Аралан (1/1)

В рассветной дымке далекие утесы острова Аралан казались сказочными, нереальными, просто какой-то красивой картинкой. Для многих, наверное, так и было, ведь даже контрабандисты, осмелившиеся здесь обосноваться, потихоньку сматывали удочки и искали более подходящие для промысла места?— например, остров Песчаный, который был в этом плане весьма перспективным местом. Где есть корабли и торговля, всегда найдутся пираты, а уж у них-то?— самые лучшие товары. Эльфы от этого, конечно же, не страдали: подавляющее большинство их было настолько светлым, что единственный жест, коего удостаивалась подобная торговля?— презрительно сморщенный нос. Как можно иметь дело с этим грязными людскими дикарями! Фу! Не все, конечно, настолько щепетильны, но подобные случаи были редки, поэтому едва ли заслуживали внимания.Стоя у борта ?Платочка?, Келеон разглядывал зеленые вершины эльфийских земель. Несмотря на то, что эльфы с подозрением относились к чужакам, слухи о легендарных красотах острова распространились далеко по Нетане. На Инзельбурге художники соревновались между собой в рисовании картин об Аралане: ?Араланская фантазия?, ?Поэма ручьев?, ?Рассвет над древней твердыней?… Полотна на эту тему были нескончаемы и одно другого краше и причудливее. Кто-то рисовал тропинки, убегающие в магически сияющую даль, кто-то изображал яркие гигантские цветы с крошечными птичками, у другого на холсте красовалась нежно-розовая водная лилия и бредущая по берегу дриада или единорог. Разумеется, сами художники на самом деле никогда не видели этих мест, даже близко не были. Лишь один из старых мастеров удостоился визита, а его шедевр (?Изумрудный лабиринт?, перекрестье мостов над бездной) видело очень ограниченное количество людей. Поговаривали, что вдохновляли его не только красоты острова, но и еще что-то неизвестное, даже чуждое их миру. Редкие послы с Аралана привозили с собой редкие травы и ингредиенты, но упорно молчали о своей родине, не то не желая вызвать зависть (у людей она отчего-то выражается войнами), не то считая окружающих слишком приземленными, чтобы понять. Сам же Фалхас был отлично знаком не только с абстрактными видами, но и со вполне реальными переплетениями дорожек, тропинок и мостиков.Он поднес руки к лицу и сосредоточился на покалывании магии на кончиках пальцев и скулах, чтобы набросить убедительный и незаметный морок. Зеркалом или гладью воды он воспользоваться не мог: вампиры мало того что не дышат и не жалуют солнечный свет, так еще и не отражаются в предназначенных для этого поверхностях. Поговаривают у людей, что дома у эльфов просто увешаны всякими отполированными до блеска вещами, что было верно для многих особняков, где вампир побывал в юности. Надо просто избегать еще и спокойной воды, дело-то нехитрое. К занятому магией квартерону подошел Кастель, покуривавший свою неизменную глиняную трубку, давным-давно потемневшую от старости и огня. Он оперся о перильца, зловеще скрипнувшие под его весом, и бесцеремонно повернул лицо приятеля за подбородок. Тот досадливо зашипел и звонко хлопнул его по руке, оставив на тыльной стороне ладони короткие белые царапины от твердых ногтей, которые некоторые принимают за когти. И, возможно, правы.—?Ты уже не бледная немочь,?— прокомментировал он. —?Но и на юного эльфийского поэта мало похож! Особенно в этом темном балахоне.—?Не беспокойся, я в курсе, что у тебя в тюках припрятаны эльфийские мантии,?— фыркнул Келеон. —?Ты же не откажешь мне?—?Фалхас, это же на продажу! —?неподдельно возмутился Паро.—?Так продай одну мне,?— невозмутимо предложил вампир и отбросил светлые волосы с лица, свысока глянув на контрабандиста красным глазом.—?Это для гарема одного мужика,?— твердо заявил капитан. —?И они женские, дружище, модифицированные женские, с глубоким декольте.—?Тогда не надо,?— хмыкнул квартерон. —?И тебе бы не советовал продавать такую дрянь. Я, может, и невысокого мнения о людях, но хотя бы имею на это право, а вот вы с женщинами, гм, на одном уровне.—?Иди ты, моралист кровососущий,?— поморщился Кастель и отошел.Фалхас вздохнул даже с неким облегчением. Его мало привлекала идея о длиннополом сине-серебряном одеянии с высоким стоячим воротником и всякими вышитыми узорами и побрякушками-оберегами. На эльфах, конечно, это может смотреться роскошно, но это, по меньшей мере, непрактично. Местные практикующие маги имеют определенную специфику: они стоят с сияющими посохами за рядами единорогов, оборотней и стрелков и оттуда вызывают отряды яростных животных, деморализуют врагов, до них бой доходит крайне редко. Возможно, лучше быть в такой мантии, чем привлечь чужое внимание магическим фоном. Чародеи всегда разят магией?— от того, что защищаются, стары или, быть может, некрасивы. У всех свои цели и причуды. Но, так как одеяния не будет, обойдемся и так. Он будет пахнуть магией иллюзии: давно приевшийся шлейф, который на него накладывали еще в детстве, чтобы прикрыть неприятные глазу людские черты. Знакомо.Келеон понадеялся, что здоровый цвет кожи, прозрачные серые глаза и от всяческой природы заостренные уши (другой атрибут, клыки, он зрительно укоротил до нормы) смогут изобразить из него достаточно достоверного эльфийского юношу, причем не слишком точную копию себя из прошлого, а то неприятности могут быть. Из трюма вернулся Кастель, на вытянутых руках он осторожно нес лиственно-зеленый плащ, а на плечо повесил вышитую сумку, по всей видимости, котомку. Он осторожно передал ему шуршащую ткань и сунул в руки сумку.—?Там еще кое-какие мелочи,?— сообщил Паро. —?А то стыдно стало тебя так отпускать к эльфам этим, сожрут ведь с потрохами.—?Спасибо, конечно,?— Келеон улыбнулся, но подношение оттолкнул. —?Но, думаю, сам как-нибудь справлюсь.Он перехватил собственный плащ, висевший на сгибе локтя, небрежно встряхнул и продемонстрировал зеленый цвет подкладки, которая, вообще-то, оказалась лицевой стороной. С черным же?— наоборот. Квартерон набросил его себе на плечи, собрался было заколоть старой простенькой фибулой, но Паро тут, устало вздохнув, сунул ему в ладонь серебряное украшение. Вампир скептически приподнял брови, вертя застежку в пальцах, на которых разве что ожогов не оставалось: металл, хотя проба и была низкой, неприятно жег кожу. Впрочем, такие штучки были вполне в стиле его приятеля, а такая вещица, в принципе, могла бы отвлечь внимание и не дать никому заподозрить нежить в, собственно, определенной степени мертвости.—?Чувство юмора тебе так и не изменяет,?— не удержался квартерон.—?А ты думал? —?фыркнул Кастель. —?Держись лучше за поручни… Э, э, погоди, тебя что, тошнит от качки?Вампир побледнел даже сквозь иллюзию (как это выглядело на самом деле, контрабандист даже представить не мог, но, надо думать, ужасно) и согнулся над бортом, судорожно поджимая губы в очень знакомом моряку жесте.—?Было бы чем,?— униженно пробормотал он и снова согнулся в бесполезном спазме. Быть вампиром и страдать от тошноты, какой позор.Зато?— если давить на жалость, то рвоту кровью изобразить относительно легко и безопасно.—?Я унесу эту тайну в могилу,?— клятвенно заверил его Паро, но предательское хихиканье его выдало. —?Ладно, но позволь мне хотя бы запомнить эту чудо-картину!—?Как… хочешь,?— выдохнул квартерон, попытавшись лягнуть приятеля, разумеется, безрезультатно.Движение, которое вампир так мучительно чувствовал, прекратилось, сменившись легким покачиванием на волнах. Наверное, бросили якорь. Беготня уже прекратилась, и весь экипаж столпился у ближнего к берегу борта. Остров был совсем близко, рукой подать, и уже можно было разглядеть маленькие розовые домики фей, заросшие лианами и мхом статуи и далекое зарево магических порталов. Матросы побросали работу и глазели на такую близкую-далекую зелень, но Паро звонким окриком напомнил им об обязанностях. Надо было спускать шлюпку, чтобы отвезти пассажира на берег и наконец избавиться от ненужного балласта в его лице.—?О, Фалхас! —?Кастель довольно ухмыльнулся. —?Неужели тебе лучше? Близость земли придает уверенности?—?Разве что не тебе,?— фыркнул вампир.