Часть 17 (1/1)

Анна впервые принимала у себя дома иностранных гостей. И потому очень старалась, чтобы всё было устроено как можно лучше. К тому же муж сказал, что это очень важные для него люди. Анна не стала заказывать вычурные блюда из ресторана, а приготовила обед сама. Может, немного простовато, зато с душой.Гости пришли вовремя – очень элегантные в светлых костюмах, предельно вежливые с букетом цветов для супруги хозяина и сладким гостинцем для его юной дочери. За обедом беседа велась незатейливая, лёгкая, в основном о Японии. Анна была женщиной любопытной и буквально забрасывала гостей различными вопросами. Не менее любопытная Мэгги шустро заняла место рядом с красивым азиатом и не сводила с него горящих глаз, с интересом вслушиваясь в странную японскую речь и в мягкий вкрадчивый голос молодого мужчины.Роберт чувствовал себя несколько скованно. Он крайне редко разговаривал с Такеру и в основном по делу и не знал, каков парень в обычном общении. А с Уэда Роберт почти не виделся. После первой встречи в нём засело мнение, что Такеру высокомерен, холоден, что угодить ему будет трудно. Если бы не настойчивость Анны, Роберт и не подумал бы приглашать знаменитых японцев в гости. Но интуиция супруги как обычно оказалась права. Такеру и Уэда вели себя просто, скромно, вежливо, без всякого зазнайства и хвастовства. Словно новые соседи зашли познакомиться. Роберт был приятно удивлён.– Может, вам ещё положить стэйк? – поинтересовалась хозяйка, заметив, что у гостей пустеют тарелки.– Нет, спасибо миссис Анна, – отказался Уэда.– А Такеру? Вы следите за диетой или не вкусно?– Что вы, очень вкусно, – тут же заверил Уэда. – Никакой диеты мы не соблюдаем, но…– Вы очень вкусно делать, Анна-сан! – подхватил Такеру и, несмотря на отказ друга, протянул тарелку для добавки. – Можно ещё. Мне нравится соус. Он так… так…Парень никак не мог подобрать нужное слово в своём скудном запасе английского языка.– Такеру мне говорил, что соус необычный, – пришёл на помощь Уэда. – Вот только он не может понять, какую приправу вы туда добавили.– А что, разве Такеру увлекается кулинарией? – подивилась Анна, приняв тарелку.– Да. Он очень хорошо готовит. Особенно, когда у него есть настроение.– Так без настроения вообще нечего браться за дело. – Анна была довольна, что её стряпня вызвала интерес. – Ладно, если Такеру хочет, я дам ему рецепт.Уэда перевёл.– О! Спасибо, Анна-сан! – обрадовался Такеру. – Я дома делать обед для друзья. Соус иметь название?– Нет. Это мой оригинальный рецепт.– Я звать его «соус Анна» тогда.Женщина смущённо рассмеялась, и отправилась на кухню, чтобы положить добавку гостю, а заодно и своему супругу.– Твой дом хороший, – заметил Такеру, оглядывая гостиную.– Ваш дом, наверно, больше? – без особого интереса спросил Роберт.– Немного больше, – ответил Уэда. – Комнаты просторнее.– Моей семье хватает и такого. Мы с Анной сами выбирали этот дом, сами обустраивали его, ремонт делали. И через две недели можем его потерять. – Роберт не сдержал тяжёлого вздоха.– Вы дом не потеряете, Роберт, – заверил Уэда. – Мы тебе гарантируем это, как друзья. Ты должен вернуть в твой сон спокойствие.