Пленница (1/1)
Кто-то пытался влить ей в рот вино. Получалось плохо. Оно попадало куда-томимо, да еще горло сдавил спазм. Принцесса закашлялась и инстинктивно подняла голову, приходя в чувство.Она лежала связанная по рукам и ногам в маленькой палатке, расположенной, конечно же, прямо на палубе судна.Снаружи доносились мужские голоса и скрип корабельных снастей.Рядом с собою она увидела худощавого молодого человека в сутане.—?Слава Иисусу и Деве Марии, вы пришли в себя! —?обрадовался он. —?Молю вас, ваше высочество, выпейте это вино, оно поможет вам согреться и вернёт силы.Он снова поднес чашу к губам Вив.—?Лучше развяжите меня, святой отец,?— попросила она. —?Мне очень больно.Это было правдой. Веревки, и без того крепко стянутые, впились в мокрую кожу, причиняя почти невыносимую боль.—?Вы обещаете вести себя благоразумно? —?мягко спросил он. —?Поймите, вам все равно не удастся сбежать. Не причиняйте себе еще больше страданий, молю вас!Она кивнула.Молодой священник не решился требовать клятв от королевской дочери и молча перерезал веревку, стягивавшую ее запястья, затем освободил и ноги.Пока Вив пила вино, с трудом удерживая чашу онемевшими от боли руками, он говорил:—?Мое имя отец Фарон. Я капеллан его милости Адемара. Пожалуйста, переоденьтесь в сухую одежду, ваше высочество! Она вот здесь, в сундуке, там же есть и меховые одеяла. Вам нужно обогреться.К сожалению, здесь нет женщин для услуг, и взять их негде, но путешествие продлится не долго. Я пока оставлю вас, а потом, если вам будет угодно, вернусь.Оставшись одна, Вивиана с трудом подняла крышку сундука.Она и не представляла раньше, что снять намокшее платье и переодеться в сухое может быть так трудно, что это может занять много времени. Но сейчас покрытые синяками и кровящими ссадинами руки еле слушались ее.Наконец удалось освободиться от мокрой одежды. Когда снимала платье, что-то зацепилось за рукав. Это был браслет, подаренный Мартином. О, конечно же, он тоже не хотел потеряться в этом враждебном мире! Вивиана едва не разрыдалась, прижимая украшение к губам. Некоторое время она сидела в изнеможении, закутавшись в одеяло из волчьих шкур. О нет, она не будет плакать. Она будет думать, как вернуться домой и точно что-нибудь придумает.Нужно было заставить себя встать и одеться. Поговорить с этим капелланом Фароном и искать пути к спасению. Сказав себе, что времени не так уж много, принцесса вновь подошла к сундуку. Все платья были очень красивы, а рубашки?— из тонкого белого полотна. Сейчас она предпочла бы что-то более простое и практичное, еще лучше?— мужское, но таких вещей тут не было.Вивиана выбрала темно-синее платье из тонкой шерсти, поверх него накинула теплый плащ.Ее золотой венец лежал здесь же. Принцесса, как смогла, причесалась найденным в сундуке гребнем, заплела косу и надела венец. Пусть ее враги ни на минуту не забывают, кто она!В сундуке нашлось и небольшое зеркало из отполированного серебра. Из него на Вив глянуло лицо?— ее и в то же время не ее. Очень бледное, под глазами синева, на виске ссадина, но главное, что ей понравилось?— она не выглядела испуганной!Стоило принцессе выглянуть из палатки, как перед нею тут же скрестились копья воинов, охранявших вход.Она велела позвать священника и отступила обратно. Хорошо, что поблизости не было Адемара. Его присутствие она сейчас не выдержала бы.Священник явился сразу же. Теперь Вивиана могла разглядеть его получше. Молодой, невысокий, скорее хрупкого сложения, с серьезными карими глазами. Сутана из дорогой ткани, новая. Видимо, должность свою при Адемаре получил недавно и дорожил ею.—?Я благодарю вас за помощь, святой отец,?— сказала принцесса. —?Я вижу, вы знаете, кто я. Почему же вы молчите, когда принцессу Франции похищают, чтобы против воли выдать замуж?—?Я все понимаю,?— кивнул он. —?Но я, как и все люди на этом судне, нахожусь на службе у герцога Фландрского и не могу перечить ему! Все, что вам будет угодно, кроме помощи в побеге отсюда, я готов сделать для вас, моя госпожа.—?Но неужели вы даже не пытались вразумить Адемара? То, что он творит, противно законам божеским и человеческим! При нападении уже погибли люди, но жертв будет ещё больше, когда вас догонят.