Глава 30 (1/1)

—?Девять из двенадцати! —?в очередной раз восторженно воскликнул Фальк после того, как кровь леди Тилни оказалась в хронографе, а мы с ним сидели в его кабинете. —?Если дальше все пойдет также хорошо, то тебе нужно будет совершить еще три прыжка, и круг крови замкнется,?— улыбнулся он.Я непонимающе посмотрел на него.—?Почему три? Разве Пол и Люси не скрываются в прошлом вместе? —?спросил я спокойным голосом, пока внутри всего меня лихорадило.

Хранители действительно составили план, по которому хронограф можно будет наполнить если не сегодня, то завтра. А я все еще не представлял будущее дальше предстоящего разговора с Гвендолин.—?Да, ты прав,?— согласился дядя. —?Но мы ведь предполагаем только год, в котором они скрываются. Благодаря тому письму, которое ты передал в прошлую пятницу Магистру третьего августа 1912-го, мы надеемся заполучить точные сведения о местонахождении Люси и Пола.Я вспомнил, что передал письмо адепту, но суть от этого не менялась. Скорее всего, как мне и пообещал тот мужчина в 1912-м, конверт попал в предназначавшиеся руки.Фальк продолжал благодаря прекрасному настроению, делавшему его более словоохотливым, чем обычно:—?Я написал о том, что вы столкнулись с Полом и Люси в доме у леди Тилни, и попросил взять дом в Белгравии под пристальное наблюдение. Возможно, они появятся там еще раз, а если нет, то хранители проследят за Леди Тилни, которая, скорее всего, выведет детективов на верный след, указывающий на реальные имена и адрес предателей.—?Дядя, как ты можешь говорить так о родном брате? —?спросил я, думая о том, что Пол с Люси могли вовсе и не быть предателями.—?Несмотря на любые родственные связи, вещи нужно называть своими именами,?— хмуро проговорил Фальк и задумался, смотря мимо меня.И эта фраза доказывала лишний раз, что мне нельзя показывать тайные пророчества никому, даже собственному дяде. Я понимал, что времени для того, чтобы спасти Гвендолин, практически не оставалось, и поэтому спросил обреченным голосом:—?Куда сегодня мне прыгать дальше?—?На сегодня заданий хватит,?— ответил Фальк бодрым голосом, вернувшись из своих мыслей. —?Ты хорошо поработал. Поэлапсируй еще пару часов в подвале вместе с Гвендолин, потренируй ее перед завтрашним балом.—?Нет! —?выкрикнул я, чем вызвал удивленный взгляд дяди.Только не сто двадцать минут в подвале наедине с Гвен. Я точно знал, что не смогу себя контролировать, и тогда под затеей с друзьями можно было писать ?все пропало?.Я постарался быстро взять себя в руки и сказал первое, что пришло в голову.—?Она прекрасно справится завтра,?— я не произносил вслух любимое имя, боясь, что меня разорвет на куски прямо перед Фальком, пусть и в переносном смысле. —?С манерами все в порядке, с танцами тоже. Лучше я посижу и полистаю хроники, касающиеся Люси и Пола, чтобы мне легче было выполнить задание, связанное с ними.—?Хм, а ты прав,?— согласился дядя, встал со своего места и подошел ко мне. —?Но сначала поешь, а время элапсации лучше потрать на отдых. Выглядишь ужасно,?— он похлопал меня по плечу.—?Знаю,?— со вздохом ответил я. —?До встречи,?— и вышел из кабинета.