Глава 14. Паучье танго. (2/2)

Энви отвернулся к экрану, делая вид, будто наблюдает за своей копией. Вернув на лицо маску спокойствия, он пронзал подобие себя тысячами невидимых игл. Если бы они только долетели до адресата, от него не осталось бы и мокрого места. Этот жалкий клоун, окутанный языками тёмного, почти чёрного пламени, в котором пролетали алые искры, поднялся, задумчиво глядя на взволнованную (уж Энви фарфоровой маской напускной холодности не обманешь) Химе. В глазах клона появилось новое выражение, алым веером распускались в них искры проснувшегося азарта. Он точно был преисполнен сил и готов к бою. Вот только на чьей стороне это существо? Энви видел, как его клон подхватил принцессу на руки, скалясь по-акульи, как метнулся из комнаты, выбив дверь одним ударом, как он с воем мчался мимо низших вампиров, а они жались к стенам, опасаясь даже приближаться к непонятному существу. Следить за ним дальше Энви не стал. Замерев, он стал лихорадочно вспоминать, как можно отключить андроида. Андроид – робот, пусть и очень искусно сделаннный, пусть внешне – вылитый человек. Он знал, что андроидам необходимо подзаряжаться время от времени: однажды он пошёл на нижние этажи любопытства ради и обнаружил стоявшую на круглом возвышении Фландре, от которой тянулся к большой розетке длинный белый провод. ?А где у неё была эта кнопка? – прикидывал гомункул. – Кажется… Кажется… Точно!?

Энви резко отшатнулся к стене, скривив своё лицо так, будто ему действительно больно. В неподвижных глазах Франсин змейкой скользнуло удивление; она приблизилась к гомункулу, перебирая в голове возможные причины такого странного состояния. Придя к выводу, что всё это – последствие пережитого шока, она потянулась к Энви и накрыла его глаза холодными пальцами. - Ты должен поспать. Накуа не потерпит, если ты умрёшь.

Энви стоило больших трудов сдержаться и не завыть от досады: он ничего не видел и не мог достаточно быстро нащупать нужную кнопку. А медлить нельзя: если Франсин отойдёт, второго шанса у него не будет. Придётся попробовать преобразоваться, иначе до кнопки не достать никак. Медленно выдохнув, так, чтобы лёгкие буквально прилипли к спине, он представил, как тело быстро покрывается чешуёй и становится гибче. Он услышал характерное потрескивание, увидел сверкающие алые искры. До Франсин, похоже, ещё не дошло, что следует отойти; она только руку убрала, чем облегчила ему работу. Энви, не дожидаясь, пока ноги сольются в один хвост, наполовину преобразованный, прыгнул в сторону, подполз к андроиду и вцепился зубами в руку. Франсин быстро поднялась и с размаху врезалась в стену тем боком, где был гомункул. У Энви всё перед глазами потемнело, но он не сдался: свив кольца, он переполз чуть ниже, приблизился к спине. Найдя нужную кнопку, ткнулся в неё мордой, прижал так, что зубы заболели. Франсин, уже занёсшая руку, чтобы оторвать от себя гомункула, застыла в этой позе, похожая на манекен. Энви ослабил хватку и сполз на пол, часто дыша. В потолок вонзилось тихое, полное торжества и дикой радости, шипение. Сверкая лаковыми иссиня-чёрными боками, гладкими, как отполированный камень, змея проползла к выходу, даже не заметив, что в одном из углов за происходящим наблюдал маленький паучок, притаившийся в серебристом тонком одеянии паутины. Энви радовался вновь обретённой свободе, радовался тому, что теперь-то уж наверняка он выберется и восстановит справедливость. Его не волновало, что будет дальше, как он разберётся с копией, как ускользнёт из цепких лап Накуа. Его окутало такой эйфорией, которая затмила любые подозрения и сомнения, дала иллюзию свободы.

Энви скользил по полу зигзагами, высматривал источники тепла. Очагов было три: видимо, к Эмилю и Фухито присоединилась Химе. Он пополз быстрее, не собираясь пропускать изысканное зрелище. Остановившись, осторожно вытянулся, заглядывая за угол, и тут же спрятался, пока не заметили. Он и так много сил потратил, а сейчас мог передвигаться только благодаря попавшейся по дороге закуске, и влезать в битву между тремя фениксами ему совсем не улыбалось.