—?Да я всяко спокойнее тебя! —?гоготнул капитан и жестом пригласил приятеля к маленькой шлюпке.Вода у берегов Аралана была прозрачной, будто из стекла, и на дне можно было разглядеть пестрые раковины и гладкие голыши, которые лениво перекатывала по песку вода. Нос лодки ударился о землю, где трава подходила почти к самой линии прибоя. Кастель первым спрыгнул и подал руку вампиру, который все еще пытался бороться со своим недугом, от которого лекарство было только одно?— твердая, неподвижная земля под ногами. Как и следовало ожидать, тошнота прошла почти сразу, и квартерон смог наконец разогнуться и осмотреть берега земли, которую в каком-то смысле мог назвать своей. Жизнь, ключом бьющая в траве, чувствовалась даже сквозь мягкие подошвы сапог: она пульсировала в траве, распускалась яркими цветами (даже лучше, чем на картинах), стрекотала насекомыми и пела птицами. Двое гребцов, прибывших с ними, разбрелись в стороны: один с глупым видом нюхал пышный букет желтых и сочно-оранжевых полевых цветов, второй ловил бабочку. Лица у них не лучились святостью, из чего можно было заключить, что добро буквально сочилось из почвы. К счастью, это было не так, иначе бы и вампир уже танцевал у ручейка с венков из полевых цветов на голове.—?Да-а, чего тут удивляться странностям эльфов… —?пробормотал Кастель, наблюдая за этой картиной маслом. —?А ведь еще вчера были головорезами! Фалхас, а ты уверен, что здесь не станешь дриадой?—?Не думаю,?— рассеянно откликнулся вампир. —?Дриады?— древесные духи, живые по определению, да еще и девушки, а я…—?Да-да, ты нежить,?— хмыкнул Паро. —?Тяжело забыть, знаешь ли. Ну, мы с парнями поплывем, пока нас местные не заметили… Аристократский поцелуйчик на прощание? —?он сделал шаг вперед, подставляя щеку.Келеон щелкнул зубами в опасной близости от уха приятеля, но тот даже не отшатнулся. Вот оно, доверие. Убедившись, что ?вампирские штучки? не срабатывают, он целомудренно коснулся губами трехдневной щетины. Мода на такие приветствия-прощания вошла в моду недавно, с легкой руки некоего Парижа.—?Ну, не оживай тут! —?Паро ухмыльнулся, похлопал блондина по плечу и зычно гаркнул:?— Эй, салаги! Подбираем конечности и в шлюпку, живо!Моряки неохотно повиновались, оставив в покое и букет, и бабочку.Стоя на берегу Аралана, почти дома, вампир наблюдал, как лодка достигла корабля и люди поднялись на борт. Расправились серовато-белые паруса, шхуна развернулась и направилась в открытое море, по направлению к замечательному острову Песчаному. Вскоре силуэт растаял на горизонте, а Келеон так и продолжал стоять. Наконец, словно очнувшись от сна, он встрепенулся и огляделся. Неподалеку посреди маленького озерка уютно примостилась гигантская лилия, а чуть дальше?— прятался под арками старый обелиск. Кажется, в такие можно заключать невиданную магическую мощь, закреплять магические узы… Словом, примечательная вещь, которая, впрочем, сейчас не использовалась?— в камне, что так и не покрылся мхом, не было ни капли магии. И совершенно никого: ни фей с голубыми или розовыми крыльями, ни друидов, ни дриад… Никого. Удивительно, но в этом, похоже, заключалась часть загадочного очарования острова?— в том, что он казался самой живой пустыней в мире. Больше нигде нельзя было встретить такой парадокс, даже у родственников местных эльфов на Галенириме, что считался чуть более гостеприимным. Пейзаж в этом месте почти не менялся, поэтому сориентироваться труда не составило.Квартерон пошел дальше по тропинке, что привела его к высокой, гладкой скале. Весь Аралан состоял из таких скал, но хитрые эльфы ухитрились найти выход, не нарушая красоты своей драгоценной природы. У самых камней голубым светом сиял портал, который был создан когда-то давным-давно и продолжал действовать так же эффективно, как сотни лет назад. Вампир постоял с минуту перед ним, раздумывая, не окажется ли наверху какой-нибудь вооруженный эльфийский паренек, горящий желанием пострелять во врагов света, но потом решил не заботиться об этом. Он сумеет заморочить всех нежелательных прохожих. Вампир шагнул вперед, подавив желание вытянуть вперед руки. Вот еще, он же не деревенщина какой, он здесь когда-то жил. Мгновенная вспышка, головокружение и чувство падения, потом под ногами снова появилась твердая земля.Перед вампиром вилась узкая тропинка, и, едва он сделал несколько шагов к повороту, перед ней раскрылось сердце острова?— переплетение узких узорчатых мостов, соединяющих островки зеленой суши. Приложив ладонь ко лбу, чтобы солнце не слепило глаза, он наблюдал за вьющимися у обочины лиловыми огоньками, за прогуливающимися где-то далеко-далеко эльфами (наверняка то было в нескольких портальных переходах, поэтому беспокоиться было не о чем), за выглядывающей среди крон деревьев крышей большого замка?— королевского дворца, под которым был сокрыт волшебный кристалл, одна из главных загадок острова. Новые чистенькие дома на небольшой площадке впереди были тихи и заперты?— хозяев явно не было дома, ведь у эльфов что ни день, то праздник друидов, духов леса или еще какой-нибудь части природы. Это Фалхаса вполне устраивало: несмотря на то, что его маскарад был неплох, встречаться с настоящими эльфами могло быть опасно?— хотя бы потому, что его могли узнать. Как зачарованный, будто много лет назад, он сделал пару шагов вперед: Аралан действительно куда красивее Инзельбурга, величественнее и загадочнее. Людской мир прозаичен, сер и полон порока. А эти земли полны еще старинной, могущественной силой, уже иссякшей в других местах. Магия била через все щели в камнях, через листья и лепестки цветов, наполняя нежить энергией?— как же иронично! Как бы ужаснулись все пресловутые местные ?магички из Зеркальной башни?! Кстати, где она? Снова осмотрев окрестности, Келеон ее так и не заметил. Может, перенесли или замаскировали заново, это ведь несложно. Ну, никуда она не убежит! Он снова медленно пошел вперед. Его внимание привлек одинокий особняк вдалеке; постояв с минутку на месте в сомнении, вампир быстро пошел к нему.Старый особняк стоял отдельно от других домов, на перекрестке дорог. Вообще-то, это была зимняя резиденция эльфийской семьи Келеона, поэтому сейчас там никого не должно было быть. Вампир на всякий случай пригляделся к окнам и дверям, но, похоже, старый патриарх не изменил привычкам. Тем лучше. Квартерон приблизился к дверям, приложил к ней ладонь и пробормотал кодовое слово, известное только членам клана. Эти дураки даже не подумали его сменить, когда он исчез из поля их зрения. Не то думали, что он достаточно глуп, чтобы его забыть, не то?— достаточно умен, чтобы умереть и унести за собой в могилу. Ну что за народ! Фалхас перешагнул порог и прикрыл за собой дверь, принюхиваясь к пыли, вихрем поднявшейся от его шагов. Пахло пустотой, было тихо?— драгоценных родственников здесь нет явно с начала осени. Снобы. Перебираются в другой дом по сезонам. Внимание вампира привлек шелест и писк: под потолком заметалась одинокая летучая мышь, видимо, случайно попавшая внутрь ранним утром. Маг повелительно вытянул руку вперед, и зверюшка сама слетела вниз, уцепилась за черный рукав лапками и повисла. Без особого интереса просканировав ее крохотный мозг (некоторых представителей этого вида можно было использовать как гонцов, но конкретно эта никогда не научилась бы говорить даже под действием магии), Фалхас выяснил, что дом действительно пуст. Он уже собрался было отпустить мышь, как вдруг наткнулся на странный образ: выжженный, мертвый лес.Она не могла перелететь на соседний остров, значит, это здесь, на Аралане, тем более что воспоминание совсем свежее. Откуда здесь эта пустошь, в эльфийских землях, если остроухие трясутся над каждой травинкой? Погладив указательным пальцем уши своего информатора, вампир решил заглянуть в это место сразу после небольшого грабежа родового гнезда, что никогда не было для него домом.—?А я думал, лес погиб из-за Маэдрилэйда,?— задумчиво произносит Даэрт. —?Ведь его гробница как раз там была расположена.—?Думаю, все случилось наоборот,?