Анекдот про русских (1/2)
Дрёма проезжала взглядом по холмам, деревьям и домам, пока не пропела ?thought you could go?. Бусинка ткнула её локтем и фея снов вздрогнула, забывшись, где находится.— Ты чего?— Я не слышала от тебя ни слова за несколько часов, пока ты что-то не пробубнила.— Я сказала, что окно классное.— Да, вид просто чудесненький!— Нет, окно. Такое пыльное и, и грязное. Очень, — девушка уверяюще смотрела на соседа, — очень вдохновляет.— На уборку, видимо. Ты хотя бы читала, куда мы едем?— Куда-то там в старое поселение, — она потрясла рукой, — где здания старше бабушки моей прабабушки, где когда-то нашли один из сундуков и где всякие цветочки и зверушки.— Это Рольск. В нем жили какие-то алхимики и маги, росли поколения волшебников. Когда-то отсюда везли отравы, которые никто не мог выращивать.— Травы, ты хочешь сказать?— Да, травы! Или вот, например, здесь впервые открыли цветок для пополнения магического баланса.
Дрёма промолчала, что этот баланс восстанавливают, а не пополняют.— Тебе совсем не любопытно?— Бусина, ты сейчас прямо как своя сестра. Можешь дальше до своего Трольска и катить, дома как раз вовремя будешь.— Ну тебя. Дрёма вернула наушники и отмотала песню до того момента где остановилась. Бусинка похлопала её по плечу.— Дрём, а мы точно не заблудимся? Всё-таки незнакомое место.
— Я посмотрела роликов сто про один только Каменный лес. Ну куда мы денемся?
— Ладненько. Всё равно тебе отвечать.— Ты соучастница!— Я — несчастная жертва шантажа. — Бусинка опустила веки и умирающе вздохнула, прислонив кисть к лицу. Дрёма фыркнула и начала двигать полоску трека. Она положила голову на ладонь и видела уходящие назад пейзажи. Даже с родителями они никуда не выезжали. Всё, что было перед глазами — окно в доме. За ним ветки. На ветке листья или пустота. Иногда луна или солнце. Из знакомых три одноклассницы да наставница. Нельзя было сказать когда именно, но в один из моментов всё начало давить. Отсутствие разнообразия и новых лиц угнетает. Осенью того года события кардинально обновились, словно безмолвные просьбы были украдкой услышаны. Новая учительница, магия высокого уровня, Эклер и Диджит, музей (редкий выход в социум за длительное время), новый дом и новое человеческое семейство. И Фантик, не разговаривающая ни с кем из них. Их яркая звёздочка, младшая сестра, друг, надежда. Девочка, просящая о подарках от Феи Мерцания. Берущая пример со старших. Играющая с игрушками и вещами; спрашивающая неизвестные выражения и явления. Ребёнок, любящий сказки и боящийся ведьм, закрывающий глаза на страшных моментах и поющий наполовину досочинённые самостоятельно песни, не обвиняющий всех во зле и находящий свет во всём вокруг. Дочь, любившая и помнящая своих родителей. Дрёма протёрла глаза.
— Скоро выходим.
Эльфы и феи, которые всерьёз ехали на экскурсию, рассматривали сувениры и открытки. Кто-то покупал втридорога напитки — здесь мало отличий от человеческого мира. Дрёма смотрела на окружающих её людей. Высокие, низкие, с округленными ушами, с острыми. Она равнодушно изучала их сквозь черную джинсовую куртку, закрывавшую половину лица. У мужчины с фиолетовыми бровями эталонно тонкие пальцы; худой парень, ощутив внимание, на мгновение нарочно посмотрел на Дрёму: изумрудная радужка, считается красивым. К нему подошла девушка, держа в руках лимитированный рюкзак с вышитым автографом Эклера. Все что-то обсуждают, хотят позже поделиться своими впечатлениями, одна женщина просит скидку на газировку за анекдот. Дрёма из некультурного интереса допустила идею подойти и спросить шутку на тех же условиях, но поняла, что она нарушит нетронутое течение жизни своим вмешательством. Её место за наблюдательским креслом. Её не должно было бы быть здесь. Она подошла к Бусинке:— Ты идёшь?— У Кати всю жизнь были в квартире статуэтки, фигурки, на холодильнике всякие магнитики. Я никогда не задумывалась, что это не для галочки, а чтобы помнить.— Обычно ровно наоборот.— Громовым всегда было над чем посмеяться после поездок.— Хочешь себе карточку с местными горами и ветхими домишками?— Я думаю, если бы у меня был холодильник, то да. Феи вышли за двери. Бусинка достала из рюкзака пудренницу.