- Сестра, ты правда хочешь попробовать меня убить? – хохотнул Фухито. – Ну, давай, я уступаю тебе первый ход. Только не обессудь, когда ударю я, от тебя останется только кучка пепла. - Тебе не стоило бы быть столь самоуверенным только потому, что ты старше, - раздался знакомый мелодичный голос. Энви снова выполз, быстро окинул взглядом помещение. Эмиль стоял рядом со своей сестрой, держась за стенку. От носа до подбородка спускалась багровая дорожка. Кровь. Он не смог победить Фухито? Энви разочарованно зашипел: даже Эмилю не под силу справиться с этим психом! Подползти бы и укусить, ввести яд: убить не сможет, но хотя бы задержит. Энви лизнул кроваво-красным раздвоенным языком горячий воздух и тёмной молнией ринулся к мальчику, стоявшему к нему спиной. Острая мордочка ткнулась в тёплую мягкую кожу, клыки без особого труда её вспороли. Энви отполз обратно, шипя и вертя головой, над которой поднимались языки пламени. Фухито даже не повернулся, будто ничего не почувствовал, но Энви, весь обьятый алыми искрами, услужливо погасившими огонь, заметил, что он стал двигаться медленнее – яд всё же подействовал.

Раздался тихий грудной смех, разлетевшийся по коридору и отразившийся от потолка. Сильвия смеялась, глядя на удивлённого Фухито, только теперь осознавшего, что тело слушается его хуже, чем раньше, а огонь, покрывший тело тонким золотистым слоем, становится меньше и расходится. Эмиль, оклемавшийся после последней атаки, перехватил неверящий взгляд Фухито. Старший принц отшатнулся, чуть не упал, запнувшись о какой-то камень. В его глазах медленно тухло сознание – он, растерянный, отравленный, растерял на миг своё самообладание, в результате чего возникла брешь в абсолютной, казалось бы, защите. - Эмиль, ты умница, - перестав смеяться, она погладила брата по голове. – Теперь он точно под твоим контролем… - в её голосе было искреннее восхищение и уважение. Эмиль продолжал давить на его сознание, а Фухито, упустивший момент и потерявший преимущество, уступал. Золотистые языки пламени почти затухли, взгляд помутнел. Ещё раз пошатнувшись, Фухито упал и затих. Сильвия подошла к нему уже безо всякой опаски, опустилась рядом. Подняв потерявшего сознание принца на руки, совсем как ребёнка, она чарующе улыбнулась и пошла по коридору в ту сторону, где её уже ждали огромный циклоп и андроид. - Стой… Куда это ты? – насторожился Эмиль. Сильвия обернулась, лаская его своей улыбкой. Её глаза мягко мерцали в полумраке, как у кошки. - Ты мне оказал такую услугу, Эмиль… Теперь, когда он попробовал твой телекинез на вкус и проиграл, его психика стала менее устойчивой… Не переживай, мы ещё обязательно встретимся, - она отвернулась и пошла быстрее, продолжая игриво улыбаться. Сейчас, когда Эмиль истощён после продолжительного использования телекинеза, Гиллиам убит, а Химе занята своими делами, ей ничего не грозило.

Небольшая чёрная змея поползла в свою сторону. У Энви после этого боя остались смешанные впечатления: вроде Фухито и побеждён, но он не убит. Ещё и вмешавшаяся Сильвия перепутала им все карты, забрав принца. Неизвестно, что она собирается делать, но Энви был уверен, что в следующий раз, когда они встретятся, Фухито будет её послушной собачкой. Энви, никем не замеченный, скользил дальше, вслушиваясь в то, что происходит. Где-то справа Эдвард и Лиза до сих пор сражались с выжившими пауками, а Рейри и Накуа решили передохнуть – иначе подозрительное затишье с другой стороны он объяснить не мог. Наверху Следж и Микаса атаковали огромного циклопа, пытавшегося пробиться к балкону и спрыгнуть. Грохот стоял такой, что стены сотрясались, а с ними и Энви. Ему совсем не нравилось ползти и трястись из-за сильных вибраций, но ничего не поделаешь – ещё одно превращение может отнять слишком много сил. Энви услышал, какЭдвард что-то пытается доказать Лизе, а она громко возмущается и кричит, что нисколечко не ранена. Они были совсем рядом – за углом, можно сказать. Энви настолько сильно захотелось выяснить, о чём они спорят, что он решил отложить на время поиски выхода. В душе затеплилась надежда: если сейчас он последует за Эдвардом, возможно, удастся выбраться. О том, что Накуа ни за что не захочет упустить свою добычу, он не подумал. Скользнув за угол, Энви поднялся по желтоватому выщербленному кирпичу, кое-где заросшему бурым мхом и покрытому серыми разводами плесени. Алые глаза сверкнули в полумраке двумя гранатами.

