Глава 2. Братья (2/2)

— Но Реген! А как же принцесса? – напомнил Эвор. Реген фыркнул.— Да принцесса сама сбежала от свадьбы, братец! Ставлю свой посох против трости вон того старика, что Ее Высочество инсценировала свое похищение и, не будь дурой, попросила в качестве выкупа Арбонский рубин своего ненаглядного женишка.

— Но если она сбежала, зачем ей требовать выкуп?— А почему бы не использовать шанс, как говорит наш драгоценный герцог? — усмехнулся Реген. – Принцесса собирается убить одним махом двух птиц: и избежит свадьбы с нелюбимым мужчиной, и получит один из мощнейших артефактов этого мира… Недаром народ говорит, что королевская семейка – те еще прохиндеи, — хмыкнул чародей, подбрасывая в руке кулон.

— Но рубиновая чешуйка…— Эвор, — Реген скривился, — я тебе говорю как чародей: драконы из народа Арбона уничтожены более тысячи лет назад. Все до единого. Война У Чертогов Арбона была кровавой резней, но октальские маги хорошо постарались, так что столь желаемая нашим тогдашним королем сокровищница повелителя драконов перешла в полное его пользование. Арбонских Драконов больше нет. НЕТ. И если чешуйка действительно была – а я сомневаюсь, что его светлость не покривил душой, пока рассказывал нам трогательную историю похищения своей невесты, — то это подделка. Очень искусная подделка. Думаю, принцесса просто подкупила кого надо… Кстати, неплохая идея, — вдруг задумался Реген. – Инсценировать собственное похищение драконом, потребовать за свой выкуп Арбонский рубин… а потом заявить, что камень – подделка, и сыграть великолепную финальную сцену «поедание разъяренным драконом бедной несчастной принцессы»… Если это так, я преклоняюсь перед хитроумием Ее Высочества! – Реген усмехнулся и, поднеся ко рту чашу с вином, сделал глоток.

— Но Реген, — шокированный бессердечием брата Эвор, зная, что взывать к его жалости бесполезно, попытался воззвать к его благоразумию, — ведь герцог узнает, что мы его обманули, и пошлет за нами погоню. И к нему наверняка присоединятся люди короля, который будет считать нас виновниками в гибели своей дочери. Нам же житья не будет в этом мире!— Бра-а-атец, — иронично протянул Реген, — за кого ты меня принимаешь? Я – сильнейший маг этой страны, если я захочу – я отобью чутье у всех королевских гончих и обломаю руки лучшим придворным чародеям…— Со всеми ты не справишься!..— И не нужно. Я могу опутать каждого из них паутиной обмана, а потом, — Реген с хрустом разломал пальцами хлебный сухарик, — сломать каждого по отдельности. Но это тоже крайний случай. Нас не найдут, братец. Я использую такое заклинание, что Игнарта и не вспомнит, кого он нанимал для своего задания и кто ему посоветовал обратиться к нам.

— Реген… все равно, это слишком опасно!..— Ради этого, — маг поднес к глазам рубин, по которому скользили обманчивые и соблазнительные темно-кровавые тени, — я готов рискнуть и не так.

— Но Реген… — обреченно выдохнул Эвор, не зная, что еще сказать.

— Уволь меня от своих рыцарских замашек, братец, — скривил губы младший Доррано. – Ты со мной или как?Эвор опустил глаза. Лицо его было неподвижно, но Реген почти видел тяжелую, болезненную, мучительную борьбу, идущую внутри брата: его воинская честь, его гордость наемника, его благородство, его доброта – против его любви к брату.

Не приходилось сомневаться в том, что победит.

— Конечно, я с тобой, — вздохнул Эвор.

— Отлично, — Реген слегка отодвинулся, давая подошедшей служанке забрать грязный поднос. – Тогда завтра отправляемся в Эгмар.

— А как же…— Заметание следов доверь мне. Я в этом мастер, ты же знаешь, — усмехнулся Реген, снова припадая к чаше с вином. Кубок, однако, не помешал ему заметить, как служанка – хорошенькая пышногрудая девушка с рыженькими кудряшками – словно бы случайно задела обнаженным локотком плечо Эвора. Воин вопросительно посмотрел на служанку, и та сначала смущенно опустила глаза, а потом бросила на наемника выразительный взгляд.

