#4 (2/2)

Начинающийся дождь омывает прохожих, и Рафаэль думает о том, что такая же погода была и в прошлый раз. Опять тупая банда, опять гонка по широкой мокрой дороге.Леденящий ветер бьёт в лицо, застилает глаза каплями, закладывает уши, мокрая одежда стесняет движения, но Рафаэль чувствует себя довольным. Дождь на такой скорости острыми иглами вонзается в кожу, режет. Шины скрипят на каждом повороте, мотор рычит громко. Адреналин бьёт в голову.

Чего ему вообще бояться, когда рядом нет ничего, кроме быстро пролетающих домов? Когда холодные капли сквозняком бегают по коже?

Мир вокруг размывается серыми красками вперемешку с обильным мерцанием светофоров и неоновых вывесок.Рафаэль проскакивает на красный.И, правда, слишком просто.

Но потом в шуме улицы раздаётся пронзительный скрип шин. Тормозной путь слишком короток, отчего резкая, неожиданная остановка кажется неимоверно сильным ударом. Мотоцикл оказался почти параллелен земле, если бы не быстрая реакция и какая-то по истине животная сила Рафаэля.

Он зажмурился так крепко, что перед глазами в темноте постепенно начали расплываться неясные блики. Правую руку словно бы обожгло огнём, и Раф дёрнул её на себя, ставя мотоцикл ровно. Следом выдвинул подножку почти наугад и, наконец, раскрыл глаза.

— Ты...Потом снова закрыл.

— Ты!И раскрыл, когда его тряхнули за плечо, мгновенно возвращая в сознание.

— Можешь смотреть, куда едешь? Ты же чуть не убил меня, псих!

Псих. Чуть не убил.

Рафаэль мутным взглядом упёрся в тёмный асфальт под ногами. Ладонь, до этого сжимавшая ручку газа, показалась ему настолько горячей, что он с силой сжал её. Голос у девушки настолько негодующий, что бьёт по голове с неимоверной силой, и Раф жмурится-жмурится-жмурится, пока ему это окончательно не надоедает.— А ты сама вообще можешь смотреть, куда...И замолчал, мгновенно чувствуя, как по спине пробегают мурашки. Рафаэль очень хочет думать, что ему показалось и мурашек, как таковых, не было, но взгляд сам проходится по фигуре девушки, и следом она очень лёгким движением проводит по волосам. Рыжие локоны падают на плечи.

— Я... — к горлу внезапно подкатил сухой ком, и Рафаэль откашлялся. — Сука. Не надо было сегодня курить.

Девушка, всё это время простоявшая чуть ли не в боевой позе, явно растерялась от такой подачи. Сам Раф, в свою очередь, наконец, осмысленно посмотрел на неё, чуть даже склонил голову, уже собираясь что-то сказать, но не успел.

Девушка выглядела разозлённой.Пурпурные Драконы, остановившиеся точно за её спиной и пытавшиеся отдышаться, выглядели не менее злобными. Раф отошёл от мотоцикла, мысленно готовясь к драке. Хотел же просто побесить их, даже обойтись меньшей кровью, но опять не вышло.Хотя, и что? Он же всё-таки Рафаэль. Ребята вообще должны быть благодарны, что он в благоприятном расположении духа.

— Что, не судьба, подонок мелкий? — рявкнул один из них, рукой отпихивая девушку в сторону.Раф нахмурился. На мгновение прикрыл глаза, стараясь хоть как-то утихомирить этого внутреннего зверя — люди пытались парня перевоспитать и научить самоконтролю. У некоторых даже получалось, и впоследствии способность не вспыхивать огнём порой выручала его. Редко, конечно, но выручала. По крайней мере, в повседневном общении.Сейчас самой лучшей тактикой было — сломать первому руку. Второму — ногу. Третьему — свернуть шею. Девчонку утащить подальше из жуткого района и свалить уже от полиции. Не хотелось бы, конечно, чтобы она нечто подобное видела. Придётся потом очень долго объяснять, как старшеклассник смог завалить пятерых и даже не устать. Рафаэлю собственная ухмылка в такой момент показалась неуместной, но ровно в ту секунду, когда он уже собирался бить, сама девушка его опередила. Оказалась прямо перед ним и ударила одного из Пурпурных в нос. Раф завороженно и тихо проследил за тем, как она тряхнула запястьем. Щуплый парень схватился за лицо, четверо медленным шагом начали наступать, оставляя того позади.— Эй, — позвал Рафаэль.Девушка, отходя вместе с ним по инерции, не услышала. Или проигнорировала.— Эй! — громче позвал Раф и для удобства хлопнул в ладоши, заметив у троих Драконов ножи. — Ты что вообще позволяешь себе? Они же...— Да мусор сплошной, который надо из Нью-Йорка убрать.

