Глава 19. Миттельшпиль. Часть 6 (1/1)

Араши вошёл в будуар без стука, чем вызвал нешуточный переполох среди фрейлин, заставив их побросать рукоделие и в жесте почтения пред Воплощением Бога, закрыть лица широкими рукавами. Гюссхе, совсем недавно уложившая детёнышей на дневной сон, оставив Хельгу охранять драгоценное потомство, собиралась почитать в тишине и спокойствии, которое было грубо нарушено незапланированным вторжением Хаффи. Он же, казалось, совершенно не обращал внимания на явное раздражение Гюссхе, очевидно, не ощущая за собой вины за нарушенный отдых наречённой. Коротким властным жестом он велел девушкам-фрейлинам выйти из комнаты и пока длился этот процесс неотрывно смотрел на свою женщину. Взгляд его, неожиданно тяжёлый, заставил строптивицу надменно задрать подбородок, за привычной реакцией скрывая свою неуверенность.Хаффи изменился, - вдруг с какой-то неотвратимостью поняла она. При долгожданной встрече, исполненной радостного, едва ли не восторженного возбуждения, это обстоятельство не так сильно бросалось в глаза, но теперь… Будучи бесправной пленницей на «Немире», Гюссхе обучала тонкостям этикета и наукам человека, чьей силой являлась острота ума и необыкновенная жажда знаний, которые он умел применять со смертоносной точностью. Однако в Араши не было того, что делало бы его в глазах Гюссхе воином в истинном смысле этого слова.И вот он стоит перед ней – прославленный хафес, познавший на деле собственную мощь и силу, узнавший границы своих возможностей и шагнувший далеко за их пределы. Суровый воитель, отмеченный ранениями, видевший смерть друзей и врагов и сам едва не отправившийся во тьму… В его чертах помимо прежней властности появилось нечто неуловимое, что придавало Араши сходство с мрачными ликами воспетых в древних сказаниях великих героев.С трудом Гюссхе выдержала золотой взгляд Хаффи, борясь с желанием по примеру фрейлин спрятаться от него за широким рукавом, вновь почувствовать себя в уютном, привычном мирке. Но она не могла себе позволить подобной роскоши, ибо женщина, что хочет быть достойной внимания Великого Дракона, не должна трусливо опускать взгляд.- Вижу, вы по-прежнему не изменяете своим варварским привычкам врываться в покои эссы без предупреждения, - холодно произнесла она, искривив красиво очерченные губы в язвительной усмешке. Араши не ответил на эту шпильку, словно и не заметив укола. Свет множества светильников причудливым танцем скользил по его коже, высверкивая острым перламутром и плавными переливами жемчужного нежные хэле, заставляя невольно затаить дыхание, наслаждаясь тонкой игрой полутонов, плетущих неимоверно сложную паутину в сверкающем золоте властного, пленительного взгляда.О, мучитель и спаситель! Безупречный, величественный посланник Изначальных!..Гюссхе склонила голову на бок, словно изучая мерзкое насекомое, посмевшее предстать пред нею, на деле же любуясь его статью. Но вот Хаффи взмахнул рукой и двери за его спиной распахнулись, являя удивлённому взгляду женщины странную процессию – четверо мужчин в мундирах незнакомого покроя, пестревших обугленными прорехами и пятнами засохшей крови, с натугой волокли большой контейнер. Вид они имели при этом самый жалкий и уничижительный. Один из военнопленных, видимо, старший офицер, был в годах, двое могли сравниться возрастом с Араши, последний же – и вовсе безусый юнец, угодивший в переплёт в самом же первом бою. Дождавшись знака Змееглазого, хсауры с видимым облегчением поставили ящик на пол.- Вы, верно, сгораете от любопытства, пытаясь угадать, что в контейнере? – Предположил Араши и по его тону Гюссхе поняла, что вряд ли там охапка цветов. Тонко улыбнувшись, эсса сказала:- Полагаю, я и без лишних вопросов скоро узнаю об этом, иначе зачем всё это представление?