Глава 3. К чему приводит любопытство. (2/2)

- Ну, что ты так расстраиваешься? – обиделась Кэзуки. – Вот чем я хуже Химе, а? Её ты не отталкивал, между прочим. - Причём тут Химе? – пробормотал Энви. – Она и ты – совершенно разные вещи! - Разные? – взвилась дзанпакто. – Разные?! Вещи?! Энви готов был сделать что угодно, даже пойти в этот чёртов магазин, лишь бы она прекратила вести себя так пугающе. Кэзуки, видимо, прочитала эту мысль в его глазах, потому что спустя минуту уже не светилась ярким неоновым и выглядела вполне благодушной. - Правило номер один: не надо сравнивать меня с Химе, - проворковала дзанпакто, приближаясь.

- Стоп, - гомункул вытянул вперёд руку и выразительно изогнул брови. – Ты уже забыла? - А как ты в магазин рассчитываешь без меня попасть? – ласково спросила она. – Без дзанпакто ты туда никак не попадёшь. Кстати, - спохватившись, она подобрала с песка монеты с артефактами и, метнувшись обратно, засунула это всё в рюкзак. – Вот. Теперь можно идти, - она протянула руку и улыбнулась. Энви с сомнением коснулся протянутой ладони, готовый в любой миг отскочить, если она снова примется за своё. К счастью, теперь Кэзуки было не до подобных выходок: она сосредотачивалась на пути к магазину. Когда их дёрнуло, оторвало от земли и понесло куда-то вдаль, Энви даже не удивился. Другого способа перемещения здесь, видимо, не знали. ?Буду новатором, - мрачно подумал гомункул. – Перемещаться так совершенно невозможно!?

Они неслись по чему-то тёмному и зыбкому, под ними плыла светлая дорожка, похожая на лунную рябь на чёрной воде. Кэзуки уверенно двигалась вперёд, прокладывая невидимые глазу маршруты. Дорожка изгибалась, уходила то в одну сторону, то в другую, пару раз шла вниз, а потом поднималась. Наконец впереди появились металлические двери с выгравированной на них надписью. Кэзуки коснулась их рукой, и двери растворились сами по себе, как по волшебству. Вели они, как оказалось, в небольшой магазинчик, который зазвенел многочисленными колокольчиками, как только они вошли.

Магазин сплошь состоял из полок. Товаров было столько, что у Энви глаза разбегались. Кэзуки восторженно попискивала рядом, любуясь тёмно-синим колечком, рядом с которым стоял ценник. Энви больше заинтересовал другой отсек, откуда доносились странные звуки. Лай, вой, шипение, стрёкот, клекотание, вопли, похожие на птичьи – всё это смешивалось и образовывало жуткую какофонию. Дверь, из-за которой доносилось пронзительное завывание, приоткрылась, и показалась худощавая высокая фигура. Глаза закрывала шляпа со странным рисунком, то ли белая в зелёную полоску, то ли зелёная в белую. Вошедший был в тёмно-зелёном костюме, поверх которого был наброшен чёрный плащ с крупными белыми ромбами внизу. - Что это у вас за дверью? – прищурившись, поинтересовался Энви, не дав ему и рта раскрыть. - Экзотика, - жизнерадостно откликнулся он и представился. Его звали Кисуке Урахара. В этом магазинчике он работал уже целую вечность, но гомункул подозревал, что у него есть бизнес кроме скромного магазинчика – уж слишком хитрая была улыбка у этого типа.

Энви решил посмотреть, что за ?экзотика? здесь водится. Рванув на себя дверь, он заглянул внутрь и обомлел: его глазам предстал гигантский питомник существ, которых, как он помнил, называли Пустыми. Здесь их было не менее двадцати видов. Они летали, ползали, скакали по стенам, особо буйные и неугомонные сидели в клетках, откуда мрачно зыркали на своих собратьев.

- Офигее-еть… Пустым потребовалось около минуты, чтобы понять, что к ним пришёл потенциальный хозяин. Те, кто был поумнее, ринулись к гомункулу, как спринтеры, увидавшие красную ленточку. Самым быстрым оказался маленький и ловкий Пустой с дырой на животе, похожий на пса с той лишь разницей, что зубы у него были скорее крокодильи, чем собачьи. Подбежав к Энви, он подпрыгнул и, скуля, вцепился ему в руку. Позади нервно хихикнула Кэзуки.

- Пшёл вон! – завопил Энви, тщетно пытаясь стряхнуть с себя Пустого, вцепившегося в руку бульдожьей хваткой. Он так и висел, поскуливая и молотя длинным упругим хвостом.