Я был согласен с Фальком в том, что истощенный организм явно не будет мне помощником в деле спасения Гвен, поэтому пошел обедать. То ли еда действовала подобно лекарству, то ли мозг, наконец, получил необходимую глюкозу, но вдруг меня осенило. Точно, Люси и Пол! Они украли первый хронограф и прыгнули в прошлое не ради каких-то своих странных целей, а для того, чтобы помешать кругу крови замкнуться и спасти жизнь Гвендолин. Они что-то знали еще до прыжка и могли сообщить об этом хранителям. Мое подсознание в разговоре с Фальком выдало правильное решение еще до того, как я успел что-либо сообразить. Надо было срочно идти в документариум. Я быстро доел бифштекс с овощным рагу, вскочил из-за стола и направился к выходу из столовой, но путь мне преградил мистер Джордж, появившийся в дверях.—?Добрый день, Гидеон!Я поздоровался в ответ и хотел обойти хранителя, но тот остановил меня.—?Подожди, я хотел поговорить с тобой на счет вчерашнего вечера.Сейчас было совсем не до того, чтобы вспоминать и тем более говорить о болезненных ощущениях в моей груди, связанных со вчерашним вечером, но мистер Джордж серьезно посмотрел и жестом пригласил пройти с ним в коридор, не оставляя мне выбора.Он начал первый:—?Не знаю, что там произошло у вас с Гвендолин вчера, но, мне почему-то подсказывает чутье, что винить нужно тебя.—?Вы правы, мистер Джордж,?— согласился я, опуская глаза в пол. Его слова вернули меня в то оцепенелое состояние, где были лишь боль в глазах и холод в голосе Гвен. Но добродушный старичок ждал, по-видимому, другого ответа.—?Гидеон, прекрати морочить девочке голову,?— строго сказал он.Я поднял взгляд и, смело смотря в его глаза, честно ответил:—?Я обещаю, что этого больше не повторится. Я поговорю с ней.Это была чистейшая правда. Я увидел, как мистер Джордж расслабился, опустив плечи.—?Хорошо,?— он примирительно улыбнулся. —?Гвендолин как раз скоро приедет.Я молча кивнул и пошел к выходу из Темпла. Я хотел поговорить с ней сразу, как только увижу, пока моя решимость была крепка, а любое промедление представлялось угрозой для ее жизни.Я вышел на улицу и присел на ступеньках здания. Утренняя серость сменилась ясной солнечной погодой, а небо было пронзительно голубым, напоминая о красоте глаз Гвендолин. Не в силах выносить этот прекрасный цвет еще до встречи с ней, я уставился в каменные ступени и начал думать. Леди Тилни говорила, что вся нужная мне информация содержится в пророчествах. Я достал их из кармана джинсов и начал читать. Листы изрядно помялись, постоянно кочуя из одежды XVIII века в карман моей куртки, а затем и в карман джинсов, поэтому не могли вызвать подозрения у окружающих. Я перечитывал стихи, как вдруг обратил более пристальное внимание на пару строк.Внимайте! Звезда от любви сгорит лишь тогда,Коль на муку и гибель решится сама.Я произнес вслух последнее слово.—?Сама!Она должна была добровольно погибнуть из-за любви ко мне. Совершенно не ясно, каким образом она могла бы это сделать, но очевидно граф имел в виду, что Гвендолин готова будет пожертвовать собой ради меня. Что ж, быть другом было однозначно лучше, чем потерять ее навсегда по собственной вине.Я увидел подъезжающий черный лимузин Ложи и спрятал бумаги обратно в карман. Из машины вышли мистер Марли, Шарлотта и Гвендолин. Я встал и отряхнул джинсы. Несмотря на всю уверенность в правильности принятого решения, мной овладело волнение и я начал покусывать нижнюю губу.

Гвендолин сделала несколько шагов и остановилась прямо перед входом. Наши глаза встретились, и я понял, что вся моя решимость рушится подобно карточному домику. Ее глаза были в тысячу, нет, в миллион раз прекраснее этого сине-голубого неба над головой! И теперь, кажется, оно всегда будет напоминать мне о Гвен, а солнечные дни превратятся в самые кошмарные.