— Фейник-кофейник, я оставила рюкзак на стуле, сейчас. Бусинка убрала со лба волосы и вместо улыбки взяла и одарила свое отражение грустной гримасой. Дрёма достала карту и обратилась к фее:— Здесь заброшенная дорога, по которой ходили твои старые алхимики и бодяжили свои отравы. Остались гнилые указатели, мы не собьемся.— Откуда ты всё знаешь?— Фейнет, мой несмышленный дорогой друг. — Она почти щёлкнула ей по носу. — Следуй за мной. Не прошло и тридцати метров. За спиной раздался знакомый, слегка дребезжащий голос экскурсовода:— Вы же не в Каменный лес собираетесь?— Мы? — девочки одновременно повернулись. — Как вы могли подумать! Он же так далеко. Мы просто ждем следующий автобус, у нас там родители запоздали слегка. А пока ищем удачный свет для фотографий.— Он прибудет только вечером. Вы уверены?— Нам всё равно нужно всё запечатлеть.— И деревья — просто класс! — У Бусинки в руках очутился фотоаппарат. — Давайте мы и вас сфотографируем?— Что вы, я же не модель, — фея засмущалась.— Главное, чтобы композиция была насыщенной и эмоции живые. Вставайте вместе! Дрёма приятно следила за развитием наглейшей лжи своей подруги. ?Вот загнула, Бусина?. Экскурсовод указала на часы и объяснила, что скоро ехать дальше.— Я ощущаю странное чувство, что будь здесь Фантик или Буковка, им было бы до красноты стыдно.— Да, почему-то, — Бусинка поправила розовую прядь. — Будто стыдно не мне, а им, но чувствую я.— Ложь чудна, все откроет ворота. Добро пожаловать в мир обмана! Они раскладывали сложенные борды. Дрёма вынула блокнотный листок с расписанием. Сверилась с картой. Феи спустились немного ниже по склону и ближайшее время вливались в нетронутый, тихо дышащий лес. Под ними, будто за стеклом транспорта, лента флоры и фауны пролистывалась запись за записью. Предмартовский воздух волной встречал бледные лица, распутывал пряди волос. Коли мои описания дурны — имеете право пропустить сей абзац. Чем далее они летели, тем более воздух пропитывался тонкой дымкой магии, живущей в земле. Температура упала в позициях на несколько градусов. Ветки переплетались, кроны казались выше и загораживали серый небосклон. Поляны и зелень встречались реже: проступали переходившие камни, возвещая о пересечении невидимой границы; тишина воцарилась в каждой мелочи, уступая только негромкому рокотанию гаджетов. Стволы деревьев обвивались кандалами, трава вяла и худо пробивалась сквозь тяжёлые каменные плиты.— Давай здесь посидим, у меня сил нет.— Можешь пока любоваться природой. Путь был возобновлён. Травы не осталось совсем. Выступы, скалы и голые горы. Будто чёрно-белый фильм; в радиусе на пятнадцать километров не было ничего красочнее оттенка ветровки Бусинки: мягко-ягодный. Она сделала снимок. Дрёма вспомнила, что когда-то и Терпсихора была здесь; биом для практической магии по всем параметрам подходящий. Фея снов вытащила Лунную книгу с воскликом ?Та-да-а! Гвоздь программы?.— Так ты не на листочках смотреть будешь? Но откуда?— Фокус-покус.— Хватит шуточек.— Я положила её в сумку от любопытных глаз. Очень удобно. С ней я и была, потом вернули с вашими вещами.— Вдруг кто-нибудь увидел!— Не увидел. Я поставила на неё заклятие и маскировку — выглядит как простой блокнот. А теперь отойди и не отвлекай. Дрёма ходила по лесу в поисках наиболее разглаженной поверхности. Она начертила рукой голубой круг и сложила руки вместе, закрыв глаза:— Глэсгнос эгли, аумгла-мленнола-дландиа, млододлог имлолва гламглия! Ничего не произошло. Дрёма посмотрела из стороны в сторону.— Где фейерверк-то? — Выглянула из-за глыбы Бусинка.— Может, прочитала неправильно? Повторю ещё раз. Аумгла... Поверхность под её ногами затряслась. Всё пошло трещинами, будто нога ступила на незамерзший лед. Фиолетовые блеклые росточки из разрозненных серебряных лоскутов поднялись, неприметные и жухлые.