—?Я буду молиться об упокоении душ погибших,?— с грустью ответил он. —?Но, думаю, вас хоть немного утешит, что никто не давал приказа уничтожить всех ваших людей. Погибли те, кто был возле вас и сопротивлялся.—?Почему так часто гибнут лучшие? —?чуть слышно сказала она.—?Все свершается по воле Господа!—?Потому я и уверена, что меня освободят, а на похитителей падёт божья кара.—?Желаете ли вы чего-нибудь, ваше высочество? —?сменил тему капеллан. Он и так уже сказал ей достаточно. —?Может быть, вы голодны? Здесь нет большого разнообразия блюд, но копчёный окорок, лепешки и фрукты для вас найдутся. На борту есть и козы, утром вы сможете попить молока.Вивиана попросила принести что-нибудь и оставить ее одну.Сейчас у неё пробудился аппетит, и она должна восстановить силы, чтобы сбежать отсюда.—?Теперь уже вечер? Наверно, стемнело? —?спросила она безучастным голосом, когда отец Фарон принес блюдо, нагруженное едой. Пусть думает, что она готова смириться со своей участью.—?Почти ночь, моя госпожа.Значит, времени прошло много. Погоня будет вот-вот отправлена. Или это уже сделано.—?Что ж, благодарю вас, теперь я сама.Оставшись одна, Вив яростно откусила сразу половину яблока.При попутном ветре к утру они будут очень далеко.Но затем она сказала себе, что этот же ветер будет подгонять и корабли, которые пошлют ей на выручку.О, вот за что должен поплатиться проклятый Адемар, так это за страдания, которые теперь перенесет ее матушка! Если с нею или ребенком что-нибудь случится… о, тогда она, Вив, просто раздерет Адемара на куски!—?Ну как, святой отец? —?спрашивал в это время Адемар, стоя в развевающемся богатом плаще на носу холька. —?Готова ли принцесса смирить свою гордыню?—?Я объяснил ей, ваша милость, что бежать не удастся. Она достаточно разумна, чтобы понимать серьезные доводы.?Но не настолько, чтобы смириться и отказаться от борьбы?,?— добавил он мысленно.—?Хорошо,?— кивнул Адемар. —?Пока этого хватит. А уж остальное я ей объясню сам, в ином месте.Вивиане удалось даже немного поспать в эту ночь. Но сначала она подготовила все, что могло пригодиться для побега. По правде говоря, арсенал ее был скромен. Кинжал отобрали, а найти иное оружие было негде. Поразмыслив, она поотрывала от всех платьев золотые и серебряные пуговицы и прочие украшения и убрала в их карман. Кто знает, не придется ли нанимать проводников и покупать лошадь, если она убежит?В кармане платья, в котором ее захватили, остались заготовки для дудок. Те из них, в которых она не успела проделать дырочки, тоже поспешила припрятать.Это было, пожалуй, все, что она могла сейчас сделать.Рано утром ей было дозволено выйти на палубу в сопровождении капеллана.Было достаточно светло, чтобы хорошо видеть берега Уазы. Это были все еще владения ее отца, и одно из самых широких мест реки, но и рассматривать на обоих берегах было почти нечего. Здесь не было поблизости замков и крупных аббатств, а небольшие селения таились в лесах. Один только дремучий лес, местами подступавший почти к самой воде, и увидела принцесса, стоя на палубе фламандского холька.Воины и гребцы с любопытством и некоторой тревогой поглядывали на нее. Все же это была королевская дочь, а сопротивлялась вчера с таким ожесточением, какое трудно представить у юной девушки. Видно, правду говорят о том, что она воительница!Адемар подошёл, знаком приказал отцу Фарону удалиться.Вив осталась стоять на месте, гордо вскинув чуть растрёпанную головку со сверкающим венцом.Адемар молча взял ее руку и отогнул рукав.—?Ну вот стоило причинять себе такое? —?мрачно спросил он, указывая на израненное запястье. —?Ты так билась, что пришлось тебя связать.—?Ты полагал, что увезешь меня, как овцу из загона? —?усмехнулась она.—?Какая разница, что я полагал? Главное?— я увез тебя.—?Не на свою ли беду? —?в голосе принцессы прозвучали саркастические нотки.—?Оставь глупые пророчества! —?Адемар хотел сказать это насмешливо, но почему-то получилось просто зло.—?Отчего же? Пророчества?— это как раз то, в чем были сильны мои предки-друиды. И я предсказываю, что похищение принцессы Франции не принесет тебе счастья!—?Посмотрим ещё,?— процедил он. —?