Глава 2. Только в черное (1/1)

Тёмный дым заволакивает пространство так плотно, что кажется, его можно резать ножом. Дыхание учащается, несмотря на то что запах гари обжигает носоглотку и пробирается в лёгкие саднящим, горчащим привкусом, отдающимся на языке.Мужчина непривычно чётко видит даже в густом тёмном тумане, пробираясь глубже в сгорающее дотла здание. Его влечёт на стихийный жар подобно мотыльку. Ему бы бежать сейчас прочь, спасая свою жизнь, но почему-то в сердце столько тревоги, которая не даёт и секунды усомниться в своих действиях.Рядом рушится обуглившаяся деревянная балка, с громким хрустом падая в паре шагов от мужчины. Но тот неумолим и беспощаден к себе, продолжает, словно поисковая собака, принюхиваться, выискивая что-то очень важное, зачем он здесь.Руки непроизвольно вздрагивают, когда он слышит тихий, почти нечеловеческий стон боли. Всё его существо мчится на звук, невзирая на падающие повсюду части прогорающего дома. Сквозь разлетающуюся копоть он безошибочно выискивает небольшой завал и тут же начинает разгребать голыми руками, стараясь как можно быстрее освободить страдающего под ними… кого?Как только показывается почерневшая от углей рука, он с неким облегчением выдыхает, закашлявшись от очередной попавшей в лёгкие порции дыма. Мужчина тут же переплетает пальцы своей руки с освобождённой, сжимая так, словно одним этим жестом можно привести в сознание пострадавшего. Он продолжает снимать с заваленного тела обгоревшие куски дерева, держась за руку так крепко, как это возможно.Правда, тот, кто завален, на привычный жест не отвечает, и это заставляет страх катиться по венам густой черной жидкостью, застывая в них ледяным холодом. Едва показавшееся из-под груды пепла лицо даже сквозь непроглядную темноту насыпи выглядит слишком бледно. Мужчина выдыхает тяжело и судорожно, его начинает мелко трясти, вибрация отдаётся где-то в сердце мелкими разрядами тока.— Нет-нет-нет, — нашёптывает он осипшим голосом, — ты не мог… просто не можешь, слышишь?Но его не слышат, потому как расчищенная от обломков грудь не вздымается, не качает необходимый кислород к сердцу. Мужчина молчит, все ещё держа руку в своей, сжимая её крепко, жаждая выдернуть своего… из этого пылающего Ада. Он берёт обездвиженное тело на руки и стремится к выходу, но проваливается в темноту, чувствуя в руках угасающее тепло чужой жизни…Арсений проклял себя за то, что отключился прямо в машине, за рулём. На его счастье, оказалось, что он минут как пять назад припарковался, заглушил мотор и просто выпал из реальности, впав в дрёму. Если бы он верил в то, что можно так мгновенно и глубоко впасть в транс, то не сидел бы сейчас в шоке, перестукивая пальцами по рулю. Что это вообще было? И мужчина не имел в виду сам факт сна, внезапно настигнувшего его. Что он видел во сне?За собственным замешательством и осознанием, где находится, Попов растерял половину деталей увиденного и теперь с огромным трудом мог восстановить привидевшуюся картинку. Сделал бы это, но на телефон только что пришло сообщение. Арс закатил глаза, взяв технику в руку и вглядываясь в текстовое содержимое.?Если ты не хочешь, чтобы я вскрыл твой сейф, явись в кабинет через пять минут. Иначе все твои богатства катятся в Тартар. Серёжа?.Мужчина усмехнулся, прикрыв рот ладонью. С одной стороны, так хотелось прописать леща Матвиенко за то, что он отвлёк его от важного дела. А с другой — это было так смешно, что все тёмные всполохи в собственной памяти вылетели в мгновение ока. Что значит, что не значит, какая разница? Мало ли что может показать бессознательное после просмотра всяческих ужасов на ночь.Выбравшись из машины, Арсений оглянулся на высокое здание бизнес-центра. Вот и угораздило же его оказаться в Москве после стольких лет. Обещал же себе, что никогда не вернётся в этот город, ни при каких обстоятельствах, даже под угрозой смертной казни, которую в России не так давно отменили, между прочим. Этот город связывал мужчину по рукам и ногам, навевал воспоминания, от которых он предпочел бы отказаться. Он хотел быть лучшим для своего отца. Стать по-настоящему высококвалифицированным специалистом в юридической сфере, но в самый последний момент — не оправдал возложенных на него ожиданий. И пошел по более ?