Собрав последние крохи силы воли благодаря голосу Пола, вдруг зазвучавшему в моей голове со словами ?Гвендолин умрет?, я перевел взгляд на фасад соседнего дома и как можно непринужденнее сказал ?Привет!?.Я услышал шаги по ступенькам и почувствовал руку Шарлотты на своей шее. Она поцеловала меня в щеку.—?Ну, привет,?— сказала она.Рафаэль оказался чертовски прав на счет Шарлотты. Сегодня должны случиться два разговора. Главное было пережить следующие десять минут и не свалиться прямо на ступеньках от сердечного приступа, так как сердце билось невероятно быстро, гулко отдаваясь каждым ударом в голове. Я слышал, что мистер Марли что-то сказал Гвендолин про ее рюкзак, а внутри начинал сгорать от ревности. Даже к этому рыжему простофиле. Все мужчины мира имели право на ее любовь. Все, кроме меня. И с этим нужно смириться.Гвендолин медленно поднялась по ступенькам. Я пропустил Шарлотту вперед и взял Гвен за руку, отчего мою ладонь обожгло.—?Можно с тобой поговорить, Гвен? Это не займёт много времени,?— теперь обожгло и губы. Я впервые произнес ее имя вслух за сегодняшний день.—?Конечно.Мистер Марли нервно переступил с ноги на ногу.—?Мы немного опаздываем,?— пробормотал он, уши его при этом пылали.—?Он прав,?— с улыбкой прощебетала Шарлотта. —?Гвенни перед элапсацией должна ещё попасть на урок, а ты и сам знаешь, каким может быть Джордано, если его заставляют ждать,?— она рассмеялась. —?Гвенни, ты идёшь?—?Она будет на месте через десять минут,?— сказал я.—?Ты не мог бы немного подождать? Джордано… —?начала снова Шарлотта.

—?Я сказал, десять минут! —?рявкнул я, прекращая любые споры со мной.Шарлотта пожала плечами.—?Как считаешь нужным,?— сказала она и прошествовала вперёд. Мистер Марли поспешно последовал за ней.Когда они скрылись за дверью, я снова уставился на фасад дома напротив и стоял так, потирая затылок, не зная, как начать сложный разговор. Вдруг мы одновременно вздохнули.—?Как дела? —?спросил я, а Гвендолин в тот же момент спросила:—?Как твоя рука?И мы улыбнулись друг другу.—?Моя рука чувствует себя просто отлично.

Наконец, я посмотрел в глаза Гвен, понимая, что откладывать дальше не имеет смысла.—?Гвендолин, даже не представляешь, как мне жаль. Я вёл себя очень… безответственно. Ты действительно не заслужила такого отношения к себе,?— начал я издалека, высказывая вслух свои утренние размышления о том, что доверился графу. В голове снова всплыл наш вчерашний разговор в алхимической лаборатории и печальный вид Гвендолин. Мне показалось, что сегодня она выглядела гораздо бодрее и веселее.—?Вчера вечером я позвонил тебе примерно раз сто, но твой телефон всё время был занят, - я вовремя себя остановил, чтобы не признаться ей в любви сейчас, когда она стояла так близко ко мне, в который раз срывая предохранитель в моей голове одним лишь своим присутствием. А Гвендолин продолжала внимательно смотреть на меня и слушать.—?Я не хотел причинить тебе боль, пожалуйста, поверь,?— сказал я серьёзно, а голос мой прозвучал хрипло. Я высказал последнюю правду, которая должна была прозвучать, чтобы Гвен мне поверила сейчас. Потому что дальше мне нужно было говорить только полуправду, перемешивая с ложью.—?Вчера вечером ты выглядела такой грустной и разочарованной,?— произнося это вслух, я не выдал собственных впечатлений, где-то в глубине души надеясь, что Гвендолин было не так больно, как мне показалось.—?Ну, не так всё плохо,?— тихо сказала она. Я была просто… мне было немного больно… осознавать, что ты всего лишь играл свою роль: поцелуи, твои признания… —?она смущенно замолчала.Я был раздавлен этими словами. Мне не показалось. Она действительно страдала из-за меня. Пора было рубить узел, скручивающий мои внутренности с тех самых пор, когда я впервые прочел пророчества.—?Я тебе обещаю, такого больше не повторится,?