. Нед только кончил завтракать. В трактирах, где принц был завсегдатаем, по пятницам не подавали мясного - Генрих был чрезвычайно щепетилен в этом отношении. Пришлось довольствоваться сыром, рыбой и грибной похлебкой с травами.
Принц, заметив Неда, кивнул ему как давно знакомому, а Нед едва удержался от того, чтобы вскочить из-за стола и поклониться, это выглядело бы слишком подобострастно. Тем более с Генрихом, который за пределами дворца не любил церемоний. По крайней мере, здесь всем полагалось делать вид, что принц не более, чем обычный посетитель. В толпе это было совсем не трудно, но наедине с ним Нед несколько растерялся.
Он понял что боится. Как никогда не боялся даже в бою, боится говорить с Генрихом, даже смотреть на него. Но он заставил себя подавить этот страх и ничем его не выдать. Наоборот, говорил и вел себя так, будто ничего необыкновенного не происходит. Будто рядом с ним не наследник английского престола, а простой трактирный завсегдатай.- Странно видеть вас здесь в такой час, - заметилон после приветствия.- Я потому и пришел в такое неурочное время, что меня здесь никто искать не будет, - ответил принц. - Не сразу.- Что вы такого натворили, что скрываетесь от всех?- спросил Нед.Хотя прекрасно понимал, что Генриху вряд ли есть необходимость скрываться, что бы он там ни натворил. Разве что для того, чтобы его оставили в покое.