Все неразрешимые проблемы стоит оставлять в старом году (2/2)

– Спокойный год, обучающий год, приятный год, – Таюри-сан указала на каждого.– Похоже, Кагоме больше всех придется стараться, – Сота не мог не подкольнуть.– Ну-ну, посмотрю я на тебя, когда ты в следующий раз к Нараку за помощью подойдешь.Нараку незаметно показал Соте большой палец. Сота улыбнулся: свои люди – сочтемся. Дедушка, жмурясь от удовольствия, кушал апельсиновый мандзю – символ яркого года. Таюри-сан облегченно выдохнула: ей попалась сладость с юдзу, а ведь лимон – хороший знак, символ оптимизма и благополучия всё-таки.– Я так объелся, думаю, моментально усну. Таюри, ты замечательная хозяйка, пусть у тебя год будет замечательным, – дедушка улыбнулся, приобнял невестку****и отправился в свою комнату.Сота и Нараку поднялись наверх – разбирать видеоигры. Им точно спать не хотелось.

Кагоме с мамой убирали стол быстро и слаженно. Ребята из вежливости, конечно, предложили помощь, но Таюри-сан по опыту знала – больше двух человек на уборке в кухне ведет к внезапному битью посуду. Проходили, знаем.– Хорошо посидели, – Таюри-сан довольно улыбнулась.– Это уж точно.– Заметь, и никто не заметил, какое блюдо кто готовил, так что ты молодец.Кагоме просияла. Вспоминая, как Инуяша фыркал на ее еду, девушка действительно потеряла уверенность, что хорошо готовит. Сегодняшний вечер показал, что всё в порядке.Таюри-сан вышла из кухни с чистой посудой. Один особый сервиз доставался только в Рождество, поэтому его стоило сразу убрать на прежнее место в гостиную. Поставив всё на место, Таюри-сан подошла к зеркалу, чтобы рассмотреть кимоно, нет ли где пятна.Всё произошло слишком быстро.Стоило Таюри-сан один раз перевести взгляд на кимоно, как в зеркале возникла бледная женщина без лица. Хигураши-сан обернулась – белая женщина стояла на пороге комнаты.– Девочка едва не умерла, – шепот сзади, в зеркале, заставлял дрожать.– Твоя дочь не одну сотню раз могла умереть, а ты бы и не узнала, – сказала стоявшая в комнате и взмахнула рукой.В следующий миг от боли за детей Таюри растворилась в ужасе и скорби. По лицу покатились слезы, и Таюри-сан изменилась. Волосы стали длиннее и побелели, как только доросли до талии. Черное расшитое кимоно поменяло цвет на красно-белое, а аккуратный ворот стал рваным. Только золотые нити не изменились. Таюри-сан плавно приблизилась к зеркалу, чтобы рассмотреть своих новых сестер.– Нараку здесь быть не должно. – Сказала одна из тех, кто был в отражении.Таюри-сан кивнула и медленно отвернулась от зеркала. Мюонна, стоявшая в комнате, еще раз взмахнула перед лицом Таюри-сан и пропала. А Хигураши-сан вышла из комнаты, стала завороженно рассматривать обстановку. Тихо вплыла на кухню, откуда Кагоме уже ушла, взяла нож из ящика.