- Я же сказала, что я в порядке! – оглушительный голос, очень похожий на собачий лай, дошёл до змеи и вибрациями прошёл по телу, заставив гомункула подрагивать и раздражённо шипеть. - У тебя нога в ужасном состоянии! – противился Эдвард. – И я тебя не отпущу, пока ты не восстановишься!

Взору гомункула предстала презабавнейшая картина: алхимик удерживал на руках отчаянно краснеющую полукровку, которая то пыталась спрыгнуть, то побалтывала ногами, но все попытки добиться от Эдваарда разрешения идти своими ногами проваливались. На правой ноге красовалась рваная рана – наверное, пока они шли сюда, наткнулись на одного из монстров-охранников, чудом оставшегося в живых. Рана затягивалась, кровь уже не лила, но выглядела нога всё равно жутковато. Энви подался вперёд и прошипел заветное: ?Эй, фас-солина?, надеясь привлечь внимание, но голос то ли от усталости, то ли ещё от чего был слишком тихим. Эдвард ничего не услышал и прошёл мимо, даже не заметив чёрную змею, лежавшую у стены. Энви гневно раздул покрытые мелкими чешуйками ноздри и высунул алый язык, будто разрезанный пополам. Гибкое тело заизвивалось, скользя по камням, он, стремясь догнать алхимика, отчаянно двигался вперёд, понимая, что если остановится, то уж точно не выберется – вряд ли Рейри удалось сильно потрепать Накуа, а встречаться с рассерженной богиней ему было страшно. Пришлось пойти на крайние, рискованные меры: попытаться зацепиться за ботинок Стального и обвиться хотя бы вокруг его ноги. Алхимик, правда, мог подумать, что змея – очередная зверушка Фухито и, в лучшем случае, скинуть её с себя, но Энви всё равно не собирался отступать. Будь что будет, пусть даже так, он не хочет оставаться наедине с таким монстром, как синтоистская богиня. Он уже почти догнал Стального, когда из тени высунулась суставчатая лапа и преградила ему дорогу, опустившись совсем рядом с головой. Энви шарахнулся в сторону, огибая неожиданно возникшее препятствие, но перед ним на пол опустилось ещё три таких лапы, создавших этакую живую стенку-частокол, через которую так просто не проскользнёшь. - Перестань сопротивляться, - услышал он знакомый рассерженный голос богини. – Мне ещё не хватало проблем с тобой. - А, потрепала тебя та вампирш-ша, да-а? – как можно ядовитей прошипел Энви, сильно рискуя нарваться на ответный удар. Он не хотел снова показывать Накуа, что боится её, хотя выбрал самый неподходящий момент для игры на нервах, он понимал это, но остановиться уже не мог: Энви часто так защищался от того, что могло его ранить, слишком часто, чтобы изменять сложившиеся традиции сейчас.

Сверху на гладкую чешую надавила ещё одна лапа, прижавшая Энви к земле. Накуа не была настроена на разговоры; ей хотелось вернуться наконец в свой дом и продолжить дело жизни многих богов её уровня. Гомункул дёрнулся, чтобы вырваться из-под лапы, но на него надавили сильнее, показывая, что лучше не нарываться и помалкивать. - Не твоё дело, кто кого потрепал, - с холодной яростью произнесла богиня, которую слышал только Энви. – Можешь не смотреть в их сторону, всё равно они ничего не слышат. Даже полукровка. Это один из моих самых любимых приёмов – изоляция.

Это было просто нечестно: оторвать его от всего, к чему он уже успел привыкнуть, подсунуть Химе жалкую копию, которую она считает настоящей, заставить их всех верить, что они вернули принцессе её воина крови… И всё лишь потому, что Накуа нужен был новый помощник.

