Глава IX (1/1)

Эраст Петрович нетерпеливо мерил широкими шагами облицованное серым мрамором фойе студии. В голове настойчиво зудела неприятная мысль, что он что-то сделал не так… и это ?не так? было определенно связано с Ники Гоголем, с Ники, который уже вторые сутки не отвечал на звонки, вероятно, совсем неплохо проводя время с Яковом. Эраст и сейчас был здесь только лишь для того, чтобы не пропустить ?сладкую парочку?, которая вот-вот должна была появиться. Час назад Эраст лично позвонил Якову, но услышал лишь немного раздраженное: ?Мы уже едем, Расти. Позже поговорим? от Гуро, а на заднем плане голосом Ники приглушенно-восторженное: ?Неужели это ваша машина, Яков Петрович? Это же танк…?Фандорин скрипнул зубами. Вот так. Его не менее дорогому, но более изысканному Мерседесу мальчик из провинции предпочел огромный неповоротливый Ленд Ровер Якова. Впрочем, не удивительно?— юному и не искушенному сейчас все в новинку.—?Доброе утро. —?Рядом с Эрастом нарисовалась смутно знакомая миловидная девушка в безразмерном свитере и с копной рыжих непослушных кудрей. —?Эраст Петрович, вы не подскажете, господин Гуро сегодня точно будет?—?Что, простите?—?Яков Петрович приедет сегодня на примерку? —?тоном заботливой мамы непонятливого малыша повторила рыжая, отчего-то еще больше раздражая и без того недовольного Фандорина.—?Приедет. Какие-то проблемы? —?спросил Фандорин, припоминая, где раньше видел эту девушку?— у гримерки или костюмерной? Он их вечно путает.—?О нет, просто… —?девушка странно улыбнулась и снова бросила взгляд на входную дверь. —?Я…И тут Эраста затопило пониманием. Такой взгляд! Подобные редко, но все же бывали у его восторженных читателей, которые подходили к нему на встречах, чтобы попросить подписать книгу или сделать селфи.—?Хотите фото со звездой? —?проговорил Эраст; отчего-то получилось язвительно и едко. —?Она скоро будет. И не одна.Девушка определенно глупышкой не была и подметила и насмешливый тон, и уничижительный взгляд, потому что помолчала и, хмыкнув, поспешила навстречу спустившемуся в фойе Бруту.—?Все готово для перевоплощения нашего Тима,?— сказала она ему.—?Чудесно-чудесно… Только где же они? —?снова стал заводиться Мишка, ненавидящий ждать, а увидев стоящего неподалеку Фандорина, потащил за собой драгоценную сотрудницу. —?Эраст Петрович,?— начал Брут официально,?— это наша Маша, волшебница и фея перевоплощения. Маша?— это наш Автор!Повисла неловкая пауза, которая, к счастью, не затянулась надолго, потому что в дверях появился Ники, а за ним и Гуро с небольшой папкой в руке. Эраст отметил, что у обоих был вполне цветущий вид здоровых, отлично выспавшихся людей,?— по крайней мере молодой человек больше не напоминал тень самого себя, которую они оставили в загородном доме Гуро двумя днями ранее.—?Срочно перекрашиваться и переодеваться! —?завопил Мишка вместо приветствия, направляясь в сторону входящих,?— Ники, скорее! Маша уже готова и ждет вас.Рядом с Брутом тут же материализовался один из его многочисленных ассистентов с чехлом в руках, который тут же перекочевал в руки растерянному Ники.—?Идите с ней и после того, как работа будет завершена, переоденьтесь и покажитесь нам уже в образе,?— услышал Фандорин.Эраст с неудовольствием отметил, что мальчик лишь мазнул по нему взглядом, словно не замечая, а потом оглянулся на кивнувшего ему Якова, безмолвно прося разрешения удалиться, и устремился следом за рыжей девицей, то и дело восторженно оглядывающейся на ?великолепного Гуро? и явно не желающей уходить без пресловутого селфи.Впервые за много лет Эрасту вдруг захотелось напиться. Конечно, Ники ему ничего не обещал… Но должен же он был почувствовать его интерес и… желание.***—?Пока готовят костюмы Конрада, а перекрашивать тебя, Яша, слава всевышнему не надо, предлагаю завалиться в кафе! —?проговорил не позавтракавший с утра Мишка и увлек друзей вверх по лестнице.