Все неразрешимые проблемы стоит оставлять в старом году (1/2)

– Давать что-то людям нужно для того,

чтобы почувствовать, на что ты способен.Например, давать свою силу.– Силу, когда даешь по морде?(Из диалогов c младшим братом)Тем утром Инуяша возмущался в лучших традициях сварливого деда. Узнав, что Кагоме всё-таки смогла связаться, он испытывал досаду, прежде всего, на себя – единственная ночь, когда она смогла прийти, а он, как сторожевой пес, провожал несносного Шиппо. Поэтому Инуяшин первый вопрос был очевиден:– А вы сами не можете с ней связаться?

– Связь односторонняя. – Мироку развел руками. – Из слов Кагоме выходит, что у нее точно такой же ловец снов, только она может настроить его на наше время.– А ее не мог Нараку перехватить?

– Кто знает…

Действительно, Кагоме после того раза не выходила на связь. Теперь зная, что Нараку не может вернуться и с ним разберется Сещемару в будущем, Санго смогла выдохнуть. Чего не скажешь об Инуяше, метавшемся из одного угла дома в другой, и его состояние передавалось и беременной Санго.– Слушай, я продолжаю изучать свитки и старые записи со всей Японии, – Мироку попытался перевести разговор в более спокойное русло, – никто не собирается опускать руки.– Пф, а толку? Сегодня что-то поменяется? Нет.– Были же дни, когда мы ничего не находили – ни демонов, ни осколков Шикона, и ты вел себя … – Мироку осёкся, потому именно в эти дни Инуяша становился таким же несносным.Санго глубоко вдохнула:– Не поверишь, но бывают времена, когда остается только ждать новостей. А теперь скажи честно, хотя бы самому себе – ты боишься, что она не вернется? Выкинет тебя из своей жизни?Инуяша хотел было поспорить с Санго, но после вопроса стушевался.

– Зря ты в Кагоме сомневаешься.Фыркнув и не ответив Санго, ханьё сел рядом с Мироку, скрестив перед собой руки. А друг молча протянул ему свитки, на что в ответ Инуяша закатил глаза, неохотно взял записи и погрузился в чтение.Санго же подошла к окну и смотрела, как снег медленно, но верно увеличивает сугробы. Зима в далеком 1498 году* обещала быть очень снежной .***Неделя перед Сочельником выдалась непростой, и дело было даже не в постоянном отсутствии Нараку в храме, что вызывало у Кагоме сомнения. Она стала замечать в поведении мамы странности: та всякий раз проверяла электрику, постоянно звонила Соте, чтобы проверить, спокойно ли он доехал до школы. Таюри-сан, казалось, постарела на несколько лет: от теплой улыбки не осталось ни следа, стали более заметны морщинки около глаз.На аккуратные вопросы Кагоме она отвечала уклончиво.– Мама, а зачем тебе снотворное? – однажды спросила Кагоме, увидев на кухне баночку с таблетками.