Женщина стала подниматься наверх, откуда доносился смех детей и того, кто должен этот мир покинуть. Так и должно быть, так будет правильно – никаких других мыслей уже не было.– Таюри-сан? – Нараку только вышел из комнаты и стоял наверху лестницы.Появление Нараку послужило спусковым крючком.– Чужой.Женщина моментально преодолела расстояние и попыталась всадить нож в горло Нараку. Тот отшатнулся. Она двигалась нечеловечески быстро, пытаясь достать ножом хотя бы по животу. В какое-то мгновение у Нараку получить перехватить руки Таюри-сан и выбить из рук оружие. Такими их и застали.– Что за …?! – и Кагоме зажала рот рукой.– Мама? – На шум прибежал Сота.Седая длинноволосая женщина не обратила на детей внимания. Толкнула Нараку в стену, метнулась к ножу на полу. Кагоме кинулась к маме, а Нараку отшвырнул нож подальше от Таюри-сан.– Сота, назад!– Что происходит?Таюри-сан оттолкнула Кагоме и еще раз подлетела к Нараку, стремясь сомкнуть руки у него на шее. Стоило Нараку вызвать Саймеошу, как Кагоме закричала: ?Не смей!?. Воспользовавшись их замешательством, Таюри-сан подбежала к окну и выпрыгнула из него. Подбежав к окну, ребята никого не увидели – только темень и непрекрающийся снег.– Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? – в комнате появился дедушка.– Деда, мама превратилась в какого-то демона! – Сота в шоке сел на пол.– Что? Кагоме, ты понимаешь хоть что-нибудь?– Немного, – Кагоме не знала, как объяснить, почему мама стала похожа на мюонну.– Хигураши-доно, вы знаете, кто такие мюонны? – Нараку особенно не надеялся, что старик сможет рассказать хоть что-то, но мало ли, возможность упускать не стоит.– Души матерей, кто потерял свою семью при жизни.– Но мы-то все живы! – Сота испуганно смотрел на деда.– Должно быть, ее убедили в обратном. – Дедушка нахмуренно смотрел на жуткий снегопад – он, казалось, усилился. Куда может пойти перепуганная женщина зимой?– Дедушка! Сны! Она плохо спала весь месяц! – Кагоме другого варианта не предполагала.– Вполне реально: сны – самое беззащитное время для человека.Кагоме обессиленно села на пол рядом с Сотой. Мюонны выжидали, они никуда не делись, и под их с Нараку носом доводили маму до нервного истощения. Вот какая она мико, если в собственном доме во второй раз пропускает опасность?– Таюри-сан надо найти, – Нараку уже незаметно успел отправить Саймёошу на поиск.– Я с тобой.– Сота, ты никуда не пойдешь. – Кагоме была непреклонна.– Но как же?– Ищите с дедом любую информацию, кто такие мюонны. Мы с Нараку попробуем поискать в городе.– И как вы собираетесь ее вернуть домой? – дедушка прищурился.Нараку зло уставился на окно. Кагоме опешила от строгих слов деда – он редко таким бывал.– Сначала подумайте, как вы ее от проклятия собираетесь спасать?И тут Кагоме осенило.– Я знаю, что делать. Нужна информация о мюонах? Я спрошу у Санго с Мироку.

– Кагоме, ты же не можешь через колодец пройти, – Сота напомнил очевидное.– Я знаю, как связаться с Сенгоку, – и Кагоме побежала в свою комнату, а Нараку прищурился. Получается, она уже не в первый раз пользуется каким-то способом. Это несколько задевало.Дедушка с Сотой поспешили за ней. Кагоме указала на свой ловец снов.

– Мне надо заснуть, чтобы попасть в Сенгоку. Всё спрошу, а дальше по ситуации.– Это надежный способ? – у деда голос дрогнул.– В прошлый раз всё удачно было, – Кагоме не стала говорить про ускоренное сердцебиение, как и не стала смотреть на Нараку – с ним потом всё обсудит.Дедушка махнул рукой и кивнул Соте:– Пошли, поможешь в подсобке, вытащим весь архив, а ты, – непривычно строго посмотрел на Нараку, – за Кагоме проследи.– Что смогу, то сделаю.И Нараку с Кагоме остались одни в комнате. Стоило деду с Сотой спуститься вниз, ханьё едко заметил:– Такая честная мико, слов просто нет.Кагоме беспомощно посмотрела на Нараку, тот только еще сильнее прищурился.– Мне нужно попробовать заснуть. Не сейчас.Снегопад продолжался всю ночь, и с этим ничего нельзя было поделать. Под вой пурги Кагоме заснула.***В Сенгоку тоже пришла снежная зима. Она укрыла деревню Каэде плотной белой завесой, состоявшей из медленно кружащих хлопьев. Кагоме привычно оглядела дом Санго и Мироку и направилась к нему. Странно, но холод Кагоме всё-таки ощущала.В доме было тепло. Во всех смыслах: Мироку целовал жену, крепко держа ее в объятьях и привычно поглаживая за бедра.– Экгхм. Даже не знаю, что сказать.Ребята вроде бы женаты, а отпрыгнули друг от друга, как подростки.– К-кагоме? Рады тебя снова слышать, – Санго мило покраснела.– Жаль, что не видеть, это было бы полезно, – Мироку вздохнул.– А-ага. – Ками-сама, спасибо, что лица не видят – Кагоме чувствовала, как из-за смущения становилось жарко. Вот и согрелась, называется.– Почему ты раньше не выходила на связь?– Ребят, у меня не всегда получается. – вранье. – В школе переводные тесты, мне очень быстро приходится нагонять программу. – еще одно вранье. – Мне очень нужна помощь, простите.– Всё в порядке, – Санго посерьезнела.Санго наблюдала, как тень Кагоме чуть ссутулилась.– Что случилось?– Моя мама превратилась в мюонну.