Разместившись за столиком в маленьком и довольно уютном студийном кафе, аромат свежесваренной арабики в котором сбивал с ног еще на подходе, мужчины заказали у улыбчивой официантки, с тем же восторгом, что и Маша, глазеющей на Гуро, но не отважившейся попросить автограф, по чашечке кофе.—?Вы как хотите, но я схожу за парой глоточков,?— Брут, не признающий кофе без коньяка, устремился на его поиски, и за столом остались только Яков и Эраст.Первый был расслаблен и светел лицом, второй же?— мрачен и напряжен.—?Что такого вы делали эти два дня, что ты соизволил взять трубку только сегодня утром? —?проговорил Эраст непривычным для себя жестким тоном сварливой жены гулящего мужа.Яков, уже давно почувствовавший настроение друга и даже в какой-то мере ощущавший свою вину, отчитываться перед ним все же не собирался. Собственнические нотки в голосе Эраста не понравились Гуро особенно.—?Позаботился о том, чтобы напарник хорошо себя чувствовал в первый в своей жизни съемочный день,?— ответил Яков, усмиряя собственное недовольство. —?Что-то не так? Возможно… ты вообразил себе то, чего нет.Эраст насторожился. Уравновешенный обычно друг завелся в ответ на невинный в общем-то вопрос? Значит, он не ошибся, и что-то действительно происходит, и это что-то напрямую связанно с милым мальчиком Ники, которого он первым узнал и первым же оценил по достоинству его талант.—?Я не воображаю, а живу реальностью,?— процедил Эраст сквозь зубы, впервые по-настоящему злясь на лучшего друга. —?В отличии от тебя мне нужен мальчик из плоти и крови… а не призрак из прошлого.Яков задохнулся от подобной резкости, брошенной прямо в лицо ослепленным ревностью Фандориным. Раньше ничего подобного Расти себе не позволял, даже тогда, когда Яков критиковал его работу или дурно отзывался об очередной мимолетной любви.Обретя способность говорить, Яков сухо произнес, сверля взглядом что-то за спиной Фандорина:—?Ты очень многого не знаешь, Расти… Теперь я вообще сожалею о том, что поделился с тобой даже той малостью.Эраст, увидев выражение лица друга (а друга ли теперь?), понял, что перегнул палку, но извиниться не успел,?— появился Брут.—?Самый лучший завтрак, господа! —?торжественно провозгласил он, пристраивая на стол поднос. —?Горячие бутерброды…—?Прости, Миш, не до кофе,?— проговорил Яков, прежде чем встать и уйти.В спину ему неслось Мишкино удивленное:?—?Яш… Яков Петрович! Случилось чего?..И Эрастово виноватое:?—?Яша, подожди…Но Гуро их уже не слышал.Спустившись на первый этаж, Яков побрел куда глаза глядят, раз за разом прокручивая в голове брошенную Эрастом колкую фразу про призрака. Ноги понесли его куда-то вглубь коридоров, а в голове сформировалось отчетливое желание плюнуть на всех и вся, бросить Автора и Режиссера с их горячо любимым проектом на произвол судьбы, схватить Ники в охапку и уехать… Вот хотя бы в Сочи! У него там домик имеется, тоже для Коли купленный. Насколько он успел понять, Ники тоже не в особом восторге от съемок, или просто не хочет казаться восторженным мальчишкой в его глазах… Как бы ни хотелось забрать Ники себе прямо сейчас, загубить его первую значительную роль Яков не имел права.—?С таким партнером, как Яков Петрович, вы обязательно проснетесь знаменитым,?— услышал вдруг Гуро из приоткрытой двери и замер.***Маша оказалась очень милой девушкой, лишь на пару-тройку лет старше Ники. Она привела его в свое царство?— большую светлую гримерку?— и усадила за столик с зеркалом, на котором стояло огромное количество бутылочек, баночек, коробочек и пузырьков, о содержимом которых Ники мог лишь догадываться.Кресло было удобным, а девушка?— простой и приятной, и Ники расслабился, позволяя себя разглядывать, придирчиво изучая каждую прядь своих светлых волос.Вскоре Маша начала колдовать над смешиванием красок, то и дело поглядывая на Ники.—?