лёгкому? пути – свернул с проторенной дорожки адвокатуры в бизнес. Если быть ну предельно точным, в логистику. Чета Поповых разочаровалась в выборе сына, возвращая того жить в Питер, развиваться там и не высовываться. И, если честно, это было лучшим жестом внимания к Арсению за всю жизнь.Так, обосновавшись в Санкт-Петербурге, поставив на кон всё, что у него было, мужчина смог найти свою нишу в этом бездонном море конкурентов и справедливо занять законное место среди лидеров этой сферы. Он человек упёртый, если за что-то взялся, то обязательно доведет до конца. С двадцати пяти до тридцати лет Арс не представлял свою жизнь вне офисов, бумаг, подписания договоров, выездов на деловые встречи. Он жил этим, вдыхал полной грудью переменчивые ветра современного рынка, погружался с головой в каждую песчинку на бесконечном пляже возможностей. И одержал сокрушительную победу над непокорной стихией под названием бизнес. Теперь у него есть всё, что он только мог пожелать. Правда, и удовольствия это доставляло мало.Арсения не покидала мысль, что он проебал эти несколько лет впустую. Финансовая обеспеченность не сделала его счастливым ни на грамм. Значительно облегчила жизнь, но счастья не принесла. Он застрял в бесконечном потоке повторяющихся действий. Поначалу он впитывал все знания, связанные с выбранной профессией, но интерес быстро угас, уступая место привычке, упёртости и настойчивости.Теперь, зайдя в кабинет, где пройдёт ещё один месяц его вечного дня сурка, Попов вздохнул так горько, что сидящий за соседним столом Серёжа поморщился от такого энергетического посыла куда подальше.— Арс, ты чего это? — спросил Матвиенко, отложив изучаемые отчеты в сторону.— Да всё нормально, — проговорил вполголоса мужчина, садясь за рабочий стол, прикрывая пуговицу на пиджаке, чтобы не задеть ею край.— В отпуск тебе надо, — без лишних уточнений поставил диагноз коллега, — совсем уже заработался.— Вы тут без меня и двух дней не продержитесь, — закатил глаза Попов, — дай бог хоть фундамент целый останется.— Кто не рискует…— Серый, — серьезно посмотрел брюнет на своего собеседника, — если я ещё раз так рискну, то в конечном итоге останусь ни с чем. Думаю, мне уж хватит поступать безрассудно.— Один раз, — поднял указательный палец вверх армянин, — единственный раз ты поступил безрассудно и, как ты видишь, добился своего.— Я трезво оцениваю свои возможности. На ещё один раз меня не хватит, — голос прозвучал тихо, отвлечённо, потому как его обладатель погрузился в вычислительные работы.Матвиенко поднялся с места и подошёл к столу коллеги, опершись ладонями на деревянную поверхность. Попов все ещё не реагировал, молча уставившись в монитор голубыми глазами.— Арс.А вот обращение по имени заставило мужчину посмотреть на друга внимательно. Всё же никому, кроме Сергея, Арсений не доверял всего, что у него на душе. И не нужно слов, Матвиенко умудрялся понимать его и без этого.— Тебе и правда стоит отдохнуть, — серьезность друга заставила Арсения откинуться на кресло спиной, — и всех этих отговорок по поводу и без я не потерплю. За три дня выходных с компанией ничего не случится. Оксану я предупрежу, все звонки переведут на меня. А вы, человек с замашками графа, будьте любезны, едьте и развейтесь.— Вы забываетесь, Сергей Борисович, — поднявшись с места, Попов упёрся руками в бока, смотря сверху вниз на коллегу, — подтвердить выходные подписью может только высшее руководство. То есть, я…— Ну как хочешь, — Матвиенко поднял руки в примирительном жесте, спокойно возвращаясь к рабочему месту и к своим делам.Арсений замер в недоумении, так и не опустив руки из противоборствующей позиции.— Не понял, что, так просто? — мужчина всмотрелся в беззаботно продолжающего набирать что-то на клавиатуре Серёжу, — а где театральные монологи, уговоры?— За столько лет общения я уже понял, что тебе это дико льстит, но не срабатывает, как полагается, — по окончании вывода, Сережа нажал громко на enter, звук которого даже в бреду ни с чем не спутаешь.