Роберт взглянул на молодых японцев – они оба были серьёзны. Такеру, казалось, подписывался под каждым словом своего друга. В его раскосых глазах не было ни тени усмешки или каких-либо тайных задумок. Может, этим парням действительно надо довериться?– Такеру, можно я с вами сфоткаюсь? – прервала паузу Мэгги. – А то мне девчонки не поверят, что японцы тоже бывают красивыми.– Мэгги! – тут же строго пресёк дочь отец.– Думай, что говоришь, Мэгги, – высказала упрёк и вошедшая в комнату мать.Но Такеру желание девочки только повеселило.– Мы делать фото, конечно! – согласился он. – Ты иметь фотоаппарат? Твой папа нас фотографировать после.Такеру взял виноградину, положил на стол перед Мэгги, затем накрыл её ладонью, а когда ладонь поднял, виноградины на столе не оказалось. У девочки глаза округлились от удивления. Такеру продемонстрировал пустую ладонь, но когда снова положил её на стол и поднял, то виноградина вновь вернулась на место.– Как вы это делаете? – восхитилась девочка. – Научите меня!Такеру согласился. Анна умилённо смотрела на дружеское общение гостя с её дочерью.– У вас есть семьи? – спросила она у Уэда.– Если вы имеете в виду жён и детей, то нет, – ответил тот.– А родители?– У меня есть родители и брат. Они все живут в пригородном районе столицы. Отец – хозяин небольшой типографии. А у Такеру только младшая сестра. Ей пятнадцать лет.– А родители вашего приятеля?Уэда немного замялся. Он взглянул на друга – тот был занят с Мэгги, обучая её своему фокусу.– Им интересно узнать про твою семью. Рассказать?– Расскажи, – пожал плечами Такеру, не отрываясь от занятия.– Мать Такеру сильно болела и умерла десять лет назад, – вернулся в беседу Уэда. – Отцов своих они с сестрой не знают, и родственников у них больше нет. Такеру стал сам заботиться о сестре. От матери, конечно, остались кое-какие сбережения, но они не бесконечны, и в тринадцать лет он устроился курьером в типографию моего отца. Так мы с ним и познакомились. А позже, года через три, у нас заказывал визитки один фотограф из рекламного агентства. Он сделал несколько снимков Такеру, с которых и началась карьера модели.– А почему они не знают отцов?– Анна, по-моему, твоё любопытство уже заходит далеко, – сделал замечание Роберт.Уэда не возразил против этого замечания и оставил вопрос хозяйки без ответа. За столом повисла неловкая тишина, разбавляемая лишь негромким шёпотом Такеру и Мэгги.После обеда девочка сбегала за фотоаппаратом и повела Такеру в сад. За ними направились Уэда и Роберт. А Анна осталась в доме, чтобы подготовить стол к десерту. Выйдя на улицу, Роберт закурил.– Я рад, что познакомился с вами поближе, – признался он. – Честно говоря, я был о вас с Такеру значительно худшего мнения. Вся эта ваша доброта и вежливость мне казались фальшивыми. Но видя такую непосредственность…И Роберт указал в сторону пёстрой клумбы, где Такеру устроил юной леди настоящую фотосессию.– Дети любят Такеру, – улыбнулся Уэда. – Он и сам, как ребёнок. Может обидеться на какую-нибудь ерунду, а через пять минут уже зовёт играть.– Наверно, ему не хватило детства?– Просто я позволил ему быть самим собой и взял себе его проблемы. Я оказался первым человеком, который его приголубил и уступил капризам.