– В последнее время неспокойно сплю, а у этих таблеток состав на травах, помогают уснуть.Жаль, что чуткая Таюри-сан не захотела никого тревожить своими кошмарами, а ведь они набирали силу. Сначала несколько ночей подряд ей снилось, как дочь падает из школьного окна, как ее сбивает машина, как и мужа, на том же самом треклятом месте, как детям неправильно делают прививку в школе и у них начинается моментальная жуткая аллергическая реакция. Исход всегда один и тот же: казалось, что их мертвые глаза с укором смотрят на мать, так и не сумевшую защитить.?Хватит!?, каждый раз во сне госпожа Хигураши просила непонятно кого прекратить этот ужас.?Мир такой ненадежный…? – каждый раз этот невыносимый голос шелестел, как бумажные листы на ветру, ?…даже дома столько опасностей подстерегает.?Картина кошмара менялась моментально. Со стороны Таюри-сан наблюдала, как Сота зажигает спичку на кухне, где дедушка забыл выключить газ на плите. Чирк – взрыв, кровь, разрушенный дом.?Именно так и будет в будущем.??Нет.??И ты не спасешь.??Я предупреждена.??Ты не успеешь.??Нет!?Снова смена картины. Просто тьма и нарастающий грохот.?Мама!? – вскрик Соты.? Мама!!? – визг Кагоме.?Как ты могла быть такой беспечной? Осознанно отпускать дочь в Сенгоку?? – голос настойчиво задавал терзающие вопросы. – ?А если Инуяша не успел бы хоть раз??Таюри-сан кричала во сне от боли. Ей виделось, как дочь калечат, насилуют, режут, в нее попадают стрелы, арбалетные болты... И каждый раз под конец ночи печальный голос возвращал ее в те три дня, когда колодец исчез.? А если бы она не вернулась? И ты никогда не узнала бы, что с ней произошло. Доживала бы свой век, так и не узнав, выросла твоя дочь или нет.?После недели таких терзающих снов госпожа Хигураши заметила белую прядь в волосах. Именно в момент рассматривания прядей в зеркале Кагоме решила снова поговорить с мамой.– Может, нам стоит поехать на горячие источники, сменить обстановку? – Кагоме была очень встревожена ее состоянием. – Так быстро седина не появляется! Это ненормально!– Нет, Рождество проведем дома, деньги на поездку можно собрать, но только нам за твою учебу в старшей школе скоро платить. Не ко времени сейчас поездки.– Что тебя тревожит? Ты сама на себя не похожа…– Сны глупые, вот и общее состояние немного шалит. Ты за меня не переживай, я пропью курс успокоительных, и мне станет легче.– Ты случаем не из-за Нараку переживаешь? – Кагоме предполагала и такой вариант.– Что ты, твой друг хороший человек, во всем помогает.Надо отдать должное Кагоме: при этих словах она даже бровью не повела. Сложно поверить, но доля правды в словах мамы присутствовала.– Мам, давай договоримся. Если успокоительные не помогут после курса, ты идешь к врачу на полное обследование.

