3. Возвращая к жизни (1/1)

14574 шагов от моего дома к огромному особняку семьи Ли. 48 минут на метро и ещё 35 минут на автобусе под номером ?515?. Чтобы дойти туда к 9-ти часам утра. Всегда стоит выходить с восходом солнца. В проигрывателе всего 15 кантри-песен, которых хватают на первые 40 минут, и позже в наушниках остаётся только брюзжащая тишина, заставляющая меня заняться самокопанием.?Каждые выходные со средней школы. Два дня в неделю. 2 часа и 46 минут полного одиночества в течении пяти лет. 9960 минут моего гулкого сердцебиение и яркого ожидания каждой встречи с ним. Но всё это исчезает за один день, выгорев прахом на моих похоронах.—?Почему сегодня? Почему ты должен был умереть сегодня? Чтобы сделать мне больно? Я полюбил тебя не для этого, сукин сын! —?ругает меня Минхёк через год, опустившись на оба колено перед моим прахом за стеклом. Моё сердце, разрушенное на очень мелкие части под воздействием тысячеградусной печи в зале кремации, возрождается вновь для плачущего друга, охваченного бурей негодования и ненависти к себе из-за случившегося.И тогда я начинаю понимать одну истину, о которой за годы ни разу не задумывался. Те тягостные моменты перед встречей с Минхёком оказались сущим бредом перед ожиданием конца этих встреч.Видеть, слышать и ощущать эту воронку боли своего близкого друга хуже смерти, что ненароком начинаешь искать выход от этого заточения в безличии призрака. Но даже через ещё пять лет, когда дни превращаются в серую массу блевотных ощущений, я не могу сбежать от запертой клетки, и в то же время не понимаю, за что именно мне это. Наказание за то, что был говном или за то, что был плохим человеком? Ошибки прошлого не исправить, но заковать себя в наручники с тем, кто этого не понимает, тоже самое, что облить себя керосином и броситься в пылающий огонь.Поэтому моей единственной надеждой был Ли Чжухон, которого Минхёк должен был научиться прощать. Но, как назло, Чжухон не умолял о прощении, а Минхёк ненавистно не прощал, так что я был обречен страдать, наблюдая за страданиями друга, в надежде, что однажды всё потеряет смысл, обретя совсем новый, и я облегченно произнесу на прощание любимому другу:—?Прощай!Минхёк устало потягивается на свежей застеленной кровати, протянув свою руку к звенящему будильнику.—?Прощай,?— повторяет электронный будильник с заведённой песней из плейлиста Хёнджон, и Мин сонно пытается его выключить и не грохнуть, позорно уронив на голый паркет.—?Спите, я сама выключу,?— из кухни подскакивает госпожа Бён, приводящая дом три раза в неделю и оставляющая после себя гору съедобной пищи, которая хватит на месяцы во время апокалипсиса.Минхёк согласно мычит, зарываясь обратно в тёплое махровое одеяло, обволакивающее каждую клеточку его тела, но что-то не даёт обратно провалиться в негу приятного царства сна.—?Аджумма, я приехал позже вас? —?лениво спрашивает Ли, привыкая к ярким солнечным лучам, врывающийся в тёмное пространство спальной комнаты.—?Да,?— без утайки отвечает госпожа Бён, заодно решив обратно сложить всё вывернутое наружу шкафа бельё.—?Тогда не говорите Хёнджон. Она начнёт сомневаться,?— честно просит Мин, тут же перевернувшись на спину, когда аджумма монотонно глаголет о том, что Хёнджон была в доме ещё до неё. —?Как это она была дома? Она ничего не говорила?Минхёку приходится немедленно встать и взглянуть на часы, стрелки которых давно уже двинули за девять. Он бы на девять с половиной будильник не поставил, а вот Ким вполне себе могла, разозлившись на очередную выходку своего жениха. Хотя за четыре года отношений к такому поведению хочешь?— не хочешь привыкнешь.—?Вы на неё махнули рукой, когда увидели. Вы не помните? —?удивлённо переспрашивает госпожа Бён, и Ли смутно начинает припоминать о том, что видел некую тень, но был настолько измотан, что не обратил внимания, а зря. Вечером Хёнджон начнёт свою ревностную тираду, приплетая туда всяко, что есть, лишь бы была грязь, которой можно было бы облить будущего мужа.—?Но её ведь нет? —?Минёку всё ещё уповает на удачу, несмотря на длинное стечение неудачных обстоятельств, и тётушка Бён, наконец, говорит хоть что-то хорошее, успокаивая парня:—?Она ушла, но сказала, что будет в обед, и просила, чтобы вы были дома к её приходу.—?Хорошо, можешь идти. Я тут сам справлюсь.После того, как за госпожой Бён закрывается дверь, Минхёк тут же встаёт с провонявшего невесть чем постели и идёт в душевую, чтобы успеть свалить до прихода Хёнджон. Он не думает, что злит её так сильнее, хотя это именно так и есть. Его больше беспокоит, что придётся оправдываться, когда у неё нет настроения. Она не будет кричать или истерить, но хлыстом ударит своим спокойным выражением красивого и нежного лица и жестокими словами, задевающие честь парня. Ли такое не любит, поэтому по-долгу ждёт, когда его будущая жена остынет, чтобы можно было откупиться сексом, завтраком в постель и красивыми серебряными серьгами от Pandora. К тому же, сегодня у него много дел, связанных с Чжухоном.Ли Чжухон по своей сути никто и является тоже никем, но для Минхёка, у которого из-за него кровь к голове приливает и пульс стучит набатом в висках, он злейший враг и огромная опасность для планеты. Он не подлежит ни изменению, ни поправке, если только не истреблению, и мой друг, возомнивший себя чуть ли не полубогом, спит и видит эту сцену в своей голове до самых мельчайших и незначительных для посторонних деталей. Каждый раз представляя его с ножом в руках, я мечтаю докричаться до него: ?