Часть 9 (2/2)
— Но что я скажу им?! И потом, оба мальчика уже имеют обязанности при дворе...— Скажете им то, что я собирался сказать Кантору, если бы не ваша ночная прогулка. Что давний друг их отца хочет выполнить его волю и потому оплачивает их учебу. Придумайте что-то, чтобы объяснить их отъезд для своих знакомых... В конце концов, это ваше право как матери. А как отец, — с нажимом подчеркнул Пейрак, — я бы хотел, чтобы ваш выбор остановился именно на этом заведении.
— Мой выбор? — она не смогла сдержать истеричного смешка. — После всего, что произошло, вы говорите о выборе?! Вы же все решили, месье, еще до того, как пригласили меня в Геную!
— Не буду лгать и говорить, что это не так, — он откинулся назад, опершись спиной на край стола. — Но жизнь заставляет людей менять планы и порой самым неожиданным образом подает знаки.... Вашего имени не было в списках пассажиров, почему?Неожиданный вопрос застал Анжелику врасплох, она удивленно распахнула глаза.— Я приняла решение ехать в последний момент, только и всего. Я не могла отпустить Кантора одного...В наступившей тишине она вдруг осознала, что имел в виду Жоффрей. Только каприз судьбы свел их тут посреди моря. Не окажись ее материнское чувство столь сильно, неведомо чем могла окончиться встреча эскадры адмирала Вивонна и добивающегося своего утраченного сына пирата Рескатора. И никогда, никогда Анжелике не довелось бы узнать, что человек, подаривший ей великую любовь и великое горе, до сих пор жив...—Выходит, сама судьба предопределила нашу встречу, — с кривой улыбкой произнес Пейрак, будто читая ее мысли. За окном разливалась серая рассветная дымка, уже приглушая собой неяркий свет лампы. Море вяло перекатывало волны, окончательно присмирев. — Раз уж она снизошла до наших бренных дел, я должен задать вам этот вопрос.Поднявшись во весь рост, он подал ей руку, приглашая встать. Высокий и худой, пахнущий табаком и морской солью, Пейрак пытливо заглянул ей в глаза.— К полудню, самое позднее - к вечеру мы будем у берегов Генуи. И там вы сможете сойти на берег, как гласил наш уговор, или же...
Как завороженная, она не сводила глаз с его лица, мягко движущихся губ, длинных ресниц. Будто ничего не существовало сейчас вокруг, только тихий плеск волн и негромкий голос человека, стоящего напротив. Сейчас он стоял так близко, что стоит сделать шаг — и его губы коснутся ее лица.
"Нельзя, нельзя думать об этом". — Или же остаться.
Вырванная из мечтаний, она сильно вздрогнула и тут же поняла, что в глубине души и ждала, и боялась этих слов. Реальность их обрушилась на нее, подобно штормовому ветру, стремясь так же сбить с ног, подчинить себе. В пристальномвзгляде Пейрака ей почудилосьжадное ожидание ответа, и это стало последней каплей.
— Остаться?! Ах вот как, месье! Потому что вам кажется, что судьба так решила? Вы стали настоящим фаталистом! — Анжелика в протесте замотала головой, так, что едва просохшие волосы рассыпались по плечам. — Когда-то я полюбила вас всем сердцем, потому что вы так захотели и добились своего. А сейчас приглашаетеменя с собойне потому, что хотите этого, а чтобы не прогневать судьбу, не так ли?Его лицо вновь мучительно исказилось, и ей на этот раз не удалось различить, что за чувства обуревали его. "Я уже не могу понять его", — подумала она. — "За столько лет мы стали.... другими".
"Чужими, — поправил ее безжалостный голос внутри. -Мы стали чужими. Он зовет меня, хотя должен был просто забрать меня себе по праву. А я... я не смогу пойти с ним, хотя раньше отдала бы за это все на свете. И даже сейчас, если бы только в самый первый вечер он снял маску и дал мне руку... ".