— выдохнул я всю боль.Но Гвендолин ничего не заметила и произнесла энергичным тоном:—?Да, к тому же, теперь, когда мне всё известно, у тебя всё равно ничего не получится.Все шло согласно моим мыслям. Она уверена в неискренности моих чувств и готова остаться друзьями.?— Да, кстати, между нами, этот план всё равно был не особенно удачным,?— продолжила Гвендолин. —?Влюблённых людей ничуть не легче обвести вокруг пальца, даже напротив! Из-за всех этих гормонов никогда нельзя предугадать, что влюблённый сделает в следующую секунду. Я сама?— лучший тому пример.—?Но во имя любви порой совершают такие поступки, на которые никогда бы не решились в других обстоятельствах,?— возразил я, как бы говоря о пророчествах, но на самом деле выдавая самого себя. Я хотел бы сказать, что люблю ее и только поэтому принял самое тяжелое решение в своей жизни.Она стояла сейчас передо мной невообразимо-невыразимо-невероятно красивая. Самая прекрасная девушка в мире, с самыми желанными губами и самым дурманящим голову запахом.И мое тело, предавая разум, желало только одного: прижать Гвендолин к себе и поцеловать. Рука помимо моей воли потянулась к лицу Гвен, но я опустил ее, остановив порыв.—?Если человек любит, любимый кажется ему важнее, чем он сам.Я должен был защитить ее от себя, от своих желаний. Но кто мог защитить от них меня?! От желаний, раскалывавших болезненно все мое нутро на две половины.Гвендолин смотрела на меня с сочувствием. Наверное, все эмоции отражались на моем лице.—?Любящий человек приносит жертву… —?это, наверное, и имел в виду граф,?— заставил я себя сказать вслух мысли связанные с пророчеством, чтобы дать хоть немного форы разуму в борьбе над чувствами. Без сомнения, моя жертва была гораздо лучше, чем ее, даже если я обречен на годы страданий, по сути, за каких-то несколько часов наедине с Гвендолин.—?А мне вот кажется, что он вообще не знает, о чём говорит,?— вызывающим тоном сказала Гвен. —?Если тебе интересно моё мнение, я скажу: в любви он разбирается так себе, а его знания женской психологии просто-таки… убоги!Возможно, Гвендолин была сейчас права. По крайней мере, мне хотелось верить в ее слова. Это был тот самый спасательный круг, которого я ждал все утро. Ни я сам, ни леди Тилни не смогли заставить мои мысли течь в обратном направлении, а Гвендолин смогла. И я впервые за день улыбнулся.—?Может, ты и права,?— сказал я и глубоко вздохнул. Но бумаги в моем кармане не позволяли мне отступить. Да и слова Гвен о том, что ?теперь у меня все равно ничего не получится? не оставляли другого выхода, поэтому я продолжил:?— Как бы там ни было, я рад, что мы всё прояснили. Но нам же можно остаться друзьями, правда?—?Друзьями? —?переспросила она.—?Друзьями, которые знают, что они могут друг другу доверять и могут положиться друг на друга,?— сказал я. —?Мне действительно важно твоё доверие.Гвендолин смотрела на меня несколько секунд широко открытыми глазами и молчала. А потом она почти выплюнула:—?Ты, подонок! —?будто пощечина от нее. —?Как только можно быть таким обманщиком! —?ее голос стал хриплым, а в глазах отражался гнев. —?Сначала ты уверяешь меня в своей любви, на следующий день извиняешься, что ты такой вот завравшийся подлец, а после этого ещё хочешь, чтобы я тебе доверяла?—?Гвен… —?начал я, но она меня перебила.—?Хочешь, я тебе что-то скажу? Мне жаль каждой слезинки, которую я выплакала из-за тебя! Только не думай, что плакала я слишком уж долго! —?сказала она жалобным голосом. А для меня это был будто хук справа, от которого теряешь равновесие. Я снова делал ей больно, неправильно все истолковав.—?Гвен! —?я попытался взять ее за руку. —?О Боже! Мне так жаль. Я же не хотел… ну прошу тебя!—?О чём? —?она яростно смотрела на меня.Я решился сказать ей хотя бы ту часть правды, которую сам готов был услышать.

