Часть 3 (2/2)
– О, я вижу, – пират даже не взглянул на пергамент. Склонив голову к плечу, он рассматривал Анжелику: его темные глаза поблескивали в прорезях маски. – И что мне до ваших титулов, мадам?– А что вам до моего сына? – парировала она. Странно, но сейчас она не ощущала исходившей от Рескатора опасности, как когда она впервые увидела его через подзорную трубу. Мельком она подумала о Филиппе – интересно, что же он скажет, узнав о ее приключениях? Может быть, испугается за нее хотя бы немного?...– Вы сказали, что хотели видеть Кантора де Морана – так я его мать, и сейчас забочусь лишь о его благе.
Пират прошел по тесной каюте к столу, небрежно поправил готовые упасть со стола бумаги и еще раз указал рукой на низкий широкий диван:– Я могу ответить вам тем же…– Вам нравится играть словами, верно? – Анжелика, надменно выпрямив спину, присела на устланное жесткими гобеленами сиденье. - Что вам нужно от Кантора?!Не двигаясь с места, Анжелика не сводила с пирата глаз.Рескатор хрипло рассмеялся. Казалось, ее волнение забавляет его.
– Моя история может вам не понравиться, мадам дю Плесси де Бельер…Ее полное имя он произнес с растяжкой, прокатывая по языку каждый звук.
– Когда-то давно я дал слово его отцу, что позабочусь о ребенке. Настало время выполнить обещание.Удар молнии не мог бы поразить Анжелику больше, чем нагнавший ее в южных морях призрак первого мужа. Ко многому она была готова, но теперь в замешательстве прижала руку ко рту.– Ну же, не смотрите на меня такими глазами, – сухо продолжил Рескатор. - Ведь вы же помните, о ком идет речь, не так ли?– О…обещание? – пробормотала она, силясь собраться с мыслями. – Но когда вы… вы что же, видели графа де Пейрака после ареста?– Видел, - лаконично ответил Рескатор. Отвернувшись, сейчас он смотрел на жемчужно-белый песок, струящийся в часах. - Незадолго до казни. Он заставил меня дать обещание, что я окажу нерожденному еще ребенку всю возможную помощь.– Помощь? – память сыграла с ней злую шутку: в душной каюте Анжелика въяве ощутила январский холод, среди которого был рожден Кантор в нищете и страдании, и безысходность того страшного времени заставила сорваться с ее языка не расспросы, но едкий упрек: – Вам потребовалось, однако, много времени. Сейчас мы не нуждаемся в вашей помощи.– Сейчас я и не предлагаю ее Вам, – он сделал ударение на последнем слове. – Граф просил меня помочь мадам де Пейрак, а не маркизе дю Плесси де Бельер. По слухам, сам король у вас в покровителях.Отчетливая издевка, с которой этот худощавый ренегат произносил ее титул, взбесила ее так, что она едва могла вздохнуть, - куда сильнее, чем надоевшие еще во Франции слухи о ее мнимой связи с королем.– Ну так вы опоздали. Графиня де Пейрак умерла, – прошипела она. С языка рвалось продолжение – а разве не нуждалась в помощи Маркиза Ангелов;а как тяжело выбиралась из грязи, ломая ногти, мадам де Маре? Перед глазами пронеслись Двор Чудес, пожар, пожирающий ?Храброго Петуха? и ее мертвых друзей; Клод; кнут Филиппа в первую брачную ночь… Но она скорей умерла бы, чем стала рассказывать об этом пирату.– А нынче Кантор обойдется без вашего участия.И потом, чем вы намерены отдать долг? Золотом, украденным у французских торговцев?– Есть долги, которые нельзя положить в мешок, мадам, и не обменять ни на какие сокровища.
– Мне все равно. Я не даю своего согласия на встречу,- отрезала Анжелика. – И герцог де Вивонн также станет тому преградой.
Рескатор пожал плечами.
– Значит, если мессиру де Вивону вздумается затеять бой… что же, он подвергнет королевскую эскадру риску гораздо большему, чем ему кажется. А готовы ли вы понести за это ответственность? Я думал, вас послали сюда в качестве Юдифи. Что же будет, когда вы не принесете герцогу моей головы? - Он снова хрипло рассмеялся. Анжелика сделала бы что угодно, чтобы остановить этот жалящий смех.- Обещаю, после нашего разговора Кантор все решит сам,- умиротворяющим тоном произнес наконец Рескатор, - я не стану удерживать его силой.
Анжелика почти не слушала его. Наклонившись вперед, она задумчиво рассматривала хорошо выделанную кожу, из которой была сделана маска.
– Откройте лицо, месье, - вдруг сказала она. - Ведь я знаю вас? Не были ли вы среди друзей моего супруга?Теперь настал ее черед говорить с издевкой, и она с удивлением заметила, что ее уловка удалась: Рескатор едва заметно вздрогнул, услышав обращение, которого не слышал, вероятно, многие годы.
– Я не сделаю этого - вам должно быть понятно, почему, мадам.
– Мне кажется, у вас южный акцент, – медленно проговорила она. – Похоже, вы гасконец, сударь? И вы числили себя среди друзей графа де Пейрака? Да, скорей всего, его падение ударило по вам… как ударило по многим. Ведь оттого вы прячете лицо?– Вам удалось меня раскусить,- объявил Рескатор, сверкнув чересчур веселой улыбкой. - Похоже, рядом со столь прозорливой дамой я рискую быть наконец раскрытым. Ну что же, я люблю риск! А вы любите разгадывать загадки, мадам дю Плесси?Она пропустила колкость и сарказм мимо ушей, продолжая скользить взглядом по его фигуре в поисках ответа.
