Разбитая мечта (1/1)
Сестра Бенедикта с самого начала поняла, что хлопот не оберешься с этой таинственной гостьей. Даже еще не видя ее! Ведь не каждый день сеньор Эд приезжает для приватного разговора к матери настоятельнице. И не для каждой гостьи настоятельница приказывает монахиням из числа наиболее доверенных оставить все дела. Привезенная графом дама оказалась та еще штучка. Хочет казаться доброй, говорит мелодичным голоском, мило улыбается. Но этот оценивающий недобрый взгляд с выражением превосходства, и эти ее желтоватые глаза… Очень неприятные. Да и голос у нее был слишком капризный, порой прорывались истеричные нотки. Кого здесь она надеется обмануть, прикидываясь ангелом? Пожалуй, только такой простак, как милый Горнульф, и поддался на ее чары. Он уже успел рассказать обеим монахиням, как обходительна и добра их гостья. Ох, скорее бы эта гостья отбыла восвояси. Но пока она тут, и нужно угождать ей.Пожилая монахиня со вздохом подошла к окну и открыла ставни, чтобы проветрить давно пустовавшее, с затхлым воздухом помещение.Скоро должны были принести платье этой дамы, отданное в починку местной швее. Платье было невероятно дорогое, работа требовалась тонкая, вот и пришлось отказаться от мысли привести его в порядок самим. Сестра Бенедикта спустилась на первый этаж встретить швею. Было совершенно ни к чему, чтобы эта девица поднялась наверх, где обитала рыжеволосая гостья.Только монахиня успела о ней подумать, как швея, легка на помине, явилась с платьем.Габриэла, дочь одного из городских кузнецов, считалась отличной швеей, но была не в меру нахальна и болтлива. Сейчас эта девица, чья яркая, смазливая внешность не слишком пострадала, несмотря пережитые во время осады тяготы, показывала выполненную работу монахине и болтала без умолку.—?Ах, сестра, для кого же понадобилось это платье? —?вопрошала она, картинно прикладывая ладони к вискам. —?Ума не приложу! Ведь не для этой же тощей пигалицы, с которой…Тут она понизила голос и даже прикрыла рот рукой, но желание позлословить оказалось сильнее страха, и Габриэла продолжала:—?… с которой его милость теперь проводит время! Подумать только, достаются же такие великолепные мужчины всяким кошкам драным! Я еще могу понять, когда он был помолвлен с герцогской дочкой, она хоть красавица. Но эта! Наверно, колдовскими чарами приворожила его, она же ведьма!—?Габи! —?строго остановила ее сестра Бенедикта. —?Получи плату и уходи, мне неуместно слушать подобные речи. Да и ты лучше не обсуждала бы такие вещи,пока тебя не выдрали плетьми.И, видя пренебрежительно-наглую усмешку на личике швеи, добавила совсем тихо:—?Я знаю, что в прежние времена ты пару раз побывала в кровати господина, но это тебе не поможет. Так что прекращай завидовать и иди подобру-поздорову.—?Подумать только! —?дерзко ответила Габриэла, направляясь к выходу. —?Даже сквозь стены монастыря проникают сплетни! Только вам солгали, он спал со мной гораздо чаще!—?А конец один,?— невозмутимо ответила сестра Бенедикта, подталкивая ее к двери.—?Ах! —?вскрикнула Габи. —?Кто тут стоит под дверью? Новая прислуга, что ли? Вот, благочестивая сестра, кого нужно отделать плетью за подслушивание, а вы мне грозили! А потом будут думать, откуда идут всякие сплетни!Кипя негодованием, она ушла.—?О, простите ее, госпожа! —?воскликнула монахиня.Положение создалось не самое приятное! И как она не подумала, что гостья сама сойдет вниз и услышит глупые речи Габи.—?Пустое, стоит ли обращать внимание на эту глупышку! —?царственно вскинула голову Рикарда, решившая до конца играть роль милостивой и снисходительной дамы. К тому же, она в последнее время усвоила, что это даже выгодно. Нет слов, ей было неприятно, что ее, императрицу, приняли за служанку в этом грубом платье. Но теперь она переоденется в свой наряд, и облик ее вновь станет подобающим высокому титулу.