В следующую секунду в кабинет постучали. Такая мистическая оперативность заставила Арсения вздрогнуть и оглянуться на дверь.— Войдите, — ласково проговорил Сережа, сложив руки в замок.— Сергей Борисович, — оказавшаяся здесь шатенка расторопно положила какой-то листок перед шефом, — от себя скажу: это было весьма опрометчиво, но я полностью поддерживаю ваше решение.Матвиенко широким жестом расписался в углу листа, улыбаясь самодовольно, кратко бросив взгляд на пребывающего в шоке коллегу. Добивающим действием становится поднятое, утверждённое заявление о предоставленных отпускных на имя Попова А. С.— Это что за бунт на корабле? — подкатившее к горлу возмущение не дало мужчине произнести фразу угрожающе, скорее она прозвучала обидно и колко.— Это, — очертив рукой пространство вокруг заявления, вещал Сергей, — гарантия того, что ты не скончаешься или не самоубьешься в ближайшие три дня от перегрузки. Больно на вас смотреть, Арсений Сергеевич. Будьте любезны — отлежитесь пару дней на квартире, сходите, развейтесь. На свидание нормально сходи уже, ну…Оксана, взявшая подписанный документ, со смущённой улыбкой покинула кабинет. Арсений готов был взорваться от подобных рекомендаций, разразиться тирадой гневных высказываний, но, к собственному удивлению, ничего не сказал. Мгновение — и перед глазами вспыхнула одна картинка, заставившая его сесть на своё место. Полыхнувшая языками яркая ткань и чей-то крик сквозь тишину кабинета. Мужчина потряс головой, сбрасывая с себя это помутнение разума.Может, Матвиенко прав? Потому что Попов и не припомнит, когда последний раз нормально спал. То кошмары разрывали туго натянутые нервы, то бессонные ночи за очередным проектом, который нужно было пересчитать в очередной раз, чтобы сдать его своим разработчикам.Как бы там ни было, документ уже подписан, почему бы и вправду не отправиться впервые за столько лет в купленный загородный дом. Правда, Арсений планировал туда уехать со своей семьёй. Не с родителями. А с предполагаемой на момент приобретения этой недвижимости. Гулять, в смысле развлекаться в клубе, тряся конечностями, Попову не хотелось. Он считал, что это ему не по статусу и не по возрасту. И вообще, его сиятельству негоже ломаться. По крайней мере, эта мысль Арсения успокаивала.После пяти часов вечера Матвиенко выпроводил высшее руководство из кабинета собираться. При этом он ещё хотел перекинуться парой слов с другим коллегой, Павлом Волей. Если с Поповым Сергей реально всеми нитями в мире побратался, то с Пашей его связывали лишь рабочие темы и исключительно делового характера разговоры. Но и в такой официальной манере общения мужчины были друг к другу благосклонны. Это можно было даже назвать вполне приятельскими мотивами. Стебать друг друга за получасовое опоздание сплошной нецензурщиной — нет. Изысканно пошутить на тему интеграции новой системы подсчётов пропущенных рабочих минут и вычет их эквивалента из заработной платы — да.Арсений не умел по достоинству оценить эти шутки, но в случае самого критического капца во Вселенной, когда ни он, ни Сережа не смогли бы оказаться на рабочем месте из-за непреодолимой силы, возложить бразды правления он смог бы и на Волю.За час Попов собрал минимально вещей в сумку и загрузился в машину. Привычные офисные костюмы были отложены в шкаф, взамен мужчина надел футболку с принтом-надписью и модные прямые светлые штаны со спущенными подтяжками. Странное для взрослого и серьезного человека сочетание дополнено белоснежными кедами. На плечи накинута спортивка, глаза прикрывают очки с желтыми линзами. Так из главы логистической компании Арсения Сергеевича Попова мужчина перевоплотился в наимоднейшего короля инстаграма Арса.?Может, я не самый молодой, зато точно стильный?, — нескромно подумал он, заглядывая в зеркало заднего вида и поправляя волосы.Прокатив полпути под музыку любимой радиостанции, Арсений был доволен тем, что всё же Серёже хватило наглости вытащить его из самоличного заточения. Ведь подмосковные леса стоили его пристального внимания: свежий воздух, оседающий в лёгких приятным запахом хвои, дивные пейзажи, которые порой так хотелось запечатлеть красками или пастелью, иногда показывающаяся живность.?