#2 (2/2)

Вопрос директора уходит в пустоту кабинета, и он облокачивается о лакированную поверхность своего стола, когда Кейт начинает рассматривать тёмно-зелёные шторы позади.

— Мисс Остин..?Девушка вздрагивает.— А?

Такая реакция вызывает улыбку на лице мужчины.— Не любите математику?

— Честно, не очень, господин директор.

Он смеётся, покачивает головой, поднимается со своего кресла и, накрыв личное дело новой ученицы каким-то листами, подходит к Кейт и малость подбадривающе хлопает по плечу. Этот жест не то чтобы придаёт уверенности в себе, но девушка благодарно кивает и спешно направляется к выходу из кабинета, пока директор не привлекает её внимание.— Мисс Остин, — вновь зовёт он, и Кейт у самой двери оборачивается, — с этого дня Вам положено носить форму.

Она кивает ровно в тот момент, когда за стенами раздаётся приглушённая мелодия, оповещающая об окончании занятия. Директор провожает новую ученицу малость встревоженным взглядом и, как только за девушкой прикрывается дверь, вновь возвращается к своим делам.

После урока в школьном коридоре ученики практически перемешиваются друг с другом — следом ожидаемо поднимается невыносимый гул. Здесь, среди тёмно-коричневых стен с изумрудной отделкой, мелькает школьная форма — ученики и ученицы в чёрных джемперах, пиджаках, юбках и брюках с весёлыми улыбками и довольно хорошим настроением. Кейт замечает у каждого на левой стороне груди тот самый герб академии и быстренько смещается к шкафчикам, чтобы случайно не столкнуться ни с кем. Кто-то из ребят смеётся справа и с силой захлопывает жестяную дверцу чуть ли не над самым ухом, отчего девушка тут же жмурится. Казалось бы, ведь немало школ поменяла, а впечатление всё то же — слишком много людей, слишком громко и неуютно.

Может быть, до определённого момента.Кейт, всмотревшись в толпу повнимательнее, замечает старого друга, и на душе сразу же становится спокойнее.

Правда, Тим Картер сам не заметил её — он быстрым шагом преодолел расстояние до мужского туалета, держась за нос, и рывком распахнул дверь, чудом только не задев кого-то из проходящих ребят.

Ещё Тим не говорил, что по-прежнему учится в этой школе. Откровенно говоря, он ни разу не написал за весь год — они все расстались не на очень хорошей ноте. Умер родной человек — из-за этого та тёплая атмосфера почти испарилась, и, признаться, в Нью-Йорк возвращаться очень не хотелось. Казалось, что распались целые семьи, но мама, Аманда Остин, получила должность комиссара и буквально поклялась защищать город. Даже если с ним связано сотни плохих воспоминаний, а близких здесь почти не осталось.

Поэтому как только дверь за Тимом громко захлопывается, Кейт мгновенно срывается с места, легко лавируя между учениками с новыми учебниками наперевес. А через секунду оказывается внутри и быстро настигает давнего друга. Ещё какой-то парень шугается её, но Кейт и не замечает. Тим даже отреагировать не успевает — девушка легко разворачивает его к себе и крепко обнимает. Парень даже теряется на мгновение. А через секунду вообще позволяет себе выругаться — Кейт буквально за ворот помятой белой рубашки тянет его на себя, видимо, чтобы рассмотреть поближе ссадины на лице.

— Кто тебя так?

— Это мужской туалет, — Картер не успевает рассмотреть девушку перед собой. Видно, что он становится ещё более резким, более злым, когда кое-как выключает воду. — Кейт? Какого...?

— Что-то я тебе не очень верю, — она скрещивает руки на груди и подозрительно прищуривается.

— Эта твоя полицейская ерунда на меня не действует, — смеётся Тим, но тут же ойкает. По лицу ему хорошенько врезали. — Но я с радостью скажу, какой подонок мне попался сегодня. Младше на год. Товарищ по команде. Вспыльчивый, когда-нибудь нарвётся на проблемы похуже.

Имени Тим решает не называть — чувствует же, что Кейт всё ещё с трудом держится в этом городе.

Так что он просто решает оставить её вопрос без должного внимания и проводит рукой по коротким светлым волосам. Улыбается нешироко подруге. А Кейт отчего-то думает, что Тим нравится очень многим девчонкам. Он поменялся за год, стал ещё выше. Тим замечательный — она верит в это.

— Год прошёл, а ты ни разу не позвонил, даже не написал, — она отходит от него на шаг назад, позволяя в полной мере расправить плечи и даже сделаться ещё выше.

Картер ответить хочет, что вообще-то писал. Вообще-то и звонил, но один не брал трубку, другая совершенно пропала. И Кейт пропала тоже, поэтому ей Тим не звонил целенаправленно — почему-то думал, что не стоит. Что своим звонком разворошит многое и в вихрь неприятный превратит те забавные воспоминания, которые, конечно же, мощный отпечаток оставили в голове, в сердце тоже. Безусловно.

— Когда ты вернулась, Кей? — её беспокойство Тим смело игнорирует, ловко уворачиваясь от ладоней подруги,— Месяц назад, — Кейт выдыхает и всё же расслабляется, отпуская ту резкую волну негодования, которая её, собственно, к Картеру и привела.