Араши кивнул, носком сапога откинув простую щеколду, запирающую сундук и откинул крышку. Внутри оказались какие-то металлические пластины, обугленные и искореженные. Пленные принялись выкладывать непонятные символы к ногам женщины в определённом порядке, так что она догадалась – перед ней лежат иероглифы чужого языка, но что они означают? Символов оказалось ровно десять и в ожидании объяснений Гюссхе, приподняв брови в вежливом полу-удивлении, воззрилась на Араши. Он, явно наслаждаясь замешательством невесты, произнёс:- Я долго думал над тем, как доказать исполнение своих клятв. Может, преподнести вам в дар головы врагов? Но три тысячи голов занимают довольно много места, и, к тому же, имеют свойство портиться со временем.Гюссхе отметила, что при последних словах Хаффи мальчишка-пленный судорожно дёрнулся, мучительно сглатывая. Остальные просто опустили взгляд, явно стыдясь. Неужели люди были такими чувствительными? В таком случае, Араши отличался от большинства своих сородичей непримиримой жестокостью. Воплощение Великого Дракона, ни мало не интересуясь реакцией окружающих на свои умозаключения, продолжал:- Тогда я предположил, что можно было бы законсервировать глаза жертв, однако их было бы слишком трудоёмко пересчитывать. Обдумав все варианты, я остановился на следующем. Перед вами, моя хэйна, первые буквы имён боевых крейсеров, которые я уничтожил лично. Стремясь к наиболее точному исполнению клятвы, я выбирал только те корабли, чей экипаж насчитывал три сотни душ. Таким образом, наше соглашение я считаю исполненным. Кстати, выложенные в такомпорядке буквы эти на моём языке означают ваше имя: «Эсса Гюссхе». О, вижу, мои объяснения не полностью удовлетворили ваше любопытство и вы всё ещё в недоумении относительно присутствия этих хсауров.Гюссхе отметила для себя этот факт. Араши не сказал «людей». Он сказал – «хсауров», тем самым полностью отрицая собственную принадлежность к этой расе, и сделал это не случайно именно перед ней и сейчас. Это скрытое послание было простым и незатейливым, расшифровать его не составило труда.Гюссхе улыбнулась самыми кончиками губ, оценив его талант, после чего кивнула, подтверждая предположение Араши и продолжая рассматривать пленных. Змееглазый, между тем, вынул из ножен, прикреплённых к бедру, широкий кинжал и, поигрывая им, объяснил:- Все загадки имеют простое решение, моя эсса. Эти несчастные – последние жертвы в списке, их я приберёг напоследок, дабы вы собственными глазами могли увидеть исполнение жертвоприношения. Итак, пожалуй, начнём с младшего, проявив, тем самым, милосердие. Ни к чему ему мучатся ожиданием казни.С этими словами Араши зашёл юноше за спину и приставил лезвие кинжала к беззащитному горлу. Остальные мужчины, понимая, что должно произойти не только не воспротивились, но и ещё ниже опустили плечи и головы, напоминая покорных баранов, пригнанных на убой. Хаффи полностью сломил их волю, обладая над пленниками какой-то мистической, страшной властью.Обречённый юноша вытянулся в струнку, пытаясь отодвинуться от леденящего клинка, в прозрачно-серых глазах застыли совершенно детский страх и униженная мольба о помощи. «Неужели это происходит со мной? Как я могу умереть?»Кинжал неумолимо врезался в кожу, начиная своё движение, Араши совершенно будничным жестом запрокинул голову мальчика… и Гюссхе остановила его, сказав:- Довольно смертей, Хаффи. Я полностью принимаю исполнение твоей клятвы и готова присягнуть в том перед богами.- Жалость, проявленная к врагу – милосердие или мягкость? Похоже, за время моего отсутствия, характер моей эссы изменился? – Во вкрадчивом голосе Араши слышалась ехидная подначка, однако Гюссхе лишь оскорблённо приподняла брови:- Вам не приходило в голову, что я всего лишь опасаюсь за ковры. Кровавые пятна могут безвозвратно испортить их изысканный рисунок.