– Как-нибудь справлюсь.– Это из-за папы? – Кагоме вспомнила, как ближе к годовщине смерти маме действительно становилось нехорошо. Просто в этом году всё как-то… иначе, что ли?Таюри-сан ласково обняла девочку и вздохнула. Хорошо, что девочка сама себе нашла объяснение.– Не в первый раз. Не бери в голову. Ты лучше скажи, всем ли подарки к Рождеству подготовила?– Собиралась с девочками встретиться в торговом центре, докупить кое-что.– Если собиралась сегодня, то не могла бы ты еще корицы купить? Я немного не рассчитала порции для пирогов.Так ненавязчиво и аккуратно мама свернула разговор и отправила Кагоме из дома.

После этого разговора девушка долго думала, прежде чем подойти к Нараку, чтобы поделиться своими подозрениями. После того поцелуя вообще не хотелось с этим придурком контактировать. Оставалось признать очевидный факт – больше не с кем посоветоваться о возможных сверхестественных проявлениях.Нараку нашелся в гостиной – тот лениво развалился в кресле и читал ?Химию для чайников?. Кагоме поперхнулась: на коленях у него лежал Буйо. Эта пушистая рыжая зараза мирно свернулась клубочком. Более того, он даже давал себя погладить!– Впервые за несколько месяцев сам подошел, – прокомментировал Нараку, не отвлекаясь ни от книги, ни от поглаживания кота.– Всё в порядке. – Кагоме сделала вид, что все в порядке. ?Буйо, предатель мелкий! Колбасы не дождешься! Месяц!?– Ага, конечно. – С такой же интонацией можно было сказать слово ?лжешь?. – Что на этот раз ты хочешь спросить?– Мама за последнее время что-то странное просила тебя сделать?– Не просила, но ее болезненное состояние заметно: бледная, толком не спит, принимает таблетки по расписанию. Про ауру дома тоже сказать не могу – моё присутствие незначительно, но влияет.– Я тоже не могу понять, что не так.– Раз уж подвернулась тема, всё хотел спросить – ты никак не тренируешь свои навыки? Я не про стрелковый клуб.Кагоме пожала плечами:– Духовные практики? Откуда мне информацию брать? Из книг? В магазинах ничего путного нет: до твоего появления я уже пыталась найти. Из интернета? Так там еще больший бред написан. У дедушки спрашивать? Даже тебе смешно от его артефактов. В этом веке верят больше в науку, чем в духовные практики.И тут Кагоме вспомнила, кому она обязана встречей с Нараку. Странный одноклассник Кондо-кун на культурологии… Кагоме мысленно сделала себе зарубку после Нового года поговорить с ним.Нараку иронично хмыкнул:– Тогда не удивляйся, что не станешь сильнее.Кагоме не успела ответить, как зашедшая Таюри-сан поинтересовалась:– Зачем тебе становится сильнее?Хигураши-сан часть разговора слышала и несколько недоумевала, почему Нараку спросил подобное. Сота, конечно, рассказывал ей, как именно Кагоме помогла Сатору и его умершей сестре, вот только мама не могла предположить, что у дочери есть желание заниматься подобным не только в Сенгоку.– А Кагоме у нас борец за справедливость.Кагоме закатила глаза: что в школе, что дома – "Сейлор Мун" достала. Да, Нараку стал постигать массовую культуру. В схватке ?Учебники vs ТВ? стояла пока что ничья.– Так всё-таки? – Таюри-сан внимательно смотрела на дочь.– Я не хочу пропустить что-то опасное, что в этом плохого?– Ничего, просто не сильно увлекайся.– Мам? Я же всегда осторожна.– Кгхм, – раздалось из кресла. Кагоме замахала на него.– Честно признаться, я бы предпочла, чтобы ты так математику учила, а не штудировала духовные практики, – Таюри-сан как-то неловко улыбнулась. – А еще гирлянды повесить надо.– Это запросто, сейчас вот этого подниму с кресла, и дом будет готов к Рождеству через полчаса!