Разбитый нос, кровь, верно, польётся с ещё большей силой. Тим хочет избежать её волнения. Ощущение стоит, будто за этот год он сделался не только выше, но и внушительнее, жёстче, несмотря на такую приятную внешность.

Это казалось странным. Тим встретил её неким холодком, хотя они год не виделись. Тим начал драться, не особо беспокоясь за самого себя. Подобные мысли неопрятным тягучим холодом разрастаются на кожи, проникают в мысли, и Кейт кажется, что друг просто не хочет её волнения. Хотя, у мальчишек так всегда в природе — они всё могут сами, их не надо трогать, иначе от проявления заботы укусят.

— Добро пожаловать в нашу школу, Кей, — но Тим не приносит разочарований, даже будучи таким прохладным спустя год. Он просто щёлкает давнюю подругупальцем по лбу, небрежным жестом затыкает салфеткой нос и, подмигнув, быстро покидает мужской туалет.За ним громко захлопывается дверь, потом вновь наступает тишина, и Кейт на мгновение ощущает, что тёплое чувство как будто бы куда-то испарилось. Какой-то парень, войдя в туалет после Тима, тут же дёрнулся при виде девушки, и Кейт, немного опустив голову, направилась к двери без желания догнать Тима и расспросить его об их общих друзьях, но с чётким желанием помочь.

Поэтому загруженная мыслями Кейт просто выходит в переполненный учениками коридор и невольно смотрит в ту сторону, куда недавно ушёл Тим. На секунду становится горько, как будто она потеряла что-то очень важное. Однако, стоит только развернуться в совершенно другую сторону и прикрыть за собой дверь, как все её книги и документы разом разлетаются в разные стороны, как будто произошёл какой-то взрыв, даже не обычное столкновение.

— Прошу прощения, — парень напротив прикрывает глаза, выдыхает ровно и тихо, а потом взгляд переводит на дверь, откуда только что вышла Кейт. — Разве это не мужской туалет?Ей кажется отчего-то, что стало холоднее. Как будто бы свет здесь, в школьном коридоре, кто-то попросту взял и притушил, ладонью огромной накрыл лампы и улыбнулся блекло, чтобы сейчас по телу прохлада пробежала. Кейт взгляд поднимает на парня медленно, как будто страх невольно захватывает и сжимает всё сильнее с каждой секундой. Он глядит на неё, словно в ответ, склоняет голову немного, и девушка замечает: у него надменно прикрытые глаза, длинные-длинные ресницы, тёмные волосы и взгляд такой странный, смутно-знакомый.

Как и сама внешность.

Как и тембр голоса.Как и глаза.

Словно бы мальчик из давнего сна — такое ведь бывает иногда? Только от подобных идей Кейт попросту отмахивается и тут же ловит себя на мысли, что всё ещё продолжает рассматривать его, цепляясь взглядом за идеально ровные черты лица. Брюнет немного нахмурился. Кейт же, вспомнив его вопрос, непроизвольно морщится и взгляд опускает на плавно разлетевшиеся по коридору листы и учебники.

— Да, я просто... Я только, — слова, к её же удивлению, сами начинают превращаться в глупую кашу. Брюнет придерживает её за локоть, от этого Кейт невольно теряется ещё больше. — Это долгая история.

— Будь повнимательнее в следующий раз, — спокойный тембр голоса мягко проходится по слуху, внутренне заставляя успокоиться. Брюнет опускается за книгами, с девушки взгляда не сводя, и даже позволяет себе лёгкую полуулыбку. — Ты в Нью-Йорке.

Кейт хмыкает, выпрямляется и замечает отчего-то: его улыбка неширокая, губы сжаты плотно — верный признак скрытности. И настоящего самодовольства. По крайней мере, то, как он общается, смотрит кричит о непростом характере.Кейт пытается унять волнение.

Учебники физики, химии, грамматики и информатики — во взгляде парня мелькает едва заметное удивление. Он поднимается и аккуратную стопку отдаёт обратно. Только ладони Кейт по-прежнему холодные, тонкие пальчики касаются его запястья, ведут по коже. Кейт улыбается ему зачем-то. Он игнорирует, но кивает. Хорошо, не мог не кивнуть. В воспитании заложено, не иначе. Может быть, у него в семье так принято.В его руках остаётся только какая-то папка с листами.

— Кейт Остин, значит? — брюнет едва заметно улыбается, взгляд кидает куда-то в сторону, отдавая девушке последние листы, осторожно уложенные в тёмно-зелёную папку.Дочь комиссара полиции. Отлично.

Кейт кивает ему, стараясь согнать с лица какую-то глупую, чёрт знает откуда взявшуюся улыбку. Самой безумно хочется скрыться, не смотреть больше на него, потому что лёгкое смущение постепенно начинает брать век. Когда брюнет осторожным движением руки поправляет ей чуть сбившуюся кофту, Кейт вообще отворачивается.Очень у него глаза красивые. В такие просто грех не посмотреть. Даже если чувствуешь неуверенность, смятение и, возможно, страх.

Кажется, в этот момент она невольно читает его действие и чисто случайно блокирует проход. Брюнету приходится пропустить её первой, но напоследок оннегромко добавляет:

— До встречи, Кейт.

А когда они расходятся, девушка оборачивается первой и неожиданно ловит на себе беглый взгляд его синих глаз.Он ведь... обернулся тоже.