– А мать?– Она была проституткой. Очень красивой, и очень циничной. Дети её мало интересовали.Доброе сердце Роберта наполнилось сочувствием к парню, который, возможно, много плакал в детстве, который испытал, как жестока и холодна может быть женщина, и как горячо умеет любить мужчина. Теперь не удивительно, почему Такеру приобрёл именно такую ориентацию.– Папа! Сфотографируй меня с Такеру! – позвала дочь.После нескольких снимков довольная Мэгги побежала в свою комнату, чтобы скинуть все получившиеся фотографии в компьютер и разослать своим подружкам.– Моя дочь тебя, наверно, утомила, – предположил Роберт.– Вовсе нет! Мэгги прекрасная девочка, – с улыбкой заверил Такеру. – Я обещал ей подарок из Японии.– Спасибо. Но к подарку она обязательно потребует ещё и номер телефона.– А я ей его уже записал. Пусть звонит. Общение с американкой будет полезно моему английскому.Раздался зуммер сотового телефона. Уэда достал его из кармана и взглянул на табло.– Извините, мне надо ответить, – сказал он и отошёл в сторону.Между Робертом и Такеру возникла пауза. Роберт не знал, как общаться с человеком, который плохо понимал его речь, а переводчик ушёл.– Твой сад красивый, – нашёл тему Такеру. – Анна делать его?Роберт согласно кивнул. Он наблюдал за открытостью парня, простотой в его поведении, смотрел на его скромную улыбку, слушал мягкий ласкающий слух голос и всё больше пропитывался теплом к нежному юноше.– Ты любишь цветы?– Да. Я иметь сад тоже. Маленький. Не такой. – Помолчав немного, Такеру смущённо добавил. – Спасибо, что ты звать нас в твой дом. Я знать, что ты не злиться уже. Мне важно.– Я и не злился, – пожал плечами Роберт.– Ты хороший мужчина очень. Ты нравится мне.Роберт насторожился, понимая, что геи в подобное выражение могут вкладывать несколько иной смысл. Он молчал, не зная пока, как реагировать на такие речи.– Ты добрый, – продолжал Такеру. – Твои глаза добрые. И красивые. Мне нравится глаза синие. Как океан. Я хотеть иметь синие глаза тоже. Я делать линзы синие раньше. Но… мне плохо. Не красиво.– Наверно, это несколько неестественно, азиат с синими глазами.– Ну почему же неестественно? – вступил в разговор вернувшийся Уэда. – Мы такие же, как все. И голубоглазые блондины у нас тоже имеются. Правда, не в таком количестве. Что он тут тебе пел, Роберт? Песни о красивых глазах? Смотри не поддавайся.– Что ты имеешь в виду? – Жёсткие нотки в голосе парня Роберту не понравились.– Ты даже не представляешь, какой страшный человек этот изнеженный мальчик. Его обаяние может убить волю. Его голос всасывает душу. Его поцелуй – мечта. Его ласки уносят за пределы мира. А отдаётся он так, что чувствуешь себя королём вселенной.– Ты бредишь, Уэда, – высказал Роберт.– Нет, только предупреждаю. Не поддавайся его соблазну. Я серьёзно.– Что ты ему говоришь? – потребовал объяснений Такеру, не понимая английских слов, но по их интонации почувствовав что-то неладное.– Рассказываю, как прекрасна твоя любовь, – ответил ему Уэда.– Ты рехнулся? – вспыхнул Такеру. – Скажи, что ты пошутил. Ты говорил ему про другое?– Нет.– Ты совсем с ума сошёл?! Нервничаешь? Понимаешь, что проиграл?!Такеру трагично схватился за голову. Ему и в самом деле стало стыдно за поведение друга.– Ты дурак, – высказал он Уэда на английском и, едва сдерживая нервы, направился в дом.– Что это за спектакль вы устроили? – строго спросил Роберт.– Прости, – виновато отвёл глаза Уэда. – Просто он привык брать всё, что ему нравится. А ты ему понравился.– По-твоему я глупый юнец, помешенный на романтике? Или похож на извращенца?– Нет. Но ты и не бесчувственный чурбан. Я предупреждаю, потому что, попробовав это лакомство раз, захочется вкусить его снова.За десертом интуиция шепнула Анне, что между мужчинами произошло что-то неприятное, а потому и их разговор и их улыбки стали какими-то натянутыми, и в них появился холодок. Такеру избегал смотреть на Роберта, недовольно косился на друга. Уэда тоже мало разговаривал, отвечал односложно. Роберт хмурился. После того, как Анна проводила гостей, она, конечно же, спросила у супруга, что такого случилось в саду? Но супруг лишь отмахнулся и пробубнил что-то неопределённое.– Ты настоящий дурак, Уэда, – говорил Такеру в такси. – На что ты рассчитывал? Думаешь, Роберт станет избегать меня? Что мне теперь придётся держать дистанцию? Дурак. Считаешь, что помешал мне? Даже не надейся на это.