Падение империи (2/2)
Сказав это, Петров двинулся в сторону административного здания, оставляя меня наедине с сотрудниками службы безопасности, наблюдающими за нашими действиями на дистанции примерно в сотню метров от площадки. Эх, ладно... буду начинать качаться... Я же, бл*ть, не просто так имею золотые значки ГТО второй, третьей и четвёртой ступеней, марку держать надо.
25 декабря 1991 года— Товарищи, что вы думаете по этому поводу? — спросил меня и Петрова наш профессор, ехидно смотря на то, как с флагштока кремля в прямом эфире спускают красный флаг.
— Профессор... пошёл ты нах*й, профессор. — разочарованно ответил я, ощущая что-то странное в своей груди... словно потерял нечто важное. Дерьмо... это... это просто невероятно. Я знал, что в стране творится лютый п*здец, в Чечне вон, вообще людей в рабство угоняют... обезьяны бородатые, но это... это просто абзац.
— Эх... я знал, что так получится, но не думал, что так скоро. — ответил в том же тоне, что и я, капитан, но более сдержанно, хотя побелевшие костяшки пальцев выдавали в нём весь гнев, который он не хочет выплёскивать прямо здесь и сейчас.
— Ну что вы, товарищ капитан, товарищ линкор, полно вам злиться. Кто-то ведь и реальную пользу с этого получит...— Кто? Шайка ублюдков сверху? Сначала Миша этот, пид*рас меченый, потом эта, бл*ть, демократизация, потом талоны и дожили теперь. Соц лагеря нет, них*я в стране нет, народ на три копейки живёт, зато у нас, бл*ть, демократия будет, ох*еть не встать. — злобно прервал я речь старика, метнув пульт прямо в экран телевизора, разбивая тот в мгновение ока на тысячи мелких осколков.
— Ты в руках-то себя держи, псих, тебе ещё с людьми общаться надо. Ты хоть знаешь, сколько такой ящик сегодня стоит? — раздражённо спросил Петров, злобно зыркнув на меня.
— Ох, горе вы моё... Однако, у меня есть и хорошие новости. Сеня, завтра в три часа дня тебе привезут изготовлены специально для тебя ТВЭЛы и бригаду физиков-ядерщиков в придачу. В теории хватить должно на двести двадцать пять лет, то есть пятнадцать заправок, но думается мне, что не всё там так гладко, как кажется. Также завершилось освоение производства твоих специальных боеприпасов, поэтому в следующем же месяце к нам на базу должны прибыть первые пять сотен СБОМов. Всего запланировано произвести не менее двух тысяч подобных боеприпасов специально для тебя. — сказал профессор, чем изрядно удивил меня, однако...
— Стоп, а зачем так много? Я же буду держать при себе дай бог два десятка и то на всякий пожарный, а ТВЭЛы... ну, ладно, пусть будут. — как-то даже неуверенно ответил я.
— Это инициатива командования, я тут ни при чём. Возможно, что это связано с преобразованиями внутри нашей страны и тебе специально решили дать столько снарядов, чтобы на всю службу хватило. Вон, у нас и так весь склад забит твоим скарбом, а тут ещё две тысячи надо принять. Размещать их уже откровенно негде, так что если хотите, занимайте своё общежитие, но под открытым небом оставлять не позволю. — проговорил профессор.
— Раз есть хорошие новости, то должны быть и плохие... по законам жизни. Хотя куда ещё хуже, чем сейчас... даже двух лет не прошло... — протянул уныло Петров, смотря в потолок личной комнаты профессора.
Это да... почти два года уже прошло... а ведь как хорошо начиналось.
В первый же день прибытия ещё в марте 90-го капитан смог загнать меня в открытое море. Не знаю, что он тогда сказал профессору, но уже через полтора часа я стартовал из небольшой бухты в сопровождении нескольких Ка-27. Операция была во многом авантюрной, да и эти вертушки нужны были скорее всего чисто для корректировки меня и в случае кипиша, для быстрого сваливания на базу.
Ещё в коридоре из фьордов мне удалось набрать свою максимальную скорость, хоть и было это довольно долго... минуты две точно. Вертолёты спокойно нагоняли меня тогда, но... какое же это было охренительное чувство! На скорости чуть выше 160-ти километров в час я рассекал по водной глади, отбросив абсолютно все свои проблемы! В тот раз я впервые почувствовал себя по-настоящему свободным!
Однако, всему хорошему приходит конец. Так и случилось, когда после выполнения очередного манёвра под камерами вертушек, мне впервые в своей жизни пришлось применить тяжёлую артиллерию.
Flashbackмарт 1990-го года— Так, отлично, данные я получил, можно возвращаться. — сказал капитан внутри моего шлема по радиостанции.
Первый день манёвров, три часа и уже на базу... маловато вышло как-то.
— Слушайте, может ещё чего можно сделать? Мне понравилось просто. — ответил я, закладывая очередную правую циркуляцию. Под глухое хлопанье лопастей вертушек. Красивы наши Ка-27, ой красивы... только громкие, сука, как соседи по студенческой общаге.