— Это ещё что за цветоводство! Звучало так угрожающе, а вышла ерунда. Фея красоты осмелела и покинула убежище. Она присела к растениям и провела по ним рукой.— Не могу вспомнить, что за цветок.
— Да не расцветет ничего. Попробую что-нибудь ещё. Бусинка со скоростью света помчалась к бункеру.
— Имглад-длэдго, гламголни. Одвала мелглина, глогли! Где мгновение назад была ровная плита, сейчас просыпалась необъятных габаритов гора. Огромный каменный пик разрезал горизонты почвы. Выточенный эпохами рельеф вершился на глазах в считанные секунды. Поднялся ужасный грохот. Но всё-таки ручки со стола днём падали громче. Бусинка визжала всё время, сколько это продолжалось. По количеству проведенного без кислорода времени ей следовало бы упасть без сознания, но Бусинка визжала и визжала. Нерушимая порода доставала до собратьев каменного леса и метила на звёзды, пока наконец не застыла.— Сильная магия, да? Могущественные Лунные феи? Дрёма, ты гору подняла!— Правда? Спасибо, что сказала, а то я всё голову ломаю — куда дорога делась, штука какая-то стоит.— Да ты же хотела это дома опробовать!— Ну, немножко. Не это заклинание.— Святая Фея Мерцания! Ты же задавила бы кого-нибудь!
— Не задавила же. Это было очень громко?— Будто у меня в ухе взорвалась бомба.
— Фейскую мать. Ладно, ну мало ли происходит в этих волшебных лесах, да? Может, никто и не заметит.— Твои цветочки, возможно, нет, но гору нельзя не заметить! Убери это как-нибудь!— Я не знаю на такие случаи заклинаний.— Помнишь, ты комнату вывернула? — фея начала перебирать волосы. — Ты же вернула всё.
— Вернула благодаря талисману. У меня не хватило бы самой сил.
— Значит мы должны его найти и вернуться сюда.— Бусина, во-первых, я не могу бесконечно исчезать и колесить по всей Феерии. Во-вторых, талисман неизвестно где. В-третьих, когда мы попытаемся просто приблизиться к квартире Кати, поглощающие магию дыры вытянут из меня всё, и я отключусь, как тогда. Я думаю даже, — её уста чуть не промолвили ?принцесса?, — даже наших сил вместе взятых не хватило бы. Пока там стрёмная штуковина живет себе припеваючи, нам к ней не пробраться.— Значит пора идти подальше отсюда. Когда следующий автобус возвращается? Замятый листок проскрипел из кармана.
— Уже скоро, нужно поспешить. Сумерки наступали на пятки уходящему свету. Опасность задеть в воздухе ветки или не туда свернуть. Потеряться. Заплутать. Когда идёшь назад та же дорога всегда мнится другой.— Притормози, я ничего не вижу.— Слушай, Дрёма, я молчала всё это время, но сейчас, пожалуйста, скажи, что ты дружишь с географией.— Мы были здесь, потом здесь, — глаза щурились в темноте, — сейчас был поворот направо или налево?— По нашей стороне или навстречу?— По нашей. Или нет, — борд откатился назад, — навстречу.
