Снова Одвин (1/1)
Воистину многообразна и переменчива жизнь в больших городах и аббатствах. Туда стекаются отовсюду путешественники, странствующие монахи, купцы, отряды наемников, бродячие гистрионы, да и просто ловцы удачи со всех сторон света. От них можно узнать не только последние новости империи Каролингов, но и что происходит далеко за ее пределами.Там можно увидеть и вельмож в парчовых одеяниях, и воинов в полном вооружении, и рабов. В пестрой толпе то и дело мелькают рядом с франками и арабы в бурнусах, и беловолосые огромные бретонцы, и смуглые, узкоглазые азиаты, и византийцы в затейливых одеждах, и белокожие, рыжеволосые ирландцы.А уж если кто вне закона, о том герольды на всех площадях объявят, и приметы назовут, и размер вознаграждения.Но есть места, где будто бы остановилось время. Людей здесь мало, и они все время одни и те же, а каждый новый человек, пусть даже просто проехавший мимо, сразу обращает на себя внимание. Но проезжают крайне редко, особенно если селение или усадьба затеряны в лесах, вдали от больших дорог. Жители привычны к размеренному, небыстрому ходу жизни, да и тяжелый труд их выматывает, вот и нет желания лишний раз выезжать за частокол или впускать в свою жизнь кого-то чужого…Такие тихие уголки словно специально созданы для тех, кто устал от мирской суеты и ищет покоя и забвения. Или просто скрывается.Небольшое селение в Туронском лесу, несмотря на потрясения и войны, промчавшиеся ураганом по Западно-Франкскому королевству за последние 3 года, уцелело и продолжало жить своей жизнью. Воистину непостижимы превратности судьбы! Там, где рушатся гигантские здания, погребая под руинами все живое, порой может уцелеть маленький мышонок! Так и тут. Целые города и монастыри лежат в развалинах, среди которых белеют человеческие кости, становятся убежищем зверей, в том числе и двуногих. А это небольшое селение война каким-то чудом обошла. Хотя перемены были и здесь.Деревенские старухи, редко получавшие новости извне, до сих пор иногда вспоминали Эттингов, хорошая была семья, работящая. Говорят, улыбнулась им удача, где-то их Винифрид получил землю, туда и перебрались. А куда?— толком никто не знал.Почти ничего не осталось от заброшенной усадьбы старого Гермольда, тоже Эттинга. Сам же хозяин-слепец, как доводилось слышать, где-то бродит по дорогам со своей арфой, бунтарские песни слагает и поет перед народом. Вроде и награда за его поимку обещана, а настичь старика никому не удается.Ну и священник здесь теперь новый. Совсем молодой, благочестивый и добрый. Прежнего попа даже по имени никто не помнил, словно и не было его, имени этого. Слышали только от деревенского десятника, что вроде Кочерыжкой новые приятели-бандиты его прозвали. Ну и ладно, ему подходит.Вновь присланного в селение священника звали отец Августин. Бескорыстная душа, денно и нощно радел он о своей пастве, для каждого находил теплое слово. В отличие от прежнего священника, к вину и браге не притрагивался, соблюдал все посты. Худенький, почти невесомый. И все же характер у него был тверд, за прегрешения мог и суровую епитимью наложить, и в проповедях своих клеймил пороки людские.
Поначалу, правда, деревенских удивило, даже насторожило то, что свел он дружбу с мельником Одвином, которого прежний поп называл колдуном и только и мечтал изничтожить. Но, как известно, страсти могут быстро улечься, если никем не нагнетаются. Поправился Одвин, и вскоре вновь заработала восстановленная им мельница, и опять он молол для крестьян быстро и недорого. И по-прежнему шли к старику-бретонцу болящие люди, и он их врачевал.Деревенский десятник тоже никуда не делся. Одвин поначалу с ним говорить не хотел, зная, что тот не вступился за Азарику, когда ее пытался утащить к себе мерзкий поп. Десятник, видно, чувствовал свою вину, потому что сам пришел к мельнику и предложил мировую.—?Ты, старик, меня извини, то дело прошлое. Поп проклятый мозги запутал, а я же, сам знаешь, человек простой. Я ведь ей зла не хотел, даже помог… потом. Винифрид ко мне прибежал, упросил тревогу поднять, чтобы разогнать тех… Ну, сам понимаешь. И я помог. А мне что с этого? Только по доброте, еще и рисковал. Что, если б не поверили? А что дочка твоя после этого не нашлась, тут я разве виноват?В конце концов, они помирились, и десятник снова стал захаживать в гости к бретонцу. Приятно же послушать ученого человека.Хоть и много времени прошло с того страшного дня, когда пропала Азарика, а тосковал Одвин сильно. К горькому чувству неизвестности примешивалось сознание собственной вины, держал ведь девочку затворницей! Из книг и рассказов отца Азарика знала о далёких странах, до которых и за год не добраться, знала и названия тех стран, и какие народы там живут, каким богам молятся, но от своего дома не отдалялась даже на несколько лье. Совсем не знать окружающего мира, и вдруг остаться в нем одной!