—?Гвен, послушай. Нас ждут опасные времена, поэтому очень важно, чтобы мы держались вместе, ты и я! Ты… ты действительно мне очень нравишься, и я хочу, чтобы мы остались друзьями. Ты что, не понимаешь? Только если мы сможем доверять друг другу…Она выдернула руку.—?Больно мне нужен такой друг как ты! —?кричала она. —?Ты вообще понятия не имеешь, что такое дружба!От последних слов были ощущения, будто меня ударили в солнечное сплетение, заставляя согнуться пополам. И я стоял, не в силах сказать больше ни слова, пока она уходила гордо вскинув голову и не обернувшись на меня. И как я, идиот, мог надеяться остаться с ней друзьями? Я ведь сам сравнивал ее с действующим вулканом, готовым взорваться от переполнявших эмоций. Гвендолин была из тех девушек, что уходят из отношений, хлопнув дверью, сжигая за собой мосты, с фразой ?гори оно все синим пламенем?. И, кажется, я горел…Спустя несколько минут три слова в мозгу вернули меня к действительности. Надо. Ее. Спасти. И я поплелся внутрь здания с надеждой на то, что смогу в хрониках найти какие-то подсказки от Пола и Люси. Но дойти до них мне не дали. И снова это был мистер Джордж, который стоял недалеко от старой трапезной, сложив руки на груди и поглядывая на наручные часы.—?Что с Гвендолин? —?спросил он. —?Пять минут назад она забежала в туалет, сдерживая слезы,?— в его голосе сквозило обвинение.—?Я попросил ее остаться друзьями,?— признался я.

Он внимательно посмотрел мне в глаза. Что он в них увидел, оставалось лишь гадать, но спустя некоторое время он поджал губы и кивнул.Из-за двери трапезной раздавалось звучание менуэта. Я вспомнил, что хотел поговорить еще и с Шарлоттой.—?Мистер Джордж, поможете мне исправить еще одну ошибку? —?обратился я за помощью. Старичок недоумевающе посмотрел на меня, а потом, догадавшись, кивнул в сторону двери танцевального класса и поднял брови. Я утвердительно кивнул в ответ.—?Мне кажется, сегодня обе кузины будут не в состоянии заниматься подготовкой к балу,?— проговорил он со вздохом. —?Я возьму Джордано на себя.Мы вошли в просторное помещение и тут же услышали возмущенный голос Джордано.—?А где эта неумеха? Сколько можно ее ждать?—?Джордано,?— мистер Джордж кашлянул и продолжил,?— можно вас на минутку?—?Что еще? —?недовольно спросил он, но выключил музыку и пошел нам на встречу. Когда он поравнялся с нами, мистер Джордж положил руку ему на плечо и, что-то говоря, буквально вывел в коридор, закрывая дверь.Я пошел к центру зала, Шарлотта тут же порхнула мне навстречу.—?Гидеон, ты подумал на счет вечеринки? —?спросила она с улыбкой. —?Мне уже шьют очень красивое платье. Я буду королевой эльфов, а ты?— моим королем,?— она взяла меня за руку, а пальцами второй руки нежно провела по щеке.—?Нет,?— коротко ответил я и отстранился.—?Что нет? —?Шарлотта продолжала улыбаться, хотя и не так открыто как раньше.

—?Я не пойду с тобой на вечеринку,?— серьезно сказал я.—?Хорошо, я помню, что тебе хватает общества моих одноклассников сполна. Давай сходим куда-нибудь в другое место…Я перебил ее.—?Шарлотта, я никуда не пойду с тобой.—?Но… —?она запнулась. —?А как же… все разговоры, и звонки, и поцелуй… —?она обиженно посмотрела на меня.—?Прости, я не могу ответить тебе взаимностью. Ты для меня просто друг, хороший друг, которого я знаю уже много лет,?— я был с ней честен до конца. —?То, что произошло между нами?— ошибка, которую я допустил.В этот раз Шарлотта перебила меня.—?Ошибка?! Ты называешь это ошибкой? —?она отвернулась и пошла к окну. Мне показалось, что она сейчас заплачет, но когда я подошел к ней, то не увидел даже влажных глаз. На ее лице была усмешка, а в глазах читалось понимание.—?Это все из-за нее,?— тихо сказала Шарлотта. И это был не вопрос. —?Это все из-за Гвендолин? —?все-таки спросила девушка.Я помотал головой из стороны в сторону.—?Нет, Гвендолин здесь не причем.—?Я не верю тебе,?— голос Шарлотты начал повышаться. —?Все было хорошо, а неделю назад появилась она, и все разрушила,?— она уже почти кричала.—?Шарлотта, да услышь меня, наконец! —?закричал я в ответ. —?