Рафаэль глянул на неё как на какую-то умалишённую. Из неё смелость так и летит огненным вихрем, и Раф чувствует это. Чувствует это в напряжённом воздухе между ними двумя и Пурпурными Драконами.

Они услышали каждое её слово.

— Что ты сказала? — переходя на угрожающе пониженный тон произнёс один из них.

— Я сказала, — громче произнесла девушка, на её губах в момент паузы появилась лёгкая ухмылка. Блеснул хитрый прищур янтарных глаз, — что от вас давно уже пора избавиться.

Рафаэль медленно повернулся в её сторону и не смог сказать ничего, кроме проникновенного:— Дура!

Девушка отмахнулась от него. В эту секунду Раф бросил взгляд на что-то чёрное в руках одного и понял сразу — пистолет. Через мгновение ствол уже был направлен на зашедших не на ту территорию подростков. Если точнее, прямо в лоб Рафаэлю, и тот вспомнил события недавнего вечера. Всё, блять, в этом тупом городе повторяется. Сегодня в тебя тычут пистолетом, завтра вечером произойдёт наверняка то же самое. Неделю назад это было, но Раф бы уже давно помер, не знай он всех трюков.

Резким движением руки выбить оружие получается слишком легко. Обескураженный Пурпурный злобно-ошарашенным взглядом прожигает Рафаэля, и тот не удерживается:

— Что, не судьба?

Следом хватает девушку за локоть, пока на руках тех парней в темноте блестят татуировки драконов. Раф протягивает свой шлем, живо заводит мотоцикл и выжимает ручку газа почти до предела. Шум улицы и ветра закладывает уши. Девчонка с медными волосами при виде пистолета замолчала ещё тогда — наверняка напугалась. А Рафаэль прибавил скорости, заставляя её сильнее обхватить себя за торс и чуть ли не вскрикнуть.

Мокрая дорога совершенно не дружит с шинами, так что на поворотах ему приходится притормаживать. Холодные капли продолжают бить по лицу, когда Рафаэль зажимает тормоз и они останавливаются на обширной площади прямо перед департаментом полиции.

Свет фонарей попадает в глаза, заставляя жмуриться, и вечерний город отсюда, снизу, приобретает совершенно другой, золотой оттенок. Выше, над крупными зданиями, свет тускнеет в наплывающем тумане, который уже скоро наверняка покроет собой всю площадь.

В такое время людей на улице с каждой прошедшей минутой становится всё меньше. Свет в жилых домах постепенно гаснет, но в самом здании департамента сияет почти каждое окно — с такой странной активизацией уличных банд работа не дремлет.

Рафаэль, ставя на подножку мотоцикл, следит за тем, как девушка медленно снимает шлем. Качает головой, поправляя рыжие локоны, и, только когда подходит ближе, парень возвращает себе былой нахальный вид. Он выше, смотрит сверху вниз, но взгляд её янтарных глаз при тёплом освещении фонарей приобретает немного другой, какой-то горячий, почти огненный оттенок.Это заставляет Рафаэля скрестить руки на груди и чуть приподнять голову.

— У тебя, — девушка позволяет себе ровно выдохнуть. Раф, до этого думавший, что сейчас начнётся скандал, даже изгибает бровь. — У тебя телефон разрывается.

Действительно. Тихий звук рингтона разбавил собой тишину улицы, но парень просто отмахнулся. Правую ладонь обожгло прохладцей — он слишком резко зажимал ручку газа сегодня или не рассчитал силы, когда ударил того ублюдка по лицу.

— Не возьмёшь трубку?

—?Не за чем, — Рафаэль отвечает ей, встряхивая кистью и, заметив, что она протягивает ему шлем, без лишних эмоций, тянется за ним.

Случайно касается её ладони.У самого на руках играет тусклый свет, когда он осторожно забирает предмет. Это, конечно, приятный жест. Более того, раздражение от девушки больше не исходит волнами. Она практически спокойна, если, конечно, не считать её чуть сбившегося дыхания и, возможно, крохотного желания выругаться на всю площадь — Рафаэль видит это в её глазах. Ему, по правде говоря, самому хочется поступить так же.

Они всё ещё молчат, пытаясь собраться с мыслями, пока где-то вдалеке слышится громкий мотор какого-то убитого автомобиля.