Пытался старик гадать на нее. На бобах, на монетах, на камнях. Даже скандинавские руны вспомнил, идревние гадания своей Бретани, коим у друидов научился. И ни одно гадание не давало ответа. Словно растворилась на тропах эльфов! Был бы жив его старый учитель Морольф, великий мастер, может, и помог бы. Но ныне нет ни одного мага, равного ему по силе. Колдовать и гадать многие пытаются, да большинство - шарлатаны, что на простаках не прочь нажиться. Из ныне живущих учеников Морольфаразве только чертовка Лалиевра что-то умела, но на чем ее умение было основано - на знании или больше на хитрости и использовании человеческих пороков? Скорее - второе. А как хороша была! Ладно, эта женщина осталась в прошлом, в большом мире, от которого он удалился, нечего и вспоминать, душу бередить.Работать на мельнице Одвину теперь помогали два крепких мальчика-подростка, сыновья его невенчанной жены, Жервезы. Хорошие парни, уважительные, но вот к книгам их приохотить не удавалось, больше нравилось им за девчонками бегать.—?Ох, Одвин, Одвин,?— сокрушалась иногда Жервеза,?— и когда он угомонится? Мало он горя хлебнул через свою доброту, всем и каждому помогая? Да еще и почти даром. Седой уже, а никак не поймет, что зависть и злоба людская могут сотворить. Сидел бы потише, да гнал всех подальше! А теперь что? Снова пошли слухи о том, что он целитель, людей все больше обращается. Одвин даром всех лечит, а они и рады! Мало ему той беды…—?И не говори! —?вздыхала старая служанка Маго. —?Но зато какой ум! Все он в небесах витает от учености своей, до сих пор жизни не знает.В этом умудренная старуха ошибалась. Он знал людскую натуру, знал жизнь, и все в ней испытал. Но страх, стяжательство и мелочность до такой степени не были ему свойственны, что на неграмотных крестьян он производил впечатление человека немного не от мира сего.—?По дочке все тоскует,?— вздыхала Жервеза. —?Уж сколько времени прошло, да разве утешишься, дитя свое потеряв…Как выяснилось, не только Одвин помнил Азарику.Совсем недавно отец Августин предпринял далекое путешествие, ради нужд своего прихода аж до самого Парижа добрался. Путешествовать одному было небезопасно, и он взял в сопровождающие несколько деревенских парней, в том числе подростка Куно, сына Жервезы.И тот, вернувшись, поведал матери, что, вроде бы, видел… дочку мельника!—?Да откуда бы тебе ее помнить? —?удивилась женщина. —?Ты сколько раз ее видел? Несколько раз, и то издали, и давно!—?Вот и я так подумал, матушка. И все-таки очень похожа! Неужели может быть такое сходство? Высокая, тонкая, волосы черные. И глаза у нее такие... Я бы их не забыл, в самую душу заглядывают!—?Да ты толком расскажи, сынок! Где видел, что знаешь о ней?—?В Париже видел.—?Пресвятая Дева! В такой дали! Ну как бы она туда попала? Что она там делала?—?Замуж она вышла, мама. Вот на ее свадьбе и видел.—?Еще лучше! Тебя-то как занесло на ту свадьбу?—?Так туда весь город занесло, матушка! И еще из других городов народ был. Богатая свадьба! Славно повеселились, поели, песен послушали! А медведь как плясал, когда еще такое увидишь, а вместе с ним карлик, вооот с таким носом, умора!—?С каким носом?! Ты расскажи о главном.—?А, ну да. Невестой была Азарика.—?Но почему у нее была такая свадьба? Жених-то кто?—?Ну, такой… высокий. Любит он ее!—?Тебе-то про любовь знать откуда, сынок?—?Вы, мама,?— обиделся Куно,?— меня всё за маленького держите! Да вы бы видели, как они жались друг к другу, прямо на людях! Будут они это делать, если не влюблены?- Влюблены - слово-то какое! И много ты про эту любовь знаешь?- Достаточно, - авторитетно ответил сын.- Ну так кто жених-то?—?Граф Парижский,?— обыденно ответил подросток.—?Ну, тогда точно ты спутал. Станет граф на ней жениться!Долго еще они спорили, и порешили пока Одвину ничего не говорить. Разволнуется старик, и, скорее всего, напрасно! Наверно, просто похожа. Куда уж бедной девчонке из мельничной хибары за графа замуж идти!