Переодевшись, она была вынуждена признать, что нахальная девка-швея?— все же мастерица своего дела, даже малейших следов каких-либо повреждений никто бы не заметил. Ну и теперь она, Рикарда, знала, что у Эда есть возлюбленная. Не мимолетная подружка одной ночи, как эта самая Габи, а именно возлюбленная, из-за которой он позабыл даже прекрасную Аолу. Будь это не так, швея не полыхала бы такой злостью.Сказать по правде, наличие вот таких смазливых габи, будь их хоть дюжина, не слишком волновало Рикарду. Красивый, обличенный властью, да еще и увенчанный воинской славой мужчина всегда будет окружен ими. Это не соперницы. У любого молодого (или даже не очень молодого) владетельного сеньора, да и у простого рыцаря, есть любовницы и наложницы. О чем тут говорить, если даже у вечно болеющего Карла III и то имелась таковая! Но вот насколько глубоко чувство Эда к его женщине? И захочет ли он ее услать с глаз долой, если Рикарда сделает его императором? Ах, хоть и мерзкая тварь и лгунья эта богопротивная Лалиевра, а сейчас очень пригодился бы ее совет. Впрочем, Рикарда давно не видела ее. Как только стало известно о возвращении Эда в Париж, коварная старуха у императрицы почти не появлялась.Ее размышления прервал вестовой Эда, сообщивший, что граф желает переговорить с нею. В иное время Рикарда была бы возмущена, что он не просит покорно об аудиенции, но тут лишь спросила, где и когда состоится их встреча. Узнав, что он приедет сам, и уже через час, она вновь бросилась к кадке с водой?— еще раз удостовериться, что выглядит безупречно.
Точно в назначенное время она услышала твердые, уверенные шаги и звон шпор –на лестнице, затем в коридоре... Он вошел в алом плаще поверх серебристой кольчуги, с рассыпавшимися по плечам льняными волосами. И вновь у Рикарды заныло сердце от его красоты. Она заметила синеватые круги под его глазами, похоже, ночью ему вовсе не пришлось спать...Как и подобает, Эд преклонил колено, целуя руку императрицы.На этот раз его люди остались снаружи, да и монахинь здесь не было.—?Я прошу вас быть готовой к отъезду завтра вечером, государыня, но не рассказывать об этом никому, кто бы вас не посетил.
- Не слишком ли много предосторожностей, граф? - спросила она.- Не слишком, светлейшая.Он вдруг помрачнел, как при горьком воспоминании.- Когда погиб архиепископ Гоццелин, уже через час норманны знали и с хохотом орали нам об этом.Где война, там не только герои, но и предатели, госпожа моя. Кому необходимо знать о нашем отъезде, узнают от меня. Императорское войско встало лагерем у подножияГоры Мучеников (Монмартр?— прим. автора), прямо напротив башни Большого моста. Это отвлекло внимание норманнов, момент для отъезда сейчас благоприятный.Это было правдой. К тому же, Генрих Суассонский, давно рвавшийся в бой, не встретив сильного сопротивления, разгромил норманнов и вынудил их покинуть лагерь на правом берегу.—?Я благодарна вам,?— тихо проговорила Рикарда. Не как всесильная императрица, снисходящая до выражения признательности подданному, а как покорная женщина, такая хрупкая и слабая рядом с ним.—?Я лишь выполнил свой долг,?— сказал он.—?Могу ли я сегодня пойти к мессе? —?спросила Рикарда. —?Я желаю помолиться о ниспослании нам удачи в дороге… И об удаче лично для вас, граф.Он заверил, что это можно сделать, монахини и его палатины будут сопровождать ее.—?Я бы хотела, пока мы одни, выразить вам признательность и иным способом, нежели просто слова,?— голос Рикарды снова зазвучал в свойственном ей тембре, он был чуть хрипловатый и тягучий, как мед. Она подошла и прильнула к нему, обвивая своими прекрасными руками его шею. И глаза, и уста, и все существо ее молили его о ласках! И всего два шага отделяли их от ложа... Больше всего ей хотелось провести руками по этим широким плечам, ощутить вкус его поцелуев, тяжесть его тела. Она грезила об этом мужчине с того дня, как впервые увидела его, но ни разу он не подпустил ее близко и не приблизился сам. Не подпустил и теперь.—?Госпожа моя, я всего лишь смиренный подданный?— ваш и императора, моего сюзерена, и вам вовсе не нужно выражать мне признательность за то, что является моим долгом,?— говоря это, он осторожно снял ее руки и отступил на шаг.