— Господа хотят чего-нибудь еще? – учтиво спросила она, склоняясь над Эвором, так что ее волосы упали на плечо воина и почти коснулись его щеки.

— Нет, спасибо, — вежливо отказался старший Доррано.

— Если господа желают, — пропела девушка, — я могу принести им в комнату воды для умывания.— Будет очень мило с вашей стороны, — улыбнулся Эвор, не обращая внимания на злобное выражения лица младшего брата. Служанка присела в кокетливом реверансе и, напоследок коснувшись рукой плеча воина, убежала к другому столу. Проводивший ее мрачным взглядом Реген слегка опустил голову и что-то пробормотал себе под нос. Черные глаза его коротко блеснули, но Эвор, наблюдающий за рыженькой прелестницей, этого не заметил.

— Ты забыл шлепнуть ее по заднице, — ехидно заметил младший Доррано. – Так, кажется, делают эти трактирные пьяницы, когда желание присосаться к бутылке сменяется желанием присосаться к какой-нибудь разгульной девке?— Реген, — укоризненно протянул Эвор.

— Что? – младший, откинувшись на спинку стула, скрестил руки на груди. – Давно шлюх своих не щупал? Смотри, тебе одной этой рыжей будет мало, подцепи еще парочку…Эвор устало вздохнул. Волокитой он никогда не был, но зов плоти порой давал о себе знать, так что он не брезговал вниманием хорошеньких тавернских служанок или простых горожанок, тем более что на него, привлекательного и могучего мужчину, засматривалась каждая третья женщина. А вот до общения с ночными бабочками он никогда не опускался. Впрочем, его братец в любой девке, которая бросала соблазнительные взгляды на его старшего, видел шлюху, и не упускал возможности поязвить на тему неумеренного аппетита своего братишки. Прямо он свое недовольство не выказывал, но Эвор видел, что его кратковременные увлечения просто бесят младшенького.

— Реген, — позвал он брата.— Мм? – нехотя откликнулся тот, отрывая от губ чашу с вином.— Ты решил сбежать с камнем сразу, как только его увидел?— Само собой.— И набивание цены было лишь для отвода глаз?— Разумеется.

Воин покачал головой и вдруг нахмурился, заметив подозрительные красные пятна на щеках брата.— Реген, ты в порядке? – Эвор привстал. – У тебя жар?..Он потянулся через стол, чтобы пощупать лоб брата, но Реген, оскалившись, с силой отбил его руку.— Я же говорил не прикасаться ко мне! – прошипел он так, что на них стали оборачиваться. Эвор, ничего не сказав, опустил глаза и тихо сел на место.

Грубость и холодность брата причиняли ему ужасную боль, но он слишком любил своего младшего, чтобы хотя бы укорять его за такое поведение. Эвор недоумевал – что произошло с его братом, почему он так изменился и куда делся тот робкий, ласковый, добрый малыш, который жался к нему в детстве, цеплялся за него, прятался в его объятиях от страшного, жестокого, темного мира, олицетворяемого отцом? Ведь прежде Реген сам обнимал его, использовал любую возможность для прикосновения, то и дело дотрагивался до брата и не стеснялся никаких проявлений нежности.

Теперь же Реген не просто избегал физического контакта – он ясно давал понять, что это ему неприятно. Это началось лет пять назад, должно быть… или даже раньше? Их отдаление происходило постепенно: Реген в те годы учился магии, не замечая ничего в мире, кроме своих книг, Эвор тренировался в казармах под строгим надзором десятника – и в это время жизни по одиночке они, видимо, и потеряли эту прежнюю близость… нет, не так – Эвор-то был готов в любой момент восстановить ее – и горячо желал этого, — но вот Реген… Он отдергивал руку, когда приходящий к нему со службы брат хотел накрыть его ладонь своею, он сбрасывал его кисть со своего плеча, он не позволял ему даже потрепать себя по голове как тогда, в детстве. Эвор сначала думал, что братишка просто стесняется этих нежностей… но кого и чего он стеснялся, когда они были наедине друг с другом?