— блондин небрежно пожимает плечами. —?Может, все получилось наоборот, а может еще как, откуда мне знать? Я так и не стал разбираться, сам понимаешь. Это не несло никакой материальной ценности для меня, а значит, не стоило и усилий на расследование.—?Ну-ну,?— хмыкает де Мортон.Он поднялся на второй этаж по скрипящей лестнице?— искусно выращенному живому дереву?— и прошел по длинному коридору, минуя двери с табличками. На каждой?— длинное имя, написанное с кучей завитушек. Комнаты его кузенов, кузин, тетушек и дядюшек. Как-то так получалось, что всем всегда хватало места, но куда исчезали предыдущие обитатели, квартерон никогда не интересовался. Он пробирался ночами к ним, с легкостью обходя их простенькие магические замки, призванные больше указать на нежелание вторжения, чем запереться на самом деле. Наивные, ничего не подозревавшие эльфы хранили свои книги и личные дневники прямо так, на столах, потому что никому и никогда из их рода не приходило в голову нарушить чужое личное пространство. Фалхас его не уважал, хотя собственное ограждал гораздо серьезнее. Он читал их записи о заклинаниях, переписывал, воровал результаты чужих исследований и личные тайны. Он уже тогда понимал всю ценность информации, хотя совершенно не умел ее использовать и фильтровать. Так, он полагал чрезвычайно важной интрижку наследника его деда с королевской служанкой при наличии законной невесты. Впрочем, это могло бы разрушить будущий брак, вина пала бы на нежеланного не-родственника, и ночное обучение чужим тайнам быстро прекратилось бы. И мальчишка держал язык за зубами.Он дошел до последней двери, табличка которой, в отличие от остальных, потемнела, и разобрать надпись из-за этого было почти невозможно. Фалхас вытянул руку и провел кончиками пальцев по латуни. Сажа. Неужто догадались своими куриными мозгами? Впрочем, неважно. Там по-прежнему было его дурацкое семейное имя, не включенное ни в одну родословную: Феллахиннас Кир-Келеон. Кир-Келеонов в мире существовало всего двое?— он и его мать, единственная тупиковая ветвь великого клана. Единственный огрех в этом безупречном семействе. Ну надо же! Вечно чужие среди своих, презираемые всеми, да так, что даже греховница, падшая бабушка, умерла вскоре после рождения дочери-полукровки. Не вынесла позора, понимаете ли, после того, как сама сотворила это со своей жизнью. Он жил в дальней комнате, самой маленькой, самой темной; он подозревал, что на самом деле это был чулан. Эльфы упрямо звали его Феллахиннасом; люди коротко именовали Хастом, игнорируя горделиво-уничижительное Кир-Келеон и словно издеваясь над наследственным долголетием, пришедшим из другого народа.Вампир нажал на резную ручку; дверь отворилась со скрипом, из чего он заключил, что сюда и правда не заходили. От его шагов в воздухе взвилась пыль: она танцевала в золотистых лучах склонявшегося к горизонту солнца, оседала седоватым налетом на черной одежде, как укоризна. Свет проникал через маленькое круглое окошко у самого потолка, освещая узкую кровать, застеленную простым зеленым покрывалом (у других они, между прочим, были узорчатые), письменный стул и массивный сундук в углу. К нему квартерон и направился: он опустился на колени, провел рукой по зачарованной пластине. Его сокровища были в целости и сохранности, никто даже не попытался открыть это хранилище. В свой последний визит он зачаровал замок весьма опасным заклятием, снабженным всеми возможными улучшениями. Если бы кто-то попытался его вскрыть, то здесь бы точно осталось обгорелое пятно. Его не было. Выведенная самостоятельно формула полустерлась из памяти, но, стоило произнести первые слова, сама побежала потоком таинственной магии, распутывая давние хитросплетения и ловушки. Он едва не забыл о последней, простой механической западне, но все же успел прижать нужный гвоздь, чтобы не получить дротик в лоб. Даже ребенком (и юношей) он до смешного дорожил своей независимостью, ни во что не ставя чужую.Сверху были педантично сложены зеленые и голубые туники, которые Фалхас отбросил безо всякого интереса, так как все по-настоящему ценное лежало ниже. Полдюжины резных единорогов он переложил с чуть большей осторожностью?— фигурки были выполнены на заказ, а подарены дальней теткой с Галенирима, которая хорошо относилась ко всем. И даже к нему, как ни странно. Он бережно извлек из гнезда пестрых лоскутков маленькую коробочку, в которой лежало украденное у брата кольцо-печатка с гербом Келеонов. Ему самому такого не дали, хотя у них был целый запас старых и новых; естественно, древние являлись по совместительству могучими артефактами. Это было, грубо говоря, средненькое, но неплохо увеличивало магический резерв. Кузен тогда рвал и метал (как и дед), но в своем благородстве заподозрить младшего и не подумал. Списали все на потерю. Возможно, сейчас щеголять таким кольцом на острове, где полно родни, было не лучшей идеей, но Фалхас решил забрать отсюда свои вещи. Однажды они могли бы ему пригодиться, да и выбрасывать ценности было дурным тоном. Следующим предметом оказалась расческа одной из сестер, приятно пахнущая можжевельником; она не была зачарована, но ей вампир обрадовался не меньше, так как оставил собственную где-то в углу склепа, среди костей, куда имел дурное обыкновение швырять гребень. Остальная мелочь?— пара заколок, ожерелий и браслетов?— он перерыл без особого интереса. На самом дне лежал свиток в футляре с вышитыми птицами: бережно скопированное у самого деда заклинание, его знаменитая разработка, которую он позже предоставил своему конклаву в якобы единичном экземпляре, что был упрятан в какую-нибудь закрытую секцию в их библиотеке. За это любой маг отдал бы что угодно, хотя само заклятие не было таким уж сложным или изящным. Просто в своей нише оно было единственным. Сдув с вышивки пыль, вампир бережно убрал футляр за пазуху, сгрузил вещи обратно, секунд с десять подержав в руках одного из единорогов, потом закрыл крышку сундука. Закрывать его на магический замок он не стал?— больше ничего важного внутри не было. Окинув комнатку прощальным взглядом, Кир-Келеон вышел, прикрыл за собой дверь и, подумав, размашисто начертал на дереве заковыристую ?Ф?. Они поймут, если сообразят поглядеть на дверь чуланчика и вообще заметят следы визита.Насвистывая себе под нос незамысловатую мелодию, вампир сбежал по лестнице, снова спугнул летучую мышь, заметавшуюся под потолком. Он от души пожелал, чтобы она как следует нагадила здесь, а то жизнь медом кажется. Фалхас заглянул в маленький глазок, никого не увидел и быстро выскользнул наружу, пока какому-нибудь беспечному эльфу не вздумалось прогуляться по этой дороге. Он прикрыл глаза, отчасти от солнца, отчасти чтобы помочь себе вспомнить картину, увиденную в памяти зверюшки. Похоже, это было где-то на востоке, и именно туда он направился, пожелав изучить местность и, если повезет, обнаружить причину этого уродства.Шаткие мосты привели его к долине, по дну которой протекала грязная река. Деревья здесь и правда были совершенно мертвые, будто обгорели, но следов огня не было?— значит, здесь поработала магия. Скорее всего, какое-нибудь проклятие, причем очень мощное и умело наложенное. Некромант или вампир, надо думать. Припомнить такого места он не мог. Хотя дозволялось ли ему разгуливать по Аралану в свое удовольствие? Тоже нет, конечно. Тропа, которая вела вниз, оказалась скользкой: в какой-то момент нога Фалхаса поехала на слое гнилых листьев, он не удержал равновесие и кубарем покатился в кусты внизу.За кустами обнаружилось двое, что с изумлением воззрились на гостя.Один из них был высокого роста, черноволосый и бледный, девушка же была чуть пониже, русоволосая, но все равно очень похожа на мужчину?