Я любил тебя не для этого?, но мой голос срывается, а колени разбиваются о черную землю, так и не дав дотянуться до омраченного сердца друга. Сейчас я даже не уверен, кто истинное зло, а кто его побочный эффект: Минхёк, который кромсает Чжухона со спины, или Чжухон, который больше не чувствует боли.—?Хён? —?это Хёнвон испуганно падает с единственного дивана в студии, увидев белоснежное лицо Минхёка у двери. Он не жалеет, что оставил дверь открытой,?— только о том, что в эту заветную дверь вошёл Ли.Они не виделись больше года. Может, два. У Хёнвона нет времени на реальность, потому что вся его жизнь?— это наблюдать за жизнью других людей. В последнюю их встречу Че таскали по судам за проникновение в личную жизнь одного артиста, а некий адвокат по имени Ким Хёнджон рьяно отстаивала его права за бесплатно, содрав с них ещё деньги. Но после того случая Хёнвон побаивается водить знакомство с Минхёком, ведь он опаснее любого дьявола.Сейчас, стоя в тени тёмного коридора с льющимся светом сзади, Ли выглядит точно также, как и год или два года назад. Его лицо выражает полное отсутствие морали для безумного плана доктора Франкенштейна, и Хёнвон с тяжелым придыханием смотрит на надвигающуюся к нему, со страхом пополам наблюдая за его тяжёлыми ботинками, плавно движущимися по гладкому паркету. Этот страх подобен той, за кем он втайне ото всех следит, забирая долю жизни преследуемого к себе и превращаясь в его частичку.—?Здоров,?— Минхёк проходит в зал и кидает в Хёнвона свой тучный взгляд, так и не обувшись в прихожей.—?Здравствуй, хён. Какими судьбами?Че тут же лебезит перед журналистом, прикидывая в голове, какая причина могла быть у его прихода. После того спасения он боится, что расплата за свободу окажется слишком высокой.—?Нужно найти человека.Хёнвон облегченно вздыхает, ведь это он сможет сделать максимально законно, не навлекая на себя чужую беду.—?Хён, один взгляд твой и уже этот человек лежит у твоих ног. —?Минхёк тихо смеётся нелепой лести Хёнвона, но не скрывает, что ему это нравится.Че очень скользкий тип и от него не стоит просить даже глотка воды, но для приказов, как выяснилось, очень пригодный, способный парень. Только, конечно, стоило учитывать, что в конце он либо умрём, либо загниёт в каком-нибудь притоне.—?Как его зовут? —?спрашивает Хёнвон, включая все имеющиеся компьютеры в доме.—?Минхёк. Ли Минхёк.***Минхёк кажется одержимым, бесконтрольно вмешиваясь в жизнь Чжухона. То ли ненависть, то ли безудержная любовь?— неизвестно в чем причина такого поведения моего друга, но с сегодняшнего дня это волнует не только меня.Страх перед будущим, в которую загоняет сам себя Минхёк, заполняет весь его помутневший от ненависти разум, и ничто он с собой или с этой ситуацией сделать не может. Почему спрашивается всё это изначально делалось? С какой целью? С целью разрубить Чжухоново душу или с целью взорвать Минхёков разум? А может, всё сразу, чтобы уж наверняка повалить обоих одним выпадом левой руки? В любом случае, этот переход тонкой душевной линии Ли волнует и пугает, словно прямо сейчас обрушивается целая Вселенная, построенная на одних игральных картах, но спасти её никто уже не может.Чжухон же другой. Он не нуждается в успокоении душевных терзаний. Его единственная боль глубоко закопано внутри и запечатано за семью печатями, чтобы уж наверняка никого в этот скрытый сундук не пустить, в отличии от того же самого Мина, нуждающегося в публичном сожалении, но сам не дотягивающий до истинности. Поэтому каждая их встреча подобно первой, где Минхёк втайне наблюдает за каждым вдохом и выдохом Чжухона.—?С вас две тысячи вон,?— объявляет кассир, пробив рамён и прилегающий к нему сосиску с кимчи.Минхёк хоть и рукой водит по терминалу, набирая там начисто пин-код, его взгляд прикован к Чжухону, сидящему у окна с отсутствующим взглядом. Перед ним также стоит пластиковая миска с рамёном и тарелка с кимчи и сосиской, а ещё… Йогурт. Его Минхёк не замечал раньше, кажется, она была ещё полной, а сейчас она уже пустая, поэтому одиноко стоит в сторонке.—?Добавьте ещё этого йогурта.Минхёк наобум берёт две штуки того самого йогурта и кладёт их перед кассиршей, хотя и не очень понимает, зачем прошёлся по всему залу в поиске того самого йогурта с рекламой от Suzy. Хотелось бы считать, что всё дело в красивом личике Suzy, а не в некрасивом Чжухоне, выпивший именно этот йогурт.Девушка на кассе достаёт соду из холодильника сзади и кладёт её рядом с пробитыми вещами, и Мин только замечает, с каким взглядом она на него глядит, пока на её лбу ярко светит вывеска с просьбой взять её номер.—?У нас идёт сейчас акция: вы покупаете две штуки данного йогурта, а мы вам в подарок даём бесплатную содовую. —?девчонка на лет 20-ти, если ещё не младше, с крашенными волосами и явно сделанными глазами, но достаточно уверенная и знающая себе цену, чтобы взять от мира всё, чего захочет. В будущем она точно станет любовницей богатого папика, если судить по дорогому браслету от люксового бренда на худом браслете. Она слишком шикарна для такого места, но недостаточно богата, чтобы крутиться в кругу шика. Такую и не примут?