Змея пробуждается (1/1)

Всадники двигались через заснеженный лес. Неширокая тропа позволяла ехать лишь по двое, но иным из участников прогулки только этого и хотелось. Мужчины постарше обсуждали дела в своих поместьях и политику, замужние дамы рассказывали друг другу о мужьях, детях, да и просто сплетничали. А почти вся молодежь отстала и разбилась на пары, стараясь держать расстояние побольше.Адонсия поискала взглядом Тересу, надеясь поболтать с нею. Но ту уже сопровождал Муньеко. Вчера Тереса рассказала по секрету, что он хочет просить ее руки. Но для этого оруженосец сперва должен заслужить рыцарский пояс, иначе донья Синобия и слушать его не станет. Так что он возлагал большие надежды на предстоящий весной поход. Можно было не сомневаться и в том, что Мартин поможет своему верному оруженосцу.Сейчас Мартин ехал с Инасио, младшим из братьев, что-то рассказывая ему. Судя по тому, с каким благоговением юноша внимал его словам, речь шла о битвах и турнирах. Ведь именно к такой жизни, полной приключений, пьянящей опасности и балансирования на краю бездны, стремятся юные аристократы.Адонсию окликнули по имени, и на тропу рядом с нею выехала Эльвира в нарядном, но не очень подходящем для верховой езды плаще малинового бархата, что резко контрастировал с традиционными одеждами из темного сукна и кожи.—?Не помешаю ли я вам, Адонсия, если нарушу ваше уединение? —?спросила Эльвира.Адонсия была слишком хорошо воспитана, чтобы оставить гостью одну.—?Видите ли, я совсем одичала в нашем поместье,?— проговорила Эльвира с нервным смешком. —?За два года я впервые куда-то выехала и, похоже, все делаю не так!Адонсия, добрая девушка и счастливая невеста, почувствовала невольный укол жалости, и даже как будто стало стыдно за то, что наслаждается жизнью.А гостья продолжала:—?Вот, например, вчера. Я была очень бестактна? Скажите мне правду.—?Дело не в бестактности,?— мягко проговорила Адонсия. —?Вы просто не знали. Дело в том, что фанданго?— это танец влюбленных, и для молодого человека, у которого есть возлюбленная… ну, не совсем правильно танцевать его с другой. Мартин помог мне освоить некоторые фигуры, просто потому что он мой кузен.—?Так он поэтому мне отказал?—?Да. Но, согласитесь, он сделал это не грубо.—?Это так. Но меня не оставляет чувство, что я чем-то оскорбила его, ведь сегодня, когда у меня ослабла подпруга, и я обратилась к нему, ваш кузен выглядел не очень довольным, хотя и помог мне. Да и утром едва поздоровался!—?Это вам показалось. К тому же, он весь в мыслях о своей возлюбленной и просто никого и ничего не замечает. Не принимайте на свой счёт.—?Так значит, сеньор Мартин скоро женится?—?Не совсем скоро. Осенью следующего года.—?Ах, почему же ему предстоит так долго ждать?—?Таково было желание родителей сеньориты.—?Ах, ну тогда они воистину суровы! Им не понравился ваш кузен?—?Очень понравился.—?Тогда я не понимаю…—?Мартин понимает, и этого довольно.Теперь Адонсия говорила суше.И Эльвира, видимо, заметила это.—?Ах, можно ждать сколько угодно,?— проговорила она, опустив глаза,?— если только знаешь, что любимый человек жив и здоров, это главное.И упрек, уже готовый сорваться с уст Адонсии, так и не прозвучал.Вечером, после ужина, гостей должны были развлекать специально приглашенные певцы.Хозяин с супругой и знатные родственники удалились немного отдохнуть и переодеться, а молодые оруженосцы и некоторые из девушек графини заранее собралась в зале, который слуги спешно заканчивали приводить в порядок.Пока одни добавляли поленья в гигантский очаг и расставляли скамьи для господ, другие заменяли сгоревшие свечи и подметали пол.Собаки, как обычно, сновали у всех под ногами.Чтобы веселые, пылкие молодые люди не слишком забывались и соблюдали приличия, при них осталась старая донья Кармела, но ее кресло предусмотрительно придвинули в самое хорошее, теплое место у очага, и почтенная дама вскоре задремала, лишь изредка приоткрывая глаза при громких взрывах смеха.Один из оруженосцев дона Хайме поинтересовался, как справляют праздники во Франкском королевстве, и Гонсало, будучи в приподнятом настроении после превосходного хозяйского вина, принялся рассказывать.—?