– О, я лишь пытаюсь понять причины вашей настойчивости. Так чего вы хотите на самом деле: отдать старый долг или же откупиться от старой жизни… которую вы предали?
Ей было странно и почти больно вспоминать ту, прошлую жизнь, залитую солнцем и цветочным ароматом Тулузу, перебирать в памяти лица, которых она уже почти не помнила, – под слабый скрип дерева покачивающейся на волнах шебеки.
– Предатели куда чаще рассуждают о предательстве, чем те, кому не о чем сожалеть, – после паузы ответил пират, разом сбросивший с себя нарочитое веселье. Он легко поднялся из кресла и протянул Анжелике руку. После некоторого колебания маркиза приняла ее, и они вместе вышли на балкон полуюта. Облокотившись на балюстраду, Рескатор с полной бесстрастностью, если так можно было сказать о его кожаном лице, наблюдал за движением на королевских галерах. – Пожалуй, так вам удастся меня разговорить, пока ваш друг герцог готовит свои античные суда... Смотрите! Право же, эти неуклюжие башмаки хороши разве что для каботажного плавания, так что не питайте особых надежд: герцогу останется лишь спасать честь французского флота. Анжелика промолчала.
- Так каким же будет ваше решение? - негромко спросил он.– Пока никаким,– Анжелика резко развернулась, чтобы вернуться в каюту. – Мне нужно вернуться на корабль.
Она протянула руку за свернутыми в трубочку бумагами, все еще лежащими на столе, и невольно покачнулась от ударившей в борт волны. Рескатор, тут же оказавшийся рядом, помог ей не утратить равновесия, придержав ее за локоть. От него необычно, но приятно пахло – выделанной дорогой кожей и смесью восточных благовоний.– Вы желаете, чтобы за вас решение принял герцог? – вкрадчиво произнес он ей на ухо. – Вот уж не ожидал такой робости от вас… Если адмирал велит вам отдать сына – вы подчинитесь?
Она легко пережила нахлынувший гнев, - понимая, что именно его пират и желал вызвать, –повернула голову и торжествующе глянула прямо в темные блестящие глаза:- Мессир де Вивонн не боится вступить с вами в сражение. Кем бы вы ни были раньше - теперь вы отступник, презренный ренегат, предавший свою веру и своих соотечественников!- Ого! Уж не мстите ли вы мне за то, что я сделал о вас скоропалительные выводы? - теперь его взгляд вновь искрился мрачноватым весельем. - Ну так я уязвлен в самое сердце.Анжелика лихорадочно соображала. Было ясно, что план с затягиванием времени провалился.- Что вы намерены делать с пленницей, герцогиней Мазарини?- С пленницей? О нет, сударыня, - она моя гостья.- Так значит, вы не собираетесь продать ее на невольничьем рынке? - выпалила Анжелика, чем еще больше развеселила Рескатора. Его смех потонул в судорожном кашле.- Воистину вы наделены даром меня веселить. Нет, я не торгую рабами, - сказал пират, откашлявшись, - я принял герцогиню на борт, когда она оказалась в затруднительной ситуации, и принял в качестве гостьи. Она кажется вполне довольной моим гостеприимством.- Так, значит, вы не собираетесь ее отдавать?- Похоже, она не горит желанием вернуться во Францию и встретиться с мужем, оказавшимся на редкость презренным созданием.- Тогда, боюсь, я не поняла вас, - покачала головой Анжелика.- Все очень просто: я верну мадам Мазарини герцогу, если она сама того пожелает. Если же нет, то мы поступим, как уговорились заранее. А вы, мадам? Каким образом вы оказались на королевской галере? Среди экипажа есть человек близкий для вас, не так ли? Анжелика взглянула на него с непониманием.- Что еще, как не любовное приключение может заставить покинуть королевский дворец одну из первых красавиц французского двора! Ну же, сударыня, признайтесь: среди бравых офицеров его величества есть тот, ради кого вы пустились на подобное безумство?Вспыхнув до корней волос, Анжелика постаралась сохранить спокойствие и достоинство: как смеет этот пират говорить с ней в таком тоне.
- Недавно вы обвинили меня в любовной связи с королем, теперь уже - с обычным офицером? - ядовито парировала она в тон ему. – Я не столь непостоянна, чтобы менять расположение короля на блеск эполет. Я плыву в Кандию, уладить кое-какие дела.
– В таком случае я предлагаю вам сделку. Вы вместе с сыном составите мне компанию до Генуи. Воспользовавшись гостеприимством господина де Гримальди, пока эскадра герцога не зайдет в порт, вы сможете присоединиться к герцогу и продолжить свое путешествие. Вы не будете скучать в дороге: мадам Мазарини составит нам компанию.- Герцог не согласится на подобные условия!- Ему придется проявить благоразумие, а вам - уговорить его на это, если вы не желаете увидеть своими глазами морское сражение...– А Кантор? – спросила она после паузы. – Что будет с Кантором?– Я никого не буду удерживать силой, – повторил Рескатор. Странно, но что-то в его голосе заставило ее поверить, что он не лжет, хоть и не уняло тревоги в сердце. Не прощаясь, она развернулась и прошла на палубу, где ее ждали офицеры. Повернувшись, чтобы с их помощью спуститься в шлюпку, она еще раз взглянула на черную неподвижную фигуру, и на ее лбу проступила легкая морщинка.