— её дорога только в любовницы, поэтому Минхёк внимательно вглядывается в её лицо, чтобы оказать ей услугу: не стелиться перед ним.—?Спасибо. —?бездушно благодарит мой друг перед тем, как налить кипятка в миска с рамёном и сесть за барный стол у окна.Между ним и Чжухоном один стул, а если посчитать, то всего полтора метра. Этого достаточно, чтобы оставаться невозмутимым по отношению к ненавистному врагу, и также следить за ним и быть незамеченным, но этого недостаточно для Минхёка. Он хочет задыхаться от ненависти к Ли Чжухону, а вместо этого задыхается от того, что не сидит рядом.—?Любите соду?Чжухон недоумевающе озирается на Минхёка, а после секундного раздумья согласно кивает, кажется, поняв, к чему был вопрос.—?Возьмите. По акции дали.—?Слышал. Мне такую акцию не предлагали,?— между строк намекает водитель на полставки, указав взглядом на две пустые банки из-под йогурта.—?Просто у вас кольцо.Минхёк уверен, что у Чжухона нет жены, и попросту быть не может, но по тому, как он лелеет это кольцо, теребя её на пальце, легко можно понять, что для него это не просто украшение.—?Нет, просто у вас машина нихуёвая.Минхёк сжато улыбается, обнажая верхний ряд зубов, и не понимает, как вообще он может выдавливать улыбку своему худшему врагу. Не Ли Чжухон ли виновен в моей смерти, не он ли безжалостно оставил подростков и чьих-то матерей и отцов, чтобы спастись в тот день? Это не он? Или Минхёк уже не тот?—?Вы часто пьёте пиво или соджу? —?важно спрашивает Чжухон, а его взгляд невозмутимо спокойно исследует красивое лицо Мина, от чего тот краснеет, словно чувствует себя амёбой под микроскопом ученого.—?Коньяк или виски. —?отчаянно пытаясь выветрить всю дурь из себя, охотно рассказывает Хёк, но уже прячет глаза в прохожих за окном.Чжухон, как назло, не продолжает разговор, задумавшись о своём и что-то тщательно выписывает на бумажной крышке рамёна черным маркером.—?Я водитель на полставки. Развожу гостей после вечеринок или корпоративов, так что звоните, если выпьете. Работаю с девяти часов, а с вас и комиссионных не буду брать. —?важно рассказывает Чжухон, подложив в раскрытую ладонь моего другу мокрую крышку с кривыми цифрами.Минхёк на самую долю секунду ловит себя на мысли, что вдыхает дешёвый одеколон от Акс и позволяет этому запаху просочится в его мелкие поры, и тут же приходит в себя.Как-то госпожа Ли сказала Минхёку, что любить легче ненавидеть.Когда-то давно, когда ещё Шин Рюджин была молодой и наивной, а любовь виделось ей чем-то прекрасным и волшебным, её насильно выдали замуж за отца Минхёка, 27-ми летнего мужчину из аристократичной семьи с миллионами на фонде. Господин Ли в силу своего возраста был зрел и умён, хоть и совсем не красивым, даже уродливым. Ростом он еле доходил до Рюджин, а внешностью походил на пингвина, чем вконец бесил ещё юную Шин, но позже бесповоротно влюбил в себя своим умом и душой, прекрасно осознавая, какое хрупкое юное сердце красавицы, ещё не распробовавшая истинную любовь. Обещавшая ненавидеть своего мужа Ли Рюджин по сей день страдает от безответной любви к своему единственному мужу, априори считающий всех женщин глупыми и склонными к саморазрушению, а их единственного общего сына обрекла на страдание быть лучше его свободных братьев. Вот так оказалось, что полюбив единожды почти невозможно возненавидеть, а раз возненавидев, очень легко полюбить. Эта линия между ненавистью и любовью столь тонка и ничтожна, что пересечь её?— дело одно секундное, а выпутаться из оков этой непростой сети трудно и невозможно. Вот почему для Минхёка тяжело даётся оставаться равнодушным к тому, кого преследовал годами, перекроив свою жизнь для неизвестного тернистого пути. Прямо, как госпожа Рюджин, переделавшая и перестроившая свои интересы для другого, такого недостойного и неидеального.—?И, кстати,?— Чжухон отстраняется на метр, и его мимолётное присутствие тут же стирается из памяти, как один из самых постыдных моментов, чтобы больше не теребить бранную душу,?— у вас очень достойная жена, поэтому уважайте её, носите кольцо и не заставляйте её нервничать. Она не вещь, которая останется у вас до вашей смерти.—?С чего вы взяли, что у меня есть жена? —?Минхёк спешно скатывается со стула и взволнованно хватается за рукав ветровки.Спору нет, что Ли Чжухон догадывается о преследовании или даже о большем, но всё равно гордость не позволяет по-тихому развернуться и отпустить. Хочется отомстить, заставить пожалеть о сказанном, задержать, в конце концов. Просто задержать, ведь именно это так нужно Минхёку нужно в его бездумных желаниях.—?Вы не помните? Я уже подвозил вас, вот и запомнил вашу машину. —?призанаётся Ли Хон, не спуская глаз с рассеянного взгляда моего друга, специально подрывая рычаги в нём для собственного эксперимента.—?Она сука. —?выплёвывает Мин, водя подушечками пальцев по гладкой поверхности ветровки.—?Тогда зачем живёте с ней? —?у Чжухона на лбу выступают височные вены и глаза косятся от злости, ведь он уважает каждую женщину, заранее зная, как им трудно даётся в таком патриархальном мире.—?Она содержит меня. —?Минхёку стыдно за себя, но правда есть правда, и от него невозможно убежать.