Глава 14. Первый. (1/1)

Информаторы у русских были весьма не элегантные и не изысканные. Обычно дело ограничивалось банальным насилием с обменом физической целостности на информацию у тех, кто что-то знает. Но в этот раз приходилось действовать иначе. И пусть это занимало гораздо больше времени, чем обычно, раз босс просил — то стоило пошевелиться. Владимира в гневе не предпочел бы видеть никто.Начальник русской мафии, как всегда, коротал день в баре. Уютный полумрак, разрезаемый лишь светом неоновых красно-розовых вывесок и тусклых желтых ламп, способствовал мыслям о том, что, в каком количестве и в каком порядке Годзяев сделает с прихвостнями Хвана. Может, немного жестокий ответ на его выходку, но проблемы с миграционной службой всегда были больной мозолью. И оттого удар туда вышел сильнее, задевал прилизанное себялюбие и подливал масла в огонь мыслям о том, что давно надо было купить всем нормальные документы и не прятаться, как крысам, по складам и подвалам.- Как же он бесит!- в стол с тихим треском вонзился кинжал, криво застревая в уже давно попорченной столешнице. Ее бы тоже надо заменить, а сейчас это все не вовремя. Потому что мысли только об одном.К Хвану Годзяев с самого начала испытывал весьма напряженные чувства. Новый игрок на арене города не был чем-то странным или удивительным, молодняк или более зрелый средний возраст постоянно задирали нос в попытках захватить какой-либо район и главенствовать там. Если место было далеко — русским было наплевать. Внешняя политика волновала их мало, а жила банда по правилам "пока нас не трогают, мы не трогаем". Весьма справедливо, да и вежливо, по отношению к развивающимся талантам.Но новенькие отличались тем, что приехали откуда-то из глуши, что уже весьма удивительно, и тем, что претендовали на весь город сразу. От моря до гор, от границы с соседним городком до границы со столичной агломерацией. Подобная наглость уже давно не встречалась, даже среди старожил Кудама. Все же, было какое-то подобие совести и здравого ума и у бандитов. Но Хван впервые вышел за эти чисто условные границы. И тем сразу Годзяеву не понравился.Кто-то, как рассказывали соседи на нейтральных территориях, сдался сразу. За новенькими стояли весьма серьезные силы, судя по так легко и быстро собранному отряду службы миграции, и это многих малахольных могло обратить в бегство. Да и, если верить шепоткам среди портовых наркоторговцев, банда Чхольбома обещала полное прикрытие от прокуратуры, полиции и мэрии, если отстегивать им процент с торговли и слушаться, когда скажут. Не такая большая плата за возможность развернуться на полную катушку, что многих и подкупало. Городские банды разделились на тех, кто сдался сразу, и тех, кто решил держать удар.Русские были среди последних. Привыкнув быть единоличниками в порту и прилегающих к своему кварталу территориях, стерпеть каких-то малолеток из деревни казалось просто вопиющей слабостью. Владимир храбрился и посылал отряды на стройки и открывающиеся бары, но на сердце было беспокойно. И сейчас это беспокойство достигло своего апогея.- Ну скоро там?!- он хлопнул ладонью по столешнице, заставив воткнутый кинжал чуть пошатнуться, а пытающихся отдыхать собственных людей - на всякий случай отсесть подальше.В первый день достать все, конечно, было невозможно, и босс со всей щедростью обещал подождать до завтра. Все шло хорошо, от проблемы отвлекали какие-то повседневные дела и заботы, да и алкоголь традиционно хорошо справлялся с расслаблением. Но вечером того же дня принесли известие о том, что в полицейском участке завели дело на группу неизвестных, незаконно проникших на территорию стройки Хвана, поломавших оборудование и избивших там работников охраны, с явным указанием на принадлежность Годзяева к этой хулиганской группировке. И хотелось скрежетать зубами и ими же разрывать чьи-нибудь глотки. Потому Чхольбом явно зашел слишком далеко, чтобы до сих пор пребывать без наказания.Антон и несколько его ребят вернулись к вечеру, когда терпение босса приблизилось к отметке, на которой он вполне готов был бить людей и тем самым возвращать себе драгоценные, не восстанавливающиеся нервные клетки. Спасенные члены банды радостно выдохнули, буквально выбегая из бара и оставляя начальство наедине друг с другом.- Ну?- выпивая уже третью по счету рюмку, до которой его довело собственное нетерпение, поторопил Годзяев. Заместитель послушно кивнул, кладя на барную стойку фотоаппарат, что висел у него на шее и бил по груди своим длинным объективом, и доставая из кармана немного потрепанный бумажный пакет.