Глава четвёртая. Часть третья. (1/1)

Желание как можно скорее добраться до дома Миссы?— бурой крольчихи, обладательницы кулинарного таланта и двоих славных крольчах,?— выражалось в воздушных виражах. Они не были слишком ловкими, ведь Базз был ещё молодой пчелой и не всему успел обучиться, но, по крайней мере, ему удалось пролететь низко над цветочным полем и умело обогнуть несколько кустов. Для его возраста это был успех. Впрочем, Базз был не по годам самостоятельным и уже нашёл себе ремесло по душе.Разносчик. Звучит не так шикарно, как оно есть на самом деле. Конечно, его мать, пчелиная королева, хотела бы видеть своего сына в роли хотя бы соточника, если не одного из своих наследников. Но Базз с удовольствием летал по окрестностям долины и чувствовал себя прекрасно, предпочитая своё занятие тому же сбору пыльцы.Вот, средь крупных тёмно-зелёных листьев показался небольшой древесный домик. Базз пролетел меж листьев, лишь раз задев один из них крылом, и эта ошибка чуть ли не стоила ему всего полёта: драгоценный груз мог оказаться на земле вместе с пчелой. К счастью, этого не случилось, и Базз, выровняв полёт, наконец добрался до места назначения.Зависнув над оконной рамой, он предварительно постучался о корешок и окликнул хозяйку. Но, оглядев комнату, которая оказалась кухней, он не без удивления обнаружил не только Миссу, но и белую крольчиху по имени…—?Хэппи? —?Базз с прежним удивлением на лице нахмурил брови, увидев, что беглая исландка не слишком-то рада его визиту.Но бурая крольчиха вовремя разрешила этот, ещё не успевший зародиться, конфликт, мягким тоном попросив Хэппи помочь с нарезкой овощей. Когда белая крольчиха отошла в другой конец кухни, Мисса подошла ближе к оконной раме и прошептала, прислонив ладонь к краю рта:—?Её сейчас лучше не трогать,?— она улыбнулась, выпрямилась, поставив руки по бокам, и теперь продолжала более задорным голосом:?— Что ж, Базз, ты, как всегда, приносишь соты раньше своих собратьев.—?Всего лишь выполняю з-свою работу,?— скромно заметил тот, передавая крольчихе её заказ.Приняв его, Мисса приглашающе помахала пчеле:—?Я думаю, до прилёта остальных ещё достаточно времени, поэтому, ты можешь немного погостить у нас,?— крольчиха подмигнула после следующей фразы:?— Заодно посмотрим, насколько щедра ваша королева.—?Ох, я бы с радостью,?— Базз неловко улыбнулся и опустился на подоконник,?— Но я не хочу утруж-ждать тебя…—?Не ломайся, пчёлка,?— хихикнула хозяйка,?— Хороший работник заслуживает хорошего вознаграждения. У тебя же нет аллергии на медовый пирог?—?Мисса! —?с возмущением, но не без иронии, воскликнул Базз.После того, как оба посмеялись над столь незамысловатой шуткой, Мисса пригласила Хэппи, всё это время усердно нарезавшую кабачки, и Базза за стол в гостиной, а сама вновь вернулась к работе на кухне.—?Как думаешь, почему Мисса не предлож-жила нам помочь ей? —?задумчиво произнёс Базз, глядя на дверной проём, ведущий в кухню.—?Полагаю, хотела дать нам отдохнуть,?— неохотно ответила стоящая напротив Хэппи, подпирая щёку кулаком.—?Ты такая отстранённая сегодня,?— неожиданно для себя самого заметил собеседник, но тут же сделал вид, что так и задумывалось,?— Что произ-зошло? Это как-то связ-зано с Табалугой?—?Табалуга, Табалуга… —?передразнила его крольчиха, при этом сохраняя на лице серьёзное выражение,?— Вы как будто других имён не знаете. Только о Табалуге и твердите.—?Это не так уж-ж и удивительно,?— невозмутимо ответил Базз,?— Вчера вас не было весь день, а сегодня я обнаруж-живаю тебя у Миссы одну, без-з Табалуги, с которым вы отправлялись в Снеж-жную страну. Каких ещё вопросов ты ож-жидаешь?— ?как твои дела?? ?как пож-живается у Миссы??В какой-то степени Хэппи признавала свою неправоту, но сдаваться она просто не хотела, тем более, что в глазах Базза она могла быть просто сломана под его напором.—?А почему бы и нет? —?возразила она, даже приставая со своего места,?— Что в этом такого? Мне не нравится, что меня ассоциируют только с какой-то приставкой для его величества. Я ему не слуга.