Порой Эвору казалось, что он причиняет брату боль своей близостью и не понимал, почему, – он ведь никогда не прикоснулся к младшему иначе, кроме как с лаской и заботой, он ни разу в жизни не накричал на него, не ударил, не отругал… Что бы Реген ни делал, какие бы ужасные и бессердечные поступки ни совершал – Эвор знал, что всегда будет на стороне брата и последует за ним, даже если Реген решит выпустить запертых в Царстве Проклятых Крыл демонов и погрузить мир во тьму.

Но часто ему казалось, что Реген будет только рад, если однажды Эвор решит не идти за ним. Однако от одной этой мысли – оставить брата одного, бросить его, предать, — Эвору делалось жутко. Как, как братишка будет справляться один, без него? Да разве такое вообще возможно? Да разве они существуют по отдельности, разве смогут они жить врозь, не видя и не слыша друг друга? Какая же это жизнь?— Идем, — Реген поднялся, раздраженно одергивая плащ. – Мне надоел этот пьяный балаган, а от запаха этого низкопробного пива меня тошнит, и вообще я хочу спать.Эвор, подхватив сумку, покорно последовал за братом к лестнице на второй этаж, где находилась снятая ими комната.

— Реген, ты точно в порядке? – обеспокоенно спросил он, когда они вошли в комнату и маг почти со злостью начал стягивать с себя походный плащ.

— В полном! – огрызнулся младший, скидывая куртку и бухаясь на свою кровать. – Дай мне наконец отдохнуть!

Эвор молча задернул занавески на окне.

Старший Доррано как раз снимал куртку, когда в дверь постучали, и в комнату, дождавшись разрешения, проскользнула худенькая черноволосая служанка с тазиком воды.

— А где… — Эвор вопросительно вскинул бровь.

— Вы про Эйту? – девушка – некрасивая, тощая, костистая, с короткими сальными волосами и изъеденным оспой лицом, — торопливо расставляла на столе принадлежности для умывания. – Представьте, какое несчастье, полчаса назад она упала с лестницы и сломала ногу! Ужас какой… Хозяин в панике – у нас и так не хватает рабочих рук, а тут еще и это… И что удивительно – она же такая ловкая, такая умелая, никогда даже чашки не разобьет, быстрая, проворная, любимица постояльцев, хозяин на нее нарадоваться не может, а тут вдруг ни с того ни с сего споткнулась на ступеньке… Прямо как сглазил кто ее!Реген довольно фыркнул. Эвор, бросив укоризненный взгляд на брата, повернулся к служанке.— Передавайте ей мои соболезнования и пожелания скорейшего выздоровления.

— Непременно, господин, — кивнула девушка. – Доброй ночи, — и исчезла за дверью.

— Что, не удалось сегодня удовлетворить потребности плоти? – усмехнулся Реген.

— Не злорадствуй, — Эвор бросил ножны на стол.

— А чем тебе эта не понравилась? – младший явно был в полном восторге и униматься не собирался. – В темноте-то все равно ничего не видно… Или боялся синяки об ее кости наставить?

— Реген…— А где ты таких слов-то набрался? «Соболезнования», «пожелания скорейшего выздоровления»… Настоящий светский щеголь! Кажется, мы слишком много общались с аристократами, да, братишка?— Кто-то хотел спать, — напомнил Эвор. Реген фыркнул и хотел было еще что-то добавить, но, заметив, что брат стягивает рубашку, вдруг осекся и, сжав губы, закутался в одеяло как в кокон и отвернулся к стене. Кажется, он даже уши заткнул, чтобы не слышать, как старший, довольно отфыркиваясь, умывается и обливает холодной водой крепкие, мощные плечи и широкую грудь.

— Спокойной ночи, — пожелал брату Эвор, забираясь в постель.

Младший Доррано ничего не ответил.

И только когда Эвор услышал ровное, глубокое дыхание Регена и понял, то тот заснул, он встал, бесшумно подошел к кровати брата, поправил сползшее с плеча младшего одеяло, отвел упавшую на глаза темную прядь и осторожно прикоснулся губами ко впалой щеке.

Утром они поехали по Главной дороге в город Эгмар – центр Западной Окталы.