Определённо спасибо, Серёжа?.На дороге появилась упомянутая ранее живность. Арсений резко притормозил, едва не сбив замершего на проезжей части волка. Первые пять секунд мужчина просто смотрел на недвинувшегося зверя. Потом, осознав, что, возможно, хищник просто оцепенел от страха, Попов решился выбраться из машины и предпринять попытку отвлечь внезапную преграду с его пути.Он задумчиво захлопнул дверь, на шаг приблизившись к в упор наблюдающему за ним волку. Зверь все ещё стоял на месте, смотря в ответ как-то совсем осознанно и серьёзно. На секунду кажется — вовсе серьёзно. Теперь они, установив зрительный контакт, боялись разорвать его. Арсений будто под гипнозом отошёл от машины с проезжей части, становясь к ближайшему дереву. Волк сделал шаг в сторону за ведо?мым человеком, коротко дёрнув ушами. И ровно в ту же секунду, когда животное встало рядом с отвлечённым человеком, по машине прокатилась волна слишком яркого огня. За считанные секунды красивая новенькая полуспортивная машина превратилась в консервную банку, которую только что кинули в лаву.Попов вскрикнул от неожиданности, прикрывая собственные губы пальцами. А не выберись он из машины, оказался бы сейчас в непригляднейшем виде. Оглянувшись на зверя, спасшего его душу, мужчина ещё больше оторопел. И правда, как теперь ему?..Не успел мужчина подумать о чем-то ещё, как ощутил сильное жжение на кончиках пальцев. Рука мелко дрожала, и лишь сейчас её обладатель осознал, что обожжён. Волк, снова дёрнув ухом, теперь подошёл к человеку и, аккуратно прикусив край футболки, потянул его в лес. Глаза зверя умоляли следовать за ним.Арсений, перехватив глухо побаливающую из-за ожога руку, абсолютно осознанно шёл за волком, мельком оглядываясь на убитую огнём машину. Сейчас ему не пристало думать о том, откуда появилась эта разъяренная стихия, почему животное так разумно и почему пытается ему помочь. Инстинкт самосохранения сработал быстрее других, не менее полезных.Сначала они шли спокойно, волк опережал человека буквально на пару шагов. Но спустя пару минут животное настороженно замерло на месте, прислушиваясь. И сам Арсений услышал быстрые шаги и громкие пугающие звуки. Тогда волк сорвался с места, убегая в глубь леса. Он принял это как сигнал бежать следом. Ему и правда становилось страшно, потому что вдруг всё стало таким враждебным и холодным, разум отказывался рассуждать и анализировать, веяния души управляли всеми действиями.Он мчался, казалось, со скоростью света, пытаясь угнаться за своим пушистым провожатым. Невольно в его подсознании всплыла картинка из детской сказки, там Алиса гналась за кроликом, который привел её в страну Чудес. Правда, потом оказалось, что ей это всё приснилось, а в какой-то из вариаций ещё и выяснилось, что девочка вовсе сошла с ума и это расстройство психического характера, из-за чего Миддел и попала в заведение для умалишенных?.Эти странные мысли отвлекали Арсения от выматывающей беготни, но при этом придавали ещё большей напряжённости сложившейся весьма неоднозначной ситуации.Волка мужчина нагнал только в самой чаще, здесь звуки преследования стихли, и он обессиленно сел на землю, схватившись за голову. Усталость от длительных физических нагрузок призывала всё тело принять горизонтальное положение. Но в согнутый локоть упирался холодный, влажный нос волка. Попов снова глядел на своего спутника, улавливая некий кокетливый огонёк в жёлтых глазах. Нет, это не спутник, а спутница. И она желала всеми силами увести мужчину подальше от преследователей.Арсений повиновался, снова поднимаясь на ноги. Они должны отправиться в путь снова, но волчица вдруг прижимается к ногам человека, скалясь в пустоту. Мужчина кожей ощутил проходящий по всему телу холод, мрачнея и становясь совсем серьёзным. Тени рваными пятнами скользили по заострившимся чертам лица, а взгляд приобрел оттенок невиданной доселе грозности.Полупрозрачные материи окружали их, принимая пугающие образы. Почему-то Арсений до сих пор не мог осознать, что именно происходит, и только одна мысль сейчас горела отчетливо, как неоновая вывеска: не сдавать позиций и защитить свою спутницу.