Очень долго на третьем этаже департамента горит свет. Днём у самого входа обычно стоят мужчины в форме, которые отчаянно портят Рафу жизнь в городе. За такой манёвр с мотоциклом он уже должен был попасть во внимание, но всё тихо. Людей в полицейской форме нет, только пара служебных машин. Может быть, вечер сегодня очень спокойный, вот они и не особо патрулируют район. Могли хотя бы несколько ребят в дело пустить — Рафаэлю бы так скучно не было.

Но через мгновение по взгляду рыжеволосой девушки он понимает, что скучно ему всё равно не будет.

Раф глотает ком, когда на площади останавливается чёрный автомобиль. Холодный ветер остужает спину даже через куртку и футболку.— Блять.Если бы он раньше вспомнил, что эти кретины всегда были приставучими и до ужаса въедливыми, то он бы непременно вырубил каждого в особо жестокой манере.Девушка стоит за его спиной.

— Не такой смелый теперь? —глухой голос въедается под кожу.Тусклый свет тает под пулей пистолета. Осколки стекла полицейского автомобиля сыпятся на асфальт.Рафаэль думает, — уверен, чёрт, — что Хамато Йоши убьёт его.Хрустят всё те же блестящие осколки под подошвой.Бита крошит все стёкла и зеркала припаркованных служебных машин. Едва не ломает Рафаэлю рёбра. Он успевает увернуться в последнюю секунду. Бросает в парня с пистолетом собственный шлем, феерично попадает по лицу.

Лопаются тонкие вены.Брызжет кровь.Вау.

Выстрел за спиной. Пуля в кирпичной стене. У Рафаэля жизнь перед глазами летает из стороны в сторону.

Девушка успевает отнять у ещё одного биту и ударить того сильно, как только может. Под удивлённый взгляд Рафаэля тот летит на асфальт и едва ли не задыхается в собственной крови. Последнего Раф скручивает почти намертво и толкает в сторону полицейского автомобиля. Громкая сигнализация бьёт противным звуком по голове, и девушка, стоящая рядом и пытающаяся вернуть себе более менее презентабельный вид, вздрагивает. Холодок бежит по разгорячённой коже при виде еле-еле пытающихся подняться на ноги бандитов. Кажется, ещё чуть-чуть, и они, подбитые и перепуганные, побегут в ближайший переулок от довольной и кровожадной усмешки Рафаэля.

— Да когда же ты заткнёшься? — устало произносит он, глядя на завывающую машину и потирая переносицу. Следом оглядывается на девушку, которая каблуком ботинка дотрагивается до валяющегося с разбитым носом Пурпурного. — Ударь ещё раз, чтоб наверняка.

Кажется, этого говорить не стоило. Девушка так быстро и так раздражённо подняла на него свой взгляд, что Раф говорит сразу:

— Истерик не надо.Она, судя по всему, просто не знает, что ответить ему сейчас. Дышит глубоко и прерывисто. Звук каблуков заставляет Рафаэля жмуриться каждый раз, когда она делает шаг, но он всё равно подозрительно тихо следит за её жестами. Потому что они несмотря на резкость былых движений, кажутся женственными и даже плавными. Особенно в тот момент, когда она перекидывает рыжие волосы на другую сторону.

— Значит, план таков, — Раф ситуацию берёт под свой контроль. — Нам пора сваливать. Я довезу тебя до дома, а ты просто забудешь о том, что произошло.

Девушка, вопреки его же ожиданиям, просто кивает головой.

В этот момент Рафаэль уже собирается повернуть ключи в зажигании, но останавливается. Напряжённые плечи опускаются, и позади слышится низкий, суровый голос полицейского:

— Даже не думай об этом....

— Превышение скорости, порча частной собственности, нанесение тяжких телесных повреждений, — толстая папка под тяжестью ладони с сильным ударом ложится на стол, точно перед Рафаэлем. — У вас двоих огромные проблемы.

Он смотрит на недовольную девушку, сидящую напротив и, когда от них отворачиваются, она привлекает внимание:

— Эти бандиты угрожают людям, так что получили по заслугам.— Хватит, — голос комиссара полиции непреклонен. Аманда Остин проходит мимо стола, убрав руки за спину. — Нужно было это оставить полиции, а не лезть в драку самим. Это не ваша сфера отвественности.— Что-то я не видел полиции, когда мы были там, — замечает Рафаэль, прищурившись хитро. Девушка ловит его беглый взгляд и довольно скрещивает руки на груди. — Нас могли убить, и это было бы на Вашей совести.

Хрен его убьёшь, ага.

— Кстати, да, — быстро соглашается девчонка. — Вы ведь знаете, кто мои родители?

— Да знаю я, кто твои родители. Тоже мне. Тем, что твои родители входят в Совет города, меня не удивишь, — Аманда снисходительно глянула на ту, злобно пытающуюся снять наручники чуть ли не зубами. — Вы нарушили закон и должны столкнуться с теми же последствиями, что и все остальные.