Нараку наигранно удивился и улыбнулся, мол, заставь меня помочь.– Некоторым полезно размять мышцы, а то совсем превратится во второго дедушку – к креслу прирастет такими темпами. И будут они на пару в го играть.Улыбки как ни бывало: Кагоме часто намекала на его немаленький возраст. ?Ты мне в прапрадедушки годишься!? – частый аргумент, когда в спорах у девушки не оставалось иного в запасе.– Где гирлянды?***Вечер 24 декабря выдался чуть ли не самым снежным на памяти у Кагоме. Транспорт, кроме метро, не ходил из-за снежных заносов. Как это часто бывает, люди в последний момент покупают подарки или дополнительно еду к столу, поэтому в метро было не протолкнуться – Кагоме зашла только в пятый вагон по счету. На наземный транспорт она не стала полагаться, поэтому отмахала пешком от станции пару кварталов, пока не встретила Нараку. Как ни странно, но вещи отца подошли все – даже зимняя темно-синяя куртка.– Что, убитые снегом улицы плюс пакеты не делают путь домой легким и приятным?– Либо помогай, либо вали, – Кагоме была запыхавшейся и несколько злой на мир.Нараку усмехнулся и забрал часть сумок, ровно столько, чтобы Хигураши не ощущала, что она тащит на себе весь Токио.– И ты так каждый год с пакетами мучаешься?– Обычно закупаем всё заранее. В этом году всё кувырком.Нараку не ответил, а Кагоме решила не продолжать разговор. Вообще странно идти по заснеженным улицам с… А с кем, собственно? Почему-то Кагоме уже не могла сказать, что Нараку враг. Новое наименование ему бы дать. Не-друг? Мысленно применив к Нараку, она поняла, что слово вполне подходит.По мере приближения к дому Кагоме поняла, что они оба похожи на снеговиков: ее плечи уже засыпал снег, а у Нараку на голове дополнительный сугроб.– Интересно, а ёкаи простужаются?– Не замечал за собой. Но если представить Сещёмару болеющим…– Нет уж, спасибо! – у Кагоме подрагивали уголки губ – то ли от холода, то ли от смеха.– Может, долетим?– Не-а, не хочу полагаться на удачу, вдруг кто увидит в небе двух летающих людей.– Судя по количеству легенд, никто не удивится, если что-то или кого-то увидит на Рождество в небе.– Шагай уже, не так много идти осталось.Только зайдя в дом, Нараку понял, что подтаявший снег на голове ему всё-таки мешал. Мысли вернулись к недавней фразе Кагоме о болеющих ёкаях. Почему-то именно сегодня Нараку не хотелось проверять, так ли это или нет.– Мы пришли! – крикнула Кагоме. Родные не откликнулись, но из гостиной и из кухни доносились приглушенные голоса, и она решила, что все уже погрузились в атмосферу праздника.Стряхнув с себя снег, Нараку потащил все пакеты на кухню. Вопреки ожиданиям, на кухне оказалась одна Таюри-сан, а приглушенные голоса шли из радиоприемника – шла очередная программа о традициях Нового года. Мама Кагоме готовила овощи с терияки.– Мы точно никого в гости не ждем? – Нараку скептически посмотрел на количество уже приготовленной еды и того, что Таюри-сан только запекала.– Ты еще не в курсе, но на ближайшие три дня магазины закроются, у всех отдых.– Так что мы бы не обошлись без такого количества продуктов, – добавил Сота, влетевший в кухню с недовольным Буйо, на которого мелкий всё-таки надел праздничную красную бабочку. Стоило кота отпустить, как тот принялся снимать бабочку с шеи.Только зашедшая Кагоме рассмеялась, увидев, как толстый котяра извивается на полу, лишь бы снять бабочку.– Вы планируете переодеваться с улицы?– Да, мам, я уже убежала.Нараку пожал плечами – он не видел смысла из одной сухой одежды переодеваться в другую – и принялся разбирать купленные продукты вместе с Сотой.