- Почему ты выбрала именно меня, а не того коротыш-шку? – обречённо прошипел Энви, перестав сопротивляться.

- Обстоятельства сложились так, что удобней было выбрать тебя, - смиловавшись, пояснила богиня. – К нему подобраться труднее: мало того, что воин пламени, он постоянно крутится рядом с Эмилем, а лезть под его телекинез, даже ради воина пламени – глупо.

Накуа нагнулась, подняла безжизненно повисшую в её руках змейку. Видимо, преобразоваться обратно сил у него уже не было; немного подумав, она схватила змею рукой за морду, чтобы та не вздумала кусаться и распространять яд – ей самой и её паучкам на сегодня хватило яда Рейри, после схватки с которой пауки еле передвигались. Разумеется, сообщать об этом Энви Накуа не собиралась: обрадуется ещё, надежда появится, а с ней - и силы. - Если ты не будешь пытаться сбежать и будешь вести себя нормально – узнаешь много интересного про мир богов, - пообещала Накуа. – Но это только если ты не будешь доставлять мне лишних проблем. Энви только мрачно зыркнул на неё – сил на что-либо ещё не осталось. Жизнь богов, их мир его, конечно, интересовал, но говорить об этом Накуа он не спешил – не хватало ещё дать ей увереность в том, что он клюнул на это предложение.

Решив, что висеть на руках у богини не так уж плохо, как ему показалось вначале, Энви стал посматривать по сторонам. Рядом с ними ползли пауки самых разных размеров и форм: от маленьких, помещающихся на ладони (видимо, шпионов), до огромных, размером с трёх или даже четырёхэтажный дом (такой пробежал за окном, но почти сразу исчез, будто растворился во тьме), от круглых, будто надутых изнутри, до угловатых, словно у них был прочный скелет, как у обычных крупных животных.

Проходя мимой той комнаты, в которой неподвижно стояла поверженная Франсин, Накуа удивлённо приподняла брови и вошла, разглядывая помещение. Экраны ещё мигали, но с электричеством точно начались проблемы: всё вокруг моргало и потрескивало. Богиня подошла к Франсин, сделала круг, рассматривая её со всех сторон. Убедившись окончательно, что андроид то ли без сознания, то ли просто выключилась, Накуа озадаченно хмыкнула и встряхнула задремавшую у неё на руках змею. - Как это ты с ней справился? – поинтересовалась она, указав вытянувшейся прямо из головы мохнатой лапой в сторону Франсин.

- Выключил, - сонно ответил Энви, переведя немигающий недовольный взгляд на богиню. – Видиш-шь, у неё кнопка в нижней части спины? Вот если туда нажать – она выключится. Я видел такие кнопки у других андроидов, только идиоту полному было бы неяс-сно, что у неё тоже такая есть.

- На время ты неё остановил, допустим, - согласилась Накуа. – Но это же не значит, что она вечно будет тут стоять. Я знаю, что она обладает целым рядом запрещённых Королевством свойств – тогда, когда родился Фухито, там царила полнейшая неразбериха и андроиды создавались для того, чтобы выживать в более тяжёлых условиях. А потом, когда всё более или менее наладилось, таких андроидов запретили. Те, которых ты видел у младшего поколения, не настолько опасны, как Франсин. - Не порть атмосферу, - гомункул широко зевнул, обнажая прижатые к нёбу внушительные клыки. – Она уже не проснётся. В любом случае, у неё батарейка сядет раньше, чем она сможет прийти в себя. Если это вообще возможно, конечно… Накуа промолчала. Дотронувшись до головы Франсин той самой мохнатой лапой, которая торчала из головы, она втянула мохнатый ужас обратно, снова становясь похожей на маленькую девочку. Оставив Франсин в покое, она вышла из комнаты, окунаясь в шуршащий ковёр пауков, поджидавших её за дверью. Энви снова задремал и только изредка высовывал длинный раздвоенный язык, снимая с воздуха информацию. Накуа его не тревожила: пусть пока отдохнёт, успеет ещё наработаться и наволноваться, когда его нога ступит в запретную для гомункулов, воинов крови и прочих территорию – мир богов.