Я воспринимаю тебя только как друга. Я не люблю тебя так, как этого хочешь ты.—?Нет,?— ее голос вновь стал тихим и серьезным. —?Ты просто запутался,?— на ее лице появилась нелюбимая мной сдержанная улыбка, Шарлотта вновь положила руку мне на щеку. Я отвернулся. —?Я заставлю тебя разочароваться в ней. Я докажу, что она тебя не достойна, что мы с тобой?— идеальная пара.—?Шарлотта,?— устало произнес я. —?Не трать свои силы понапрасну. Мы никогда не были парой. Поверь, ты найдешь того, кто ответит тебе взаимностью.—?Но я не хочу,?— голос Шарлотты задрожал. Я посмотрел ей в лицо и увидел слезы в глазах. —?Я люблю тебя…—?Нет, ты только так думаешь, потому что у тебя не было возможности познакомиться с другими парнями. Оглянись вокруг, и возможно, ты найдешь того, кто безумно влюблен в тебя.—?Но это будешь не ты,?— она уже взяла себя в руки, а в глазах загорелся странный огонь.—?Не я… —?произнес я, а в голове появился образ Гвен. Мне было горько от того, что она точно также может найти кого-то на замену мне.

Я пошел к выходу из зала, считая разговор законченным, как услышал твердый голос Шарлотты:—?Я докажу, что она тебя недостойна. Я не сдамся без боя.Я не стал останавливаться, понимая, что любые мои слова бесполезны сейчас. Шарлотте просто нужно было время, чтобы свыкнуться с новыми мыслями.Наконец, я оказался в документариуме и принялся читать хроники, начиная с первого прыжка Пола, случившегося в начале 1991 года. Записи были скучны и однообразны. После того, как Пол побывал у графа, значились только элапсации в 1948-й по несколько часов. Я перешел на 1993-й, когда к нему присоединилась Люси. Все было точно также. Я пролистывал страницу за страницей, не находя ничего нового. И вдруг попалась запись больше, чем обычно. В ней говорилось о том, что Люси и Пол вернулись после элапсации в 1948-м в мокрых костюмах XVII века, производили странное впечатление, говорили сбивчиво и невнятно. При обратном прыжке они угодили в розовый куст под окном зала Дракона. Лорд Лукас Монтроуз заверил всех, что в 1948-м в саду проводился бал-маскарад около бассейна, в который и попали Люси с Полом, а всю ответственность взял на себя.Мне эта запись показалась, как минимум, странной. Я стал внимательнее читать дальше. Судя по хроникам, все было тихо какое-то время. Изменения начались уже в 1994-м, когда был зафиксирован разговор, состоявшийся между хранителями и Полом с Люси. Они пытались доказать, что в тот самый день, когда вернулись мокрые в одежде XVII века, столкнулись в 1602 году с графом Сен-Жерменом на Старом лондонском мосту и стали свидетелями того, как он убил человека. Согласно тем же записям, им никто не поверил. Был устроен целый допрос, где обвинителем выступал Леопольд Марли (скорее всего, дед нынешнего адепта), который, в итоге, объявил, что двое подростков хотят бросить тень на славное имя Великого Магистра, оправдывая свои глупые выходки.Я не знал, что там произошло в 1602-м, и тем более не мог узнать, что творилось в 1994-м, но слова Люси и Пола показались мне правдивыми. Может, граф и хотел заполучить лекарство для человечества от всех болезней и бед, но иногда его методы, мягко говоря, казались негуманными. Тем более, сейчас, когда я знал, что он замыслил убить Гвендолин после того, как будет сформирован эликсир. Пусть ради спасения многих. Но разве есть оправдания убийству?Далее записи вновь свидетельствовали лишь об элапсациях в зале дракона. Однако, начиная с мая, передо мной развернулся целый детективный роман. Люси с Полом сбежали, украв хронограф. На тот момент им было 19 и 17. Я все это уже знал. Как они скрывались от хранителей, заметая следы, покупая неправильные билеты, колеся по всей Европе, а потом их след терялся в сентябре 1994-го. Теперь-то было известно, что они прыгнули в прошлое уже после рождения Гвендолин, иначе каким образом они могли знать ее имя и сказать леди Тилни, но ответов на мои вопросы это не давало. Вообще никаких. Два человека, которым только исполнилось 20 и 18, где-то в прошлом, знающие то, чего не знаю я. А я, черт возьми, даже вопросов задать им не мог.