— и, в придачу ко всему прочему, вампиры, поскольку даже не скрывали клыков и красных глаз. В обычной ситуации это Келеон почувствовал бы даже и через морок, но в тот момент обе стороны были застигнуты врасплох, поэтому не успевали прислушаться к внутренней чуйке на трупный запах себе подобных. Впрочем, брат и сестра (а их родство было очевидным) вполне гармонично смотрелись в этой мертвой части острова: среди обгорелых пней и раскиданных старых вещей, похоже, скрупулезно собранных двумя незнакомцами, странными казались только их зеленое и синее одеяния с золотыми узорами, наряды типичных эльфов. Оба они смотрели с явным недоумением на вывалившегося из кустов квартерона в зеленом плаще, здесь, куда ни одно живое существо не рискует соваться. Оба они синхронно потянулись за оружием?— один за посохом, вторая за шпагой, и Фалхас решил прояснить ситуацию прежде, чем его пошинкуют на части собственные сородичи сразу же после такой неожиданной встречи.—?Я вампир! —?поспешно крикнул он, лихорадочными жестами снимая с себя морок.Оба незнакомца расслабились, а девушка даже подошла поближе и протянула ему руку. Что же за день такой, все руку предлагают! Впрочем, такт и вежливость, кажется, в темной крови большинства вампиров?— как пережитков прошлого, где этикет играл очень важную роль. В любом случае, Келеон принял помощь с благодарностью, все равно ведь помощь вампира?— совсем не то же самое, что помощь контрабандистского капитана. Чай сородичи, сочтемся.—?Просим прощения, господин,?— русоволосая улыбнулась. —?Нас здесь не так часто беспокоят, но осторожными быть все равно приходится. Мое имя Меровика Эстгольц, а вон тот грубиян-ученый?— мой брат, Вардор. Он изучает эльфов, но их врожденное чувство такта так и не усвоил.—?Меня зовут Фалхас Келеон,?— сообщил вампир, отряхивая плащ от пожухлой травы. К счастью, к чудесной эльфийской ткани грязь не прилипала. —?Я прибыл с Инзельбурга.—?С человеческого острова? —?откликнулся Вардор, и квартерон заметил любопытный блеск в красных раскосых глазах. —?Очень удивительно, ведь Келеон?— это фамилия великого эльфийского мага, Решиара. Очень, очень удивительно…—?Что-то беспокоит? —?ощерился блондин.—?О, прошу прощения! —?вампир чуть смущенно улыбнулся. —?Я привык к обществу сестры и тому, что мы очень хорошо друг друга понимаем. Меня и правда очень увлекают эльфы и все, что с ними связано.—?Решиар?— мой дед,?— неохотно буркнул Фалхас и закатил глаза, обнаружив живейший интерес на лице собеседника. —?Незаконный, скажем так.—?Никогда не слышала о таком казусе,?— задумчиво отметила Меровика. —?Уверен ли ты?—?Разумеется, уверен,?— фыркнул вампир. —?Просто никто не желал признавать нашу ветвь семьи, поскольку мы, как бы так выразиться, были плодом грязного кровосмешения.—?Миленько,?— девушка хмыкнула, оправляя на себе кожаный нагрудник. Похоже, она избрала путь воина, защищающего брата-ученого. —?Эльфы как всегда очаровательны. То есть, ты полуэльф?—?Квартерон,?— с усмешкой поправил ее Келеон. —?Фаллахиннас Кир-Келеон, если чин по чину, только этими именами никто не пользуется.—?И сколько же ты ходишь по земле? —?с любопытством спросил Вардор, что-то быстро черкая в пергаменте.—?Четыреста с небольшим, считая настоящую жизнь,?— поколебавшись, сказал он. Таким вниманием к своей персоне он не наслаждался даже на Инзельбурге.—?Думаю, из них лет двести?— в летаргическом сне? —?блеснула познаниями истории Эстгольц. —?Кажется, вторая и третья твои сотни должны были прийтись на Великий Холод*?—?Да, на ту магическую бурю,?— подхватил Вардор. —?А до обращения сколько?—?Около сорока пяти,?— прикинул Фалхас. —?Только из них тридцать?— на Инзельбурге, где жила моя человеческая, гм, семья. Келеоны нас жаловали еще меньше, мы проводили у них по несколько месяцев в год.—?Ты обязательно должен рассказать нам! —?в восторге объявил Эстгольц-младший.—?Устраивайся,?— переформулировала Меро и подвинула лежавшие на ближайшем камне лук и стрелы. —?Прости за беспорядок, но мы все семь месяцев похода были очень заняты.Лагерь вампиров был едва-едва оборудован, словно они или прибыли вчера, или не намеревались оставаться здесь надолго. И то, и другое было неверно: по их же словам, они здесь изучают араланцев в течение семи месяцев. Похоже, они просто не видели смысла в палатках, костре, аккуратности… Или были готовы в любой момент сорваться с места. Не вампиры, а сплошь перелетные птицы какие-то пошли. Келеон постелил себе плащ (на Аралане камни были какие-то особенно твердые для вампирьих задов) и устроился на импровизированном сиденье, наблюдая, как его новые знакомые суетятся, пытаясь придать своему месту обитания хотя бы видимость порядка и организованности. Получалось, конечно, плохо, но, в целом-то, сносно.—?Мы сами родились на Портланде,?— сообщил Вардор, устроившись на камне напротив. —?Великий Холод пережили там, а потом я увлекся эльфами. Ну, понимаешь, демонология существует, драконология тоже, о некромантии я молчу… А вот обычаи эльфов никто почему-то не додумался описать! Жаль только, что мы недостаточно похожи на них телосложением,?— посетовал он. —?Наши внешние различия слишком заметны, чтобы их можно было замаскировать простой иллюзией!—?А ты внутренние сравнивал? —?заинтересовался Келеон.—?Сравнивал,?— невозмутимо подтвердил ученый. —?Мужскую и женскую особей вскрывали. Внутренняя морфология… Строение тоже немного разное. Эх, тебя бы изучить…—?Я вскрывать себя не дам,?— решительно предупредил блондин.—?Да, я это понимаю,?— с явным сожалением отмахнулся ученый. —?А жаль, это ведь была бы роскошная глава для научного труда! Но самое главное?— магический фон. Как их чародеи могут вычислить вампира по запаху, так они могут сделать и по ауре. Они у нас, как бы сказать…—?С гнильцой,?— с усмешкой подсказал Фалхас.—?Точно! —?Меровика с энтузиазмом ударила себя ладонью по колену. —?Этот мерзавец мне все уши прожужжал о том, что смог разработать формулу, скрывающую нашу сущность даже на этом уровне, но попробовать мы не можем! Он меня не отпускает, а сам слишком мало похож на эльфа.—?А я мог бы попытаться? —?заинтересовался вампир.Новые знакомые ему понравились чрезвычайно. На Инзельбурге он привык к низкоинтеллектуальному обществу, заинтересованному только в плотских утехах и простых наслаждениях. Им было лень даже прочитать пару строк любовного романчика или глупенькой сонаты, что уж говорить о научных трудах и исследованиях! Кроме того, эти ученые, хотя и были вампирами, приходились ему практически ровесниками (разницы-то меньше века!) и не растеряли юношеского запала. Как славно, что вампиризм законсервировал их в этом возрасте, когда душа полна энтузиазма, а тело?— сил! Даже желание следовать дальше с ветром и перелетными птицами поугасло, уступив место жгучему любопытству: а ну, чем вы тут занимаетесь? Что удалось узнать?—?Если провалишься, эльфы немедленно испепелят тебя,?— огорченно поморщился Вард. —?Мы такую ответственность на себя брать не готовы. Меровике я тоже не позволяю, потому что она даже в нетопыря обращаться не умеет, в случае чего не сбежит!—?Вообще-то, мы, вампирши, обращаемся в бесплотную дымку,?— возмущенно перебила его Меровика. —?Если я успею перекинуться, никакой огненный шар меня не заденет! И ты в курсе этого!—?Я квартерон,?— напомнил Фалхас. —?Я очень похож на них.—?И правда, ведь твои пропорции смазаны четвертью эльфийской крови, и этот эффект был только усилен вампиризмом! —?на одном дыхании выпалил Вард.Брат с сестрой переглянулись, и Фалхас заметил в их алых глазах две зеркально отражающиеся эмоции: смущение от того, что вынуждены просить кого-то со стороны поучаствовать в эксперименте, который они готовили несколько лет, и азарт. Не совсем охотничий. Скорее, это было нетерпение изобретателя или ученого. Это сделало вампиров очень похожими, так что их родственная связь стала совершенно очевидной.—?Если нам удастся накинуть на тебя убедительный морок, ты своей аурой сможешь заглушить нашу,?— медленно проговорил Вардор.—?И мы сможем пойти с тобой, на всякий случай,?— подхватила сестра. —?Нам хватит уже обычных иллюзий. Только, пожалуй, уже завтра.