Водитель громко усмехается, на мгновение создаётся ощущение, что он вот-вот выплюнет в лицо Минхёку, но он красноречиво отступает без единого слова. Ему бы не знать, как иногда не хочется, чтобы чужие люди раздавали всякие советы, будто бывали на его месте. Вот он и отмалчивается, ограничившись лишь защитой той свирепой, но очень одинокой женщины.—?Признаю, она глупа, но только потому, что любит вас.—?Я знаю. —?кивает Минхёк, закинув крючок на Чжухона. Нет, раз укусив, он более не отпустит этого человека, а Чжухон просто обязан удержать.***—?Посади! Почему у всего экипажа больше 15-ти лет, а у этого парня всего 8 лет? Разве не из-за него все умерли? Разве не он был за штурвалом? Посади этого ублюдка пожизненно! —?в тот раз Минхёк впервые поднимает голос на отца на глазах у всех членов семьи и обслуживающего персонала, снимая с себя маску примерного послушного сына, не выпутывающийся из оков маминой строгости, чем удивляет всех сидящих за столом, кроме своего безжалостного и отрешенного от мирской бремени отца.—?Замолчи и сядь, пока я тебя не выгнал,?— грозно велит мистер Ли, смерив Минхёка одним своим сердитым взглядом.—?Я не сяду, пока он не умрёт или не загниёт в тюрьме. —?в голос юного и вспыльчивого Мина просачивается страх и смятение от своей дерзости, кружа ему голову. Всё же отступать слишком поздно, поэтому приходится держаться изо всех сил, каким бы опасным конец не казался.—?Его сестра предложила мне пост верховного окружного суда Сеула. Что дашь мне ты? Сможешь дать то же самое? —?без лишнего обмана выкладывает господин Ли, вводя в ступор всех своей непозволительной честностью, особенно Минхёка, обескураженного данным фактом.19-ти летнему Минхёку нечего предложить, кроме самого себя в роли вечного раба, но у отца ещё двое сыновей и даже дочь, хоть и проживающая в Стамбуле, а чего стоит жизнь глупого школьника с вырезанным сердцем? Почти ничего, если на самом деле ничего, но мой лучший друг всё равно не отчаивается. Падает на колени к отцу и тихо скулит, обнажив свою израненную душу. От прошлого сильного, безнравственного и хладнокровного парня остаётся только пепел былого безразличие и взгляд, утонувший в печали.—?Пожалуйста, папа. Я никогда тебя не разочарую, никогда не опозорю, только не позволяй этому ублюдку так просто избавиться от клейма убийцы. Не будь таким жестоким! Хёну ведь перед тобой рос! Он помогал тебе разводить огонь для мангала, помог Хвиёну научиться плавать, защищал меня в школе. Неужели тебе настолько плевать на него? У тебя совсем нет сердца? Нет элементарной совести?—?Как ты воспитала его? Так он мне оплачивает за всё, что я ему делаю? Ты ничего не делаешь?— могла же хоть из сына кого-то сделать. —?отец Минхёка безжалостно смотрит на свою жену, наказывая обоих за выявленную слабость сына, и даже бровью не ведёт, когда госпожа Рюджин, не вытерпев такого обращения к себе, даёт пощечину сыну.—?Сон Хёну не член нашей семьи, так что вставай и садись за стол рядом с истинными членами своей семьи,?— апатично приказывает госпожа Ли, но моему одинокому вдруг становится всё равно.Все мысли о порядочности, честности его семьи теряют вес перед правдивостью жизни, поэтому Минхёк в первый и в последний раз заключает для себя, что не будет иметь ничего общего с этими людьми, назвавшими друг друга семьёй, братом и сестрой. Они связаны по крови, но духовно раскинуты по разным континентам так, что друг с другом не смогут и полминуты разговор потянуть. Один я казался Мину семьёй, другом и братом, но меня сейчас нет, а значит этот парень снова одинок, снова ненужен и снова потерян в лабиринте жизни.С годами так ничего и не меняется. Минхёк одинокий, самому себе ненужный и утерянный в бесконечном круговороте амбиций и желаний человек, готовый лететь за веянием даже слабого ветра, лишь бы не остаться наедине с собой и своими тайными страхами.—?Подождите! —?Ли необдуманно выскакивает на улицу в поиске только что вышедшего Чжухона и тут же находит его курящим под крыльцом магазина.Ситуация получается самая неадекватная и глупая из ныне возможных, потому что Минхёк и не надеялся найти Чжухона слишком быстро и так близко. Он не обдумывал, что скажет, и действовал по наитию своего сердца, как однажды попросила сделать его Хёнджон, после чего оба решили пожениться. Нет, ни тогда, ни сейчас Ли не идёт по зову сердца, отклоняя каждую его просьбу, но в эту секунду что-то оборвалось, что-то закричало, и Минхёк больше не смог глушить эти крики, оборвав все оковы здравомыслия.—?Вы любите океан? —?наконец решается Мин, бездушно глядя на покрасневшее от холода лицо Чжухона. Тот не оборачивается во второй раз с тяжелым взглядом рассматривая свои старые ботинки с кое-где разошедшимся кожзамом, так и оставив вопрос Хёка без ответа.—?Я тоже не люблю.***Проходит ещё три часа прежде, чем Чжухон и Минхёк, вырвавшись из пробки в час-пик, доезжают до пляжа Ырванни, где от долгожданного художественного заката остаётся лишь тёмное небо со сверкающими огоньками миллиардов звёзд. Холодный бриз освежает и приводит в чувства, а колющий песок под ногами заставляет на несколько коротких мгновений забыть о существовании несчастья в целом.—?У вас нет денег, чтобы купить пуховик? —?ставит вопрос ребром Мин, в какую-то секунду забыв о своих желаниях.—?Да,?— откровенничает Ли, потирая подушкой большого пальца гладкий капот машины. От взгляда Минхёка данный жест не проходит незамеченным, но остаётся простым и ничего не значащим.