Глава XVII (1/1)

День был в самом разгаре, зимнее солнце стояло уже высоко, но Эрасту было плевать.Пил он редко, и еще реже напивался, но сегодня был повод. Если быть точным, то возник этот повод еще вчера, когда за выбежавшим в ночь Ники закрылась дверь и Фандорин понял, что впервые провалился как любовник. Он же не хотел пугать или принуждать… лишь приласкать… Нет, не только приласкать… это было бы неправдой. Он действительно хотел Ники, но только сейчас, при свете дня, уговорив полбутылки отменного виски, он наконец понял, что чувств-то особых к мальчику у него не было. Да, привлекал его Ники с первой встречи как что-то редкое и недостижимое, уникальное, талантливое, достойное бодания с лучшим другом. А еще Ники стал первым мужчиной, что привлек Эраста в сексуальном плане, пьяные студенческие эксперименты не в счет… В тот вечер Эраста от Ники откровенно вело и он был готов идти до конца, но теперь Фандорин был признателен мальчику за его побег. Если бы Эраст вклинился между ним и Яковом, то навсегда бы потерял лучшего друга, да и самого Ники потерял бы наверняка, ведь любви между ними не было. Не было ничего, кроме симпатии и взаимного интереса двух творческих личностей.Эраст скептически глянул на вазу с фруктами и снова взялся за бутылку. Так лучше думалось. Хотя бы о том, что не везет ему в любви оттого, что не умеет он ее распознавать,?— любовь истинную, ту самую, от которой даже такой закрытый человек, как Гуро, вдруг начинает сходить с ума… Вчера ночью Яков ответил на его звонок, был холоден и предельно вежлив, но проклятиями не сыпал и нецензурно не посылал… Но если Ники и есть тот самый Коля из давнего прошлого, то Расти перед другом действительно крупно проштрафился… и удивительным будет, если Яша его простит… Может, попробовать через Мишку? Из того всегда получался отличный миротворец.Телефон подал голос, когда очередная порция горечи растеклась по губам.Эраст поморщился, взглянув на экран. Принесла нелегкая! Мишка собственной гениальной персоной.—?Слушаю,?— голос после ночи в обнимку с бутылкой слушался плохо.—?Расти, ты дома? Я внизу и уже поднимаюсь…Эраст вздохнул. Спорить с Брутом было бесполезно, лучше сразу застрелить, или самому застрелиться.—?Сумасшедший дом! —?завопил Мишка, едва переступив порог. —?Яков от меня сбегает, ты напиваться удумал. —?Брут, скинув вырвиглазного цвета куртку, прошел на кухню, распахнул окно и сунул нос в почти пустую бутылку виски. —?Что происходит-то? Отчего это ты глушишь в одиночку отличный вискарь и не говори, что нет повода?—?Миш, ну что ты орешь… —?прошаркал за другом на кухню оглушенный его возмущением Фандорин и заплетающимся языком выдал:?— Лучше сперва садись и составь мне компанию.—?Ну уж нет,?— уперся рогом Мишка, отнимая у Эраста бутылку. —?Давай-ка ты, мил друг, сейчас пойдешь примешь душ, протрезвеешь, переоденешься и мы с тобой кое-куда поедем.—?Никуда я не поеду… Даже не начинай! —?возмутился Фандорин. —?Я в таком виде из дома не выйду. И вообще… что это ты командуешь!—?Проспишься по дороге. —?Брут, наплевав на недовольное ?командуешь?, подхватил вяло упирающегося приятеля под белы ручки и без лишних слов уволок в ванную. Там прямо в одежде поставил под ледяной душ и принялся ждать.Эраст даже не успел возмутиться на подобное варварство, потому что пришел в себя только под ледяными струями.—?Я тебя убью, Брут,?— сквозь зубы процедил он.—?Сначала протрезвей. —?огрызнулся Мишка, а затем начал проворно стаскивать с друга штаны и футболку. —?Сейчас принесу чистое, а ты пока смывай с себя всю эту алкогольную дрянь.Когда Фандорин, благоухающий чистотой и переодевшийся в свежее, вышел на кухню, гениальный режиссер, словно позабыв свою царскую привычку командовать, сам варил кофе и сосредоточенно нарезал жутко кривые бутерброды с тем немногим, что нашел в холодильнике.—?Поешь,?— велел Мишка, разливая по чашкам крепчайший кофе. —?Перед дорогой, да еще и с похмелья оно полезно.Эраст завис на мгновение и только отличное воспитание не позволило ему открыть рот от изумления. Он не помнил за Мишкой подобной заботы, но монстрообразные бутерброды отчего-то грели душу. Проталкивая в себя один из них, Эраст вспоминал вчерашний ресторан и свежайшие деликатесы, которыми горделиво потчевал Ники. Теперь все это казалось таким далеким, неважным и даже глупым. Его снова накрыло чувством вины и какой-то неприкаянностью, хотя, как оказалось, он не одинок, вон?— у него есть Мишка… Возможно, и Яков его простит. Ведь влюбленные?— они ж весь мир любят…Брут прервал его мысли, решив пояснить свои наполеоновские планы между бутербродами:—?Съемку на сегодня я только что отменил. Потому что вы меня своими африканскими страстями допекли! О чем я Якову и Николаю вашему написал. А ты, приятель, давай собирайся. Нечего дома сидеть. Мы с тобой едем на один день в Суздаль, сердце твое прибитое излечивать,?— горько пошутил Брут, догадавшийся о причине ночной попойки. —?И не одни. С нами поедет прекрасная дама, если ты не против.