Келеон поднял глаза к небу. Солнце давно уже перевалило через зенит: по всей видимости, дело потихоньку шло к вечеру, однако в этой небольшой мертвой лощинке не чувствовалось ни тепла, ни режущего глаза нежити света. Чудеса. Нет, пожалуй, не так безупречен Аралан, как кажется издалека… Может, именно поэтому эльфы скрывают свои земли от чужих глаз? Боятся показать, что не так хорошо владеют ситуацией, как изображают? Непременно надо расспросить Вардора! Брат с сестрой между тем совещались, бросая короткие взгляды на гостя, будто решая, доверить ли ему какую-то страшную тайну. Квартерона это крайне заинтересовало: что же такое они сумели отыскать в эльфийской земле, что не решаются показать это существу, куда более близкому к эльфам, чем они сами. Будто… Будто бы это что-то могло бы заставить его предать их, переметнуться к эльфам. Вариантов немного: это должен быть способ идеально влиться в общество Аралана, да так, чтобы даже чародеи не смогли раскрыть обман. Тогда их сомнение вполне понятно?— вещь или формула крайне ценные, а они еще не могут доверять вампиру, неожиданно свалившемуся к ним из кустов. Он бы тоже не поверил сразу.Похоже, они пришли к какому-то определенному решению, так как вдруг кивнули друг другу и разбрелись по лагерю в поисках каких-то интересных вещичек. Решили начать с меньших ценностей, чтобы потом поразить его? Фалхас усмехнулся и заложил ногу за ногу. Ну-с, давайте посмотрим.Меровика протянула ему пустой фонарь, очень похожий на те, что здесь стоят вдоль дорожек.—?Вард узнал, что раньше туда прятали светлячков,?— сообщила она. —?Но потом они сочли такое отношение к насекомым негуманным и заменили их магическими огоньками. Они иногда, кстати, вырываются наружу и перемещаются вдоль тропинок. А если фонарь разбить, останутся на месте.—?Ты так рассказываешь, как будто я не могу знать этого,?— блондин улыбнулся краешком губ.—?Стекло здесь очень интересное. Чуть зеленоватое, с растительными узорами. Очень крепкое,?— рассеянно продолжила было вампирша, потом смутилась. —?Да, ты прав, пожалуй. С чего бы тебе не знать этого.—?Нет-нет, продолжай. А вы отломали этот фонарь? —?поинтересовался Келеон.—?Это было непросто,?— поделилась Эстгольц. —?Но Вард был очень упорен в своем желании заполучить его.Она убрела разыскивать новый экспонат, а к Фалхасу немедленно подсел ученый с книгой. Томик был небольшим, но при этом довольно пухлым, несомненно древним и явно хорошо сохранившимся. Квартерон осторожно взял его в руки: кожа переплета была мягкой и прохладной на ощупь, а текст, когда она пролистала шуршащие страницы, оказался типично эльфийским, состоящим из завитушек и виньеток.—?Ara'len kora Mor-tread, da mira ova Lariel**? —?медленно, по слогам прочитал вампир. —?Ох, да кто еще пользуется этим древним муторным языком? —?возмутился он, захлопывая книгу. —?И кто такие эти Лариэль и Мор-трэад?—?А, понятия не имею,?— Вард небрежно пожал плечами. —?Это сборник какой-то древней писательницы Ван-дель, она сейчас стала популярной из-за мифических откровений в этих стихах. Сейчас все такие книжки с собой носят и цитируют.—?А, припоминаю. Ты сам-то читал? Понимаешь, о чем речь идет? —?с невольным уважением спросил квартерон.—?По правде сказать, с пятого на десятое,?— ученый поморщился. —?Специалистов по древнеэльфийскому осталась всего несколько штук на всей Нетане, и все они, как назло, не в восторге от вампиров. Разве что ты с ним знаком?—?Примерно в той же степени, хотя мой троюродный брат разбирается,?— откликнулся блондин и положил книгу рядом на камень. —?А теперь рассказывай, что такое ценное вы от меня прячете?Ученый вздохнул, как-то воровато огляделся, будто боясь, что на его драгоценность вот-вот покусятся завистливые злопыхатели, потом жестом подозвал сестру. Та подошла, недовольно морща бледный лоб, и Келеон вдруг понял, что она, во-первых, была старше, а во-вторых?— вовсе не придатком к гениальному младшему брату. Следующими же словами Вардор подтвердил его догадку:—?Видишь ли, по отдельности мы немного бы смогли. Я силен только в теории, да еще магия мне лучше дается, а все остальное ложится на хрупкие плечи Меро.—?Не такие уж и хрупкие,?— вставила вампирша.—?Ну да,?— рассеянно согласился Эстгольц. —?Большую часть экспериментов проводит именно она, она же добывает предметы эльфийского быта, защищает нас, договаривалась со всеми живыми и мертвыми, что мы встречали на своем пути, проводила собственные исследования, чтобы дополнить мои в том числе… На ней больше половины работы, и я это ценю.—?Ближе к делу,?— нетерпеливо поторопил Фалхас.—?Если опустить лирику Варда,?— Меровика небрежно отбросила с лица русую прядь,?— то можно сказать так: нам удалось вывести, по нашему мнению, совершенное заклятие, маскирующее ауру, и зачаровать таким образом кольцо. Однако наша конституция не позволяет нам воспользоваться его возможностями в полной мере и проверить нашу теорию, так как иллюзией широкие плечи или бедра не скроешь.—?И вот появляешься ты, с почти эльфийскими пропорциями, которые очень легко замаскировать правильной одеждой, знакомый с обычаями… С кольцом Келеонов, в конце концов! —?вампир кивнул на перстень с печаткой.—?Вы хотите, чтобы я попробовал? —?напрямик спросил квартерон.Ученый сунул руку в карман и извлек простой золотой ободок с мелкими-мелкими рунами, вероятно, закреплявшими заклинание.—?Меровика его сковала,?— гордо сообщил он. —?Ей принадлежит почти вся заслуга.—?Это то самое кольцо? —?уточнил Фалхас.Эстгольц-старшая кивнула. Да, работа тонкая, он чувствовал это даже в чужих руках. Украшение лежало на ладони вампира: маленькое, на вид неказистое, но такое важное и ценное. Блондин чуть наклонился вперед, будто рассматривая артефакт, потом вдруг дернулся вперед, сцапал кольцо и бросился бежать через те же самые кусты, сквозь которые свалился. Неожиданность сыграла ему на руку: несколько секунд у брата с сестрой ушло на осмысление факта кражи, но, придя в себя, они действовали быстро.—?Жди здесь! —?выпалил ученый и помчался следом за беглецом.—?Держи карман шире,?— буркнула девушка, спешно вооружаясь.Ей удалось сохранить хладнокровие и сообразить, что эльфы, по всей вероятности, не слишком привыкли наблюдать за бегающими по их острову тремя вампирами. Ей стоило как-то замаскироваться; из ближайшего пня с дуплом она извлекла целую коробку похожих на украденное колец, только латунных, и принялась с азартом в них копаться. Все это были первые версии их изобретения, в большинстве имелись серьезные огрехи, но некоторые работали вполне исправно. Выбрав два экземпляра получше, остальные вампирша бросила на траву и, наскоро набросив иллюзию на глаза и клыки, побежала следом за Вардором и Фалхасом, готовая к любым неожиданностям со своим легким клинком.Фора позволила Келеону добежать до расположенного на маленьком островке-скале перекрестка, когда Вардор, по всей видимости, окрыленный гневом, почти настиг его. Похожее на древесную женщину дерево как-то не очень дружелюбно зашумело кроной, когда вампиры пробежали мимо, но их это не очень обеспокоило. Можно было, конечно, свернуть на любую из дорожек, но там существовал риск наткнуться на эльфа или оборотня, поэтому квартерон, недолго думая, прыгнул в пропасть, на лету меняя ипостась. Обострившимся слухом он уловил потрясенный вздох преследователя, потом быстрый топот, и поспешил отлететь в сторону, пока решивший последовать его примеру вампир не свалился ему на голову. В этом соревновании он наверняка сможет одержать победу?— ведь он знаком с живой частью острова, надо думать, лучше Эстгольца. Предположительно, по крайней мере. Сжимая в лапах кольцо, гигантский нетопырь нырнул под мост, отметив, что чуть ниже него находится еще один бесполезный обелиск, похожий на тот, что он видел у места своей высадки. Сзади захлопали крылья; по шуму Фалхас определил, что крылья у преследователя шире, но короче. Значит, менее маневренный! Единорог в саду, которого он облетел по широкой дуге, негодующе заржал, и вампир был с ним полностью согласен: место и время для нежити было совершенно мерзкое и неподходящее. В другой раз они выберут получше! Солнце жгло шкуру, дезориентировало и заставляло чувствовать себя неуверенно?— самое неприятное, что только может приключиться с ними на вражеской территории.