Уроки любви (1/1)

Последнее предположение императрицы оказалось верным. Пока она терзалась неизвестностью и строила новые планы, Эддобрался до особняка. Огонь в очаге горел, стол был накрыт к ужину, но Азарики здесь не было. Караульный доложил, что молодая госпожа прошла к себе. Значит, и впрямь обиделась, раньше она всегда ждала его здесь, не смыкая глаз, пока он не придет.Что ж, понятно. Девочка простояла на городской стене все время его отсутствия и, конечно, замерзла и исстрадалась в тревоге. И вот он въехал во главе своего отряда, держа в седле перед собой другую женщину. Его вполне извиняло то, что Рикарда была без чувств и не смогла бы доехать самостоятельно, а все-таки глаза Азарики полыхнули ревностью и обидой. Он поручил спасенную своим людям, а сам спешился и шагнул к девушке. Обнял ее, но она не ответила на объятие, лишь спросила, какие будут приказания лично ей. Не желая объясняться на глазах у воинов, он холодновато ответил, что возьмет ее с собой осматривать вновь отстроенные укрепления.И они ездили и осматривали, но поговорить времени не нашлось. Вернувшись в Сторожевую башню, он принимал наедине своих лазутчиков, выслушивал их отчеты, давал новые задания, а потом нанес визит Рикарде.После этого, усталый и проголодавшийся, вернулся домой. Домом он теперь считал их с Азарикой временное пристанище, старый маленький особняк еще времен Меровингов, куда его перенесли после ранения. Можно уже было вернуться в Сторожевую башню, давно служившую резиденцией графов Парижских. Один этаж башни как раз и являлся апартаментами сеньора и его семьи. Но он уже привык приходить сюда и в глубине души как-то суеверно опасался, что переезд и связанные с ним перемены могут нарушить вот так внезапно свалившееся на них счастье…Эд скинул плащ на руки слуге, велел приготовить ванну, а сам пошел за маленькой ревнивицей. Азарика сидела на кровати (Авель по своей инициативе все-таки починил ее), уткнувшись подбородком в колени, только лишь в короткой, не прикрывавшей бедер, рубашке. Волосы ее были собраны в два кудрявых хвостика. Конечно же, услышала и узнала его шаги. Стоило Эду войти, как она с радостным вскриком кинулась ему навстречу, прижалась. Это было такое счастье, видеть его, обнимать, и как глупо было на него сердиться! Да и он при виде ее стройных ножек и этихтрогательных девчоночьих хвостиков совсем забыл, что собирался отругать ее за ревность.—?Ну и что это значит, красавица? —?спросил он с притворным гневом. —?Я прихожу, а тебя нет. Ты не хочешь меня поцеловать? Учти, я не собираюсь оставаться голодным, немытым и без… сама понимаешь!—?Я думала, ты не придешь, вот! —?проговорила она с чисто девичьим лукавством.—?И ты совсем меня не ожидала, а почти голая сидишь просто так, из-за духоты,?— насмешливо уточнил он.Азарика, вспыхнув, потянулась к своей одежде, при этом тонкая ткань рубашки взметнулась, открыв на секунду нежные ягодицы.—?Не одевайся!Одно мгновение, и Азарика уже лежала на кровати, опрокинутая навзничь, в поднятой до подмышек рубашке. С безумно бьющимся сердцем смотрела, как он освобождается от одежды. Еще мгновение, и он забросил ее ноги себе на плечи… Азарика удивленно вскрикнула и с любопытством уставилась на него, ожидая, что будет дальше. Такому он ее еще не учил!Через минуту ее восторженный вопль долетел до часового, дежурившего в коридоре.Она была такая горячая и упругая… там, дарила такое неземное наслаждение и так возбуждала, когда принималась кричать от его ласк, что Эд и сам терял голову! Ему нравилось доводить ее до полного исступления, когда она начинала умолять его. Так было и сейчас. Он излился в нее и почти без сил упал рядом, ожидая, когда она придет в себя. И почти сразу почувствовал новое возбуждение, стоило лишь взглянуть, как она лежит в позе, которую поборники морали назвали бы бесстыдной, почти без чувств, вся покрытая капельками пота, с разметавшимися волосами. С припухших губ срывались слабые стоны.