— Вы отказываетесь? —он склонился к ней еще ближе, его глаза, казалось, прожигали ее изнутри, и Анжелика со страхом и тоской подумала, что если бы вместо слов он прикоснулся к ней, поцеловал, сжал в объятиях — ни обида, ни тайный страх перед незнакомцем, в которого превратился некогда любимый человек, ни чувства, которые она испытывала к Филиппу и Шарлю-Анри не остановили бы ее...
—?Я не могу согласиться, Жоффрей. Ах, если бы вы послали мне весть, хоть за час до венчания?— я бы не думала ни секунды,?я бы летела к вам... — с мукой в голосе проговорила Анжелика, и с каждым словом стоящий перед ней мужчина будто отдалялся от нее, а ее сердце обрывалось в пропасть.—?Но не сейчас… Восемь лет, Жоффрей. Это так много, это ... это целая жизнь. Другая жизнь, которая держит меня: дело, на которое я потратила несколько лет, чтобы встать на ноги, должности при дворе... —она заставила себя остановиться, переведя дух,подбирая слова, и медленно продолжила: — Вы сами сказали?— мать не может оставить своего ребенка без защиты, а во Франции меня ждет сын, которого я не смогу забрать с собой. Часть меня вечно будет там.
"А часть навсегда останется тут, с вами".—?Наследник рода Плесси-Бельер… — кивнул Пейрак. Он уже взял себя в руки, и на лице появилось прежнее иронично-отчужденное выражение. — И его отец, разумеется.
Анжелика опустила глаза на свои руки, где на пальце сияло старинное золотое кольцо. С какой ненавистью Филипп надевал его! И все же не оно держало ее сейчас. Будь она в силах повернуть время вспять, ее руки бы никогда не знали этого украшения. Но она бы скорей умерла, чем произнесла это вслух перед Жоффреем: она сама выбрала Филиппа, отвратительным шантажом заставила его жениться на себе, втянула в водоворот событий и чувств, и теперь не могла, не смела отказаться от него.
—?И его отец,?— эхом повторила она, от чего на лице Рескатора вновь скользнула презрительная усмешка. —?Как вы сказали, месье, тут нет места оправданиям. И я не желаю никак порочить имя маршала. К нашим делам он не имеет отношения.—?Ну что ж, мадам, я рад, что мы пришли хотя бы к такому соглашению,?— он взял со стола маску и привычно закрепил ее на лице. —?Светает. Вам нужно отдохнуть и переодеться, совсем скоро наше путешествие подойдет к концу. Я просил бы не открывать моего инкогнито, но это и так не в ваших интересах.Отвернувшись, в полной тишине Анжелика нашла все еще мокрые туфельки, подобрала скомканный плащ.
—?Как могло произойти такое? —?вырвалось у нее, когда она уже подошла к двери. С мольбой во взгляде она обернулась. —?Ведь больше всего на свете я любила вас… Почему же все так вышло?—?Жизнь?— странная штука. Поспешите, мадам, ни к чему травить старые раны,?— он отвернулся, но пальцы судорожно сжали край стола. —?Я обещаю, что не потревожу более вашей жизни. Идите же!—?Вам надо покинуть Геную как можно скорее,?— тихо попросила она, все еще медля переступить порог в странном ожидании, хотя разум приказывал ей уходить, а не ждатьновой просьбы, перед которой она уже может не устоять. —?Герцог страшно зол и начнет мстить, едва только мы ступим на берег. Пообещайте мне, что не будете рисковать понапрасну.
—?С чего вы решили взять с меня это обещание, мадам? — с оттенком высокомерия поинтересовался Рескатор.
—?Потому что я много лет провела, думая, что вы мертвы,?— так же полушепотом отозвалась Анжелика, и ее лицо с полузакрытыми веками приобрело странное, почти потустороннее выражение. —?Дайте же мне побыть счастливой… от того, что вы живы.