– Мам, а ведь у Нараку это первый праздник в этом столетии, – мысль к простодушному Соте пришла, когда тот посмотрел на календарь.– Точно, значит, чуть больше сладкого сделаю, – и Таюрои-сан вытащила форму для выпечки.Нараку удовлетворенно хмыкнул.– Как у вас вкусно пахнет! – заглянувший на кухню дедушка был абсолютно прав: запах был изумительным. – Схожу-ка я в подсобку за настойкой, такой повод прекрасный.Ароматы готовящейся еды не оставили равнодушным даже Нараку, он был уже не прочь глянуть, а не пытаться по запаху определить, что же именно готовит Таюри-сан.– Подарки все подготовили? – Таюри-сан обратилась к Нараку и Соте.– Еще неделю назад. – похвастался Сота.

Нараку же промолчал.

Что ж, Таюри-сан не настаивала на ответе. Вчерашняя беготня с готовкой, расстановка украшений по всему дому – все это основательно вымотало Хигураши-сан, и она была готова уснуть прямо здесь, за праздничным столом. Но при этом она с удовольствием смотрела на кухню: всё уютно, аккуратно, празднично, а ведь совсем недавно комната напоминала место боевых действий. Зато теперь можно сказать, что все закончено: мандзю**вот-вот будут готовы, осталось только надеть праздничное кимоно. Все эти хлопоты отгоняли страх: почему-то Таюри-сан была уверена, что именно сегодня кошмары обретут еще большие масштабы.– Пойду тоже переоденусь.– Ой, забыл подарки принести из комнаты! – и Сота умчался наверх.– Тогда ты последи за плитой, – Таюри-сан обратилась к Нараку. – Минут через десять отключай всё.Нараку кивнул и остался в кухне один, пока не пришла Кагоме. Она спустилась в бледно-сиреневом платье, на шее играл на свету кулон из трех стеклянных бусин. В руках был пакет, из которого торчали свертки с подарками.– Ты красивая, – в голосе Нараку слышалось удивление. Видя ее в самой обычной одежде каждый день, Нараку несколько не ожидал увидеть Кагоме настолько нарядной.– Эм, спасибо? – Кагоме осторожно улыбнулась.– Значит так, – он моргнул, – Таюри-сан сказала, что на Рождество приняты подарки. Держи.Из джинс Нараку достал небольшую красную коробку. Кагоме развернула ее и увидела гребень, оттенок которого сложно было назвать красным или фиолетовым, скорее, нечто среднее.– Спасибо, – вторая благодарность звучала уже увереннее.– Гребень с иллюзиями. Я его заговорил: в случае опасности он трижды отведет глаза ёкаев от тебя.– И всё-таки я надеюсь, что до подобного не дойдет. Ну, у меня подарок менее магический будет, – Кагоме передала сверток, в котором Нараку спустя несколько мгновений обнаружил синий шарф. Он позволил себе улыбнуться.– Начали обмениваться? Может, хоть в гостиную пройдете, и от меня получите подарки, – дедушка заглянул на кухню.– Амулеты из сушеных конечностей?Нараку повернулся к Кагоме, ожидая пояснений.– Дедушка на мой день рождения, впрочем, как и на все остальные праздники, дарит непонятные реликвии. В прошлый раз это была засушенная лапа каппы.– А ты ее Буйо скормила, – сразу сдал сестру появившийся Сота.– Скормить такой артефакт! – дедушка возмущенно вздохнул.– Ну вот какой такой? Что бы я с ним делала? Швырнула бы в ёкая, и тот обратился бы в прах?– Хигураши-доно, к сожалению, Кагоме права – я ни разу не почувствовал ни от одной вещи в подсобке духовную силу.Дед покачал головой на нерадивую непонимающую молодежь. Почему все думают, что артефакты должны день и ночь фонить энергией, как АЭС?– О, все собрались, – на Таюри-сан было любимое черное кимоно с золотой вышивкой на поясе. Кагоме особенно любила Рождество благодаря этой детали: мама всегда одевала именно это кимоно. Девушка в детстве любила обнимать маму и гладить ее кимоно по солнечным ниткам, когда мама читала ей сказки.– Приступим к обмену! – Таюри-сан радостно хлопнула в ладоши.По радио продолжали крутить рождественские песни, пока в семье разбирали и рассматривали подарки друг друга. Таюри-сан не ожидала получить от Нараку бледно-розовые утепленные перчатки с шапкой, а Кагоме тихо прикрывала лицо руками, чтобы не захохотать из-за выражения лица Нараку, когда дедушка вручил ему четки из клыков незуми.К праздничному ужину приступили нескоро. Каждый был занят своими подарками.За столом дедушка предложил сыграть ширитори***на выбывание – когда в течение трех секунд не можешь назвать слово на нужный слог, то ты выбываешь. Кагоме поняла, что Нараку начитался за эти несколько месяцев, потому что обыграть его не удавалось.Так и встретили Рождество – за настольными играми и вкусной едой. Вечер незаметно превратился в ночь.Таюри-сан улыбнулась. Сочельник всё-таки обладает теплой магией. Все дома, все здоровы, живы – что еще надо?Нараку впервые сидел за столом с кем-то и чувствовал себя странно. Ни за что не признался бы, что подарки ему понравились – даже крысиные четки. На душе, если она после очищения никуда не делась, царило тепло.– А теперь блюдо специально для нашего гостя, – Таюри-сан улыбнулась и поставила на стол блюдо с многочисленными мандзю.– О-о-о, мама, ты так давно их не готовила! – Кагоме решила не обращать внимания, что поводом для готовки стало появление Нараку в их доме.– Начинки разные – есть и с адзуки, а есть и с более сладкими начинками. Итак, все выбираем по одной. Посмотрим, у кого какой год будет.Нараку попался традиционный пирог, Кагоме – с яблоками, Соте – с мёдом.