Я чувствовал, что голова начинает болеть от усталости и от предыдущей ночи, поэтому закрыл хроники и убрал на место. Наручные часы показывали половину восьмого вечера. По моим прикидкам, Гвендолин должна была вот-вот вернуться после элапсации. Надо было еще раз попробовать поговорить с ней, чтобы убедить работать вместе хотя бы просто как напарники. Чтобы я мог быть рядом и оберегать ее. Например, от того же Ракоци на завтрашнем балу. Я спускался в подвал по безлюдным и тихим переходам, кусая губы, перед глазами был утренний кошмар, как вдруг услышал в отдалении голос Гвен.—?Он пытался выяснить у меня о положении дел в современной Трансильвании, но я, к сожалению, ничем не смогла ему помочь.Удивительно, но она тоже говорила о Ракоци. Я догадался, что это Марли расспрашивал ее о своем предке, и в подтверждение услышал его реплику.—?Да, думаю, нелегко ему было жить в изгнании.В это время я вышел из-за угла и Марли испуганно вскрикнул:—?Ой!Гвендолин сорвала со своих глаз повязку.?И этот трус является потомком Ракоци???— подумал я и истерически рассмеялся.—?Это всего лишь я,?— все еще смеясь, сказал я.—?Вижу, вижу,?— мрачно ответил мистер Марли. —?Вы так меня испугали.—?Вы можете быть свободны, я сам проведу Гвендолин к машине,?— я протянул Гвен руку, которую она проигнорировала, одарив меня презрительным взглядом.—?Нет, это невозможно,?— сказал мистер Марли. —?Я получил приказ проводить мисс… ох… —?он растерянно посмотрел на нее,?— мисс Гвендолин, зачем же вы сняли повязку? Это противоречит правилам.—?Я подумала, что перед нами пробежала крыса,?— сказала она и хмуро поглядела в мою сторону. —?И, в некотором роде, не ошиблась.—?Посмотрите, к чему привела ваша вольность,?— упрекнул меня мистер Марли. Столкнувшись с моим суровым взглядом, он стал запинаться почти через каждое слово. —?Даже не знаю, что мне теперь... согласно протоколу… и если мы…—?Смотрите, как бы вас инфаркт не хватил от страха, Марли. Пойдём, Гвендолин, нам пора.—?Что вы себе позволяете…. я настаиваю… —?бормотал мистер Марли. —?К тому же… к тому же… вы не имеете никакого права мной командовать… то есть, я хотел сказать, отдавать распоряжения.—?Ну, так побеги и настучи на меня,?— этот рыжий олух начал ужасно раздражать меня. Я взял Гвендолин за руку и повел вперёд.—?До свидания, Лео,?— жалостливо попрощалась Гвен, обернувшись назад.—?Да, точно. До свидания, Лео,?— бросил я, продолжая идти вперед.—?Это… повлечёт за собой последствия,?— по-прежнему бормотал за нашими спинами мистер Марли.—?Да-да, у нас уже поджилки трясутся от страха. Вот ведь привязался, подхалим карьерный! —?хотелось сплюнуть от раздражения, но я сдержался.Стоило нам только завернуть за угол, как Гвендолин вырвала свою руку и ускорила шаг, чуть ли не побежала.—?Мечтаешь попасть в олимпийский резерв? —?осведомился я, ведь с чего-то нужно было начинать.Она резко развернулась.—?Чего тебе от меня нужно? —?спросила она презрительным тоном. —?Я очень спешу.—?Мне просто хотелось удостовериться, что извинение, которое я сегодня высказал, действительно было услышано,?— ответил я серьезно.—?Да, услышано, ещё как,?— просопела Гвендолин. —?Но это вовсе не означает, что я его приняла.—?Гвен…—?Ну, хватит уже. Тебе вовсе не обязательно сейчас снова повторять мне, что на самом деле ты считаешь меня милой и симпатичной. Знаешь, ты тоже казался мне когда-то милым. Даже очень милым. Но сейчас это в прошлом,?— она быстро взбиралась по винтовой лестнице, видимо, желая убежать от меня, а я шел следом, не отставая.