Глава 2. Буква закона. Ч.I (1/1)

За окном светило солнце, его лучи проникали в коридор, подсвечивая мерно кружащуюся пыль. В воздухе стоял терпкий запах крови и пота, вытравить который едва ли мог проникавший в широко распахнутые окна ветер.Шинигами четвертого и другие, имевшие сертификат обучавшихся лечебным техникам, с усталыми морщинками и темными синяками вокруг глаз пробегали мимо, не используя сюнпо из-за того только, чтобы не тратить драгоценную реацу. Их глаза блестели, порой чересчур возбужденно - сказывалось действие повышавшего работоспособность наркотика.Мацумото двигалась по коридору, хмуро оглядывала раненных бойцов со слабенькой, едва теплившейся реацу. Как лейтенанту, ей не следовало здесь быть, как лейтенант, она в очередной раз поступала безответственно, оставляя отряд в тот момент, когда присутствие руководства необходимо было почти жизненно. Грызущее душу чувство вины не давало ей покоя, но женщина то и дело раздраженно отмахивалась от назойливых мыслей - офицеры и капитан вполне могли разобраться без нее.В конце концов, она всегда уделяла своим делам внимания больше, чем заботам об отряде.Рангику никак не могла избавиться от изнурительного, давящего беспокойства, и потому решилась на эту очередную самовольную отлучку. Тот, к кому она теперь шла, был назойливым, очень надоедливым и неизменно ненужным. С неловкой заботой, от которой Рангику раздраженно отмахивалась, робким, но постоянным вниманием. И неизменной,почти отчаянной преданностью.Он был в ее жизни на все сто процентов лишним, но теперь, когда во время атаки на Сейретей он был ранен, Рангику чувствовала острую необходимость убедиться, что все с ним в порядке. Пусть даже и убеждалась в этом уже второй раз за сутки.Его палата оказалась крайней - туда переводили тех, чьи ранения не угрожали жизни, и потому лечения они могли подождать. Несмотря на открытое окно, было довольно душно. Комнатка оказалась совсем небольшой, и здесь не было даже кроватей - больные лежали на татами. Вероятно, изначально она и палатой даже не была. Однако, несмотря на более чем скромные размеры, шинигами из четвертого умудрились уместить туда четверо человек.

Она увидела его сразу - Хисаги сидел на крайнем справа татами, и, облокотившись о стену, устало вчитывался в страницы потрепанного вида книги, которую Рангику принесла ему накануне вечером. Капитан девятого и прежде не слишком жаловал книги, а теперь, судя по его терпеливо-утомленному виду, продолжал читать исключительно из чистого упрямства.- Рангику-сан, - услышав ее шаги, он поднял голову. Его лицо приняло растерянное выражение, и он нетерпеливо отбросил в сторону книгу. Улыбка сама собой появилась на его лице.- Привет, - ослепительно улыбнулась женщина и подмигнула немного смущенному капитану. - Что-то, капитан, совсем за вами плохо здесь ухаживают.- Почему, очень даже отлично, - пробормотал Хисаги, неловко глядя на женщину и комкая в руках краешек одеяла. - Одно только - делать мне здесь нечего, когда в отряде дел по горло,- он слегка раздраженно нахмурился, вспоминая его разговор с Уноханой и ее настойчивую просьбу остаться еще на половину дня.- Ой да брось, - весело отмахнулась она. - А то отряд без тебя развалится. Лежи себе и мух считай.- Действительно, что еще-то остается, - отозвался было язвительно Хисаги, но в тот же момент лицо его стало серьезным, и совсем другим голосом, куда более глубоким и тихим, он спросил: - Какие новости?На лице Рангику отразилась растерянность, которую она мгновенно спрятала и кокетливо улыбнулась:- Тебе с девушкой кроме работы не о чем поговорить?- Рангику-сан, - утомленно вздохнул Хисаги, сжав губы и упрямо взглянув на нее. Мацумото подозрительно оглядела двоих бывших без сознания рядовых и черноволосую девушку, которая беспокойно спала, болезненно кривясь во сне. Женщина вздохнула, присела на краешек татами, позволив густым рыжим волосам почти полностью скрыть ее лицо.- Я бы сказала, что это полностью засекреченная информация. Может, только капитаны знают все, а может, и то не все. Столько несостыковок: если слушать официальную версию, получится, что Пустые появились из воздуха, напали интуитивно - на самое большое скопление духовной энергии.