—?Эээээ… —?не понял половину из сказанного не до конца пришедший в себя Эраст. —?Суздаль? Дама?—?А что? Или ты уже окончательно на мальчиков переключился? —?в лоб без улыбки выдал Мишка.—?Ч-то…—?Ой, а то я слепо-глухо-немой,?— закатил глаза Брут. —?Отвлечь тебя дурака хочу. А Маша мне в этом поможет. Ей там нужно с подругой какой-то встретиться по важному делу. Она уже давно отпрашивалась, а я решил, почему бы нам с тобой к ней не присоединиться. Всего на один день.Так, слушая бесконечные разглагольствования друга, Эраст и не заметил, как его одели, вывели во двор и усадили в Мишкин кислотно-зеленый джип.—?Посмотрим на Кремль Суздальский, церкви древние, на старину,?— не унимался Мишка, устроившись за рулем своей жуткой ?детки?. —?Да там одних монастырей штуки три… только ты уж реши, пока едем, в какой уйдешь?— мужской или все же женский…Мишкино зубоскальство Эраст простил в тот самый момент, когда появилась Маша. Они заехали за девушкой к ее дому. Увидев, как к машине идет тоненькая длинноногая красотка в коротком стеганом пальто, зеленой беретке, кокетливо сидящей на ослепительно рыжих кудрях, припорошенных легким хрустальным снежком, Эраст вдруг почувствовал, что снова может и хочет дышать полной грудью. И как только он раньше не замечал, насколько красива эта Маша? Смотрел и не видел. Слепец…Девушка оказалась вовсе не виденьем. Отряхнув с волос снежинки и обдав Эраста тонким цветочным ароматом незнакомых духов, она села рядом с ним на заднее сиденье автомобиля и, мягко улыбнувшись, произнесла:—?Добрый день, Эраст Петрович. Рада вас видеть.Фандорин улыбнулся, заметив хитрый прищур Мишки. Отлично. От Москвы до Суздаля четыре с половиной часа.Он будет очень благодарен другу, если тот не станет слишком торопиться.***Марго уже давно, судя по звукам, священнодействовала на кухне, а Яков все не мог оторвать взгляда от мирно сопящего Коли. Тот спал на животе, обхватив руками подушку и казался до невозможности юным. Гуро мог бы смотреть на него часами, но увы. Организм требовал определенного внимания к своим нуждам, да и душ принять было необходимо, вчера он заснул прямо в одежде. Дав себе еще несколько драгоценных минут, Яков решил сбежать в ванну, но не свою, а гостевую, чтобы услышать, если Коля вдруг проснется. Очень не хотелось, чтобы мальчик проснулся в одиночестве, вчера ему так тягостно было оставаться одному. Свежего белья у Якова при себе не было, но в конце концов, можно было обмотаться полотенцем. Гуро осторожно поднялся с постели и проскользнул в ванную.Арес, приоткрыв один глаз, даже не подумал двинуться с пригретого места у двери, на что Яков только покачал головой.Встав под прохладный бодрящий душ, Яков прислушался к звукам в спальне. Там все тихо. Коля спит. И пусть пока высыпается. У Якова есть разговор к Маргарите Ивановне. Его интересовали и коньяк, и персональный ужин, и конечно же пижама… Слишком много вопросов, а ответов пока нет, и какими они будут, Яков даже не мог себе представить.Вымывшись и завернувшись в ворох полотенец, чтобы не дай бог не смутить Коленьку, если тот проснется, Яков на цыпочках вышел из ванной.Арес глянул на хозяина в полотенцах с подозрением. Яков понял, что тот свой почетный пост у двери хозяйского гостя покидать не собирается, но все же решил попробовать достучаться и прошептал:—?Идем гулять.Пес задумался на мгновение, но все же встал, давая дорогу к двери и послушно прошел следом за хозяином.Яков, добравшись до своей спальни, быстро оделся в домашнее и вместе с Аресом спустился вниз с твердым намерением выпустить пса во двор и, задав Марго пару каверзных вопросов, вернуться к Коле.Марго чем-то шуршала на кухне, но как только Яков появился в поле ее зрения, пожелала ему доброго утра.Гуро привычно кивнул, но что-то в ее взгляде заставило его похолодеть и едва не оступиться. Он быстро выпустил нетерпеливо перебирающего лапами Ареса во двор и направился обратно на кухню где, он чувствовал, его ждали.?— Яков Петрович! —?услышал он в подтверждение голос зовущей его Маргариты Ивановныи вошел в ее поварское царство.Старушка посмотрела хитро. А потом с улыбкой выдала:—?Вижу, спросить о чем-то хотите, Яков Петрович?—?Хочу, Маргарита Ивановна, только отчего-то ответы боюсь услышать,?— хрипло произнес Яков, у которого почему-то перехватило дыхание.—?А ты не бойся, соколик,?— проговорила ласково старушка.Яков опустил взгляд на стол и увидел, как мягкая морщинистая ладонь гладит вышитую скатерть, ту самую, что когда-то зацепила его незнамо чем. В глазах на мгновение потемнело, а потом?— точно морок спал, и Яков вспомнил. Вспомнил, где именно видел эту самую скатерть. У Федьки-опричника, правой руки князя Гурьевского. Именно ее тот приволок в свою комнатушку, после того как Николеньку, упавшего в обморок, в его избушку у реки по приказу князя отвозил. Узурпировал, значит, а наблюдательный князь приметил…—?Вы?!.. —?прошептал Яков, не веря, что такое возможно.А старушка снова светло улыбнулась.—?Я, соколик. Я…