—?Ты ему друг,?— оппонент скрестил руки на груди,?— Раз-зве нет?—?Нет! Хватит указывать, кем мне быть!То ли сам ответ был слишком шокирующим, то ли интонация, с которой он был произнесён, была резкой, но Базз ничего не ответил, а лишь отлетел от своего места на пару метров, подальше от Хэппи, и с глубоким недоумением взглянул на неё. Та скоро остыла и, опустившись за стол, потупила взгляд в белую скатерть. После затяжной паузы, прерывающийся, разве что, стуком посуды, доносящимся с кухни, и неровным жужжанием пчелиных крыльев, Хэппи начала говорить, но на этот раз едва слышно, словно не желая, чтобы собеседник услышал всю правду:—?Прости, что так сорвалась на тебя. Ты ни в чём не виноват,?— она начала задумчиво ковырять маленькую дырочку в скатерти,?— Я люблю Табалугу. Правда, ведь несмотря на все его проступки и эгоистичные желания, я всё равно не могу ненавидеть его. Потому что он дорог мне.Базз нерешительно опустился на столешницу, как будто боясь спугнуть откровенные речи собеседницы.—?Но… Иногда во мне закипает гнев,?— продолжала крольчиха,?— Это может быть из-за стресса или чего-то вроде того. Мне часто об этом говорили. Говорили и о том, как справиться с этим. Но ничего не помогает?— против природы не попрёшь,?— подняв глаза на собеседника, она горько усмехнулась и развела руками,?— Самое смешное, так это то, что я накричала на Табалугу после того, как он спас мне жизнь. Наговорила ему столько грубостей, а он даже не стал возражать. А теперь… Анализируя ту ситуацию, я понимаю, как лицемерно я поступила.—?Почему бы тебе не поговорить с ним? —?осторожно поинтересовался Базз.—?А что мне сказать? ?Прости, что устроила истерику на ровном месте?? —?она тяжело вздохнула,?— Нет, мне не хочется идти к нему.—?Тебе стыдно?—?Очень.После этого в комнате вновь воцарилось молчание. На этот раз тишина длилась намного дольше прежнего, а напряжение с тупым напором сдавливало обоих, по разным причинам: Хэппи думала о Табалуге, а Базз?— о Хэппи. И никто не мог прийти к решению своих переживаний, никто не мог понять, как выкрутиться хотя бы из этой железной тишины.В какой-то момент Базз осмелился принять решение и заявить о нём как можно более уверенно:—?Если ты не можешь помириться с Табалугой, то я сделаю это за тебя,?— от прилива решимости прозрачные крылышки загудели, отчего их хозяин подлетел вверх,?— Я объясню ему всю ситуацию и…—?Не нужно,?— в конце концов отрезала Хэппи, но, на удивление собеседника, улыбнулась уголком рта и пояснила более мягким тоном:?— Я сама приду к Табалуге. Но только если ты будешь рядом. Так мне будет спокойнее и так я буду чувствовать себя увереннее. Что скажешь?На это Базз также улыбнулся и уже в полной уверенности ответил кивком.Они шли по лесной тропинке, ведущей к подножию Горы дракона. Всю дорогу Базз усиленно пытался выжать из себя некоторые слова, но никак не мог. Когда же его стремление начало постепенно перерастать в самоедство, Хэппи, которая давно обо всём догадалась, наконец сжалилась:—?Ты что-то хочешь сказать, Базз?—?Нет-нет, о чём это ты? —?он пробежался взглядом по деревьям со свежей листвой.Крольчиха лишь вскинула брови, скептически глядя на собеседника.—?Вообще, я не думаю, что в этом случае стоит импровиз-зировать,?— всё-таки выпалил Базз, собравшись,?— Понимаешь ли… Как бы это помягче сказ-зать…—?Я могу всё испортить? —?хмыкнула Хэппи.—?Вообще-то, нет, но, в общем-то... — секунда молчания, последовавшая за этой фразой, была очень долгой. —?Ты только не обиж-жайся, Хэппи,?— продолжил Базз,?— но сегодняшний наш диалог ещё раз-з доказ-зывает то, что ты… не всегда способна контролировать свои эмоции.—?И что ты предлагаешь? —?безучастно спросила крольчиха, задумчиво смотря на далёкую вершину горы, виднеющуюся из-за крон деревьев.—?Так я же говорю, что тебе нельз-зя импровиз-зировать,?— пчела развела руками,?— Нуж-жно придумать, что говорить, сейчас, до встречи с Табалугой.