Келеон нырнул к самым кронам деревьев, шумевших под ним, пронесся под еще одним мостом и решил, что пора уже сворачивать в лес, причем желательно?— подальше от ухоженных дорог. Он немного недооценил Вардора: тот неожиданно вырвался вперед справа от него, и квартерону пришлось спешно свернуть налево. Он пролетел над домом Келеонов?— второй раз за день, надо же?— и снизился к самой земле, рассчитывая на частые деревья впереди. Эльфы не подвели: дорога к морю у них пролегала через небольшую рощицу, где стволы были настолько близки друг к другу, что даже Келеону, более юркому, чем Вардор, с трудом удалось остаться невредимым. Ученому повезло меньше: вампир вдруг уловил глухой удар, заключил, что Эстгольц повержен и сам обернулся обратно.Когда он отыскал своего преследователя, тот тоже уже успел сменить ипостась и оглядывался со слегка недоумевающим видом. Оно и понятно?— наверняка удар о дерево не был слишком мягким. При виде Фалхаса его глаза удивленно расширились; он явно полагал, что тот сбежал с их бесценной разработкой и готовится к бесконечному пиру среди ничего не подозревающих эльфов.—?И что это было? —?с подозрением спросил ученый, принимая предложенную руку.—?Мне просто захотелось попробовать,?— Келеон невозмутимо пожал плечами. —?Я всегда делаю то, что хочу.—?Хорошее правило,?— съязвил Вардор, потирая голову. —?Надеюсь, с Меро все в порядке, и она осталась там, где я просил.—?По-моему, вон она идет,?— невинно заметил квартерон, махнул рукой в сторону видной сквозь деревья фигуры. —?Но, знаешь, я думаю, что она немного подготовилась к этому неожиданному походу, поэтому мало чем рискует, в отличие от нас.—?В этом ты виноват,?— быстро открестился Эстгольц.—?Да ну? —?блондин насмешливо приподнял брови.—?Кольцо украл ты!—?А я просил за мной гнаться?Меровика обнаружила обоих вампиров в ситуации, изрядно озадачившей их всех: Вардор завладел одним из острых длинных ушей квартерона, тот вцепился в темные волнистые волосы противника, и оба, пребывая в крайней степени смятения, не решались отпустить первым, справедливо опасаясь потерять какое-никакое преимущество перед соперником. Девушка решила проблему весьма прозаическим пинком, доставшимся каждому из противников и раскидавшим их в разные стороны. Не успели те возмутиться, как вампирша приложила палец к губам.—?Сюда идет эльф, молодой,?— прошипела она, продемонстрировала свое кольцо, а второе бросила брату. —?Вот и поэкспериментируем!Фалхас надел украденное кольцо рядом со своим и уже привычным жестом набросил на лицо простенький морок, призванный скрыть наиболее нетипичные для эльфа черты. По правде сказать, все три вампира очень надеялись, что эльф пройдет мимо, но он, похоже, заметил, как в рощицу свернула Меровика, и возжелал поговорить с ?прелестной девой?, так как вскоре они заметили его светлую одежду, мелькающую вдоль стволов. Что ж, по крайней мере, он, кажется, не заметил погоню двух нетопырей. Келеон наклонился, сорвал большой оранжевый цветок и галантно преподнес его вампирше. На недоуменный взгляд Эстгольцов он нетерпеливо мотнул головой в сторону приближающегося незнакомца: дескать, нужна легенда их пребыванию здесь.Эльф был, похоже, истинным воплощением своей расы: высокий, стройный, золотоволосый, похожий немного на фарфоровую куклу, укутанную в голубой шелк. Ну сущий ангел?— если бы не странная тень, залегающая на самом дне его глаз, которая тут же привлекла внимание нежити. Легкая муть на самом дне двух кристальных озер?— такая, что заметит лишь тот, кто хорошо знаком с таким явлением. Это сомнение в правильности, легкая склонность ко злу, из которого можно раздуть настоящее пламя. У Келеона мелькнула шальная мысль о злой шутке над этим беднягой, коего угораздило родиться не таким, как остальные: уверить бы его, что инакомыслие в стране эльфов?— это нормально, совершенно естественно, а правду он узнает либо перед казнью, либо перед изгнанием. Смешно ведь!—?Добрый вечер,?— эльф улыбнулся, слегка поклонившись. —?Вы… вы обрываете цветы в этой роще?—?Да, мы надеемся провести эксперимент, который позволит оживлять убитые растения,?— быстро сориентировалась Меровика, чуть кокетливо поведя плечами. У Вардора едва не отвисла челюсть. —?Душа болит, но что поделать!—?Постулат меньшего зла,?— понятливо кивнул маг, хотя ему, кажется, полагалось ужаснуться варварскому методу. Очень любопытно. —?Мое имя Маэдрилэйд, прелестная госпожа.—?Маэдрилэйд? —?невольно изумляется де Мортон. —?Золотоволосый маг Маэдрилэйд со склонностью к тьме?—?Вы знакомы? —?вскидывается Эстгольц.—?Да… Четыреста лет назад он, знаете ли, отчего-то поднял восстание, эльфам едва удалось его остановить. Он был похоронен в секретной гробнице, а недавно с моей помощью воскрес и занял трон Аралана,?— усмехается Даэрт.Вампиры переглядываются.—?Судьба,?— с мудрым видом заключает Фалхас.—?Мое имя Меровика, а это мой драгоценный брат Вардор,?— девушка улыбнулась и протянула руку для поцелуя. Маэдрилэйд не подвел. —?А это… —?она на мгновение примолкла, соображая, можно ли называть имя их знакомого.—?Жалиас Келеон,?— поспешно представился вампир, припомнив имя мертворожденного племянника. О нем никто знать не мог, поэтому никакого риска не было, так что квартреон даже кольцо продемонстрировал.—?Странно, что мы не встречались в Зеркальной Башне,?— вежливо отметил маг. —?Я полагал, что все Келеоны работают там!—?Я из младшей ветви, с Галенирима,?— уточнил Фалхас. —?Прибыл лишь недавно, чтобы поработать с друзьями.—?А вы что здесь делаете? —?поинтересовался Вардор.—?О, ничего серьезного, уверяю,?— Маэдрилэйд заметно смутился. —?Никаких исследований или изысканий, я… гуляю с ребенком.—?Вы женаты? —?подбодрила замявшегося мага Меровика.—?Духи, нет! —?перепугался эльф. —?Лариэль?— моя дальняя родственница***, прелестная девочка, но, боюсь, слишком живенькая для меня, постоянно убегает!Даэрт слегка присвистывает, как мальчишка, а не древний вампир.—?Мало того, что он скулит, как седобородый старец, так Лариэль еще и племянницей ему приходится! —?сетует он.—?Ты еще и с Лариэль знаком? —?устало вздыхает Меровика. —?А она кто? Она воскресила дядюшку? Или возглавила когорту оборотней?—?Да нет, не совсем,?— усмехается де Мортон.Он манит вампиров за собой и подводит их к другому краю галереи, откуда видно большой зал, где еще бродят остальные участники недавних событий. Чародей отыскивает глазами три держащиеся рядом фигуры в белом и указывает на одну из них?— изящную, ладную эльфийку.—?Вон она,?— он хитро улыбается. —?Встретил на Хельведии Лариэль Чистую, кою мне пришлось обратить во имя нашего дела.—?Ну ты даешь! —?восхищенно хмыкает квартерон. —?Тогда, думаю, тебе будет интересно узнать, что произошло дальше.—?Такой молодой, а уже любящий дядюшка! —?нарочито громко умилился Келеон, но эльф пропустил иронию мимо ушей, даром что длинных.—?Она рано осиротела, к сожалению, и мы единственная оставшаяся у нее родня,?— Маэдрилэйд вздохнул. —?Вот только постоянно убегает от меня, когда ходим гулять с ней, ничего поделать не можем.В кустах зашуршало, и оттуда выступила маленькая девочка в белой, но перепачканной пылью и древесным соком тунике. Она была похожа на дриаду?— своими светлыми волосами, чуть зеленоватыми от какой-то чудной природы. Большие глаза, которые какой-нибудь местный поэт назвал бы очами лани или бездонными озерами, смотрели чуть настороженно, но от этого не теряли своей прелести. Лариэль была красивым ребенком, и рано перенесенное горе, хотя и накладывало на ее чело определенный отпечаток, лишь добавляло ей загадочного очарования. Жизнь могла ожесточить ее, но с маленькой эльфийкой этого не случилось?— ее лицо носило на себе печать едва ли не святости, так что всем трем вампирам стало неловко находиться рядом с ней.—?Вот ты где! —?с притворным негодованием воскликнул эльф.—?Я побежала за бабочкой,?— с выражением кристальной честности ответила девочка. —?Я ведь могу гулять одна, дядя?—?Разумеется, можешь,?— сконфуженно пробормотал Маэдрилэйд и как-то обессиленно махнул рукой, мол, ладно, можешь идти, дитя.—?Очаровательный ребенок,?— вежливо заметил Вардор, когда Лариэль снова исчезла в кустах. —?