- Давай с самых близких к нему. Не будем мелочится, я уже не в том состоянии.- Ну, тогда самый очевидный... Чаннён,- на стол легла фотокарточка недавнего дня. На ней был изображен парень щуплого телосложения, меньше тридцати лет, в причудливой одежде и с недовольным лицом. Он явно говорил по телефону, задрав голову вверх и что-то рассматривая в небесах, а надутые в своем ворчании губы говорили о некой инфантильности изображенного. Никакой угрозы внешне он не представлял, да и больше походил на обитателя мира школьных хулиганов, нежели обычных банд.- Аа, тот, что постоянно болтает...- с узнаванием протянул Годзяев, поворачивая фото в пальцах и преодолевая желание его разорвать. Он уже не маленький и умеет сдерживать эмоции. А фотокарточку можно будет запихать в шредер в комнате, так даже больше успокаивает.- Постоянно ходит с кучей людей... Минимум - с двумя. Но не думаю, что это большая проблема, если выцепить их где-нибудь без основной банды,- на стол легли еще фото. На всех так или иначе фигурировал Чаннён — то вдвоем со своими телохранителями, сидя на лавочке у здания офиса, то со всей бандой перед машинами, то опять с двумя ребятами около какого-то здания кафе, прессуя напуганную женщину средних лет. Сам парень выглядел почти всегда спокойно: никакой запуганности, ни взглядов через плечо, ни внимания к окружению — как будто он единогласный повелитель всех мест, куда ступит его нога, а оттого пребывает там в полнейшей безопасности. От этого становилось даже как-то не по себе. Должны же быть причины у такого поведения.- Оружие?..- При себе — никакого замечено не было,- еще пара фото около машин или тому подобных, где четко прослеживалось отсутствие переносного пулемета-автомата под пиджаком или хотя бы банального пистолета. Знания боевых искусств по фото, к сожалению, не было видно, как и по живому наблюдению издалека.- Проследите за маршрутом и выцепите в подворотне. Не до смерти. Так... Пару костей переломайте и выкиньте где-нибудь в центре на всеобщее обозрение,- помотал Годзяев ладонью, отдавая приказ. Нетерпение и злость сходили на нет, заменяясь стремлением к работе. Хотелось чуть ли не самому отправиться на вылазку, но эти пешки того не стоили. Он пойдет лично за Хваном.- Остальные что?- поинтересовался он, отбрасывая в сторону уже отработанные фото. Антон послушно достал новые ламинированные карточки.Каждая изображала небольшую толпу мужчин. Преимущественно в черных одеждах, мощные и широкоплечие, возрастом около тридцати или больше. Они занимались чем-то обыденным — болтали в курилке, ели в кафе, отирались около магазинов или садились в машины. С виду обычная компания друзей, чудно сочетающаяся друг с другом по цветовому тону. И работали они наверняка также слаженно. Владимиру не хотелось проверять сейчас и в случае неудачи потерять еще часть людей.- Семьи, друзья?..- намекающе постучал он по фотографиям. Если про Хвана слух о том, что он сирота, пронесся быстро, то верить в то, что все из его банды были такими же, босс не собирался.- Они все с Чхунчхона. Семьи тоже там. Кроме друг друга ни с кем не общаются,- покачал головой помощник. В этом была хитрость приезжих, ничем еще, кроме работы, с городом не связанных. Ни домов, ни семей, ни каких-либо материальных ценностей. Разве что офис им спалить, да только какой с этого толк, если они на следующий же день снимут новый.- Нет, так не пойдет,- покачал головой Владимир, откидывая фото в сторону. Ехать в другой город ради такого дела и еще больше рассеивать теперь не такие большие силы — явно не лучшая идея. Помощник собрал фотографии, не вмешиваясь в поток чужих мыслей и явно соглашаясь с простыми пока выводами. На миг в баре повисла несвойственная ему тишина, которую прерывали лишь дыхание и шум людей на улице.- А мальчик-красавчик? Как его...- вспомнил Владимир про еще одного из "работников" Хвана, не мелькнувшего ни на одной фотографии ранее. Антон задумался, пытаясь вспомнить кого так красочно обозвал босс и чьё имя он пытался вспомнить, хоть и точно не знал. И спустя несколько секунд все же положил на стол одну фотографию.Фото было групповым и явно относилось к предыдущему пункту местного расследования. Но среди фигур взрослых мужчин в черном, которые стояли около джипов и явно договаривались о том, кто за рулем, а кто внутри, стояла еще одна. Разительно выделяющаяся своей светлой рубашкой и расстегнутым серым пуховиком, совсем еще молодая и, в отличие от остальных, глядящая прямо в камеру. Полуприкрытые глаза оставляли после себя странное ощущение напряженной слежки.