Араши рассмеялся – звонко, радостно. Он действительно остался доволен этим ответом, а пленники принялись робко переглядываться, до последнего не веря в то, что судьба предоставила им ещё один шанс.- Что ж, хэйна, не буду больше мешать вашим приготовлениям.- К чему? – Настороженно поинтересовалась Гюссхе. С таким мужчиной, как Араши, можно было опасаться чего угодно. Всё ещё улыбаясь, он пояснил:- К свадьбе, разумеется. Она состоится на закате и уже через пару минут сюда явится целый штат служанок, так что мне, как хафесу, совершенно не стоит путаться у них под ногами.Женщина слегка опешила от столь резкого поворота событий. Она считала, что до свадьбы ещё будет время… не учла только нетерпения Великого Дракона. И пока она собиралась с мыслями, помилованные узники погрузили трофеи Хаффи в контейнер и вынесли из комнаты. Окрылённые внезапным счастьем, они уже не обращали внимания на вес своей ноши. Глядя на это, Гюссхе вдруг улыбнулась хитрости и коварству Араши. Разумеется, он и не собирался убивать этих несчастных, иначе бы ему пришлось иметь дело с сундуком самому или звать слуг, а это, как ни погляди, унизительно.Пожалуй, стать женой такого мудрого Владыки – не так уж и плохо?+++Когда в камере обычное освещение сменилось тревожно-алым аварийным, Джейнно не поверил своей удаче! Разумеется, едва угодив в расставленную Альфредом ловушку, а после – еле оклемавшись от наркотиков, которыми его накачали, герцог Фаул принялся искать пути к побегу с помощью Покрова. Однако медицинские препараты всё ещё надёжно блокировали его способности, так что странная авария, на пару минут отключившая напряжение в лазерной системе охраны, оказалась как нельзя кстати. Выскочив из камеры и могучим ударом отправив в нокаут подбежавшего охранника, Джейнно обзавёлся табельным оружием и направился по длинному коридору в тот сектор, где, как он слышал из разговоров тюремщиков, держали наследника и регента. При мысли о том, что Альфред мог сделать с Зэром, герцог Фаул ощущал леденящую душу ненависть и столь же сильный страх за возлюбленного брата. Чувства эти были ему чужды и от того более пугающими казались, словно внутри что-то сломалось, как если бы Джейнно был механизмом, в котором заклинил винтик.Миновав два пункта охраны и по-прежнему без труда подавив сопротивление персонала, а заодно разжившись ещё парой лазерных карабинов и неплохим виброклинком, на третьем перекрёстке Джей налетел на Браниха, выглядевшего несколько нелепо в тюремной робе и обрывках кандалов. Видимо, удержать доблестного адмирала от побега не смогли даже итронные наручники.- Вот так встреча, - хрипло рассмеялся герцог Грейд, сдёргивая с плеча брата карабин и проверяя уровень заряда. – Неплохо выглядишь, Джей. Каково тебе теперь, без «смертельного ока»? Чувствуешь себя простым смертным?- Так же, как и ты, - сипло каркнул лорд Фаул. – Нужно торопиться.- Сектор «крилл»? – С пониманием кивнул Браних, и тут же свет над их головами, мигнув, из алого вновь стал нормальным, а пронзительный вой сирен резко прекратился, оставив в ушах звон от внезапной тишины. Передёрнув затвор карабина, Джейнно кивнул Браниху:- Прикрывай, неудачник.- Эй! – Возмущённо воскликнул адмирал, не отставая от почти бегущего по коридору брата: - Какого праха ты себе позволяешь?!- Ну, это же не я подарил Змееглазому целый звёздный сектор, верно?- О, конечно, - ядовито пропыхтел герцог Грейд. – В то время, как я участвовал в битве с коварным врагом, ты героически совокуплялся с любовницей! Нечего сказать – подвиг, о котором непременно сочинят сотню баллад.