Хэппи скрестила руки на груди:—?Базз, ты несёшь такую пошлость,?— она прикрыла глаза,?— Разве можно репетировать слова, которые выражают чувства?—?Как по мне, очень даж-же,?— закивал Базз,?— Ты ведь мож-жешь ненароком ранить друга ещё сильнее, просто оговорившись!—?Ты слишком заморачиваешься.—?Посмотрим, что ты скаж-жешь после того, как вашей друж-жбе окончательно придёт конец.Крольчиха нахмурилась и ускорила шаг, глядя впереди себя.—?Не заставляй меня жалеть о том, что я решила взять тебя с собой,?— процедила она.—?Ты слишком много о себе думаешь,?— съязвил в ответ Базз, также скрестив руки на груди.Эта фраза вызвала у собеседницы неожиданный всплеск гнева: она резко остановилась, и если бы в тот момент её взгляд был материальным, Базз упал бы замертво. К счастью или сожалению, но Хэппи насквозь прожгла собеседника лишь мысленно.—?Ну, а ты? —?она сжала пальцы в кулаки,?— Ты не слишком ли самонадеянный? Думаешь, раз я тебе доверилась, то ты спокойно можешь указывать мне, что делать?В то время, когда крольчиха говорила, Базз смог привести себя в чувства и отозвать гнев. Видя приятельницу в том же состоянии, что и он несколько секунд назад, собеседник просто не мог позволить себе устраивать новую ссору и тем самым окончательно всё испортить. Нужно было всё уладить, всё исправить.—?Хэппи, я…—?Хватит мне ваших ?я?! —?отрезала крольчиха, резко повысив голос.Однако в этот момент она словно поняла, что снова возвращается назад, в прежний, уже прошедший разговор. После нескольких долгих секунд молчания, Хэппи продолжила, но уже куда спокойнее, не глядя в глаза собеседнику:—?Мне ничего не остаётся для себя. Я не хочу идти. И даже не потому, что стыдно. А потому… Мне просто не хочется. Я хочу быть свободна в своём выборе, хоть где-то. А теперь получается, что ты хочешь, чтобы я шла мириться. И, я уверена, многие, кто знают Табалугу, хотели бы того же. И тогда это уже будет не мой выбор, а решение, навязанное чужим мнением.—?Хэппи,?— Базз не без сочувствия взглянул на крольчиху и подлетел к ней чуть ближе,?— Я понимаю, что ты чувствуешь. Правда. З-знаешь, в нашем улье много, очень много других пчёл, и в этой суматохе мало кому интересно, чего я хочу. Более ?актуальной? темой является то, чего хотят от меня. Чего от меня ж-ждут. И никто не спрашивает, хочу ли я этого или нет. Я просто долж-жен, вот и всё.—?Базз, прости, я и не думала… —?Хэппи ещё с несколько секунд постояла на месте, а после решила продолжить путь. Собеседник последовал за ней. —?Я не думала, что мы с тобой так похожи. Я имею в виду, что в моей семье всё то же самое. У меня никогда не было выбора. Раньше, когда я была ещё дошкольницей, мне как-то не думалось об этом, либо я слишком легко смирялась с действительностью хотя бы потому, что могла получить нагоняй,?— сквозь задумчивость она сумела донести до приятеля иронический смешок,?— Но с каждым годом я всё больше осознавала, как несправедлива моя судьба: с рождения для меня были обозначены границы дозволенного, уже с детства для меня были определены профессия, статус и уровень знаний. Шаг влево?— и я уже наказана.—?Ты поэтому сбеж-жала?—?Сначала это были просто забавы вроде побегов с уроков или дополнительных. Родители, конечно же, вскоре обо всём узнавали и наказывали меня. Но чем больше наказаний мне давалось, тем сильнее хотелось нарушать порядки, правила, закон. В этом я находила повод вставать с постели, мои проделки словно заряжали меня энергией жизни. Драки с одноклассниками, погони, вандализм?— всё было частью моей новой жизни. Той жизни, которая в буквальном смысле… не давала мне… —?остальную часть фразы Хэппи проглотила, решив объяснить по-другому:?— Все эти вещи спасали меня от этого ?смертельного уныния?, понимаешь?—?Смертельного уныния?Крольчиха замолчала. Но в это же время в её взгляде, направленном на тропинку под ногами, явно читалось напряжение. В конце концов, она заговорила, тихо и мрачно:—?В прошлом году моя подруга погибла,?— Хэппи выдержала паузу, пытаясь собраться с мыслями и не пустить слезу,?