Я давно знал, что твоя строптивость вдесятеро превышает красоту, но я найду способы усмирить тебя, я…—?Ваша милость! —?выкрикнули в этот миг сразу несколько голосов. —?Датский драккар!И точно, из-за небольшого скалистого островка появился боевой корабль под полосатым парусом, с драконьей головой на носу.—?Они делают не менее двенадцати узлов,?— сказал подбежавший Берульф. —?Так что столкновения с ними не миновать.—?И что же? —?спросил Адемар. —?На этом драккаре должно быть семьдесят воинов, не больше. Мы справимся с ними без особого труда.И тут же из-за острова показался ещё один такой же драккар!—?Больше вряд ли будет,?— мрачно пояснил Берульф. —?Но нам и этих хватит. Это набежчики, что не могут захватывать замки, но каждое лето грабят прибрежные деревни и увозят поселян. И их почти вдвое больше, чем нас.Вивиана видела, что расстояние между фламандским судном и драккаром быстро сокращается.На хольке спешно готовились к бою.Подпустив данов на расстояние выстрела из лука, фламандцы, закрываясь щитами, принялись метать зажигательные стрелы. С драккаров послышались проклятья. Даны старались быстрее затушить пламя, а расстояние, между тем, стремительно уменьшалось.Огромный викинг в шлеме, украшенном золочёными турьими рогами, в сверкающем богатом плаще поверх панциря, командовал первым драккаром.Вивиана успела услышать его яростный вопль:—?Пошли на абордаж!И в воздух взвились десятки абордажных крючьев.—?Уведите принцессу в палатку, капеллан! —?крикнул Адемар.Он уже успел надеть шлем и стоял с мечом в руке.—?Идёмте, дочь моя!Священник подхватил принцессу под руку и не остановился бы перед тем, чтобы увести ее силой, но с драккара, уже намертво вгрызшегося в хольк, буквально посыпались даны.Завязалась битва. Всего через несколько минут палуба была залита кровью, в воздухе смешался резкий запах крови, пота и дыма, боевые кличи перемежались с предсмертными хрипами и звоном стали.Отец Фарон не успел добежать с принцессой до палатки, ибо поскользнулся в луже крови и упал. В тот же миг над ним была занесена секира и раздался сатанинский хохот державшего ее высоченного датчанина в роговом панцире.Не ожидая никакого сопротивления от ?долгополого?, как датчане называли христианских священников, викинг замахнулся для мощного удара. Таким ударом он не раз отсекал головы противникам, его сила это позволяла, но… чтобы так рубить, приходилось раскрыться. Это датчанин и сделал, и тут же ощутил в груди добрых десять дюймов стали, вошедшей в щель между пластинами. С удивлением успел увидеть нанесшую удар девушку. Он смог бы еще опустить свою секиру на ее открытую тонкую шею, пока она высвобождала лезвие, но тут кто-то поразил его дротиком сзади, и датский воин, не выпуская из рук свое оружие, устремился в заоблачную Вальхаллу.- Асгрим убит! - яростно заорали сразу несколько голосов.- Прыгайте в воду, дитя мое! - крикнул отец Фарон.
- А вы?Вивиана стояла с окровавленным мечом в руке.Она видела, что бежать надо и впрямь как можно скорее, ибо воины со второго драккара тоже вступили в схватку, и у людей Адемара было мало шансов на спасение.- Я не вправе бросить его милость Адемара! - крикнул капеллан, подталкивая Вив к борту. - Но вы должны спастись. В воду, скорее!Он понимал, что берег далеко, но других способов спасти принцессу не было.Он подтолкнул ее, подхватил с палубы чей-то меч и сразил бросившегося на него молодого датчанина.Что было дальше, Вивиана не успела увидеть, ибо погрузилась в воду.Выныривать сразу было нельзя, тогда ее поразили бы с корабля стрелой. Она плыла под водой, сколько хватило в лёгких воздуха.
Вынырнула между двумя трупами - фламандца и датчанина. На страх не было времени, и она, набрав побольше воздуха, ушла под воду. И как раз вовремя, ибо сразу несколько стрел прошили гладь реки в том месте, где она только что была.Ох, Господи, где же эта проклятая недоделанная дудка? Неужели потерялась?О нет, она была в кармане. Но как трудно оказалось вытащить ее из этих мокрых, тянущих вниз юбок!Вот, наконец-то! Теперь Вив могла дышать. Мелькнула мысль: жаль, что пришлось оставить меч, сослуживший ей хорошую службу. Поразительно, что иногда приходит в голову на краю гибели.