Браних запнулся, внимательно вглядываясь в чёрное жерло дула лазерной винтовки, но поистине бездонной чернота эта была во взгляде Джейнно Фаула, когда он проскрежетал:- Заткни свою пасть. Если позволишь себе подобные речи при Эвазаре, у меня станет на одного брата меньше, понял?Сказано это было очень буднично, совсем не похоже на угрозу, однако в животе Браниха разлилась незнакомая холодная пустота. Чтобы скрыть это, адмирал как можно безразличнее пожал плечами, после чего, вскинув свою винтовку на плечо брата, используя его как опору, сделал пару выстрелов, уложив насмерть двух подкрадывающихся охранников. Переступив через бездыханные тела, Джейнно нахмурился:- Странно, я не слышал их шагов.- Тебя слишком занимала демонстрация собственных предпочтений, - ядовито предположил Браних, ввернув остроумную шпильку совершенно безнаказанно, зная, что излишне прямолинейный Джей не распознает тонкую издевку. – Я тоже не слышал их, если тебя это успокоит, но разглядел тени. Тени – моя специальность, - адмирал ехидно улыбнулся.- Фетты, - с досадой констатировал Джейнно.- Верно. Предатели, которые служат Энрике.- Полагаю, мы скоро узнаем, почему.Герцог Фаул остановился перед огромными стальными воротами, снабжёнными виртуальной консолью, имеющей несколько степеней защиты от взлома. На абсолютно нерушимых створках красовалась трафаретная надпись: «сектор крилл».- Как мы попадём внутрь? – Нервно оглянувшись, поинтересовался Браних, обозрев внушительное препятствие. Лорд Фаул протянул руку и материализовавшийся в его ладони огромный чёрный меч рассёк заискрившую консоль.- Видимо, препарат, который нам вкололи, имеет весьма ограниченный срок действия.- Из этого можно сделать предположение, что образцы наркотика сугубо экспериментальны, не так ли? – Задумчиво протянул Браних, наблюдая за тем, как брат вырубает в монолите якобы нерушимого сейфа дыру, способную пропустить двух взрослых мужчин. – Следовательно, о кратковременном эффекте и необходимых объемах препарата знает и та тварь, что забралась Энрике в мозг. Вывод – наш новый Император и не собирался оставлять в живых «лишних» братьев.- Полностью согласен, - Джейнно с довольным видом оперся на свой огромный меч, созерцая результаты работы. – Пожалуй, стоит лишить его утешительного приза. Бран, будь поаккуратнее, не задень Эвазара.Тьма вскипела и забурлила у ног Браниха, беря начало в его тени. Она разрасталась, облекая своего повелителя и хозяина непроницаемо чёрным плащом, а когда лорд Грейд обернулся к брату, хищно улыбнувшись, Джейнно увидел, как за считанные мгновения зрачки Браниха неимоверно расширились, затопив тьмой глазницы.- Ничего не бойся, Джейнно, ибо твои страхи могут обратиться против тебя.- Значит, нам обоим повезло в том, что я практически лишён этого бесполезного чувства, - почти не солгал лорд Фаул. Ещё раз улыбнувшись, Браних шагнул в проход и рождённые его силой создания, похожие на ломкие абрисы фигур, заполненные чернотой, послушно ринулись вперёд, словно ищейки на запах жертвы. Джейнно оставалось лишь прикрывать спину брата, не особенно вслушиваясь в крики отчаянного ужаса и звуки беспорядочной пальбы. В конце концов, он сожалел, что не может лично принести избавление для этих несчастных, искренне считая, что смерть от честного клинка – чиста и почётна, не то что позорно сдохнуть от выкрутасов собственного воображения. Пропуская Браниха вперёд, Джейнно чувствовал бессильные ярость и гнев. Они клокотали внутри, словно магма в жерле пробуждающегося вулкана… но слишком велика была вероятность того, что обезумевшие от страха охранники попытаются взять наследника трона в заложники, а он, Джейнно, не сможет вовремя обуздать своё безумие, сверкающее алым на кончике клинка. Рисковать своей жизнью – легко и привычно, но только не ЕГО.