Никогда не перекрашивались в другой цвет, Николай Васильевич? —?спросила она. —?Наверное, жалко будет потерять ваш чудесный светлый оттенок, но уверяю, темный цвет вам тоже пойдет. Сами увидите, когда мы закончим…Ники смутился. Ему почти никогда не делали комплиментов, а уж Николаем Васильевичем и вовсе называли от силы пару раз на официальных мероприятиях вроде вручении аттестата и диплома.Маша же, не заметив его состояния, продолжила:—?Эта ваша звездная роль, Николай Васильевич. Это же такая удача… быть партнером самого Гуро.Ники улыбнулся, почувствовав, что Маша поклонница Якова Петровича. ?Его творчества?,?— поправил он сам себя с особым удовольствием.Маша начала очень аккуратно накладывать краску на его волосы, а Ники задумался. Конечно же, он хотел быть знаменитым. Кто из актеров не хочет? Раньше… хотел. А сейчас сыграл бы Тима, даже если бы точно знал, что ?Черный всадник? потерпит полное фиаско, что провалится в прокате и будет пылится на полках годами… Сыграл бы с Яковом Петровичем! Потому что их встреча?— это главное откровение во всей его несладкой жизни.Уйдя в свои мысли, Ники и не заметил, как пронеслись отпущенные Машей двадцать минут, и вот краска уже была смыта, голова просушена, и сидящий к зеркалу спиной Ники готов увидеть себя обновленного, а скорее?— увидеть Тима…—?Чудесно получилось,?— проговорила Маша, улыбаясь. —?Именно так, как я и задумывала.Кресло развернулось и Ники увидел… незнакомого юношу. Тот был старше и еще немного бледнее, и его голубые, доставшиеся от мамы глаза, словно стали еще ярче и выразительнее, а нос тоньше и изящней…—?Нравится? —?спросила взволнованно Маша, и Ники чуть заторможенно кивнул.—?Немного непривычно.Маша сняла с него пелерину, сделала еще несколько пассов своими волшебными руками, и волосы легли красивыми волнами, обрамляя лицо.—?Привыкнете. С таким партнером, как Яков Петрович, вы обязательно проснетесь знаменитым, а все остальное лишь временные неудобства,?— проговорила не по возрасту мудрая девушка. —?Не упустите свой шанс, Николай Васильевич.Ники благодарно улыбнулся Маше и уже хотел спросить, где можно переодеться в сценическое, как у двери послышался какой-то шорох, и они как по команде повернули к ней головы.На пороге гримерки стоял, а скорее, медленно сползал спиной по косяку народный артист Яков Гуро и был он белее своей идеально отглаженной рубашки.Ники сорвался с кресла, не чувствуя под собою ног, не представляя, что делает только хуже. Сейчас он был немыслимо похож на тонкого и стремительного Николеньку, спешившего ему навстречу сотни лет назад. В глазах у Якова помутилось и он схватился за грудь. Зачастившее сердце грозило или остановиться, или вырваться на свободу.—?Что с вами, Яков Петрович? —?испуганно выдохнул Ники, подставляя свое плечо мужчине, который смотрел на него так, словно стал свидетелем второго пришествия. —?Сердце? Врача?Гуро молчал, и Ники, чувствуя себя абсолютно беспомощным, медленно впадал в панику.***Фандорин не мог оставаться на месте. Последняя фраза, сказанная Яковом, ударила под дых. Какое тут кофе и круассаны, нужно догнать друга и объясниться, иначе будет поздно и их дружбу, которой Эраст очень дорожил, будет уже не спасти. Оставив недоумевающего Брута в кафе, Эраст поспешил на поиски. Немного поблуждав и позадавав встречным правильные вопросы, он в конце концов нашел гримерку, а там?— картина маслом, от которой невозможно отвести взгляд.На маленьком диванчике у окна сидел бледный до синевы Яков, на его висках поблескивала испарина, рубашка и кардиган были расстегнуты. У маленького бюро суетилась с бутылкой минеральной воды в руках давешняя Маша, а рядом с Гуро сидел… чужой мальчик. Потому что это?— не Ники. Этот юноша совершенно другой. Он не обращал никакого внимания на происходящее вокруг, всем своим существом сосредоточившись на Якове, который вдруг хрипло спросил:?— Так значит, вас Николаем зовут?