- Хитсугая, - как ругательство, сквозь зубы протянул Хисаги. - При Ямамото никогда ничего не скрывалось. Больше не появлялись?

- Нет, - помедлила Рангику. - Не знаю, во всяком случае, никаких слухов об этом нет. Так или иначе, похоже, все были уничтожены.- Черт подери. Уничтожены, но какой ценой, - хмуро пробормотал Хисаги.- Да, ничего не скажешь, - тяжело вздохнула рыжеволосая женщина, откинув назад волосы и смерив Хисаги серьезным взглядом. - Духовное голодание у всех, кто участвовал в операции, да еще и двадцать четыре погибших.

Справа от них раздался негромкий болезненный вздох, Мацумото замолкла, с подозрением взглянув на соседку Хисаги. В бесконечной веренице раненных и пострадавших шинигами было уже не до того, чтобы обращать внимание на такие мелочи, как раздельные палаты для рядовых и офицеров или для мужчин и женщин, разделяли, в основном, на тех, кому помощь требуется в первую очередь и тех, кто еще мог подождать. Ее лицо было скрыто разметавшимися темными волосами, но что-то в ее чертах показалось Мацумото знакомым.-Кто это? - вопросительно подняла брови Рангику.- Куросаки Карин, - думая о чем-то другом, произнес Хисаги. Женщина выпрямилась, внимательно взглянув на тоненькую фигурку девушки. Заметив ее реакцию, Шухей удивленно спросил: - Знаешь ее?- Очень хорошо, - кивнула Рангику, задумчиво закусив губу. - Мы давно знакомы.*** Около 64 лет назад, Общество Душ

Мацумото, скучающе вздохнув, покачала стакан с водой - вода закружилась, издав забавный булькающий звук - перевела взгляд на потолок и вздохнула. Сегодня был третий день приема студентов в Академию Шинигами, и, по давней традиции, кто-то из высшего командования Готей 13 непременно должен быть в приемной комиссии в качестве приглашенного гостя. Работа была унылой и неблагодарной - будущие шинигами казались ей на одно лицо, и Рангику давно уже устало смотрела в пространство, подперев голову рукой.