— Она всегда старалась держаться правил, была прилежной и послушной. Когда речь заходила о ней, все только и говорили о том, какая она идеальная, ставили её в пример. Но одним утром её нашли в своей комнате с верёвкой на шее. Никто не понимал, почему она так поступила, ведь лишь я знала правду. Она всю жизнь боялась сделать что-то не так, не позволяла себе оступиться и на пол пальца. И лишила себя жизни потому, что больше не могла существовать в этих тисках?— они окончательно раздавили её. Ты представляешь, каково это,?— понимать, что зверь лишил себя жизни задолго до того, как стать подростком? Ведь… не знаю, как у вас, но в Исландии разгуливает стереотип, что только подростки подвержены таким поступкам. Но настоящую статистику скрывают. Но это неважно сейчас, это лишь маленькая частичка одного огромного адского механизма.Вот, что такое ?смертельное уныние??— это когда ты понимаешь, что в этой жизни от тебя не зависит совершенно ничего, когда ты знаешь заранее, что ничего не сможешь изменить, ничего не добьёшься и всю свою жизнь проведёшь на конвейере; и вот от этого понимания ищешь новой жизни, которой, к сожалению, в этом мире нет и не будет. И кажется, что остаётся только один путь…—?В этом контексте воровство и саботаж-ж каж-жутся благом…—?Потому что так оно и есть! Арктос не достоин и доли послушания и уважения к нему своих подданных. Но он всё равно получает это, потому что все мы боимся. Боимся за себя, за свою семью, за друзей, родных. Когда я столкнулась с Арктосом лицом к лицу, я чувствовала, как бешено колотилось моё сердце. Я думала, что те секунды моей жизни?— последние.—?Это было во время вашего с Табалугой виз-зита в Снеж-жную страну?—?Ну… да. А что?—?Просто я тут подумал, что если вы с Табалугой были такой лёгкой добычей, то почему этот тиран оставил вас в ж-живых? Все ведь з-знали, что это приглашение было смертельной ловушкой. Правда ж-же?—?Да, но… Арктос морально измывался над Табалугой. Не знаю, правда, чего он этим добивался. Может, отмщение за страдания, причинённые этим вашим Тирионом.—?Но о твоём присутствии он не знал, потому что не приглашал. А з-значит, мог убить тебя на месте, потому что ты ему, по сути, одно лишь препятствие. Но Арктос не сделал этого. Почему?—?Я не знаю…На этой ноте они добрались до подножия Горы дракона.—?Ты знаешь, Базз,?— вновь заговорила Хэппи, но уже более спокойно и даже с тенью улыбки на лице,?— Я тут подумала. Я могу извиниться перед Табалугой сама, без поддержки. Я расскажу ему всё, что хотела рассказать, и то, чем уже поделилась с тобой. Мне стало легче, хотя говорили мы о тяжёлых вещах. Странно, да?—?Полагаю, тебе просто нуж-жно было выговориться,?— развёл руками тот, едва улыбнувшись в ответ,?— Вряд ли раньше у тебя была такая роскошь, как хороший собеседник.—?Да, это правда,?— грустно усмехнулась крольчиха,?— В любом случае, прости меня за мои нападки. Понимаешь, нельзя решить проблемы по щелчку пальцев лишь из большого желания сделать это.—?Конечно ж-же.—?И ещё, хотела сказать спасибо. За разговоры, за советы и терпение. На этом, наверное, всё.—?Ты уходишь? Ты действительно справишься без-з меня? —?Баззу словно не верилось, что вся эта прогулка обернётся тем, что ему снова придётся вернуться домой, а Табалугу он увидит снова, возможно, ещё очень нескоро.—?Да, так и есть. Это будет личный разговор. Я так решила, это будет моё решение,?— Хэппи пожала плечами,?— Ты только не обижайся.—?Я? И обиж-жаться? Ерунда! —?но даже по натянутому тону было понятно, что тот делает максимально непринуждённый вид.—?Ну вот и всё,?— охотно подыграла крольчиха, параллельно забираясь на один из булыжников, расположенных у горы,?— До встречи, друж-жище.На смешках и возмущённых восклицаниях по поводу ?неоригинальной и совершенно не смешной пародии? приятели и разошлись.