И такой… самостоятельный.—?Я знаю,?— немного печально ответил маг. —?И все же мне хотелось бы, чтобы она снова ходила только со мной.Он пригладил золотящиеся на заходящем солнце волосы, снова смущенно улыбнулся вампирам. Магия Эстгольцев работала безотказно?— у эльфа и сомнений в некой нечистоплотности новых знакомых не возникло. Фалхас склонился к уху Вардора, который нервно крутил на пальце кольцо.—?Предлагаю совратить его,?— шепнул квартерон. Эстгольц воззрился на него со смесью изумления и возмущения во взгляде, так что блондину пришлось поправиться:?— Склонить к тьме, конечно же! А ты о чем подумал?—?Да ни о чем,?— одернул его ученый.Меровика вызывающе встряхнула волосами, словно говоря: ну, уж с этим-то я справлюсь! Квартерон отрицательно покачал головой и указал на себя. Он полагал себя куда более опытным в этих делах. Девушка оскорбленно фыркнула, но ее недовольство было напускным: идея о совращении эльфа, каким бы оно ни было, не казалась ей лучшим из возможных решений.—?Я заметил, что наши мысли были весьма схожи,?— вкрадчиво проговорил Фалхас. —?Знаете, насчет постулата меньшего зла, ведь другие не одобряют наши эксперименты на живых растениях.—?Право слово, я думал, я один такой,?— очень уж простодушно сказал Маэдрилэйд, и вампир сразу заподозрил ловушку. —?Но, знаете, это не самое лучшее место для разговора… Идемте!Они вышли из своей рощицы на пустынную дорогу, бегущую вниз. Эльф повел новых знакомых к морю, где маленькое поселение было тихо и пустынно; кричали над обломками на волнах белые чайки, печально шелестела, склонившись над самой водой, плакучая ива. Не картинка, а мечта араланцев во плоти. Маг отодвинул ее золотистые ветки, за которыми обнаружился маленький клочок земли, скрытый от любопытных глаз с суши. Они галантно пропустили даму вперед, а потом и сами расселись на траве.—?А как же Лариэль? —?на всякий случай уточнила Эстгольц.—?Она знает наши леса гораздо лучше меня, ей ничего не грозит,?— успокоил ее Маэдрилэйд. —?Да и может ли ей что-то грозить на этой земле?—?Оборотни,?— тихонько буркнула Меровика, но так, чтобы их живой собеседник не услышал.—?Ты, похоже, очень к ней привязан,?— подметил Вард.—?Стыдно признаться, но иногда я рад, что ее родители мертвы,?— тихо произнес маг. —?Это отвратительно, но…—?Разве плохо это?— мечтать о счастье? —?коварно поинтересовался Келеон. —?Разве не ищут все именно счастья? Может ли быть счастье неправедным?За спиной эльфа отчаянно гримасничали брат и сестра Эстгольцы, которые сполна почуяли крамолу в этих кощунственных словах, даром что нежить. Но Маэдрилэйд, как ни странно, ничего не заметил, поглощенный разговором без остатка.—?Наверное, нет,?— неуверенно ответил он.—?Конечно, не может! —?с энтузиазмом вскричал Фалхас. —?Так не нужно мучиться угрызениями совести из-за своего счастья!—?Но это же эгоистично,?— вмешалась Меровика, пытаясь сгладить слова товарища.—?Скажи, а станет ли кому-то лучше, если он будет несчастен? —?едко заметил квартерон. —?Едва ли. Так зачем страдать, если это никому не принесет пользы?—?Незачем,?— медленно проговорил эльф.Вардор, который до этого уткнулся лбом в колени в полной уверенности, что затея провалится, с интересом скосился на такого любопытного эльфа с тьмой в душе. Похоже, Фалхас в своей шутке оказался прав, и из этой маленькой неопределенности можно раздуть огромное пламя. Ученому, конечно, было бы жаль, если бы это случилось, ведь в этом пламени мог сгинуть весь Аралан, но этот эльф, этот эльф! Он слишком уникален, чтобы можно было просто пройти мимо и не проверить, насколько далеко готово зайти это якобы чистое создание. Ради этого можно было терпеть и самодурство квартерона, самого по себе странного типа, и посиделки под деревом, и даже мерзкое солнце. Какая выйдет глава для научного труда!—?Я слышал, что некоторые священнослужители отдают свои жизни, чтобы спасти одну-единственную чужую,?— вдруг услышал он свой собственный голос. Фалхас подмигнул ему: игра-то затягивает! —?Какая самоотверженность!—?И как же они видят, ради кого умирают? —?задумчиво проговорила сестра. —?Разве не могут они, спасая ребенка, случайно сохранить жизнь будущему темному отродью?—?И появится на святой земле отрок Энемен, что будет черен душою аки древнее тьмы порождение, и кумиром ему будет иной падший, возжелавший власти,?— машинально процитировал Маэдрилэйд. —?Простите, дурацкая привычка.—?Цитируете Ван-дель? —?оживился (фигурально, конечно же) ученый.—?Без особого желания,?— скривился эльф. —?Неприятная и очень прилипчивая мода. И поэтесса так себе. Вот скажите, где там рифма?—?Белый стих,?— предположила Меровика. —?Но вы правы, она действительно не так уж талантлива, как говорят.—?Не понимаю, зачем святым душам жертвовать собой ради других,?— тихо, как бы про себя, проговорил Фалхас. —?Они лишают мир добра, которое могли бы принести, теряют все знания и полученную для изменения мира силу…Маэдрилэйд перевел взгляд на море, будто бы горящее настоящим огнем в лучах заходящего солнца. Келеон ненавидел эти паузы в задушевных разговорах?— они неизменно обозначали переход от одной темы к другой, причем не менее слезливой и странной, как раз в стиле нежных эльфов. Интересно, что придет в голову этому странному магу?—?Я люблю это место,?— сказал араланец, и квартерон едва сумел подавить раздраженный вздох. —?Отсюда не видно других, они не мешают думать.—?О чем же? —?подбодрила его вампирша.—?О том, что наша родина застряла, как муха в янтаре, что ей нужно измениться,?— неожиданно смело заявил Маэдрилэйд. —?Знаете, Жалиас, я думал, все Келеоны жуткие консерваторы, и все же, вот вы…—?Вольный галениримский ветер гуляет в моей дурной голове,?— нараспев произнес Фалхас. —?Так у нас говорят. Вернее, о нас, когда думают, что мы не слышим. Считают, что в этом виноват наш король Илгон, такой молодой и сумасбродный.—?Думаю, они просто завидуют,?— эльф улыбнулся. —?Однако уже вечереет, мне нужно возвращаться. Можем ли мы увидеться завтра?—?Разумеется,?— заверил его квартерон.Оказывается, эльф жил совсем рядом?— в том самом поселении на берегу, в одном из чистеньких домиков с голубой крышей. Блондин невольно задался вопросом, не мог ли он знать этого типа в детстве, но быстро отбросил эту унылую мысль. Не все ли равно, если ложь он с удовольствием, без тени сомнения, проглотил? Не решившись менять ипостась прямо на месте, на глазах удивленной публики (да и Меровике было бы неудобно поспевать за ними в виде тумана), вампиры пошли по тропинке пешком. Солнце уже почти село, и фонарики на мостах вдали уже горели светлячками, освещая дорогу запоздалым путникам.—?Ты же не собираешься и завтра встречаться с этим Маэдрилэйдом? —?сердито поинтересовалась Эстгольц. —?Ты же понимаешь, что это может быть опасно?—?Брось, вы же исследователи! —?беспечно отозвался Фалхас. —?Авантюризм должен заменять вам темную кровь!—?В данном вопросе я полностью поддерживаю мою сестру,?— возразил Вард. —?Если он расскажет кому-то о нашем разговоре, нас из-под земли достанут! Во всех смыслах! —?прибавил он, заметив ехидную усмешку блондина.—?Он не расскажет,?— фыркнул Келеон. Он обогнал брата с сестрой, повернулся к ним лицом и развел руками. —?Неужели вы не видели этот оттенок эгоизма? Я вот заметил. Он выносит эту мысль для себя одного, чтобы стать главным, первым! Мне знаком этот тип…—?Откуда бы,?— едко вставила Меровика.—?И я могу с точностью предсказать его дальнейшую судьбу,?— квартерон решительно пропустил ее замечание мимо ушей. —?Он, обнаружив, что такое мнение существует еще у кого-то (разумеется, приняв нас за таких же эльфов, так что ваше изобретение работает на ура), позволит себе обдумывать правильность происходящего, начнет сомневаться, искать минусы в существующем порядке вещей и подтверждение тому, что чувствует. Он начнет изучать запретные книги, сделается раздражительным, будет то скрываться от чужих глаз, то необычайно возбуждаться, если найдется говорящий в его пользу факт. Конечно, таковые найдутся, он ведь сам будет их подстраивать под свою теорию, игнорируя все шероховатости, и милейший Маэдрилэйд вообразит, что он прав, что он новый мессия, пророк, призванный нести истину народу Аралана. Он разработает теорию, целое учение, будет искать согласных, набирать силу и власть, чтобы однажды выступить против короля. Правда, закончит он плохо: его сгубит какая-нибудь мелочь, небольшой промах, его уничтожат и забудут. Так все и получится.