Но вот, шагая по телам павших противников, они достигли своей цели – особо охраняемой камеры. Сопротивление здесь было гораздо сильнее, но вернувших свою силу принцев уже ничего не могло остановить. Взрезанные электронные замки, запах горелой изоляции и вот дверь распахнулась…Джейнно страшно вскрикнул, бросаясь внутрь стерильно-белой камеры, на полу которой безвольной сломанной куклой лежал Эвазар. Лицо его было настолько бледным, что могло соперничать с молочной белизной допросной. И на фоне этой чистоты грязными пятнами смотрелись брызги и застывшие потёки чёрной крови. Изрыгая заковыристые проклятия в адрес вероломного Энрике, герцог Фаул звал:- Заре! Заре, ты слышишь меня?!Веки несчастного еле заметно дрогнули, но он так и не смог найти в себе сил открыть глаза, чтобы увидеть брата, склонившегося над ним. Изломанное беспощадной болью тело отказывалось служить, а когда Джей коснулся шершавыми сухими пальцами губ наследника, чтобы проверить – дышит тот или нет, сознание милосердно оставило Эвазара, позволив забыться в ласковой, мягкой тьме.- Они пытали его, - с отвращением процедил Браних, пнув подвернувшееся бездыханное тело последнего из защитников этой «крепости». – Сволочи!Джейнно с великой осторожностью поднял на руки тело брата, стараясь не причинять лишней боли. Перебитые в нескольких местах ноги, помятые рёбра, внутренние кровотечения – далеко не весь перечень, который выдал бы дроид-диагност. Зэра срочно нужно было спасать, иначе он не проживёт и нескольких часов.- Рик заплатит за каждую секунду страдания Заре. Я клянусь в этом.Больше немногословный маршал не сказал ничего, однако Браниху тотчас представились все виды казней, вплоть до самых диких, уходящих корнями в дремучее прошлое.- Давай позже решим, кто съест печень Энрике, а кому достанется сердце. Забираем добычу и сваливаем!Обратную дорогу Джейнно помнил плохо. Должно быть от того, что коридор впереди кишел тварями, подчиняющимися Браниху, а сами они просто бежали следом, отмахиваясь от встречных патрулей, поднятых по сигналу тревоги. Взгляд лорда Фаула то и дело впивался в лицо Эвазара, отмечая всё новые и новые следы жестоких пыток. Пересохшие губы регента приоткрылись, но если он и застонал от боли, то совсем неслышно.- Скоро всё закончится. Потерпи. Только не умирай… - Эти слова Джейнно твердил, как чудотворную молитву, могущую удержать умирающего брата на этом свете. Ловчий Теней обернулся, ободряюще хмыкнул:- Он выдержит. Это же Зэр! Он настолько ответственный, что просто не посмеет умереть, бросив нас одних. Хватит смертей. Больше никто не погибнет!И не смотря на то, что слова эти были корявы и очень далеки от тех сладких песен, что обожают менестрели, сказаны они были от всего сердца, звеня неподкупной, искренней уверенностью, что так и будет.- Да, - кивнул Джейнно, прижимая к груди своё драгоценное сокровище. Он позаботится о том, чтобы все виновные понесли заслуженное наказание, ибо только таким образом, единственным доступным для него, мог выразить всю глубину своего гнева.Как ни странно, но из Дворца они выбрались, практически не встретив сопротивления. Несколько раз автоматические двери внезапно срабатывали, отсекая беглецов от отрядов преследователей, и напротив – перед Бранихом и Джейнно открывались пути, о которых принцы ранее и не знали! Тёмные, узкие ходы, пролегающие в толще стен, запах пыли и плесени, горький привкус тайн, бережно хранимых и уже не нужных тому, кто так любил мягко, неслышно ступать по выстланным старыми коврами переходам, из этой затхлой, отдающей древностью тьмы вглядываясь в ярко освещённые комнаты.