Главным было, пожалуй, то, что рыжеволосая шинигами была именно гостем. То есть влиять на выбор комиссии она не могла - набирали студентов только преподаватели. Ее дело - написать в сегодняшнем отчете о том, кто показался ей наиболее способным. Однако, юные дарования если и были, то успешно промелькнули мимо скучающего взора Рангику. Шинигами вздохнула, кинула взгляд на молодого преподавателя, сидевшего слева с самого краю, и улыбнулась. Преподаватель поймал ее взгляд, ответил мимолетной улыбкой и перевел взгляд на сидящего перед ними мальчишку.- Последний вопрос, - размеренно говорил председатель. - Почему вы решили стать шинигами?Рангику устало взглянула на часы - без пятнадцати час дня. Ками-сама, это только начало! Случайно поймала заинтересованный взгляд того самого преподавателя и вновь очаровательно улыбнулась. Кажется, она знала, кто будет ей диктовать сегодняшний отчет.- Коллеги, я отойду, - жизнерадостно улыбнулась Рангику сидящим преподавателям, как только парнишка вышел из зала. Одна из членов комиссии - пожилая красивая женщина - нахмурилась, но промолчала. Черноволосый преподаватель одобрительно качнул головой и повернулся назад к соседу, обсуждая какой-то вопрос.Женщина облегченно вздохнула, поправив лейтенантскую повязку, и вышла в коридор.Абитуриенты заполнили собой все свободное пространство, разделившись по группам и настороженно друг друга оглядывая.Вот юные аристократы - с гордым взглядом и в дорогой одежде, презрительно смотрят на окружающих. Один из них разговаривает с хорошо одетым парнем, но по манере поведения можно сразу сказать - тот ему не ровня, он в лучшем случае из родившихся здесь, но может так оказаться, что и вовсе из первых районов Руконгая.Вот кстати и они, из первых районов. Чистые, ухоженные, любимые своими неродными семьями, неодобрительно косятся на аристократов и о чем-то тихо переговариваются. Это сейчас они ведут себя дерзко и пренебрежительно и всем своим видом показывают то, что аристократы им не указ. Попав в Академию, они станут их свитой, что будет безропотно ловить каждое слово.Они самые счастливые из всех детей, кто здесь находится - не обремененные рамками знати, не ведающие безнадежного существования руконгайских ровесников.Дети из первых районов, хоть фактически из Руконгая, руконгайскими не считаются. Это слово пахнет отчаянием, горькой едой и вечным голодом, стертыми ногами и оборванной замаранной одеждой. Грязь, страх и пресный запах пота. Подчинение сильным, безропотное исполнение каждого их слова. Жизнь, окрашенная в кровь и несмываемый позор.Вот они, истинные руконгайские, такие же, как и Рангику много лет назад - из-под сальных нечесаных волос они глядят друг на друга озлобленными волчатами. Они готовы загрызть соперника за место в Академии, потому что знают, что только так можно выбраться в жизнь, к которой почему-то все стремятся и называют достойной. Даже самый хлипкий из них будет отчаянно рвать волосы и расцарапывать лица всем, кто покусится на его право на солнце. Они - будущие лучшие воины, эти руконгайские, и будут бороться за Сейретей так, как всегда привыкли бороться за жизнь - отчаянно и безнадежно.- Рангику-сан... - испуганный тонкий голос сбоку. Рыжеволосая шинигами оглянулась. За рукав косоде ее тянула девочка лет четырнадцати. Ее черные волосы были неровно острижены, а во взгляде - болезненное, глухое отчаяние. Она была из тех, руконгайских - вот, испуганно оглядывается затравленным взглядом, потому что остальные глядят на нее с ненавистью, отчаянно завидуя тому, что та может обратиться к шинигами. Девушка была болезненно худой, а все ее тело было покрыто старыми и свежими царапинами и синяками. Из-под серого платья выглядывали худые, как палки, ноги со стертыми коленками. Но хватка у нее такая крепкая, будто от того, узнает ли ее Рангику, зависит жизнь.Мацумото девочку совсем не помнила и только с жалостью смотрела на нее. Быть может, довелось им познакомиться, когда она обходила Руконгай, уничтожая очередного Пустого. Это могло случится годы, а то и десятилетия назад. Однако девочка сглотнула - во взгляде появилась подернутая страхом решимость - и прошептала:

- Вы меня наверное не помните... Мое имя Куросаки Карин, я сестра Ичиго.***Мацумото ошарашенно оглядела ее вновь. Сестра Ичиго... в глаза бросились сведенные брови и потухший голодный взгляд. Женщина взяла ее за руку - запястья у той были тоненькие, как тростинки, и потянула вниз.- Я вас искала, - счастливо бормотала девчонка, запинаясь и с трудом поспевая за Мацумото.Они вышли из офиса Академии, что располагался в первых районах Руконгая. Офис выходил на уютный зеленый дворик, обнесенный со всех сторон стенами. В него нельзя было попасть иначе, кроме как пробравшись через черный вход. Никто из абитуриентов о нем не знал - уж очень долго нужно было добираться - потому здесь было тихо и пустынно. Мацумото присела на ступеньки, и Карин, испуганно на нее взглянув, осторожно опустилась рядом с ней.Девочка была такой худой, что казалось, ее острые позвонки, обтянутые тонкой кожей, можно было пересчитать.- Я вас искала, - глаза девчонки светились от счастья. - Я так давно хочу увидеть Ичиго!Мацумото озадаченно смотрела на нее, и в груди женщины шевельнулся страх. Она не помнит?- Как только я сюда попала, сразу начала его искать. Но пока нашла только Юзу, это моя сестра-двойняшка, - девочка схватила ее за руку. - Но потом я вспомнила, ведь мой брат был шинигами! А значит, я смогу найти его в Сейретее!Девочка была так счастлива, будто Мацумото и была ее родным братом, которого она так давно искала. Сердце женщины сковал ледяной страх, и она, облизав губы, накрыла ладонью руку девушки.