— Нет, нет, нет и ещё раз нет. Мы и так слишком сильно рискуем, отправляя тебя в открытое море фактически без прикрытия. Ты мало того что ещё ни разу не стрелял из своего вооружения, так ещё и пулемёт ни разу в жизни не держал! Особенно двуствольный! Быстро на базу и без разговоров, это приказ. — гневно проговорил капитан на фоне небольших радиопомех. Всё же не удалось мне его уговорить...
— Говорит дельфин-3, есть движение, направление норд-ост-тень-норд, дистанция три тысячи... есть подтверждение, пять эсминцев I-класса, среди них замечен один элитный, предположительно вожак стаи. Мелюзга, но рекомендую прямо сейчас разворачиваться и валить ко всем чертям. — послышался в шлеме напряжённый голос одного из пилотов Камова.
Немедленно повернув голову по указанному румбу и вглядевшись в волнующуюся тёмную морскую гладь, я действительно заметил несколько... торчащих из воды зубастых ртов? Это и есть... флот Бездны?
— Твою мать, сорок пятый, немедленно разворачивайся и плыви на базу! Ты ещё не готов! — орал благим матом капитан, однако ответить я не успел.
БУМ!Мою голову сотряс довольно мощный взрыв попавшего прямиком в визор шлема снаряда. По всему телу прошли мурашки от попавших в сегментарную броню осколков, но несмотря на это, на мне не было ни царапины.
— Огневой контакт, подтверждаю, огневой контакт! Говорит Дельфин-1, Рыба, немедленно покиньте опасный сектор! — вопил одновременно с капитаном командир всего авиазвена, но вместо выполнения команды, я стоял. Стоял и ждал, когда эти уроды подойдут на достаточно близкое расстояние... буквально ещё полкилометра... и моя зенитная артиллерия сможет насладиться плотью Бездны.
— Да пошли вы все. — ехидно ответил я, обрубая радиосвязь, вскидывая, как умею, тяжёлый двуствольный пулемёт с оптическим прицелом. Стрелять из главного калибра сейчас бессмысленно... особенно по таким мелким целям. Гораздо лучше использовать немецкие фугасные снаряды аналогичного эсминцам калибра!
Вот рядом со мной разрывается четыре снаряда глубинных эсминцев и пятый попадает прямо мне в живот... в очередной раз не нанеся никакого урона.
— Ещё чуть-чуть и... огонь! — скомандовал я сам себя, вжимая единственный спусковой крючок по самое "не могу".
И застрекотал РПД... медленно, вальяжно, словно не быстрая мясорубка на гидроприводе, а расчётливый мясник, который точными движениями ножа отсекает идентичные куски мяса. Красивые, красные, одинаковые.
Отдачи нет вообще, пулемёт свободно захватывает с двух сторон металлические ленты с немецкими боеприпасами, выкидывая стреляные гильзы и сами ленты с помощью двух гильзоотводов, расположенных под ствольной коробкой.
Щёлк-щёлк-щёлк... двойной затвор работает идеально, без нареканий. Каждый выстрел сопровождается натуральным грохотом артиллерийского оружия крупного калибра, заставляя в очередной раз всё моё тело покрыть я мурашками от осознания своей мощи.
Спустя пять секунд я отпустил крючок, чтобы увидеть, как сразу три эсминца разрывает в клочья выпущенная из рук вчерашнего студента пулемётная очередь.
Не успев даже опомниться, главный "бронированный чёрный кит" всё продолжал вести огонь из своих пукалок на пару со своим последним живым приспешником. Вновь прислоняюсь к прицелу, вижу эту мерзкую зубастую чёрную морду, стреляющую из своей пасти с помощью миниатюрного орудия, жму на спусковой крючок.
Шесть пуль-снарядов с небольшой поправкой на высоту ушли по небольшой дуге прямо в пасть окутанному еле-видимой красной дымкой эсминцу. Мгновение и флагман мощнейшего флота исчезает в куче трёхметровом сутане воды и пены, разлетаясь на множество мельчайших частиц.
— Остался последний. — холодно заключил я, наблюдая в прицел последнего кита из этой омерзительной пятёрки, застывшего посреди атаки около того самого места, где был убит его вожак. — Мне же проще будет. — с этим заключением из стволов пулемёта вылетело две пули, которые спустя полторы секунды достигли последнюю живность, буквально дезинтегрируя её в пространстве и времени.
END FlashbackПистонов мне тогда за самовольность вставили знатных, но я не жалуюсь. В дальнейшем это мне даже помогло, ведь капитан сделал мне мужское одолжение и позволил дальше выходить в море, уж больно сильно мне это понравилось.