***Дигби прорывал свой новый путь, на этот раз, в холодную и жуткую Снежную страну, и думал о том, правильно ли он поступает. С одной стороны, родители ни за что не отпускали его даже на ночёвку к друзьям, что уж там говорить про опасную для жизни миссию на территории Исландии. Наверное, если бы они узнали, то их слабенькие сердца просто не выдержали… С другой стороны, Дигби помогал друзьям, и эта опасная операция стала бы для них поводом для примирения.Но крот понимал, что обманывал себя. Конечно, он действительно хотел помочь, но этот способ казался далеко не верным. Если Хэппи и вправду хотела вернуться в Снежную страну, то сейчас не стоило бы беспокоить её, рискуя своей жизнью. Эмоции эмоциями, но в здравом уме никто не станет возвращаться на каторгу, физическую и душевную. Быть может, Хэппи действительно хотелось вернуться на родину, подсознательно, и при первой же возможности она это сделала под каким-то несуразным предлогом.К тому же, в попытках вернуть дружбу между Хэппи и Табалугой, добираться до Снежной страны должен был именно последний. Ведь, в конце концов, именно между ними произошла ссора. Дигби сейчас был кем-то вроде посыльного, к которому, к сожалению, Хэппи вряд ли прислушается, попытаясь он её убедить не злиться на друга.Но почему же, в таком случае, он продолжал путь в столь опасное место?И на этот вопрос крот также знал ответ. Несмотря на то, что его старания могут оказаться тщетными, несмотря на то, что его жизнь может легко оборваться в любой момент, несмотря на то, что каждая клеточка тела прокалывала его холодной дрожью, Дигби не мог остановиться и повернуть назад. Во-первых, он дал обещание. Во-вторых, боялся показаться трусом. Но самый главный аргумент?— это то, что он возрастёт в глазах друзей. По крайней мере, в глазах Табалуги он уже мог видеть некую гордость по отношению к себе. Как бы корыстны не были его чувства, увы, желание быть ближе к друзьям превосходило все разумные помышления.В небольшом сугробе образовался холмик, который, впрочем, почти в тот же момент разрушился, выпуская на свет тут же окоченевшего кротика. Это было неудивительно: ночью мороз был куда крепче, чем в дневное время. Дигби вылез из сугроба и, выпрямившись, насколько он смог себе позволить это действие, осмотрелся. Уличный фонарь, источающий тусклый свет догорающей лампы, стоял в самом начале (или самом конце?) самой улицы, поэтому разглядеть что-то меж плотно стоящих домов было невозможно, а дорогу можно было увидеть только с помощью естественного и единственного освещения?— снега. Конечно, для Дигби вполне хватало и одного уличного фонаря, ведь в родной деревушке такого чуда техники уж точно было не найти. Но, всё же, вглядываться в каждые предмет и название то и дело приходилось, дабы хоть примерно понимать собственное местоположение и, если что, вернуться по мысленным меткам обратно. Через некоторое время Дигби уже точно давал себе отчёт, что этот город действительно окраина и что он находится на верном пути, но к тому моменту всё его тело окончательно закоченело, а мозги отказывались соображать дальше, словно медленно, но верно застывая в морозном холоде. Крот уже думал о том, что придётся искать под землёй ночлег, но сильно сомневался в том, что многолетняя мерзлота, которую он до этого с полными силами и крепкими руками едва ли преодолел, поддастся ему сейчас, когда от холода его колотило, а пальцы не были способны пошевелиться лишний раз. В плане предстоящих поисках подруги Дигби явно не учёл здешний климат, за что и поплатился.Хотелось спать. Но крот не мог себе позволить это. Он не сдавался до последнего, шатаясь по тёмным улочкам и подворотням и тщетно, тщетно зовя дрожащим голосом крольчиху Хэппи. Но силы с каждым шагом покидали его. В конце концов, Дигби чуть ли не свалился в один из сугробов от страшной усталости. А сугроб казался таким мягким, таким тёплым и уютным…—?Что же ты, бедолага… —?тихо сказал кто-то, с несколько секунд возвышаясь над бессознательным гренландцем длинной тенью.После этот кто-то быстро покинул сие место, не оставив за собой ничего. Даже уснувшего в сугробе Дигби.