- Такой ли уж смиренный? - охрипшим от волнения и страсти голосом спросила Рикарда. - О вас говорят совсем иное!- Людям свойственно преувеличивать.Он шагнул к двери.— О, куда же вы! Останьтесь! —?воскликнула она, охваченная каким-то радостным отчаянием, будто оказалась на краю бездны, что одновременно и ужасает, и притягивает. - Я ведь только ради вас и ехала сюда, мне так нужно было вас увидеть! Ах, Эд…Она впервые обратилась к нему просто по имени, и какое это было имя?— короткое и твердое, как резко рубящий удар меча!—?Ах, Эд, пожалуйста, скажи лишь одно слово! То самое, от которого зависит мое будущее… и твое! Одно слово, и уже не жалкий Карл, а ты станешь верховным сюзереном! Всю эту необъятную империю я брошу к твоим ногам!С мольбой и неприкрытой страстью смотрела она на него и была в тот момент и впрямь хороша?— с пылающими от волнения щеками и разметавшимися рыжими косами. И Рикарда действительно верила, что она сможет дать ему власть, только она одна!Она пыталась завладеть его руками и лихорадочно шептала:- Ты думаешь, я сделана из камня? Думаешь, в моем сердце нет любви? Или меня нельзя любить? Я женщина, и я хочу, чтобы впервые в жизни меня обнимал настоящий мужчина, молодой, красивый, чувственный! И завтра ты проснешься владыкой империи Каролингов!—?Поверьте, не стоит попадать в плен подобных страстей, госпожа моя. Вы сейчас переоцениваете мои достоинства и свои возможности,?— его голос прозвучал спокойно, но полыхнувшие гневом глаза сказали: ?Не пытайся купить мою любовь?.—?Но есть мужчины, что не страшатся сами избирать свою судьбу, свой путь… И потом решают судьбы держав, даже всего света! И есть женщины под стать им! Скажи правду, Эд, разве ты и я?— не такие? Разве мы оба не любим власть, борьбу, победы?—?В этом вы правы, но наши пути?— разные.—?И с кем же вы пройдете свой путь, граф? Ведь не с Аолой?—?Моя свадьба с нею была отменена.—?О, я надеюсь, вы не огорчены этим? Брак со мною дал бы вам неизмеримо больше!—?Светлейшая, в последнее время я убедился, что брак по расчету?— не для меня,?— жестко сказал он.—?Так это правда, у вас появилась подруга? —?Рикарда недобро прищурилась, из глаз готовы были хлынуть слезы боли и унижения. —?И кто же она, эта фея, столь очаровавшая вас? Она лучше меня? Чем же?Он постоял немного, молча разглядывая ее. Она была прекрасна в своей ярости и отчаянии. Но, как в то время, когда она хотела купить его, будто дорогую красивую вещь, так и сегодня, предлагая ему корону, трон и себя в придачу, она не задела ни единой струнки его души.- Да, я уже встретил свою женщину, - коротко ответил он.- Ты и в самом деле просто ... Дуб! Дуб доспехов, мать твою! - рявкнула она, запуская в него глиняную чашу для питья. Хрупкая посудина не достигла цели и с жалобным хрустом разбилась об пол.—?Будьте готовы к отъезду завтра,?— невозмутимо напомнил он, направляясь к выходу.Уже на улице ему вспомнились слухи о том, что Рикарда после двенадцати лет брака все ещё девственница. Эд покрутил головой, будто стряхивая липкое наваждение, и ускорил шаг.Словно в тумане, шла она к вечерней мессе. Более двух лет назад, когда она только прибыла вместе с супругом в их новое королевство, они проехали по наиболее значимым городам Нейстрии, дабы познакомится со своими владениями и дать подданным лицезреть императорскую чету. Побывали тогда и в Париже. Тогда еще жив был Конрад Черный, а в городе царило веселое оживление, присущее всем большим многонаселенным городам с их шумом, сутолокой и ни на секунду не прекращающимся движением. Жизнь продолжалась и теперь. После долгих месяцев осады исхудавшие, израненные люди по-прежнему куда-то шли по своим делам, разговаривая и перекидываясь шутками, нередко можно было услышать и смех, и звонкие детские голоса. Но такое количество руин, которые некому было разбирать, полуразрушенных и обгоревших зданий и одетых в лохмотья беженцев неизбежно должны были наводить на грустные мысли. Но сейчас Рикарду мало занимало все это. То, что она услышала от Эда, должно было лишить ее надежды, но, привыкнув считать каждую свою прихоть законом, она не могла так просто оставить мысли о нем. Это означало бы признать поражение, но от кого? Она должна была узнать, увидеть, что за женщина украла у нее Эда!