Не Ники ответил одними губами и мягко накрыл своей ладонью ладонь Гуро, лежащую на груди.Эраст прогнал прочь вновь поднявшую голову ревность?— не время! —?и сделал еще пару шагов, обращаясь к застывшей со стаканом в руке Маше.—?Что здесь случилось?Та, бледная и испуганная, мельком скользнув по нему взглядом, ответила:—?Сама не понимаю. Мы уже закончили. И тут Яков Петрович… Бледный весь и трясет его, как в ознобе.Эраст подошел ближе к диванчику и, опустившись прямо на пол (сесть на крохотный диван уже не представлялось возможным), поймал взгляд друга и спросил:?— Яша, может врача?Яков не видел ничего, кроме испуганных, горячо любимых голубых глаз, не чувствовал ничего, кроме мягкого прикосновения удивительно легкой ладони. В груди действительно болело, но это была сладкая боль. Сердце разрывалось от накрывшей его эйфории. С нежностью и участием на него смотрит его Николенька, Николай Васильевич, Коля, его драгоценный мальчик. Он не ошибся. Сердце все верно подсказало!Что там такое говорит Эраст? Какой врач! С ним рядом Николенька, от одного взгляда на которого хочется жить, чтобы любить, чтобы сделать его наконец счастливым!—?Неплохо, неплохо. Вполне себе Тим,?— донеслось до Якова словно издалека. Это в гримерку приперся таки Брут, разыскивающий их обоих и внимательно разглядывающий темноволосого Ники. —?Маша?— молодец.Якову было не до Мишки с его проектом, ему до безумия хотелось поцеловать тонкую руку, лежащую на его груди, и утешить испуганного Ники… Колю, но здесь и сейчас это было невозможно, потому надо призвать на помощь весь свой актерский талант и сыграть внезапно захворавшего и чудесно излечившегося.?— Яша, с тобой-то что? —?спросил Мишка, когда при его появлении Яков начал медленно подниматься с дивана под странно умоляющим взглядом черноволосого мальчишки. —?То сбегаешь от нас, то в обмороки завалиться намереваешься. Бутербродов, что ли, несвежих утром покушал? —?попытался он пошутить в своей обычной грубоватой манере и замолк, потому что Яков… улыбнулся.Особой, удивительной, немного шальной улыбкой абсолютно счастливого человека, словно даже не миллиард в лотерею выиграл и не Оскар за главную роль получил, а познал все тайны Мироздания. Эта улыбка, словно солнце ранним утром после длительного ненастья, заворожила всех присутствующих, хотя предназначена была для одного-единственного человека.Молчал и окончательно сбитый с толку Эраст.—?Ээээ… Угум… —?понявший, что все очень даже неплохо, Мишка вновь начал кипеть энергией и раздавать указания. —?Ну раз ты себя хорошо чувствуешь, то давайте-ка переодеваться и гримироваться,?— заявил он, вручая Якову кофр с костюмом. —?Маша поможет…—?Нет, я не могу, сегодня давайте без грима… или сами,?— проговорила Маша, к огромному неудовольствию Эраста продолжая с теплотой и восторгом смотреть на Гуро. —?Я и так задержалась. У меня в Останкино сегодня проект. Наш водитель обещал довезти.—?Вот черт! —?Брут взлохматил свои и без того косматые патлы. —?Я его отправил кое-что прикупить… совсем про тебя забыл.—?Но… —?хотела уже было возмутиться Маша, но Мишка поспешил все уладить,?— так, как умел только он.—?Вот! Эраст Петрович у нас на сегодня свободен. Он тебя и отвезет! —?радостно завопил Брут, не давая Фандорину и рта раскрыть.Эрасту совершенно не улыбалось снова покидать Ники, оставляя его с Яковом, но и отказать девушке он не мог. Тем более что девушка его, скажем прямо, зацепила, но вовсе не красотой и миловидностью, хотя и этого у нее было не отнять, если присмотреться внимательнее, а тем, что совсем в его сторону не смотрела, а все на Яшку! Как и Ники… которому Мишка впихнул в руки средневековые тряпки и велел переодеваться.—?Я отвезу вас, Маша,?— проговорил Эраст, наблюдая за тем, как Брут изгоняет всех посторонних из гримерки, где остались притихший Ники и отчего-то уже не улыбающийся, а странно-смущенный Яков.