Материя не медлила и оплела руки Попова, оттягивая его в сторону, пока волчица рычала, кидаясь на полупрозрачное полотно. И каким-то совсем необъяснимым образом умудрилась перекусить зубами созданные ими оковы, освобождая руки Арсения.Яростная ткань магии сбила мужчину с ног, нанося ему многократные удары по рукам, плечам, туловищу. Боль чувствовалась так по-настоящему, что Попов абсолютно точно понимал, что это не сон и не забытье. Это чертова реальность, которая руками негодующей материи наносит удары так больно, что становится трудно дышать. Он упал на землю, пытаясь из последних сил сопротивляться, каким-то чудом отрывая от себя налетевшую магию. Перед глазами уже начали плыть нечёткие цветные разводы, он слышал где-то на периферии рычание зверя, рвущего материю, но его так сильно клонило в сон…Мужчина вдруг подумал о том, что хорошо, что не позвал с собой Оксану поехать. А окажись она с ним в машине, что было бы? Или, ещё чего хуже, оказалась бы вместе с ним здесь. Так же беззащитна перед напавшей на нее сверхъестественной силы… нет. Это было бы в два раза невыносимее. Хоть и в это мгновение дышать стало особенно трудно, но Арсений на секунду осознал, что не жалеет о том, что выехал из офиса. Ведь если тебе предначертано…В глазах ужасно темнело, будто кто-то настойчиво выключатель не дожимал. Вы уж там определитесь! Либо во всем районе, либо только в моей квартире…Все вокруг стихло. Длилась эта тишина, казалось, пару мгновений. Арсений распахнул глаза от внезапной, резко выделяющейся на фоне остальной, дикой боли в левом предплечье. Он хотел с костью вырвать конечность, дабы боль не продолжала расползаться дальше по плечу, заставляя затечь шею, оплетая лёгкие плотной обжигающей сетью, заливаясь в глаза, высушивая их до покалывания в веках.Ему ужасно страшно. Сердце отдавалось гулкими ударами в висках, дыхание рваное, одичалое, все тело сотрясало крупной дрожью, пальцы сводило ледяным холодом. Кто он? Что с ним происходит? Умирает или что-то меняется внутри тела? Арсений свернулся в клубок, сжался всем телом, только бы перестать ощущать всё это.Его глаза начали видеть лишь спустя некоторое время, когда мандраж немного отпустил. Мужчина смотрел на свои руки, разодранные в кровь от запястий до локтя. Звериными когтями. Он резко-резко огляделся по сторонам и увидел бездыханное тело волчицы. Быстро подбежал к ней, дрожащей рукой погладив по звериной морде.?Она защищала меня. Я обязан ей жизнью?.Мысли тоже долго не задерживались в его голове, потому как приходило слишком много информации извне. Звуки, запахи, картинки окружения с внезапно улучшенного бокового зрения… мужчину трясло от неопределенного страха, заполняющего его до краёв.Отчаявшись от увиденного, он кинулся прочь от этого места, убегая куда глаза глядят. Сколько так несли его ноги, он не помнил. Осознание застало его только тогда, когда жгучая боль от разодранных предплечий постепенно сошла на нет от промывания ран озёрной водой.Почему так тяжело вспомнить хоть что-то, кроме того, что только что случилось час назад? А может и больше. Почему за ним не гонятся те материи? Что он вообще здесь делает? Почему так хорошо видно и слышно?Но хоть мало-мальски правильные мысли снова сбивали отдалённые звуки, барабанной дробью отдающиеся в ушах. Он встал на ноги, и его тут же скосило к земле, хруст его собственных костей привёл в ещё больший ужас, глаза расширились, как и зрачки в них.Дальше почти провал, разве что он видел, как несутся перед глазами стволы многочисленных деревьев, как шумно сминается под его конечностями высокая трава…Он снова чувствовал хоть какой-то контроль над телом, когда ощутил, как по его шерсти проходит тёплый лучик солнца. Дыша тяжело, пытаясь сказать хоть что-нибудь, он слышал только рык. Непонятно, что снова с ним?Поднявшись на лапы, зверь жмурился на очень яркий свет, беспощадно перегревающий тёмную шерсть от долгого пребывания вне тени.Он снова слышал, что к нему кто-то пытается подобраться. Кто-то один. Ну уж в этот раз он не отключится так просто.Пантера поднялся на лапах, поворачиваясь к появившемуся высокому человеку, прирыкнул зло, в любую секунду готовый броситься в атаку.