Преодолев подъем, Гвендолин еще быстрее пошла дальше, но я догнал и схватил ее за запястье, заставляя остановиться.—?Ты ненавидишь меня, и это совершенно нормально, я ничего против не имею,?— сказал я, глядя ей прямо в глаза. —?Но пойми, нам предстоит работать сообща, мне и тебе. Чтобы ты… —?чуть не проговорился я,?— чтобы мы могли выпутаться из этой истории живыми.Гвендолин попыталась освободиться, но я сжал ее руку ещё сильнее.—?И что же это за история такая? —?задала она как всегда самый неудобный вопрос из всех возможных.—?Я и сам толком не знаю. Но вполне может быть, что я неправильно представлял себе раньше намерения Люси и Пола. Поэтому важно, чтобы ты… —?я запнулся, так как почувствовал, что моя ладонь стала влажной. Я отпустил Гвендолин и посмотрел на свою руку. —?Это что, кровь?Мне практически стало плохо из-за вида ее крови. Дыхание перехватило, а воображение рисовало картины?— одна хуже другой. Либо кто-то караулил ее в подвале на элапсации, либо она неумело пыталась вскрыть себе вены. И почему-то второй вариант казался более правдоподобным. Неужели ей настолько больно из-за меня?—?Ничего, всё в порядке,?— невозмутимо ответила Гвендолин. —?Порезалась сегодня в школе листом бумаги. Да, возвращаясь к нашему разговору: пока ты не можешь точно описать, так сказать, очертить границы этой самой истории, о которой ты говоришь, я, естественно не собираюсь с тобой сотрудничать.А я уже не мог думать об этой самой истории, желая лишь взглянуть на рану. Беспокойство разъедало меня. Я снова попытался взять ее за руку, протянув свою, но Гвендолин отошла.—?Эта рана кажется мне довольно-таки опасной. Дай-ка взглянуть… Стоило бы отправить тебя к доктору Уайту. Будем надеяться, что он до сих пор здесь,?— я начал всматриваться в ее лицо, но оно было не бледнее, чем обычно.—?Это может означать только одно?— ты не собираешься посвящать меня в подробности того, что же тебе удалось узнать,?— не приближаясь ко мне, сказала Гвендолин. Я успокоил себя тем, что ее голос звучал вполне бодро.—?Потому что я сам не до конца уверен в том, как это трактовать,?— сказал я неуверенно. За весь день я так и не приблизился к ответу, который бы четко отвечал на самый важный вопрос: ?Как спасти Гвендолин?? Поэтому я добавил:?— Мне просто нужно ещё чуть-чуть времени.—?А кому не нужно? —?она зашагала дальше по коридору. Мы добрались уже до мастерской мадам Россини. —?Пока, Гидеон. Увидимся завтра. К сожалению.И она снова ушла. В третий раз за последние сутки.Я пошел быстрым шагом в подвал, так как мне нужно было пробыть в прошлом еще два часа, чтобы избежать неконтролируемых прыжков. На пути мне попался Марли, которые еле-еле плелся по лестнице, что-то бормоча себе под нос. Я заметил в его руке ключ от подвала.—?Ключ,?— крикнул я и протянул руку. От страха Марли уронил его на ступеньки, а сам вжался в перила. Я поднял ключ и пошел дальше вниз, обуреваемый беспокойством за жизнь любимой девушки.

Мне в голову пришла идея. Я просто прыгну на пару минут, где-нибудь в середине ее пребывания, чтобы удостовериться, что с ней все в порядке.Я достал хронограф из сейфа и посмотрел журнал. Гвендолин была в прошлом 24 июля 1956 года с 18.31 до 22.00. Рукой Марли было записано, что она там делала уроки, лампочка моргала. Я решил ввести промежуток с 20.58 до 21.00. Две минуты, мягкое приземление. Она даже не заметит, что я там был. Я вставил палец в хронограф и почувствовал укол.