—?Кажется, ты чего-то не учел в своем предсказании,?— перебивает де Мортон.—?Возможно, я не учел одного вампира,?— допускает Келеон.—?Ты не учел, что тоже можешь ошибиться,?— возражает он. —?Тьмы в душе эльфа было гораздо больше, и уже не вы его совращали, а он запоминал ваши слова, вынашивал планы. Он ведь нашел способ сохранить возможность вернуться в, гм, живое тело, запереть гримуар от своего товарища Назимуса и даже предать меня.—?Думаешь, тогда нас всех обманули? —?хмыкает Меровика. —?Выглядит похоже.—?Думаю, вы друг другу помогли,?— тактично поправляет ее Даэрт.—?Мы,?— многозначительно подмечает Фалхас, решительно игнорируя заметное недовольство мага.—?А ты разбираешься в душах смертных? —?полюбопытствовала вампирша.—?Жизнь вынудила,?— отмахнулся Фалхас.Они снова шли мимо особняка его семьи?— пустого и заброшенного, со слепыми окнами, затянутыми темной тканью, так что в них даже не отражались далекие огоньки звезд. Ветра почти не было, и прохладный прозрачный воздух был недвижим; но деревья все равно шумели, возможно, недовольные вторжением нежити в их царство, а может просто потому, что им так хотелось, и они обсуждали очередной день со своими соседями и птицами. Пахло вечерними цветами, свежестью и самой жизнью?— запах, который с детства не вызывал никаких приятных ассоциаций у квартерона.—?Давай полетаем наперегонки,?— вдруг предложил он Вардору.Ученый, застигнутый врасплох, изумленно заморгал и выдал худший из возможных в этой ситуации ответов:—?Меровика за нами не угонится.—?То есть, ты не против? —?возмущенно возопила сестра. —?После того, как этот тип украл наше кольцо, втянул тебя в эту гонку, да еще и с эльфом не таким, как все, познакомил для полного счастья?!—?Брось, ты просто завидуешь,?— подначил ее Фалхас.—?Я буду первой в лагере,?— надменно бросила девушка.Ему еще никогда не доводилось наблюдать метаморфозу вампирш: как их тело теряет контуры, осязаемость, цвет, и вот уже вместо смертельно опасной представительницы перед тобой оказывается невинный клочок белого тумана. Ему показалось, что облачко как-то особенно ехидно пошевелилось и быстро поплыло вперед, напрочь игнорируя все препятствия. Пришла в голову мысль о том, что эта смена ипостаси могла быть пугающей?— становиться неосязаемым и бессловесным никем, тенью… Будто наконец-то умереть по-настоящему. Вардор немного нервно пригладил волнистые темные волосы, но блуждающая на лице улыбка выдавала его.—?А ведь ты и правда не против,?— подметил Келеон. —?Ну что, как говорится в людских легендах, примеряй мантию вампира, уах-ха-ха!—?Это кто так говорит? —?поежился ученый. —?Признаться, страшновато стало за свою беззащитную вампирскую жизнь.—?Не поверишь, но сами вампиры и говорят,?— квартерон пожал плечами.Эстгольц отвернулся, будто стесняясь знакомого, и Фалхас, покачав головой, перекинулся в нетопыря; у Вардора на это ушло гораздо больше времени, похоже, из-за отсутствия практики, так как после обращения он еще какое-то время бил крыльями, не двигаясь с места, явно привыкая к новому телу. Спросить бы у него, как часто он меняет облик, да только рыльце летучей мыши не очень-то приспособлено для речи. Ну, потом спросит. Едва новый приятель двинулся с места, как стало очевидно, что удар по дереву для него даром не прошел, что особенно сильно проявлялось именно в этой ипостаси. И думать о честном соревновании нельзя было, поэтому квартерон, описав вокруг Варда круг, медленно полетел наверх, приглашая его за собой.С самого момента смерти Келеон не бывал на Аралане, поэтому никогда не видел его с высоты. К счастью, он не был настоящей летучей мышью, поэтому все еще мог воспринимать информацию с помощью глаз, а не только ушей, как его натуральные, так сказать, сородичи. Внизу горели золотом фонарики, вокруг вились ночные насекомые, и слабый инстинкт приподнял голову, предлагая нырнуть вниз и схватить одно из них. Но такое питание не только не принесло бы пользы, но наоборот, могло бы навредить, к тому же, квартерон не хотел оставлять Варда?— в том числе и потому, что за это Меровика оторвала бы ему что-нибудь. На улице можно было заметить редких эльфов?— из тех, кто сидят на крышах домов и любуются звездами. Они наверняка испытывали отвращение при виде двух темных крылатых теней, ведь все летучие мыши считаются приспешниками вампиров, но Фалхаса это не волновало. Деревья внизу казались темным морем с рябью от ветра?— такие же темные, таинственные и враждебные, а скалы вокруг вздымались полудюжиной девятых валов, из которых оскалами кракенов скалились пятна лишая. Далекий клочок мертвой земли напоминал скверну, о которой еще никто ничего не знает, но она уже смертельна. Это неожиданно поэтическое сравнение заставило вампира одуматься, и ночь сразу утратила всю свою мистическую прелесть; деревья стали просто растениями, романтичные эльфы?— глупыми мечтателями, камни превратились в камни, а выжженный лес?— в странный феномен, но не больше.На фоне бурой травы особенно хорошо был виден белый туман, клубившийся над самой землей; он сгустился, перестал колебаться и принял очертания девушки. И правда?— она оказалась в лагере раньше них. Вампиры плавно снизились, по большой дуге облетая эльфийские постройки, пока не оказались в долине, прямо над разброшенными кучами вещей. В темноте алая жидкость в фонтане чуть светилась, как напоенная магией кровь, и редкие капли, выплескивавшиеся в бурую реку, медленно уносились по течению, растворяясь в грязной воде.—?Вы чего так долго? —?осведомилась Меровика.—?Твой брат не рассчитал силы,?— уклончиво объяснил Фалхас и ловко поймал покачнувшегося вампира. —?Обращение требует немалой доли энергии, два раза в сутки выдержать непросто***, а он еще и с непривычки и головой ударился.—?И в этом виноват ты,?— твердо заявила девушка и усадила ученого на ближайший камень. —?Я считаю, что завтра нам надо уплывать отсюда. Наш контакт с местными состоялся, эксперимент проведен. Лучше не задерживаться.—?А у вас и корабль есть? —?удивился квартерон.—?Лодка с парусом,?— буркнула Эстгольц.—?Можно с вами?—?Что?Вампир обезоруживающе улыбнулся, показав клыки.—?Меня привез друг, возвращаться он не собирается, а оставаться здесь я не хочу. Я искал приключение, я его нашел. Я хочу с вами,?— спокойно объяснил он.—?Вард? —?вампирша скосилась на брата.—?Пусть его,?— обессиленно отмахнулся ученый. —?И поплывем сегодня, только записи не забудьте.—?Ну да, грести-то не тебе,?— съязвила Меровика, потрепала Вардора по макушке (тот поморщился, но стерпел) и подняла глаза на Фалхаса. —?Из-за тебя нам придется оставить здесь гробы.—?Вы спите в гробах? —?расхохотался квартерон. —?Серьезно?—?Они нам дороги, как память,?— хором ответили Эстгольцы.Девушка извлекла из одного из ящиков карту, расстелила ее на камне рядом с Вардом. Келеон перехватил ее руку. У него было кое-что получше для этого?— свиток, украденный у деда и найденный в старом сундуке. Вскрыть футляр было делом трех секунд: вышивку с интересом стал разглядывать ученый, а вот Меровику чуть больше заинтересовало само заклятие, которое создало перед ними объемную карту Нетаны. Оно не было особенно сложным, но главное?— единственным в своем роде. Уникальность высоко ценится.—?Почему бы нам не отправиться, ну, скажем, на Тристрем****? —?наудачу ткнул он в один из островов. —?Думаю, после эльфов орки покажутся нам приятной сменой обстановки.—?А еще приятнее нам покажется, если мы их вообще не встретим,?— тоном умирающего лебедя пробормотал Вардор. —?Собирайте записи.—?Это будет непросто,?— протянула Меровика, упирая руки в бока. Пачки исписанного пергамента валялись по всему лагерю и выглядели откровенно издевательски.