- Ну надо же! – восхитился Урахара, не торопясь отцеплять Пустого. – Он вас выбрал!

- Я просто счастлив, - с его слов прямо капал яд. – Отцепись, я сказал! На этот раз пёс-Пустой послушался. Разжав челюсти, плюхнулся на пол и широко раскрыл крокодилью пасть, изображая улыбку.

- Какая лапочка! – восхищалась Кэзуки, наклоняясь к малышу. Пёс зарычал и, скульнув, забежал за Энви, будто ища у него защиты. – Сколько он стоит? – живо поинтересовалась у владельца магазина дзанпакто. - Я его не куплю! – возмутился гомункул. – Нафиг он нам сдался?! – Энви отпихнул Пустого ногой. Это было большой ошибкой: Пустой, почуяв, что его могут оставить, отчаянно вцепился ему в ногу всеми лапами и зубами. Остальные жители питомника с интересом наблюдали за этой сценой.

- Простите, он ещё совсем ничего не знает, - извинилась перед Урахарой Кэзуки. – Новенький, понимаете? - Да ничего страшного, - от улыбки Урахары повеяло весельем и беспечностью. – Я всё понимаю. Энви её слова настолько возмутили, что на миг он забыл о Пустом, повисшем на ноге. Он хотел сказать ей, что он по этому поводу думает, но Кэзуки его опередила. - Пустые помогают сражаться с таву, чудо ты моё непросвещённое. Чем больше таву они побеждают, тем сильнее становятся. Прирученные Пустые отличаются удивительной преданностью, они выбирают только одного хозяина на всю жизнь. Пустые могут эволюционировать в человекоподобную форму, называемую арранкарами, и лишь единицы доходят до васте лордов – у этих практически неограниченные возможности. Для этого, конечно, надо очень долго прокачивать своего Пустого, на это может уйти не один год. И то стать васте лордом он может только в том случае, если у него достаточный потенциал.

Энви ещё колебался, покупать Пустого в его планы не входило. Пёс отцепился и, поскуливая, отошёл, поджимая длинный хвост и опуская длинные уши.

- И ты так просто его здесь оставишь? – осуждающе спросила Кэзуки, упирая руки в бока.

- Не дави на жалость, - подкатил глаза Энви. – Не поможет. Я не из тех, кто на это ведётся. - Ладно… - в её глазах появился нехороший блеск. Она молнией сорвалась с места, рывком раскрыла рюкзак, запустила руку и, выудив горсть монет, поспешила к Урахаре. Не успел Энви возмутиться, как они уже всё решили за него. Урахара улыбался, довольно щурясь, пёс понял, что его не бросят, и с радостным лаем бросился обратно, провожаемый завистливыми взглядами других прирученных Пустых.

Из магазина они вышли втроём. Пёс, устроившись на руках Кэзуки, неотрывно смотрел на гомункула, как будто хотел что-то сказать. - Как назовём? – дзанпакто почесала Пустого за ухом, и он высунул язык, жмурясь от такого удовольствия. - Мне без разницы, - пробурчал Энви, недовольный, что Пустого ему всё-таки всучили.

- Не волнуйся, маленький, - обратилась она к псу. – Ему просто нравится вести себя, как… - последнее слово она прошептала Пустому на ухо, которое он специально поднял, но Энви всё равно услышал.

- Как что? – резко затормозив, елейным голосом спросил он.

- Что слышал, - фыркнула Кэзуки. – Сердитая бука. Так, как же тебя назвать… После получасовых раздумий пса назвали Оджи. Пустому такая кличка, кажется понравилась: на его крокодило-пёсьей морде расцвёл весёлый оскал. Когда они вернулись в башню, Энви сразу почувствовал что-то неладное. Он даже не понимал, что именно натолкнуло его на такие мысли. Он побегал по коридорам, заглянул в ту комнату, где в него внедряли иллюмину. Везде, как ни странно, было пусто, как будто все вдруг куда-то подевались. Оджи скулил и жался к его ногам, тоже ощущая царившую здесь ауру тревоги. Кэзуки поигрывала неоновыми шариками и методично прощупывала взглядом коридоры. На выходе нарисовался Шинер, необычайно возбуждённый, мелко подрагивавший и бледный. Энви от его вида стало совсем нехорошо. - В чём дело? – натянуто спросил гомункул. - Та парочка, которую вы с Дхолаки притащили… - Шинер глубоко вдохнул и выдохнул, успокаивая нервы. – Они сбежали.