Минхёк снимает с себя тёплую куртку, оставаясь в одном лишь тёплом вязанном свитере, и накидывает её на широкие плечи мужчины. То ли это ночь так действует на черствого Мина, способного на что-то подобное, то ли усталость от бренного жития, но что-то раскрепощает угнетаемое сердце Ли, и тот впервые открыто проявляет своё беспокойство о ком-то. Не ненависть или прихоть.—?Вы тощий,?— замечает Чжухон, неприкрыто рассматривая худые плечи и обнажившую талию моего друга, и тут же скрыв свой взгляд, когда пересекается горящими глазами Хёка в освещенной фонарями темноте.—?А вам нравятся тощие парни? —?голос Минхёка граничит с шепотом, словно он хочет вложить в свои слова максимальный смысл, но в то же время, спрятать её от слуха других.—?Я не гей. —?задумчиво глядя в далёкие блики к океане, говорит Чжухон, вырывая из уст Минхёка тихую усмешку.—?Би? —?не отступает Мин, войдя во вкус издеваться над простым наёмным водителем.—?Нет.—?А я да.Минхёку не следует откровенничать перед простым обывателем планеты Земля, но ему так нравится. Таких людей, как Чжухон, не мучает совесть за выброшенный пластик, такие люди не страдают депрессивным психозом, и такие люди способны мыслить только в границах социума, не выходя из зоны их собственного разума. Но Ли Чжухон почему-то не уходит, не избивает и не обливает всей грязью, а остаётся рядом, сидя на тёплом капоте машины и докуривая третью сигарету за последние три часа.—?Вы жену свою любите? —?решается задать этот неловкий вопрос Чжухон после часового молчания, на деле длившееся не более минуты.Минхёку ещё больше начинает нравится править над столь очевидными эмоциями Чжухона, стесняющегося быть резким и одновременно не понимающих, как так можно. А может так модно? Разве люди женятся без любви? В понимании Ли Хона в браке люди должны по меньшей мере соответствовать стандартам партнёра, но что тогда есть у этого человека с его невестой?—?Нет.Чжухон смотрит почти вечность, будто пытается найти смысл в словах Минхёка, но для моего друга, опьяненного признанием и душевным истощением, это долгая минута ощущается по-другому, не так, как раньше, когда ненависть выливалась через края и борта. В этом круговороте быстрых ощущений, опущенных до хрипотцы голосов и холодного прибоя волн, касающиеся голых пяток, Минхёк бессознательно тянется к мужчине напротив.—?Считаю до трёх, и если не оттолкнёте, то поцелую,?— выдыхает Ли, интимно соприкасаясь дыханием чужой щетины, и не досчитав даже до одного, впивается в потрескавшийся губы соперника, а после отступает, с усмешкой наблюдая за его озадаченным лицом с выпученными глазами. —?Раз! Два! Три! —?Минхёк не дышит, чтобы успеть вместить три секунды в одну, а потом заново напасть на мужчину своими покрасневшими губами и умелым языком. Повалившись на мокрый песок Чжухона всячески пытается выпутаться из внезапно ставших отвратительными объятий с помощью своих больших размеров и жилистых рук, пиная коленом чужую плоть и выбивая гомоебальную дурь с головы Мина кулаками, но ничего не помогает. Минхёк, в отличии Чжухона, хитёр и изворотлив, да и этот поцелуй для него не больше, чем игра. Он считает так, а Чжухон же видит в этом поступке покушение на его честь. Хёк, напротив, раскрепощается от этого ещё больше, не желая сдаваться и действуя напролом, чтобы вызвать в ненавистном врагу отвращение к себе, желание отмыться и соскребать кожу до обнаженных мышц.Минхёк лижет языком нёб, вызывая в наёмном Ли Хоне еле ощутимую дрожь, и наконец осмеливается поднять глаза к врагу, совращенному им, но наткнувшись там с отчуждением и безразличием, падает с возвышенного подъёма. Он хотел увидеть там отвращение, граничащий с возбуждением, вожделением и желанием, но вместо всего напридуманного, колется о правду чужого естества.—?Ты меня не хочешь! —?обиженно восклицает Минхёк, обожженный спящей плотью своего худшего врага, кажется, ожидавший всего, но не этого.Чжухон ненавистно спихивает Мина с себя и неверяще глядит на него. А чего ещё он ожидал от натурала, припечатавшего этот факт тому в лоб? Того, что что-то поменяется за минуту, и всё окончится счастливой еблёй на побережье Тихого океана? Но на лице Минхёка всё так и записано, словно по-другому быть не могло, а это по-больному бьёт по гордости Чжухона, ненавидящий всех подобных Минхёку манипуляторов и еле выдержавшего присутствие одного из них рядом.—?Капитан очевидность, блять! —?язвит Чжухон, сплёвывая слюну, смешанную с кровью, и ядовито плюёт в красивое лицо Минхёка, но тот даже не шевелится, окоченевший от холода и шока. —?Заходите в машину, когда придёте в себя, и мы поедем обратно.Мин пластом падает на мокрый песок, осыпая её своими мелкими слезами и в какой-то момент начинает дико ребячески рыдать, сам не зная первопричину этих слёз. Как легко весь мир человека может стать лишь маленькой коробкой с ненужным барахлом! Минхёк превратился в один из тех коробок, которые вывозят на улицу, чтобы мусоровоз унёс его в далёкие края, откуда и просвет мусора не будет виден. Когда-то бывшая любовь к Хёнджон стала лишь былью в его глазах, нескончаемая дружба вдруг заимела свой конец, а уважение к себе пропало с первыми листьями сакуры. И как теперь жить, зная, что ни для кого ты никто, потому что все для тебя теперь никто? Как мне смотреть на такого Минхёка, совсем заброшенного и забитого этой жизнью, словно даже у моих душевных терзаний есть второе имя, и она ассоциируется с болью в нём.