Глава 20, в которой происходит судьбоносное событие (1/2)

Будучи рада тому, что ее общество уже не было обременено нежеланным гостем, Вера собиралась дождаться появления Аннетт, ведь нужно было освободить комнату от ванной до прихода маркизы.

Время близилось к вечеру - свой план она собиралась осуществить после ужина - и понемногу Веру охватывало волнение, связанное с предстоящим ей предприятием.Вера была, несомненно, довольна тем, что Анжелика пошла ей на встречу и согласилась все устроить.

Девушка поначалу опасалась, что этот риск будет для нее неоправдан, однако, по всей видимости, Вера догадывалась, что через эту помощь Анжелика рассчитывала приблизиться к Бладу для своих целей, известных лишь им обоим.

Вера и помыслить не могла о том, зачем она считает его для себя полезным, и нет-нет, да и приходилось девушке отгонять нелепые догадки, становившиеся причиной пробуждавшегося в ней и доселе незнакомого чувства ревности.Спустя некоторое время пришла девчонка - помогла переодеться и приготовить комнату для посещения маркизы. Они не перекинулись ни единой фразой - Вера была слишком взволнована и всецело была занята раздумьями о предстоящем событии, а обычно разговорчивая Аннет же выглядела задумчивой, и на рассеянное поведение своей госпожи едва ли обратила внимание.Девушке казалось, что время в ожидании тянется нестерпимо медленно. Ее терзали подозрения, в голове рисовались красочные картинки, где главными героями были Блад - ее Блад - и Анжелика, и совершенно никак она не могла заставить себя от них избавиться.Приложив немалые усилия, чтобы погасить разжигавшееся в глубине души пламя, Вера отвлекала себя от неутешительных подозрений тем, что после ухода служанки принялась перебирать знакомые ей аккорды на клавишах, до того неделями стоявших без дела в углу комнаты.Под звуки вспомнившейся вдруг барочной и вполне меланхоличной мелодии - увы, Вера не была отличницей в музыкальной школе, и точного названия произведения, как и композитора, припомнить не могла -дверь в ее комнату приоткрылась.Вера, увлеченная игрой, заметила это не сразу.- Я удивлен! Вы недурно играете! Должен признаться, что для молодых особ владение музыкальной грамотой я считаю необходимостью. Это показатель того, что девушка не только красива, но еще и умна и образована.Вера, вздрогнув от неожиданности - обладателя голоса она едва ли ожидала услышать в такой момент - прекратила игру.***Блад был взбешен тем, что лорда Уильямса факт их встречи не пугал, а, скорее, забавлял, так как тот растягивал время и сию же секунду выкладывать информацию даже и не собирался.

Будь его воля, он давно бы уже заставил его поторопиться каким-либо из известных в пиратском деле способом (выбор был, надо признаться, немаленький), но все же лорд Уильямс был не простым пройдохой, а джентльменом.

Справедливости ради стоило заметить, что джентльменом его можно было назвать лишь по крови, однако с этим фактом приходилось считаться.

Блад по-прежнему был готов в любой момент вытащить шпагу и не расслаблялся, зная, что его оппонент может пойти на любые хитрости.Сам лорд Уильямс, кажется, не слишком был озабочен сложившейся ситуацией, и, скорее, воспринимал происходящее вполне легкомысленно. В ответ на презрительный взгляд Блада он лишь хмыкнул, опустив вниз голову, отчего в темноте коридора его обычно светлые глаза скрылись в тени. Теперь он совершенно не мог увидеть его эмоций и понять его намерения было сложнее, что лишь добавляло Бладу раздражения.- Полагаю, я ошибался, когда ждал от вас благодарности, - протянул тем временем лорд Уильямс, не поднимая глаз.Блад не совсем понял этот пассаж - его брови сдвинулись, отчего лорд Уильямс вновь растянул рот в улыбке, так раздражавшей Блада.- Вы думаете, Вероника очнулась сама по себе? - продолжил тем временем он.- Что вы об этом знаете? Вам ли приходилось сутками дежурить у ее кровати, обрабатывать раны и молить бога о том, чтобы все обошлось? - сквозь зубы процедил Блад.

- О, я бы все отдал за эту возможность, но вы бы сами скорее продали душу дьяволу взамен на ее выздоровление, чем позволили бы мне вылечить ее. Поэтому я взял эту миссию на себя без вашего ведома, - снова хмыкнул лорд Уильямс.- Если бы это было возможно, я бы скорее продал душу дьяволу, чем прибегнул бы к вашей помощи, - почти прорычал Блад, глядя на собеседника исподлобья.

Его окончательно вывел из себя тот факт, что лорд Уильямс продолжал тянуть время, и эти ухмылки лишь добавляли масла в огонь. Блад уже начинал размышлять о дуэли, однако пока что ощутимого повода для столь крайних мер его оппонент не давал.Но он также отлично знал и то, что холодый рассудок - лучшее оружие при подобных, не столь приятных, но вынужденных беседах.

В желании сохранить внешнюю холодность, в голове Блад несколько раз прокрутил последние слова лорда Уильямса.

История не складывалась - ни разу в комнату Вероники не мог зайти чужой, она отлично охранялась и внутри, и снаружи... Разве что, хваленые Людовиком мушкетеры были подкуплены?

Он помнил также и то, что она очнулась в момент его отсутствия...

И также стал припоминать, что иногда Вероника была раздражительнее обычного, что временами за стенкой он слышал подозрительный шорох и голоса, что списывал на попытки девушки успокоить себя в минуты одиночества, хотя бесед самой с собой он прежде у нее не замечал...

Припомнил он и то, что она оттягивала свой ответ по поводу свадьбы, и лишь только вчера вечером дала окончательное согласие, что для него было приятной, но все же - неожиданностью.

- Она знает об этом? - терзаясь сомнениями и отгоняя ненужные подозрения, тихо спросил Блад.

На мгновение ему показалось, точно лорд Уильямс честен с ним, но, ради интереса заглянув в его глаза, он увидел, что тот немедленно отвел взгляд, благодаря чему Блад и почувствовал моментально его некую нервозность. Это заставило его насторожиться, и он решил не торопиться с выводами.- Думаю, этот вопрос вы зададите ей сами, - не сразу ответил лорд Уильямс. Он становился необоснованно взолнованным, когда речь зашла о Веронике - прятал глаза от Блада и поджимал губы, точно что-то скрывал. Сперва Блад подумал, что дело касается его нежелания говорить о секретах галереи, но эта догадка не складывалась, так как он сам и поднял эту тему.Блад отлично знал, как выглядит влюбленный, но догадался обо всем не сразу, будучи ослепленным своей ненавистью.

Стоило зайти разговору о Веронике, и лорд Уильямс стал точно сам не свой.Как врач, Блад заметил, что артерия, выделявшаяся на его жилистой шее, начала биться чаще обычного при упоминании ее имени...