Народ там на диво весёлый и любит различные праздники и зрелища. Я заметил только один недостаток, а именно: в Компьене слишком редко устраиваются публичные казни, и даже колодки на рыночной площади чаще всего пустуют. Но, говорят, в других городах все это можно понаблюдать! Что же до всего остального…О, это великолепно! Воистину стоило побывать на турнире и полюбоваться лучшими бойцами Франции. Ради одного этого стоило отправиться в путь! Видели бы вы, как сшиблись в середине поля принц Рауль и Рыжий Рыцарь, эти две стальные башни! Клянусь Святым Крестом, что от удара заколебалась земля, а со всех окрестных дубов осыпались листья! Но уж из иноземных рыцарей лучшим стал мой сеньор, что было сразу же признано маршалами турнира?— герцогом Суассонским и его братом, и отмечено призом! Мало того, дон Мартин получил коней и доспехи четверых побежденных им рыцарей, и вернул им все за хороший выкуп. Все, кроме гнедого Травьесо, которого он оставил себе, ибо это великолепное животное, мало уступающее его вороному!Не хуже были и другие празднества, о них можно рассказывать, не прерываясь, хоть неделю, но особенно надо выделить празднование Святого Иоанна! Вот мой друг Муньеко может подтвердить, как его отметили! Мы уехали из дворца и всю ночь… Ох! Ты совсем не смотришь под ноги, Муньеко?Упрек не был беспочвенным, ибо Муньеко только что наступил ему на ногу сапогом из твердой свиной кожи.—?Не сердись, друг,?— ласковым голосом проговорил тот и, склонившись к уху Гонсало, добавил гораздо тише и уже не так ласково:—?Ты что несешь, болван? Тереса здесь!-…и всю ночь молились в одной обители близ города! —?не растерялся Гонсало.—?Вы так благочестивы! —?наивно проговорила Тереса. —?А я слышала, что в Иоаннову ночь во Франции некоторые люди, как и здесь, предаются разгулу!—?Есть и такие греховодники,?— закивал Гонсало. —?Но мы?— дело иное! Мы бы на такое не осмелились. Тем более, что с нами был наш сеньор, а всем известно, как он тверд в вере! Когда мы приехали в лес…—?Вы же говорили, что приехали в обитель! —?сказал кто-то.—?Обитель стояла в лесу, что тут странного? Так вот, господин сказал нам тогда: ?Друзья мои, теперь вы можете…?—?Прочесть десятикратно ?Символ веры? и столько же раз?— молитву Святому Животворящему Кресту! —?подсказал Муньеко. —?Гонсало, я верно говорю?—?Да! Сеньор велел нам идти… молиться и, заботясь о наших душах, дал с собой…—?Библию!—?Муньеко! —?возмутился рассказчик. —?Я что, без тебя не знаю? Ну, тогда мы пошли молиться и встретили по дороге дев…—?Да, дев! Святых непорочных дев из монастыря,?— тут Муньеко снова наступил на ногу своему товарищу. —?Они столь благозвучно пели псалмы, что просто невозможно было пройти мимо.—?А кто сказал, что мы прошли? —?вновь подал голос Гонсало. —?Мы же не глупцы! Всю ночь мы внимали им, и мой набожный друг Муньеко чуть не впал в…—?Религиозный экстаз!—?Как это удивительно! —?сказала Тереса. —?А что же сеньор Мартин?—?Он провел всю ночь коленопреклоненным, в возвышенном уединении, молитвах и благочестивых размышлениях, сеньорита! За что на утро удостоился похвал даже такого строгого пастыря, как его преосвященство епископ Браганский!Юные девицы и пажи были под впечатлением от такого рассказа, но оруженосцы постарше весело перемигивались с двумя благочестивыми собратьями. Которым, к счастью, удалось избежать новых расспросов, ибо через минуту майордом объявил о выходе господ.Мартин вошёл в зал в паре со своей кузиной, затем сопроводил ее к устланной мехами скамье и уселся рядом. По другую руку разместился юный Инасио.—?Мартин, ты просто немилосерден и жесток! —?шепнула ему Адонсия, играя веером из пышных перьев страуса.—?Вот уж не ожидал услышать такое от своей кузины и давней подруги! —?рассмеялся он. —?В чем же моя жестокость?—?В том, что непозволительно быть таким красивым! —?фыркнула она. —?И сколько молодых дам сразу утратят всякую надежду, когда узнают, что такой прекрасный и отважный рыцарь женится!—?Придется им смириться! —?в тон ей ответил Мартин. —?А чтобы не слишком горевали, можно будет распустить слухи, что у меня гадкий характер! И еще добавить, что я теперь не сражаюсь, а обосновался у очага и повествую наивным юношам о былых подвигах!Больше всего на свете ему хотелось узнать, что делает сейчас его Вив. Ведь она так любит музыку, танцы и веселье! Ему хотелось, чтобы в эти праздничные дни она не грустила в тиши дворцовых покоев. И в то же время Мартин начинал испытывать самые настоящие муки, стоило лишь подумать, что ко двору в эти дни съедутся толпы гостей, и среди них?— молодые рыцари, которые станут увиваться вокруг нее… Как же иначе, если она так восхитительна, и никто больше не умеет так грациозно танцевать, и только ей идут самые яркие сверкающие наряды!