– Я сейчас принесу свитки, – Мироку отошел к сундукам, где хранил все записи.– То есть? Она умерла?– Боже, нет! Она поседела, ее волосы отросли до пояса, глаза помутнели и стали бледнее.– Подготовь офуды с молитвами, – Санго вспомнила, что Мироку делает прежде всего, когда собирается изгнать ёкаев-вредителей.– Ты же внучка священника, – Мироку недоумевал. – Неужели ли он тебе не говорил ничего?– В моем веке к религии в лучшем случае относятся как к традиции, но в ее силу мало кто верит.– В любом случае, готовьте офуды.

– Я услышала.– Кагоме, Таюри-сан еще не мюонна. У нее нет пустого лица, – Мироку перелистывал что-то из записей, – Пустым лицом станет, когда она окончательно обезумеет от горя. Хигураши-сан сейчас очень больно, но пока память ее держит. Пока ее держат воспоминания, она остается человеком. Офуды с молитвой задержат ее, а тебе надо очистить ее дух от скверны.– Я поняла. Спасибо! Простите, что подольше не могу остаться.– Не извиняйся. – Санго махнула рукой. – Только сразу дай знать, как у тебя дела. Мы очень за тебя беспокоимся.Кагоме быстро обняла подругу. Санго только почувствовала, как теплая волна прокатилась по телу.А Хигураши попыталась сосредоточиться, чтобы выдернуть себя из сна. Санго с Мироку наблюдали, как тень становится прозрачной, пока не услышали топот.– Кагоме!! – Инуяша влетел в дом, но не успел – тень девушки пропала у него на глазах. Он услышал только ее выдох.– Почему вы не сказали, что она пришла?! – Инуяша сразу набросился на друзей.– На ее дом напали мюонны и забрали мать. И только она может чем-то матери помочь, а ей не хватает знаний, как бороться. – Мироку нахмурился.Инуяша посерьезнел. Хигураши-сан добрая женщина, чем она могла помешать мюоннам? И Кагоме там одна, вряд ли с ней рядом кто-то, кто знает, как бороться с ёкаями и юрей***** …– Мюонны стерегут границу между миром живых и мертвых. Эта граница такая неосязаемая, как явь и сон. Кагоме пыталась пересечь границу между временами и могла рассердить мюон. Как ты думаешь, почему она так сделала? Не ты один хочешь увидеться.Инуяша ругнулся. Подобного он не предполагал.– К сожалению, мы действительно мало на что сейчас способны. – Санго посмотрела на мужа и перевела взгляд на изрядно потемневший ловец снов, – преодолеть время – не наш уровень.И как бы соглашаясь с Санго, за окном стала завывать метель.***Кагоме проснулась с головной болью. Она перевела взгляд на ловец снов – выглядел он несколько потрепанно, будто его несколько раз дети роняли, пока с ним играли. Мельком в сознании пролетела мысль: в прошлый раз после сна в Сенгоку у нее были одышка и учащенное сердцебиение. Теперь состояние ухудшилось.– Ну? Что выяснила?

Нараку сидел за ее столом, закрыв какую-то книгу.– Мюонны еще не превратили маму в свое подобие. Нам нужны офуды, чтобы очистить ее. Сколько я проспала?– От силы час, не больше. Когда ты собиралась сказать, что можешь общаться с Сенгоку? – Нараку специально не стал называть имен. Сенгоку – вполне собирательное название.– А я должна была? Я же не спрашиваю, куда ты время от времени ходишь.– Действительно.– Мне надо переодеться в более удобную одежду. – Кагоме кивнула на дверь.Кагоме не понравилось, каким мрачным выходил Нараку из ее комнаты, вот только сейчас ей совершенно не до его душевных потёмок.Спускаясь по лестнице, Нараку в какой-то степени был рад, что мюонны решили активизироваться именно сейчас, когда хочется что-то покрушить. Не хотелось признавать, но ему не нравилось, что Кагоме так или иначе мыслями в Сенгоку.

?Что ей мешает оставить историю с Шиконом в прошлом, как это сделал я??________________________________Примечания:* Предположение о годе примерно так: Начало событий манги – 1997. Минус 500 лет + 1 год путешествий. Привет, 1498

** Мандзю (饅頭) - плюшки из пшеничной муки (как чистой, так и с разными добавками) с начинкой из порошкового зеленого чая (традиционно) или из бобов адзуки (традиционно) или любой другой (апельсиновой, например, в наше дикое время).*** Японский вариант игры в слова. Суть: игроки по очереди называют слова, каждое следующее слово должно начинаться с последнего слога слова, названного предыдущим игроком. Называть можно только существительные. Слова нельзя повторять.**** Тоже версия. В манге не сказано, но судя по репликам и общению, дедушка всё-таки со стороны отца.***** Общее название призраков в ЯПонии