Он и сам не заметил, как вновь принялся ласкать ее ...Оба смутно помнили, как попали в комнату Эда, но через час они сидели вдвоем в лохани напротив очага. Наступило время перевести дыхание после еще одного страстного соития.?— Эд, можно мне спросить тебя? —?проговорила Азарика.—?Спрашивай,?— разрешил он.—?Неужели тебе никогда не льстило, что в тебя влюблена сама императрица?—?Для меня это не имело значения.—?Не обманывай!—?Ну, почти… - лениво проговорил он, становясь похожим на отдыхающего крупного хищника.—?Но как такое может быть? Она очень красивая…—?У меня могут быть свои представления о красоте, правда?—?Наверно, она все же нравилась тебе! Я-то знаю, что она в тебя влюблена!- Откуда тебе знать?- Откуда?! Это всему королевству известно!Ах, ну не рассказывать же было ему, какие разговоры она порой слышала в покоях императрицы, куда привезла ее с собою Заячья Губа! Азарику там и за человека не считали, а значит, при ней можно было болтать всякое... Рикарда часто откровенничала с Бертой, много говорилось и об Эде. Порой речь шла даже о том, чтобы приворожить его при помощи капельки крови, растворенной в вине, или иными способами... но это так страшно - обречь себя на адские муки! Самыми невинными были планы тайком посмотреть на него во время купания. Правда, сделать это они так и не успели, но Азарике часто хотелось набрать в обе пригоршни всяких разноцветных, резко пахнущих порошков, которые у дамы Лалиевры водилась в изобилии, и швырнуть похотливой императрице прямо в глаза!—?Послушай, хватить гнуть свою линию! —?Эд с силой притянул ее к себе, так, что она оказалась буквально вжатой в него. —?Не вздумай отбиваться, лучше послушай, что скажу. Отвечай мне, женщина. Ухаживали за тобой когда-нибудь молодые люди?—?Какие люди? —?растерялась она.—?Ну, поклонники у тебя были?—?Я не знаю… Тебя можно считать… поклонником?—?Можно. Хотя я имел ввиду других поклонников, не себя. Ну, раньше были?Она задумалась.—?А если мужчина ухаживал, даже преследовал, но не нравился… —?несмело проговорила она. —?Это тоже поклонник?—?Да, тоже. О тех, кто преследовал, потом расскажешь подробнее,?— прищурился он.Тогда она вспомнила Кочерыжку, Тьерри и принца Карла.—?Вижу, что такие были. Так вот скажи мне, что ты чувствовала, когда такой парень подходил к тебе? Тебе это нравилось? Приятны были его ухаживания, комплименты? Ты готова была принимать его подарки? Поцеловаться с ним?Азарику передернуло при одной лишь мысли о поцелуе Тьерри. Да и слюнявый принц не лучше.Эд продолжал:—?Ну вот представь себе, ты избегаешь его, тебя всегда нет дома или ты очень занята, если он заходит. А он не отстает. Ты была бы рада этому?—?Нет, конечно.—?А теперь представь, что он исчез. Больше не приходит, не подкарауливает, не уговаривает. Ты расстроишься или будешь рада?—?Конечно, буду рада.—?Ну вот, так и мы, мужчины, относимся к нежеланным женщинам. Только еще хуже, потому что мы очень нетерпеливые. Особенно я!Он провел рукой по ее волосам и перевел разговор на другую тему:-Мне понравились эти твои хвостики! Жалко, что так быстро развалились.Промелькнула мысль, что он вполне может быть доволен собой?— и Азарику успокоил, и не опустился до обсуждения дворцовых сплетен. А странные эти женщины, как подумаешь! Ревнует его к императрице, с которой у него ничего не было, и ни слова о том, как он чуть не женился на другой! Ему и самому только теперь пришло в голову, что вот не отлучили бы его от церкви прямо в день назначенной свадьбы, и обвенчался бы с Аолой, после свадебного пира их проводили бы в опочивальню, откуда утром должны были вынести простыню с кровавым пятном посередине… А что тогда стало бы с Азарикой? Нет, он не хотел думать об этом сейчас, тем более?— делиться такими мыслями с нею. Она?— его женщина, так судил Господь…