Спустя неделю после того инцидента к нам пришли люди с патронного завода, которым я на экспертизу сдал несколько снарядов каждого типа и один СБОМ. Сказали, что обычные и химические будут готовы через два месяца, а в итоге первой партии в тысячу фугасов, триста фосфорных, пятьсот шрапнельных и семьсот бетонобойных мне пришлось ждать полгода. Первые пятьсот лент и 250 магазинов для РПД вообще пришлось ждать чуть ли не год. Однако ядерные боеприпасы вместо заявленного года пришли аж завтра.Также стоит выделить свои физические тренировки. Да, Саша сказал, что для меня они бесполезны, но "канмусовский ГТО" всё равно пришлось сдать. Причём сначала попробовали имеющийся для линкоров водоизмещением до шестидесяти тысяч тонн, а потом просто решили повышать в два раза. В итоге бег на сотню метров у меня получился 3,32 секунды при нормативе в 3,5 (для меня). На километре я уложился в двадцать две секунды, на три в шестьдесят шесть, а на чисто канмусовские пятьдесят в восемнадцать с лишним минут, при нормативе семьдесят для канмусу и тридцать пять для меня. Прыжок в высоту достигает космических даже для самых сильных канмусу тридцати метров, что стало шоком даже для меня, но тут уже гордость профессора берёт из-за того, что это он является фактически моим вторым папой.Про остальные нормативы рассказывать смысла не имеет, так как там всё примерно также — аномально-отлично... даже стрельба из личного оружия, коим оказался обычный АС "ВАЛ", который мне выдали ближайшие агенты КГБ, являющиеся одновременно охраной базы.Гораздо интереснее всё обстоит со стрельбами. Вот тут в самую пору кричать "караул!", потому что "такого дерьма я ещё никогда не видел", как выразился мой капитан/тренер.Собственно, с самой стрельбой проблем нет — огромные пушки грохочут как надо, но вот невозможность обслуживания сразу двух орудий, при их горизонтальном угле более восьмидесяти градусов, сверх долгая по морским меркам перезарядка и сама скорость наведения... просто полный абзац. Стрелять с ходу я могу только по самым дальним целям на дистанции более десяти километров... и желательно, чтобы цель также была несколько километров в длину. Просто иначе я не могу элементарно попасть в остров размером с Грозный! Это вообще как?! Ладно, успокоились... продолжаем.Собственно, сколько бы я ни стрелял, получая много больше от неназванного патронного завода, всё равно мне приходится каждый раз сбрасывать скорость, напрягать все свои механические извилины, чтобы попасть при волнении и сильном ветре. Пусть снаряды хоть три тысячи метров в секунду летят, это, всё равно не спасает. Приходится замедляться и всегда очень сильно. Вспоминаем мою манёвренность и время разгона, после чего садимся тихо в уголке и начинаем плакать.Однако, в перерывах между еженедельной сдачей ГТО и каждодневными выходами в море, было кое-что другое. Петров рассказывал мне о жизни канмусу и типах противников, которых я могу встретить в данный момент в любой точке океана. Также он взял на себя роль историка по морской тематике, в чём он разбирается просто отлично. Так, например, с его помощью мне удалось узнать, что гордость всея бундесмарин фрау Бисмарк... в реальном воплощении была затоплена спустя всего ДЕВЯТЬ ДНЕЙ после выхода в свой первый боевой поход... однако успела забрать с собой на дно морское чаёвницу с погонялом "Худ". Также я смог узнать, что во время первого выхода в море на меня напали по своей сути низшие существа в пищевой цепи Бездны — эсминцы I-класса с элитной моделью во главе стаи. Самой сильной на данный момент известной человечеству тварью является линкор Ре-класса — очень умная для своего вида особь, способная принимать тактические решения и вести за собой довольно крупную стаю. Впрочем, вполне вероятно, что она не самая сильная тварь из всех, просто пока сталкивались только с ней. Встречается в северной части Атлантического океана, южной части Тихого и около Южного полюса. Больше её нигде не видели.— Верно, плохие новости тоже есть... хотя тут кому как. — ответил на высказывание капитана профессор, поправив сдвинутые на нос очки.— Не томи, старик. — нетерпеливо проговорил я, зыркнув на него.— Проект 417 официально признан неудачным и объявляется закрытым. — произнёс спокойно профессор.— Чего, бл*ть?! — воскликнули одновременно мы с Александром Алексеевичем, вскочив со, своих кресел.— Вместо него открывается новый проект 500 "Прометей", главными участниками которого станете вы оба, товарищи. — ехидно дополнил самого себя этот хитрый дедан, в открытую улыбаясь, глядя на наши удивлённые сим фактом физиономии.— И какая главная цель у этого проекта? — Сухо, спросил присевший обратно в кресло Петров.— Создание из вас двоих этакой оперативной двойки, способной скрытно проводить на суше специальные военные операции. Проще говоря: вы теперь спецназ, парни. — окончательно добил нас своим пояснением профессор, заставив нас начисто забыть про спущенный с кремля флаг Советского Союза... на место которого водрузили новый триколор... триколор Российской Федерации.