Серый пепел в глазах Мина от давно потухших огней и его грустная улыбка, еле растянутая на измученном лице, отворачивается от машины. Чжухон не подозревает, что и таится за маской безумия у этого мужчины, поэтому запирается от нахлынувших к нему откровений. Ему не противно, ведь он толерантный ко всему, несмотря ни на какие отличия от его привычного общества. Ему невдомёк лишь одно: каким образом он оказался в центре всего этого? Разве что гей-радар клиента немного ошибся, указав ни в то поле. Хон готов простить подобную оплошность, но перед этим клятвенно обещав себе, что никогда больше не будет иметь дело с этим человеком.Минхёк, сам не зная того, делал одолжение ему, короткими шагами вступая в посмертный океан холода и ненависти к себе. Это ведь он не смог спасти, он сбежал первым, он заставил меня отправиться в то путешествие, он уговорил меня отпустить 15-ти летнего Чангюна. Всё то было назло, а теперь из-за гордыни и надменности надо мной погибли все. Пусть не телом, но душой. Минхёк, наконец, осознал, что ненависть убивает его самого, а не состав экипажа и точно не Ли Чжухона. Ему в очередной раз показалось, что самоубийство?— лучший вариант и только так Минхёк избавит себя от мук. Не видел этот почти 25-ти летний ребёнок иного выхода, как и не видел своего положения, наотрез отказавшись принимать, что в столько-то лет он всё ещё ранимый и недолюбленный ребёнок.Чжухон заметил исчезновение своего странного клиента, лишь когда отвлёкся от своего телефона и пересчитывания счетов. Мужчина уже по пояс стоял в ледяном океане, шагая навстречу к движущейся к нему большой волне. Ли Хон ни на шутку испугался, что это по вине сейчас человек умрёт. Он теперь считал, что своим отказом отрезал последние нити, за которые, возможно, держался мой друг, и корал себя за свою жестокость. Добрый и очень ответственный мужчина, чью судьбу Минхёк совсем не знал, хоть и представлял себе его в виде некого дьявола с глубин Ада. Этот плохой человек, не испугавшись сам утонуть в океане, побежал к Минхёку, уже утерянного под огромными волнами, и он, кажется, единственный беспокоился за душу Минхёка, а не за его потребности.—?Сука! Блядь! —?не сдерживал себя Чжухон, захлебнувшись солёной водой, но, к счастью, поймав наглотавшегося ею Мина. Тот, к удивлению, не брыкался и даже не отталкивал, возможно, потому, что терял сознание от нехватки кислорода.Чжухон любил океан, любил воду и всё, что с ней связано, поэтому не мог позволить забрать ему ещё одного невиновного человека. Даже, если захочет, не сможет, потому что Чжухон рьяно бился о ещё живую грудь, чтобы вытащить оттуда воду. Через долгих и непрекращающегося массажа сердца, Минхёк раскрыл глаза. Он надеялся, что умер, потому что не помнил, как отважно был спасён. Хотел было увидеть ангела, Бога или меня, но ни в коем случае не мокрого и дрожащего от холода злейшего врага, который к тому же спас его жизнь.—?Опять ты,?— горько выплюнул Мин, оттолкнув от себя руки, как только больше не нуждался в них.Чжухон оставил колкость мужчины без ответа и, убедившись, что он живучий, как самая последняя тварь, ушёл к машине. В душе он, конечно, благодарил Бога за спасённую жизнь, но показывать такому наглому суициднику со своим неудавшимся самоубийством, не собирался. Это уже ударило бы по его чести и самолюбию.—?Раздевайтесь,?— тихо бросил Чжухон, как только мокрая туша моего лучшего друга оказалась в заранее разогретой для него машине. Минхёк не ожидал, что Чжухон станет разогревать машину для него. Кто-кто, но для него? И для него же самого Чжухон просил раздеться, чтобы мой друг ненароком не заболел, но Минхёк стеснялся оголиться перед незнакомцем.Благо, Чжухон оказался умным, потому что перед тем, как войти в воду за сумасшедшим Мином, додумался кинуть хотя бы ботинки и верхнюю ветровку, а куртка Мина осталась на бампере машины. К тому же Чжухон начал раздеваться первым, дабы показать Минхёку, что всё нормально, и он в безопасности. Всё для человека, который и бровью не шевелит, чтобы послушаться здравых мыслей.Чжухон нажимает на газ и выходит на главную дорогу. Он планирует сегодняшнюю ночь провести в каком-нибудь мотеле, потому дорого до Сеула перекрыта густым туманом, а это очень опасно ночью.—?Думаю, что нам стоит переночевать тут. —?он притормаживает молодую японку Мазерати у старого, обветшалого гостевого дома. —?В навигаторе указано, что дорога в Сеул прикрыта густым туманом, а безопасность превыше всего,?— добавляет Ли на случай, если возникнут недопонимания с крайне молчаливым Минхёком. Хотя тот то молчит, то болтает без умолку. Не поймёшь, какая именно сторона его настоящая, но это и хорошо, потому он больше не задаёт лишних вопросов, отвлекая или раздражая Ли Хона. И всё же снова не удаётся поймать все те грани перевоплощения с ярой злости мужчины до тихого отчаяния.—?Здравствуйте!Чжухон отворяет калитку, которым ограждён гостевой дом, заглядывая внутрь, чтобы найти хозяйку или хозяина данного места. Дом напоминает старые деревенские дома из дерева в стиле Чосонских домов, где есть общий двор, а все комнаты находятся в линии с раздвижной дверью. Довольно старый отель, конечно, вряд ли есть отопление или душ, но именно в таком доме когда-то Чжухон мечтал жить с Йеджи и вырастить их сына.