- Да, вот этот,- согласно кивнул Владимир, поднимая испытующий взгляд. Помощник замялся, задумчиво прикусывая губу и хмуря брови. Сообщать о неприятной новости не хотелось.- Мы думали... Это офисный работник,- все же, сглотнув, сообщил он. По столу громко ударили ладонью, заставив виновато опустить голову. Надеявшийся на идеальный результат Антон был собой не доволен. Но кто же знал, что понуренный с виду вчерашний студент, которого добрыми похлопываниями загоняли в машину, был членом банды, а не простым бухгалтером.- Я тебя не думать просил!..- Годзяев налил себе еще, залпом осушая небольшую рюмку и зло мотая головой. Еще один день промедления и сбора информации — кто знает, чем он обернется. Если не ударить сразу, удар могут вернуть обратно. И может даже сильнее, чем был первый.- Сегодня найдите того говорливого,- поморщившись от пробившей остроты алкоголя, все же смог успокоиться босс.- И соберите побольше информации на красавчика. Но не светитесь!.. Не хватало еще одного дела в полицию.- Хорошо,- согласно кивнул Антон, забирая фотоаппарат со стола. Годзяев махнул рукой, намекая, что не хочет рядом никого видеть, и вскоре бар снова наполнился тишиной чужих размышлений. И лишь гул машин и людей снаружи да недовольное, гневное дыхание нарушали покой пустого помещения.Небольшое количество оставшихся людей Владимира поделилось практически пополам. Часть, наиболее сообразительная и спокойная, отправилась на еще одну засадную операцию. Проводить в машине весь день, сидя смирно, не привлекая внимания и изредка фотографируя или переезжая на новые места, было под силу не всем. Гораздо более вспыльчивые и неусидчивые, радостно крутя в пальцах ножи и керамбиты, отправились ловить сегодняшнюю непоседливую жертву.По вечерам Чаннён и его команда обычно развлекали себя дегустацией блюд всех заведений среднего и мелкого пошиба, что попадались им на пути, рекетом беззащитных прохожих, футболом крышками от мусорных баков или просто любыми вещами, попавшимися под ногу, а также философскими беседами о том, что было бы если. И попутно выполняли задания от начальства, которые в последнее время для вечера все стали однообразны — проверить все стройки на предмет спокойствия и целостности. Весьма скучное занятие, да еще и площадки разбросаны по городу, но если вся ночь впереди, то можно сделать даже такое.Этот вечер был похож на остальные. Чаннён, как всегда, отчитался боссу о том, что они уходят, и, получив отмашку, расслабленно потянулся. Привыкшие к переработкам обитатели офиса только покосились на него, между строк бесконечных отчетов выдавая желание, чтобы банда поскорее ушла, но помощник не торопился. Подойдя к увлеченно уставившемуся в экран Киму, Чаннён выразительно кашлянул. Хунсок даже не дернулся, продолжая читать. Отчеты, выданные боссом, подходили к концу — но лишь благодаря кофеину, бессонной ночи и собственному упорству. Оставалось совсем немного, отчего отвлекаться до безумия не хотелось.Чаннён снова кашлянул. Упрямства в нем было ровно столько же, только использовал он его не по назначению, а в собственных интересах. Ким снова проигнорировал, но кадык нервно дернулся, словно пытаясь проглотить накапливающееся раздражение.- Мелкий, ты оглох, что ли?- не выдержал старший, костяшками пальцев стуча по откинутому экрану ноутбука. В ответ лицо прожег полный желания убивать взгляд.- О!.. Собирайся, едешь с нами.- Куда?- поправив сдвинувшийся из идеально удобного положения экран, бросил Хунсок, за короткий миг снова утопая в отчетах. Но помощнику босса не понравилось, что его так быстро умудряются забыть, поэтому он стремительным, словно кобра, движением закрыл чужой ноутбук. И сразу же отошел на пару шагов назад, не рискуя нарваться на удар.- Спрашивает он!.. Если старший говорит, то встаешь и идешь! Ждем тебя!- выпалил он, пытаясь угрожающе тряхнуть головой, а потом поспешно ретировался. По офису пронеслись тихие смешки, но Хунсок только пробурчал что-то себе под нос, открывая ноутбук и сохраняя недоделанные документы на свою флешку. В конце концов, он всегда сможет быстро завершить работу с ними дома.Декабрь продолжал завывать в городе морозами, и приходилось плотнее кутаться в пуховик, недовольно выдыхая клубы пара изо рта. Деятельный, а оттого не мерзнущий старший подошел первым, хлопая идеально выпрямленной рукой по плечу, не доходя до Кима пару шагов в пользу собственной физической целостности.