— Ладно, хорошо. Тогда я сама хочу поговорить с ними, — заявила девчонка, нахмурив тонкие брови. — Позвонить можно?

— Они уже знают и сказали, что ночь в департаменте полиции тебе пойдёт на пользу.

— Но мне нельзя здесь оставаться. Это ведь портит репутацию.

— И что с того?

— Но я не понимаю, почему я сейчас сижу в этих наручниках, если Вы видитесь с ними почти на каждом заседании Совета!

— Это исключительно по работе. И не имеет никакого отношения к тому, что вы натворили, — сурово замечает Аманда Остин, сев за стол и окинув крайне строгим взглядом насупившуюся девушку и наблюдающего за происходящим парня. — Вы не имеете права драться на улицах с преступниками.Сказав это, она мрачно выдохнула. Рафаэль склонил голову, произвольно тряхнув рукой. Наручники своим холодом заставляли мелкие мурашки бегать по коже. Девушка, тоже на пробу подняв обе руки, резко цыкнула. Правда, на Аманду Остин это никакого впечатления не произвело. Она отвлеклась на негромкий стук в железную дверь.

— Миссис Остин, к Вам член Совета Хамато Йоши.

— Пусть заходит, — разрешила комиссар и, негромко кашлянув, поднялась с места, чтобы поприветствовать его.

— Блять, — выругался Раф, когда она отвернулась. — Вечер становится ещё лучше.— Почему? — шёпотом поинтересовалась рыжеволосая.— Сейчас поймёшь.Наручники в тишине тёмной комнаты звякнули. Дверь раскрылась с характерным скрипом, и внутри появился хмурый Хамато Йоши, уже сразу не сводя крайне тяжёлого взгляда со своего воспитанника. Рафаэль, в свою очередь, откинулся на спинку стула и пожал плечами:— Я не думал, что такое произойдёт.— Ты вообще не думал, Рафаэль, — крайне спокойно сказал Йоши и, ровно выдохнув, расправил плечи и кивнул Аманде. — Миссис Остин, Вы как всегда отлично выполняете свою работу.— Давайте ближе к дело, мистер Йоши, — прервала его комиссар, скрестив руки на груди. — Почему Ваших воспитанников постоянно разнимают с уличными преступниками? Я думала, Вы не совсем это имели в виду, когда усыновляли их.

— Я имел в виду совершенно другое, поэтому Рафаэль сейчас же отправляется домой пешком и будет находиться под пристальным контролем всю следующую неделю.

— Бред, — Раф даже хотел отмахнуться, но вспомнил, что он в наручниках. Хамато в этот момент непоколебимо глянул на него.

— Так же мне звонила Кассандра Браун и очень просила отпустить свою племянницу, — взгляд Йоши сам нашёл девушку, и та, в отличии от Рафаэля, по-настоящему виновато опустила голову. Мужчина вновь глянул на комиссара и машинально поправил свой чёрный галстук. — Прошу Вас снять все обвинения с Рафаэля и Стефани. Я возьму на себя всю ответственность за произошедшее и возмещу весь ущерб. Не волнуйтесь.

Напряжённое молчание давило на серые стены комнаты, и Раф, в ожидании долгого ответа, даже невольно зевнул, отчего Стеф сразу же пнула его под столом. Аманда Остин звяканье наручников за спиной услышала прекрасно, но не обернулась. Вместо этого, вновь глянув в глаза Хамато Йоши, она спокойным движением руки достала ключи.

Через минуту наручники остались лежать на столе. Стефани потирала чуть покрасневшие запястья. Рафаэлю же не привыкать. Он убрал руки в карманы и ждал момента, когда уже можно будет покурить.

— Уберите их из моего департамента.— Приятно иметь с Вами дело, миссис Остин. Идём, Стефани, — мягко позвал Хамато Йоши девушку, а когда взгляд коснулся самого строптивого из воспитанников, тон голоса сразу же приобрёл стальные нотки. — Рафаэль.Кивнув женщине в знак прощания, Хамато первым покинул комнату допроса. Следующим был, конечно же, Раф с чётким желанием покурить прямо на глазах опекуна на свежем воздухе. И последней ушла сама Стефани, которая только каким-то неимоверным усилием воли преодолела желание показать суровому комиссару полиции Нью-Йорка жест, совершенно не красящий её, как девушку.

Аманда Остин следит внимательным взглядом за ними вплоть до того момента, пока они не покидают третий этаж здания департамента, а потом возвращается к своей работе, думаю о том, что имя у парня такое же, как у её покойного брата.