—?Здравствуйте.Из маленькой комнатушки медленными шагами выскользнула юная девушка лет 17-18-ти с распущенными пышными кудрями и в тонкой ночной сорочке. Чжухон похвалил себя за то, что смог надеть мокрые штаны, несмотря на леденящую ночь. Девушка не стеснялась выйти к гостям в своей одежде, сонно протирая свои узкие карие глаза. Обменявшись сдержанными приветствиями, Чжухон спросил о ценах за одну ночь. Комнаты стояли не дорого, но и не так дёшево, как изначально предполагалось, поэтому Чжухон на свой страх и риск решился взять только одну комнату с двумя спальными местами.—?У нас обычно тут бывают молодожёны и женатые пары, так что в шкафу у нас пижама только для пар. Можете надеть их или взять банный халат,?— рассказывает хозяйская дочь, отворяя дверь маленькой комнаты три на три, заполненной явно пустым шкафом и единственным маленьким, низким столом из дерева. Матрасы и укрывало стоят собранными в отдельном углу. В комнате не холодно, и это уже кажется огромным плюсом, раз ни размером, ни кроватями уже не удивить.—?Хорошо, спасибо,?— благодарит Ли, прикрывая своей спиной затихшего Минхёка.—?Утром мы представляем завтрак, но заранее предупредите нас, если у вас к чему-то аллергия и так далее. —?напоследок предупреждает девушка, покидая комнату с двойственным выражением лица.Минхёк покорно идёт к маленькому комоду, где лежат указанные пижамы и достаёт их. Одна размера XL, а другая M, которую и берёт худощавый Минхёк, чтобы переодеться в углу комнаты, пока Чжухон отвлечен раскладкой матраса. Вроде бы маленький размер ему оказывается большим, оголяя бледную кожу шеи и ключиц и вися на худых плечах. Штаны также свисают с бёдер. Чжухон думает, что ему всё это безразлично, но оказывается он тоже умеет засматриваться на красивых парней. А Минхёк очень красивый, будто слизанный со страниц какой-нибудь мрачной и трагичной манги или вебтуна. У него средние миндалевидные глаза, острый нос и розовые пухлые губы. Его вытянутое худое тело и бледная, словно фарфор, кожа сочетаются друг с другом, представляя из мужчины некого подобия вампира или отчаянного и одинокого отшельника. Чжухон с радостью бы стал товарищем этому одинокому существу с угрюмым выражением лица, но воспоминания об изнасиловании его губ всё ещё горят в памяти, вызывая всё большее отвращение в купе с негодованием к самому себе. Прямо, как и хотел Минхёк.—?Я буду спать тут,?— говорит Хёк, указывая на кровать подле стены.Ли Хон молча кивает и начинает тепеь раздеваться, лишь украдкой заметив, что Минхёк не сводит с него взглядп. Хочется скрыться от столь бесстыдного созерцания мужчиной?— никак не женщиной. Хотя пятью минутами ранее сам стал пленником мужской плоти?— не женской.Минхёк не отрицает, что засматривается на тело Чжухона. Оно у него правда прекрасным образом сложено. Три линии пресса, идущие вертикально, формируют прекрасный рельеф плоского живота, а подкаченные бицепсы играют в каждом движении мускул. Ноги у него подкачены не хуже рук, и на месте плоских ягодиц, выпуклые половинки одного яблока. Если бы Мин встретил Ли Хона где-нибудь в гей-баре или в совсем при других обстоятельствах, с лёгкостью бы завёл бы в одну из кабинок и позволил себя трахнуть, но ненависть к нему после моей смерти отравляет всю зарождающуюся симпатию. Стоило бы заметить, что я совсем не против, чтобы мой друг перестал ненавидеть весь мир, ненавидя в нём и самого себя. Это даётся мне также тяжело, как матери трудно смотреть на своего разбитого ребёнка.—?Где занимался? —?нарушает тишину Хёк, облокотившись к холодной стене.—?В тюрьме,?— неожиданная правда Чжухона не пугает Минхёка, и тот уже думает, что нашёлся человек, для которого тюрьма?— это не клеймо лузера. Он не знает, что Минхёк не шарахается от признания лишь потому, что уже давно осведомлён об этом.—?За что сидел? —?Минхёк любит издеваться не только над другими, но и над собой, теребя старые раны.—?Защитил любимую,?— нагло врёт Чжухон Мину, который не знает, что прямо сейчас звучит настоящая правда.—?Какой ты герой!Чжухон не понимает сарказма, но принимает всё за издержки трудного характера мужчины.—?Завтра с утра сдвинемся, чтобы успеть добраться до обеда. Будьте готовы.Минхёк игнорирует предупреждение Чжухона, улёгшись на левый бок, лицом к стене. Ли Хону не остаётся ничего, кроме, как тоже лечь рядом и укрыться от мерзкого холода, пробирающего к костяшкам после ледяного океана.В темноте можно поразмышлять о многом. Например, о том, что Чжухон совсем рядом и можно было бы убить его, раз ничего другого не приходило на ум Мина. В начале такая идея ему кажется слишком лёгкой, ведь так Ли Хон не получит никакой кармы за то, что забрал тысяче жизней. Но после 30-ти минут размышлений Минхёку уже плевать на карму и страдания мужчины рядом. Лишь бы убить и уничтожить, а потом самому сдохнуть. И как бы я не хотел ему сказать, что всё нормально и не надо мести, я опять же прикован везде и всюду.Минхёк бесшумно встаёт с постели и на коленях перебирается к спящему Чжухону. Руки безвольно тянутся к потемневшей от солнца шее, а чувство безысходности не отпускает моего друга. Моего очень слабого друга, который не за силой и властью хочет задушить Ли Хона. Он лишь хочет успокоиться.