— Тогда налево.— Ты же не путаешь право и лево?— Это — правая, — с этими словами фея пустила клубничные искорки в лицо подруги.— Вижу, вижу, пять тебе. Давай вперёд. Скалам должно закончиться. Скалам нет конца. Листва и коряги не машут приветливо или злобно, ибо их нет.— Мы разве пролетали под этой аркой из булыжников?
— Не помню. Наверное, да.
От этого вопроса Дрёме стало не по себе. Она не помнит ни крошечного упоминания. Какая это была глупая затея, просто одна из глупейших. Чего теперь стоит твоё безрассудство, Дрёма?
Поворот, поворот, развилка. Темно. Доски начали мерцать в темноте и мимолетно дрожать. Тормозили.— Зарядка кончается. Как же некстати.— Это никогда не бывает кстати.— По закону жанра кто-то из нас обязан сломать ногу и остаться со словами ?Брось меня, спасайся сам!?— Дрёма, завязывай, не смешно. Это были последние слова Бусинки перед тем, как она, словно сбитый ужасным врагом самолёт, покружила очумительной петлёй и утонула в болоте. Шучу. За кого вы меня принимаете? Обе девушки неприязненно осознали настороженность. ?Кто-то следит??, — ?Нужны мы кому-нибудь, как лобстеру кусачки.?. Дрёма испуганно обернулась. Бусинка заметила её испуг, и ой как зря она стала свидетелем проявления страха. Теперь фея припоминала живописные и душераздирающие истории, основанные на реальных событиях.— Бусинка, помнишь, мы все смотрели ужастик ?Гном с пилой??— Помню. Очень глупый фильм.— Ты умеешь смотреть с закрытыми глазами?
— Первую половину я дрожала почти не укрываясь от экрана. Нет темы получше?
— Пятеро друзей отправились в лес.— Святой эльф, Дрёмочка, солнышко, пожалуйста, не надо меня пугать!— Первый залетел в капкан, Сгрыз второго таракан. Третий погулял в петле, Пел четвертый на костре. Напуганная до кошмаров Бусина закрывала уши и кричала ?тра-ла-ла, не слышу!?. Дрёма не имела цели довести ту до конвульсий, просто боялась сама. Нельзя объяснить, что это помогало успокоиться и не чувствовать собственный страх. Чувствовать себя смелым, пугая других.— Ты бы на свои указатели смотрела! Смотреть было некуда. Мысленно фея снов проговаривала свою исповедь ?занудообзывальщика?. Была бы здесь Буковка. Она бы всё отмечала и вывела их. Она всегда находила выход. Буковка не зануда, а Дрёма не умеет нести ответственность. Через несколько минут можно будет ориентироваться по звездам.Послышался чей-то голос. Фееринки летели на предполагаемый свет и звук. Фея Мерцания, это сувенирная лавка!— Мы не сбились, не поплелись в самую глубь! Бусинка, я не Иван Сусанин!— Ты не знала дорогу! Ты чуть не прибила нас горой и не отдала в дань цветочкам на удобрение! — маленькие ладони ощутимо били фею. — Ты вела наугад!— Я просто ошиблась, — её кисти выставились вперед для защиты. — Успокойся! — она взяла её за руки. — Дыши. Мы успеваем. Ни через четверть часа, ни через три четверти, ни через пять заветные фары не светили из-за мрака. Младшая фея попросила листок и захотела выбросить его на месте. Цифра пять была похожа на шесть, не шесть на пять, о чем домыслила Дрёма. Они опоздали ровно на час. Почерк у неё был неразборчивый; видимо, и для неё самой. Следующий транспорт в девять утра. Они постучались в магазин — заперто. Позже отключили лампы и освещение.— Открывайте! Я сломаю вам дверь! Я подниму здесь всё на воздух!— Угрозы не лучшее средство для переговоров.