Сосуд (1/1)

—?Завтра, завтра, завтра,?— пляшет Хорнет по флигелю и смеётся, а потом бежит на веранду и, перекинув ногу, седлает ребро кованой решётчатой балюстрады, зарываясь носом в упругую зелень: плющ заполонил всю южную башню, ничто его не берёт?— ни нож, ни отрава. Южная башня не серебряная?— зелёная, и Хорнет она очень нравится.Только дождаться завтрашнего утра,?— и они с мамой и прислугой покинут королевский дворец. И вернутся домой, в большую деревню, где каждая травинка, каждый светляк знакомы. И, дай боже-Матерь, в ближайшие лет десять здесь не появятся. —?Наконец-то,?— говорит себе Хорнет и, оглядевшись, снова утыкается в плющ.Внизу кто-то идёт на конюшни?— таясь, тихо, только слышно, как звенят пряжки на сапогах; Хорнет удивляется?— не поздно ли? —?щурится и, усевшись поудобнее, болтает ногами. —?Вессель?Седой долговязый рыцарь с молодым лицом и глазами старика, не дрогнув, смотрит на неё снизу вверх и прикладывает к губам палец.Хорнет не любит секретничать и ни разу не уличала в подобном Весселя, а потому удивляется и хмурится: Вессель, конечно, не болтлив, но зато он всегда вежлив, неизменно учтив со всеми господами и никогда не делает ничего непонятного, и Хорнет по душе этот тихий рыцарь в чёрно-серебряных доспехах, а сейчас он идёт невесть куда, затемно. —?Куда ты уходишь? Тебе положено быть с солдатами. —?Хорнет,?— почти что одними губами обращается Вессель,?— никому ни слова. Королю тоже. —?Ты идёшь гулять? —?наивно спрашивает Хорнет, даже перестав болтать ногами. —?Да,?— коротко кивает тот. —?А почему ночью? —?Ночью я свободен. —?А куда? —?Ни слова,?— повторяет Вессель и уходит в конюшни.Хорнет знает, что через конюшни лежит короткий путь за стены дворца. Заметила, когда Грачу заплетала гриву,?— уж кто бы тут не заметил? Грач огромный?— выше любой лошади, но зато под стать своему долговязому хозяину, и чёрный, как взаправдашний грач, и совсем не страшный; очень смешно было смотреть, как Улла ахала, когда Грач тянулся к ней мордой?— всё искал яблоки.Яблоки при Белом дворце?— бледные, словно всю спелость из них высосали. И придворные?— тоже бледные, в пудре. А на лице Весселя пудры нет. —?Хорошо,?— говорит Хорнет, провожая его глазами. —?Хорнет, барышня! Извольте умываться!

—?Сейчас, мама!*** —?Мама,?— нарочито невзначай интересуется Хорнет, пока мать бережно чешет её волосы,?— а Вессель, он для короля кто? —?Сын,?— пожимает та плечами, аккуратно распутывая гребнем уложенную утром косу. —?Но он же не ребёнок королевы. —?И Вирму он тоже не ребёнок. —?Почему так? —?Говорят,?— понижает мать голос,?— он вдохнул жизнь в умершее дитя в обмен на то, чтоб взять его ко двору. —?Так король?— колдун, как старый Огг? —?Огг живёт на отшибе, шаманит на перьях совы и мастерит ритуальные маски, но никого более колдунского Хорнет припомнить не может. —?Выходит, так. —?Здорово! —?Он теперь связан, пока его не отпустят, а этот-то уж вовек не отпустит, помяни моё слово.Хорнет твёрдо решает, что ничего не скажет матери ни о их разговоре с Весселем, ни о его похождениях. —?Что, нынче ты его провожала, да? —?Нет! —?Будет врать-то, Хорнет,?— отрезает мать. —?Вессель в каждую ночь на воскресенье до полуночи уходит молиться и выпивать. —?А… а откуда ты знаешь? —?Тяжко так долго прятать ото всех одну тайну. —?Мать, плетя волосы Хорнет, вяжет пряди тонким шёлковым шнурком. —?Смотри, какая ты у меня-то красивая. —?Эге-е,?— соглашается Хорнет, глядясь в медное зеркало.***А в полуночный час, когда все спят, кроме часовых и сигнальщика, и луна заливает флигель молоком, Хорнет хватает одеяло, кутается по самое горло, выбегает на поросшую плющом веранду?— босиком, чтоб пряжки не звякнули.Хорнет отлично знает: рыцаря должна встречать прекрасная дама.