Почему-то именно сейчас Браниха накрыло осознанием того, что прошлая его жизнь безвозвратно утрачена со смертью отца и Лукаса, сумасшествием Энрике… Столько потерь и поражений, и дело было даже не в проигранной битве, ведь, в конце концов, проиграть аналитику уровня Араши не столь уж тяжкое преступление. Просто адмирал, прошедший сквозь огненное горнило множества битв и выживший всему вопреки понимал – сейчас они с Джейнно подобны бойцам, получившим тяжкие ранения, но не способным остановиться, чтобы прийти в себя. Слишком часто видел Браних, как умирали те, кто не вовремя вспоминал о своей боли.Нельзя думать, нельзя останавливаться – только вперёд! Он ещё успеет разорвать собственное сердце ледяными крючьями тревоги за жену и детей, так же, как Джейнно успеет почувствовать запоздалые стыд и сожаление за то, что был так необдуманно откровенен в своих порывах перед тем, кто умел всё замечать и делать правильные выводы. Хотя… что в действительности может чувствовать закалённый в боях идеальный воин без страха и упрёка? Истинный рыцарь и жестокий палач, сочетающий в себе две прямых противоположности – благородство и безумие.Сейчас было важным лишь то, что Дворец помогал им всеми доступными средствами, не взирая на угрозу расправы, не считаясь с опасностью… И невозможно было упустить такой шанс, поддавшись собственным чувствам!- Что теперь? – Они стояли у обрыва, за которым территория орбитального комплекса заканчивалась и начиналось хмурое, дождливое небо Столицы, и до ближайших шпилей и башен прочих зданий пролегала ужасающая пропасть многих километров. Если бы не атмосферный купол Дворца, принцы не смогли бы долго продержаться без кислородных масок.Браних проигнорировал нетерпеливый вопрос брата, сосредоточенно набирая на миникомпе, вмонтированном в массивную наруч, ряд сложных комбинаций и команд. Когда-то он воспользовался услугами телепата Лиги для того, чтобы намертво впаять в собственную память жизненно важную последовательность символов. Он полностью разделял мнение супруги о том, что если хочешь жить красиво, нужно иметь две вещи – чёрных ход и запасной выход.Последняя цифра, мигнув, погасла на голографическом дисплее и в ту же секунду послышался вибрирующий гул, сотрясавший, казалось, основы мироздания. Лицо Джейнно прояснилось – ему отлично был знаком звук разогревающихся ионных двигателей. Над вскипевшими облаками, словно чудовищный левиафан, вынырнувший на поверхность океана, показался гладкий, обтекаемый борт крейсера класса «Эскафлон». Серебристый кит величественно поднимался над облаками, блестя влажным металлом обшивки – там, внизу, шёл проливной дождь, вместе с жителями столицы оплакивающий смерть Императора Тимо Лайтонена. Мастерство пилота позволило военному кораблю максимально близко подойти к границе Дворца, так что от гостеприимно распахнутого шлюза принцев отделяла лишь узкий, шириной в шаг, провал в бездну.Пропустив вперёд Джейнно, по-прежнему бережно, словно большого ребёнка, прижимающего к груди бесчувственного Эвазара, Браних задержался, последним долгим взглядом прощаясь со сверкающей громадой Дворца. Отсюда, с самых границ парящего комплекса, были видны тёмные траурные полотнища, трепещущие под порывами ветра – скорбные знаки грядущих похорон. И это было некоей вехой в истории Галактики, ибо никогда уже яшмовый трон не займёт Император, который мог бы сравниться с отцом. Никогда больше голос его не раздастся под сводами залов, не будет слышна тяжёлая, хозяйская поступь, а зеркала не отразят гордый профиль и ясного взгляда сапфирово-синих глаз. Там, внизу, тоже скорбели – Лига Одарённых потеряла одного из Хранителей, самого сильного в пяти поколениях, выдающегося лидера… Лукаса.Браних понимал, что напрасными сожалениями делу не поможешь, не вернёшь павших к жизни и не умертвишь недругов, а потому, простившись молча с родиной, которую знал, Адмирал взошёл на борт корабля и люк с тяжёлым лязгом захлопнулся за его спиной. Впереди были лихие времена позорного бегства и то, что Джейнно назвал бы «игрой в прятки».