- Ну?- недовольно выдохнул Хунсок. Ему еще больше хотелось вернуться на работу, но уже по той причине, что там тепло и не дует ледяной ветер. Чаннён попытался состроить серьезную мину, но под поторапливающим, злым и невыспавшимся взглядом кашлянул и решил не тянуть с подачей информации.- Босс сказал тебе не засиживаться и навестить мать в больнице. Попросил нас подкинуть тебя. Так что давай, залезай,- махнул он ладонью, недовольно хмуря брови. Самому старшему тоже не в радость было откладывать долгожданную поездку на поздний ужин, но против приказа он никогда не шел. Каким бы странным приказ ни был, и какими бы ни были обстоятельства.- Не надо,- коротко отказался Ким, намереваясь развернуться и идти обратно в офис, но его бесцеремонно схватили за предплечье. Мышцы напряглись — Хунсок не любил, когда его трогали без его разрешения.- Босс сказал, так что собирайся! Строит тут из себя крутого... Залезай, давай!- прикрикнул на него Чаннён, и из-за его спины на удивление донеслись поддерживающие голоса.- Навестишь мать, и вернешься доработать!- Родители у тебя одни, а дел еще полно будет!- Не капризничай как ребенок, подумай о матери!- Цц!.. Ладно,- Хунсок закатил глаза, обходя Чаннёна и первым залезая на водительское сидение. Бандиты, удачно справившиеся с заданием воссоединения семьи из болеющей женщины и упрямого сына, просияли и тоже стали расходиться по машинам.Вечер еще больше закутал город в свою темноту, начала зажигаться красочная и яркая реклама, первыми проблесками загорелись городские фонари. Люди спешили по домам, забегая в магазины и забирая еду с собой, либо наоборот вылезали на неспешные романтичные прогулки. Дух Рождества постепенно завоевывал Кудам, хоть до празднества был еще практически месяц. Вот-вот должен был выпасть первый снег, но пока что налетали только сильные ветра с моря да прежний прелый запах осени.Больница, как всегда, сверкала и горела сотнями белых огней, будто факел в ночи. Во дворе уже было пусто, сирены скорой помощи молчали, а на парковка пустовала. Остановившись неподалеку, Ким раздраженно вздохнул. Он понимал правоту старших, по собственному опыту уже узнавших, что родители не вечны и стоит уделять им больше внимания, но что-то странное все равно грызло изнутри. Что-то очень похожее на совесть.- Узнаю, что сбежал — расскажу боссу,- пригрозил Чаннён, показывая в сторону больницы.- Все, давай!.. Потом можешь идти, куда хочешь.Хунсок тихо хмыкнул в ответ, открывая дверь и даже не прощаясь. Стук отдался по всей машине легким ударом, и воцарилась тишина. Кто-то на заднем сидении облегченно выдохнул.- Едешь с ним, и как будто с боссом,- ворчливо поделился один из ребят, вылезая и садясь на место водителя. Остальные закивали, не оспаривая странной истины. Младший, несмотря на собственный действительно небольшой, по сравнению со всеми остальными, возраст, выглядел намного серьезнее и даже как-то измотаннее. Для них всех это было, в какой-то мере, жизнью — налеты, драки, грабежи, избиения, долгие прогулки по ночному городу и веселые шутки. А Ким ко всему этому относился так, будто это было его работой. Нескончаемая, постоянно повторяемая, без отпусков и выходных, требующая предельного внимания, сосредоточенности и переработок работа.- Спорим, босс его приметит потом? Работящих все любят,- покачал головой Кону, пока Чаннён на переднем сидении недовольно фырчал. Ему не нравилось, когда хвалебно обсуждали не его персону. Но ничего с правдой коллектива поделать не мог. К тому же, боссу давно нужен был помощник, который смог бы работать на его уровне ответственности и любви к банде и всем остальным занятиям в общем. А Чаннён к этому никогда не стремился, вполне верно видя свою задачу в другом. Но это не значило, что он не мог сердиться.- Ну все, хватит о нем! Давай, рули быстрее к кафе! Есть охота,- надув губы, словно обиженный принц, приказал старший. Машина завелась, моргая фарами в темноте, а потом лихо стартанула в сторону центра, и оттуда к уже гораздо более уютным окраинам. Свои черные джипы пристроились сзади, то и дело лавируя на дороге и словно стараясь показать собственную удаль, а все остальные участники движения шарахались от них, как от ненормальных.И только незнакомая, потрепанная всеми ветрами и передрягами серебристая машинка неспешно двинулась из тени соседнего переулка и поехала за ними, держа дистанцию.