На днях он услышал, что Адемар Фландрский, наконец, вернулся домой, изрядно облегчив карманы подданных своего отца, и теперь ему опять подыскивают невесту. Но до свадьбы он может и не дожить, ибо принц Ги, младший из сыновей короля Эда, послал ему вызов, перчатку и свое презрение. Что ж, это благородно, Ги?— ровесник Адемара, и силы будут равны. Рауль или Анри просто прихлопнули бы фламандца, как жабёнка! Если, конечно, Адемар снова не прикинулся бы больным.А всё-таки они хорошие парни, ее братья.—?Говори же, удалось тебе что-нибудь узнать?—?Это было трудно, госпожа моя, но удалось.Камеристка Санча служила донье Эльвире много лет. Многих удивляло это, ведь, кроме нее, никто из служанок, дуэний и компаньонок, не задержался долго в услужении у столь капризной дамы.Везде, где это требовалось, Санча становилась глазами и ушами своей госпожи, ибо умела мастерски вызывать на откровенность и с самым наивным видом проникать туда, где ей совсем не следовало находиться.—?Я свела знакомство с одним из здешних оруженосцев, госпожа! —?рассказывала Санча.—?Только с одним? —?усмехнулась та.—?Другие мне пока что без надобности! Ведь именно этот носит копье за молодым доном Клименте, чьи покои рядом с комнатой прекрасного сеньора! И вот я, горя желанием найти моего пригожего оруженосца, пошла прямо туда. Сердцу ведь не прикажешь, не так ли? Но замок я знаю пока плохо, и вот допустила ошибку! Ну что можно взять с обычной служанки? Вместо покоев дона Клименте заглянула к дону Мартину! Чем, видно, сильно разгневала его. Еще бы, ведь он в тот миг осыпал поцелуями лиловый дамский шарфик! Я думала, он спустит меня с лестницы, и смиренно упала к ногам сеньора, моля о прощении. Тогда он немного смягчился и велел мне идти к дьяволу, но я успела заметить на столе книгу. Ту самую, которую, по словам моего нового воздыхателя, сеньор ежедневно читает. Иногда и по ночам!—?Но главное ты узнала? Кто она, его невеста?—?Ах, не могу же я сразу задавать такие вопросы, госпожа! Тут нужно терпение.—?Ну, вот когда узнаешь, тогда и получишь обещанное. А пока подготовь мое парчовое платье с куньей отделкой, гранатовое ожерелье и пояс с золотыми кистями.Вивиана провела рукой по нежному бархату нового платья. Оно было глубокого сливового цвета, с богатой золотой вышивкой, широкие рукава отделаны мехом огненно-рыжей лисицы.Этот великолепный наряд принцесса наденет сегодня, когда они всей семьёй отправятся на рождественскую мессу в собор. Она по опыту знала, что там будет холодно, даже несмотря на огромное скопление людей, и велела приготовить теплый плащ. Простудиться не хотелось, ведь через несколько дней она отправится в обитель Святой Бенедикты.—?Я буду молиться за тебя, мой любимый,?— тихо проговорила она. —?О, если бы ты знал, как изнывает от тоски мое сердце, как я считаю дни! На людях я стараюсь казаться веселой, чтобы не огорчать моих родителей и братьев. Но на сердце как будто давит камень! Я постаралась выполнить желания дорогих мне людей, от этого мне и самой немного легче. Отправила в подарок Изабелле редкую книгу, о которой она мечтала. Помогла Герману встретиться с его маленькой подружкой. Заказала ожерелье-монисто для Сехмет. И целую гору гостинцев для фрейлин и наших слуг. У нас беспрерывно идёт снег, и Сиагрий с помощниками много раз в день расчищают садовые дорожки…Сехмет примерила новые сапожки, которые ей изготовили из трёх слоев войлока. Пожалуй, они достаточно теплые, чтобы можно было выдержать путь до развалин римской виллы и ещё немного дальше, туда, где сохранился еще более древний дольмен, или каменный стол, как называли их в незапамятные годы. Говорят, они были построены великанами, населявшими землю до того, как Бог создал людей. И как могло случиться, что она не знала о дольмене раньше? Он стоял на пустоши, в пяти лье к северу от креста святого отшельника Сульпиция, а поведала о нем иссохшая нищая старуха, что бродит от монастыря к монастырю в поисках пропитания. Только пропитания, ибо старуха не поклонялась распятому богу христиан, а была язычницей. По ее словам, дольмен до сих пор хранили затаившиеся языческие божества, и только потому его не смогли растащить. Шепотом местные крестьяне рассказывали, как камни, взятые оттуда, падали и калечили людей, а иногда обрушивались и целые постройки, если в их фундаменте или стене был хоть один такой камень.Сехмет знала, что именно в таком месте любой амулет приобретает истинную силу, нужно только произнести в нужный час нужные слова…