Чистая дьявольщина (2/2)
— Разойдитесь! — громко скомандовал капитан Генри, испытывая жуткие мучения. — Нечего здесь ходить и таращиться!
Теперь он покрывает Кая Рена. Чудовищно. Вместе с тем он понимал, что лорд Сноук вкладывал в понятие ?присмотреть? и защиту своего ученика от возможной расправы со стороны суеверных охотников. А ещё Рен мог убрать Маккензи без лишнего шума, но специально подгадал момент так, чтобы капитан своими глазамиувидел расправу. Показательное избиение младенцев. Как только капитан Генри решал, что понял замыслы Рена, тот доказывал обратное. Охотники недовольно загалдели. Они были полны решимости линчевать мерзавца, вероломно напавшего на их сотоварища, пусть его никто особо и не любил. Маккензи был таким же, как и они сами, привычным, с проблемами и стремлениями, понятными каждому из них. Кай Рен был пугающим чужаком с неведомой силой, но против толпы ему не выстоять. — Прекратите этот балаган, Рен, — тихо приказал капитан сквозь зубы, и, едва только смолк звук его голоса, Маккензи шлёпнулся вниз. Он тупо сидел в рыхлом снегу, безучастно глядя прямо перед собой. Капитан Генри протянул ему руку. — Это на моей совести будет, — сказал он, обращаясь к охотникам. — Аарон, давай вставай и иди, позже поговорим. — Только после того, как отдаст моё оружие, — вмешался Кай Рен.
— Я дам тебе оружие, — громко пробасил Баггзи Хиллсон, и его поддержали пять или шесть голосов. — Несколько зарядов дроби в пузо. — Тихо! — рявкнул капитан Генри, и недовольные умолкли. — Ружья опустить! Отдай ему этот треклятый нож, Аарон.
— Он у меня… — Маккензи с трудом прочистил горло, — у меня в матраце. Надо забрать.
Рен с готовностью шагнул вперёд. — Я с удовольствием схожу за ним с тобой. — Я сам схожу, — отрезал капитан Генри. — Ждите меня наверху, в моей комнате.
Кай Рен издевательски поклонился и направился к их дому, а капитан, крякнув, дёрнул Маккензи за руку и поставил его на ноги. Охотники, мрачные и притихшие, поплелись вслед за ними. Эндрю Генри теперь придётся долго завоёвывать доверие этих простых и бесхитростных людей. Многие из них были слишком трусоваты, чтобы высказать ему недовольство в лицо, но всякое может быть. Теперь придётся держать ухо востро.
Рен ждал его с нетерпением, которого и не скрывал; он вырвал бы оружие у него из рук, но лишь сдержанно кивнул. Он силился походить на взрослого мужчину, уравновешенного и рассудительного, но горящие глаза и подрагивающие руки выдавали его с головой. Кай Рен оставался мальчишкой, хоть и пережившим многое. Готовность отдать всё во имя достижения цели внушала невольное уважение.
— Теперь я могу пойти за ним…
Горделиво расправив плечи, Кай Рен убрал клинок в чёрные же ножны, невесть откуда взявшиеся у него на поясе.
— Какое-то особое оружие? То ведь не просто железо? — Бескар. — Голос Рена наполнился нежностью. — Безупречный сплав. Теперь я готов снова встретиться с этой чертовкой, и упаси её Сила, если она не отдаст мне амулет! Как истовый католик, капитан Генри не мог не заметить, что Рен взывал не к Господу, но к неведомым силам, и это коробило его ещё сильнее, чем очевидное пренебрежение к заведённым порядкам. — При свете бела дня, на виду у всех, о чём вы только думали? — зло бросил он. Рен дёрнул уголком губ. Кривая недоулыбка вкупе с нахмуренными бровями и особый, ехидный прищур подтвердили догадку капитана Генри.
Он почти забыл, как смотрела на него Мэри, но помнил Бо. Чувства, тлеющие в дьявольских чёрных глазах Кая Рена, ничуть не походили на почтительную осторожную любовь, которую он привык принимать от милой Мэри, не напоминали они и первобытно-разнузданную страсть Бо. Капитану Генри не доводилось узнавать, как может смотреть мужчина, возжелавший другого мужчину. Во взгляде Рена то ломался лёд, то стремительно сгущалась тьма, то разверзалась геенна огненная. Однако держался он безупречно, хоть и те взгляды, которыми он награждал капитана Генри, были красноречивее любых самых пылких и бесстыдных слов. Рен видел его дураком или, напротив, стремился, чтобы капитан Генри, генерал Хакс, понял всё без объяснений? Это было не столько противоестественно, сколько непривычно, само знание об этом раздражало любопытство, как ломоть ароматного мяса, оказавшись на языке, раздражает аппетит своим соком. Но, странное дело, убить Кая Рена за его желания не хотелось, в этом капитан Генри доверял ему безоговорочно: тот ещё ни разу не нарушил личных границ. Так что пусть смотрит. Капитан Генри считал себя образованным человеком, и потому слепая ненависть к тому, кто в чём-то отличался от общей массы, была ему незнакома. Его неприязнь к Рену была совершенно иного толка: неприятие человека, который мог угрожать его авторитету, — и была вполне осознаваемой. Мысли о том, что кто-то из его людей может греться друг с другом, немного покоробили его, но в целом ему было всё равно. Лишь бы не устраивали беспорядков и хорошо делали своё дело. Капитан Генри выполнил волю лорда Сноука, Кай Рен остался цел и получил свой нож. Теперь он уберётся восвояси, и можно будет снова сосредоточиться на том, для чего капитан Генри возвёл форт, названный его именем.