Чжухон, давно привыкший к тюремной жизни, сразу распознаёт посторонние звуки, особенно, когда между постелями меньше полуметра. Действуя по инстинктам, он хватает запястья Мина и наваливается к нему сверху, прижав младшего всем своим телом. Пойманный в тиски Минхёк дышит через раз, выдыхая весь углекислый газ ртом, потому что дышать одним носом даётся тяжело. Чжухон, не ждавший ничего такого, сам тоже дышит громко, не видя, как медленно притягивается к губам внизу. Минхёк не осознаёт, что творит, пока полностью не прикрывает веки, предчувствуя, чем всё это может закончится. Но ему так абсолютно всё равно. Кажется, что успокоение души, которую Минхёк искал в убийстве, была в одном поцелуе.Чжухон за всю свою жизнь не ждёт, что у него может встать на мужчину, и когда за почти 30 лет у него встаёт на молодого парня, ему тоже плевать. Сначала он целует неуверенно, будто пробуя что-то новое и ранее неизведанное, но Минхёк отлично целуется. Он тянет Чжухона в самую бездну порочных ощущений, ярко ослепляя его глаза. Мин не старается проникнуть языком в глотку, а целует очень нежно, расследуя просторы чужого нёба и мякоти его языка. Освободившиеся руки, блуждают по телу врага, стараясь разузнать всё и сразу, ведь скоро чувство ненависти к нему вернётся. Он исследуют каждый рельеф мышц, каждую линию и каждую выпуклость. Тело Чжухона в ощущениях ладоней совсем другой. Каждый мускул теперь играют по другому и в темноте всё замечается острее. Минхёку в какой-то мере нравится быть исследователем и одновременно объектом исследований. Ему нравится ощущать себя центром Вселенной и Властителем, и именно эти знаки Чжухона позволяют ему себя так ощущать. Бледная кожа багровеет от горячего дыхания на шее, а Ли Хон, уже пять лет не трогавший никого, кроме себя, учится всему занова.Минхёк не такой. У него есть невеста, с которой у них самые ужасные отношения, но прекрасный секс и полное слияние в этом процессе. Чжухон, к тому же, груб и неотёсан, но все эти прикосновения напоминает ему о том дне, когда мы собственноручно разрушили всё. Я был первым, кто удостоился чести прикоснуться к невинному телу Минхёка, и ощутить все возможности парня на вкус. Вот и сейчас ему вдруг показалось, что там я. Снова.—?Хёну,?— застал врасплох Чжухона Минхёк, внезапно позвав меня вслух. Меня, которого давно нет и пора бы уже забыть.В этот момент Ли Хон остановливается. Нет, не потому, что он вдруг осознаёт всю ситуацию. Он всё ещё не понимает, что только что натворил, но точно не хочет становиться утром чьей-то смертельной ошибкой, учитывая тягость его горе-клиента к суициду. Поэтому Чжухон без лишних объяснений встаёт с моего друга и оставляет его в резонном одиночестве, чтобы дать время поразмыслить над своими проблемами. Ко всему прочему, ночь в машине совсем неплохая идея, ведь оказывается, что он не может совладать собой, несмотря на свой солидный возраст. Приходиться напоминать себе, что прямо сейчас его цель?— это вернуть свою жизнь обратно, а Минхёк же определенное препятствие на этом пути. Ли считает, что, если продолжит крутиться вокруг этого скользкого типа с непонятными проблемами головы, то незамедлительно сойдёт с назначенной пути. Но Чжухон не знает, что у Минхёка также есть цель, и она связана с ним.***Минхёк скручивается от боли и сворачивается в маленький комок, пытаясь скрыть в коленях мокрые глаза и бегущие быстрой струйкой горькие слёзы. Он обычно не плачет, и всегда, когда ему ставят подножки, отвечает ножом в спину, но при каждом воспоминании обо мне ему приходиться тяжело. Не его вина, что меня нет, но ощущение пустоты и никчемности воспринимаются острее после утраты, тем и ухудшают состояние человека. Минхёк этого не поймёт, потому что ему этого не хочется, как и не хочется отпускать меня. Он так привык к боли, что только это чувство даёт ощущения жизни.—?Прости, Хёну,?— тихо скулит он, кусая себя за костяшки на кулаке, лишь бы заткнуть боль внутри, в которой и нуждается.Если бы этот глупый ребёнок, которого не любили, которого заставляли бороться с детства, которого не учили дарить, а учили только забирать, знал, что всё в порядке. Как бы я не кричал, я знаю, что меня не услышат и даже не послушают, но со дня моей смерти я твержу Минхёку, что всё в порядке. Всё в порядке. Мне не больно, я в порядке, поэтому отпусти меня и иди дальше. Живи, а не существуй. Пожалуйста, попробуй простить всех и в том числе себя тоже. Свободно дыши полной грудью, ведь среди тысячи дорог Бог свёл тебя со мной не для того, чтобы я заставил тебя горевать и проходить через сотни кругов ада. Хотя бы ради той любви в твоей груди ко мне.—?Хёну, я клянусь, что этот гандон поплатиться сполна. Он будет до конца своей жизни видеть призраков всех тех людей, пока не сойдёт с ума и сдохнет в одиночестве. Я клянусь.Нет, снова не услышал: ни меня, ни нашу любовь. Снова сунул голову в песок и упрямо слушает только себя, как потерянный и одинокий подросток со множеством колючек снаружи. Большое и несчастное дитя, которого некому приласкать и сказать, что он в безопасности. Как же должно быть ты несчастен, окруженный множеством людей, которым ты и до половины открываться боишься.