- Мы ждали его, и искали, каждый день, но он просто... - она погрустнела. - Не смог нас найти, да? Руконгай большой, а в районах после тридцатого редко бывают шинигами. Но потом я вспомнила, - девочка повторилась, говоря об этом так, будто это был самый счастливый день в ее жизни, - Что Ичи-ни был шинигами! Мы стали искать шинигами, но никто не знал про Ичи, - девчонка все крепче сжимала руку женщины, доверительно глядя ей прямо в глаза и рассказывая, - И тогда... у меня всегда было много духовной энергии... Юзу сказала, что я должна пойти в Академию, что там всегда есть офицеры из Готея, и что вы расскажете Ичи-ни, где мы.Рангику чувствовала, как громко бьется ее сердце, и горько сжимаются губы.- Карин-тян, - девочка смотрела на нее своими счастливыми глазами, и Мацумото вздохнула, грустно глядя на нее. - Ичиго умер задолго до тебя. Ты не помнишь?Карин задумалась, и ее лицо помрачнело.- Ну да, я плохо помню... Брат попал в аварию, да? Сейчас это неважно, - она недовольно нахмурилась. - Как Ичиго? С ним все хорошо, да? Он ведь не... - Карин взглянула на Мацумото, поймав ее печальный сочувственный взгляд, и ее губы сжались. Она низко опустила голову и взглянула на Рангику потухшими глазами.- Ичи-ни погиб, да? - совсем чужим голосом спокойно спросила она. - Понятно.- Нет, он не погиб, Карин, - глядя, как в глазах девушки вновь зажигается надежда, она торопливо продолжила: - Все немного сложнее, - Мацумото сжала губы, с невольной жалостью взглянув на угловатую забитую девчушку и крепко сжав ее руку. - Он умер задолго до тебя, но до сих пор не вышел из Разделителя миров.Пройти в Общество Душ иначе, чем через Разделитель, нельзя. И души, что проходят духовное погребение, Аидовы бабочки ведут именно через этот проход между миром живых и миром мертвых. Сенкаймон - это путь для шинигами, занимающий минуты. Однако человеческие души идут туда совсем другой, своей дорогой. И потому оказаться в Обществе Душ человеческая душа может в тот же день, а может - через столетие.*- Вот как, - лицо Карин приняло задумчивое и грустное выражение. - Понятно.Она молча встала, покачнулась, собравшись уйти, но Мацумото тихо окликнула ее:- Ты ведь сдала письменные экзамены, так, Карин-тян? Иначе тебя бы не пустили на практические.Карин дернула острым плечом - платье на ней висело как мешок из-под картошки - и равнодушно ответила:- Да.Она оглянулась и встретилась с решительным взглядом Мацумото. Та ослепительно улыбнулась и весело заключила:- Значит, все просто. Ты поступаешь в Академию!И женщина с облегчением увидела, как медленно отчаянное и мрачное лицо девушки светлеет, а в глазах загорается надежда.Если она станет шинигами, Ичи не придется ее долго искать, ведь первое место, куда он здесь пойдет - это Сейретей.Если она станет шинигами, то вероятность того, что она пропустит момент, когда Ичи-ни выйдет из Разделителя миров, будет стремится к нулю.Ведь если она станет шинигами, ей будет гораздо легче перевернуть оба мира, включая и междумирье, чтобы его найти.Рангику подмигнула и протянула ей руку._______* Канонная информация. Арка про спасение Рукии, путешествие в Общество Душ (22 серия аниме). Названый старший брат Сибаты (мальчика в попугае, которого нашел Чад) говорил следующее: "На земле люди умирают в разное время в разных местах, ну а здесь они оказываются все вместе. <...> Вот, например, я умер в префектуре Яманаси в 1947 году. Достаточно давно по сравнению с Сибатой. И время, и место - все другое."