Глава 22 ?Фальстарт? (1/2)

Время. Иногда, кажется, оно cтоит на месте. Словно ты сидишь в мешке и не можешь вылезти, и кто-то постоянно твердит тебе, что со временем все станет лучше, а время словно застыло и смеется над тобой и твоей болью... А потом внезапно оно сдвигается с места, и ты вдруг видишь, что прошло полгода. Вроде как только вытащил летние вещи из шкафа, а на дворе Рождество, а между этим сотни лет боли. По крайней мере, тебе кажется, что прошла не одна сотня лет, ведь каждый день равен нескольким годам.

Никто не знал, как тяжело мне дается каждый день. Никто не догадывался, с каким скрежетом в сердце я каждое утро поднимаюсь с одинокой, холодной кровати и начинаю эту ежедневную пытку. Никто даже не догадывался, как трудно человеку, который все еще всем сердцеми душой хватается за прошлое, не в силах его отпустить.После того самого рокового дня, когда я чуть не покончила с собой – все изменилось. И я бы не сказала, что в лучшую сторону.Для начала, я причинила боль людям, которые меня любили и сейчас плачу горькую цену за содеянное. И, конечно же, внутри меня все еще гремит, грохочет война, а воюют мой разум и сердце.Благо, разум на сей раз побеждает в каждой из битв. Отказав себе в эмоциях, я вдруг поняла, что так жить намного проще.Некоторые назовут это затянувшейся депрессией. Я же просто назову это моим привычным состоянием после потери близкого человека, ведь потеряв его, ты вдруг осознаешь, что ничего уже не изменит сей факт: ни молитва, ни золотая рыбка или любой другой существующий миф.

Единственное, что у тебя остается – это пустота. Пустота в той жизни, где когда-то был человек, которого ты любил. Пустота, которая приходит после того, как ты теряешь последнюю надежду. И с этим приходится жить.

С этим чувством ты идешь дальше, каким-то странным образом проживая день за днем.Эта пустота… Она меняет тебя, твою жизнь, поведение и окружение.

Ты, конечно же, вроде как нормальный человек: ходишь, улыбаешься, шутишь, говоришь о чем-то глупом с окружающими тебя людьми. Правда есть маленькое ?но? - каждый вечер перед сном ты просто лежишь, ощущаю огромную, поглощающую тебя без остатка черную дыру. Вот и все.Этодаже смешно, но в один из таких вечеров я вдруг осознала важную деталь - я превратилась в Луизу Кларк. Да, в ту самую девчонку из книги, которую на корабле мне вручил Джеймс. Сходство было очевидным: я была потерянна в этом мире до встречи с ним и после того, как он ?ушел? мне пришлось научиться заново жить. Может, даже не жить, а выживать.Как я уже и говорила – все изменилось. Я тоже. Мои легкие, незамысловатые наряды сменились на строгие костюмы, пиджаки,платья, блузки и юбки-карандаши. Эти юбки были настолько узкими, что порой мне казалось, я не могу в них дышать.

Мой гардероб был полной противоположностью тому, что я носила раньше. Моя жизнь стала действительно другой.

Улыбчивая, добрая, светлая девушка, которую все знали, резко изменилась. В какой-то момент я и вовсе перестала ощущать эмоции, превратившись в камень, который никто и ничем не мог расколоть.Яркие наряды действительно сменились на сугубо строгие, а искренняя улыбка стала натянутой гримасой.

Думаю, я походила на одну из тех странных девушек из фильмов – со стороны казалось, что я сумасшедшая карьеристка, которую интересует только работа, работа, работа и еще раз работа.Но никто даже и не догадывался, что такой способ жизни был лишь очередным методом выживания, существования.

Успешная дама, строгий руководитель, пустая кукла. Подчиненные меня боялись, а те, кто были должностью выше – уважали.Такие резкие перемены пугали всех, кто меня любил, но, думаю, они понимали, что после попытки самоубийства, таким образом, я просто спасаюсь от боли, которая разъедает меня изнутри подобно кислоте.

Сын, работа, дом – вот и вся моя жизнь. Диагноз был слишком очевиден – потеряв Джеймса Маслоу, я потеряла и саму себя.Но, очередная правда в том, что и новый способ жизни я позаимствовала у Джеймса, ведь погрузиться с головой в работу это далеко не моя идея.В те самые романтичные, далекие вечера, проведенные с этим мужчиной на корабле, он поделился со мной этим секретом. Он сказал, что иногда работа – это спасение, которое служит лекарством от всего, что тебя гложет. Как бы плохо ни было – работа помогает, стоит уйти в нее с головой. Работа порой становится лучшим лекарством от всех трудностей, свалившихся на твои плечи.Однажды упорно работая, он исцелил свое сердце, разбитое в свое время Сарой. Джеймс трудился, не покладая рук, и именно это помогло ему жить дальше.

Так что, вспомнив эти слова, я вдруг поняла, что работа – действительно идеальный способ выживания. Но, для того, чтобы выживать было легче, я усовершенствовала формулу, созданную Джеймсом:Шаг 1: Погрузиться в работу с головой.Шаг 2: Не оставить себе ни единой свободной минуты, которая даст мне возможностью горевать идумать о случившемся.

Шаг 3: Убеждать даже саму себя, что с этой формулой ты начинаешь жизнь с нуля, хотя на самом деле ты застыл на одном чертовом месте.И вот, целый год жизни без Джеймса остался позади. Формула работала, жизнь продолжалась, пытка не заканчивалась.День делился на несколько неизменных пунктов, а порой я и вовсе расписывала все поминутно:1. Встать с первыми лучами солнца.2. Пробежать несколько кругов по парку у дома.3. Отвезти сына в школу и отправиться на работу.4. Натянуть маску трудоголика и пахать так, словно этот день – последний.5. Отправиться к психологу на сеанс, дабы успокоить душу родителей и Эйприл, которые все еще переживали о моем психологическом состоянии и, кстати, правильно делали.6. Забрать сына со школы и отвезти его к родителям, если папа занят и не может сделать это.7. Спортзал, изнурительная тренировка со строгим тренером, который не дает мне спуску.8. Забрать сына, вернутся домой.

9. Поужинать сАрчи, посмотреть с ним телевизор или же заниматься рабочими делами, которые я не успела закончить днем.10. Упасть замертво на подушкии забыться в блаженном сне.В таких ситуациях, как моя, когда ничего невозможно изменить или же исправить, остается только смириться и плыть по течению.

Это и называется безысходностью. Безысходностью, во времена которой ты запрещаешь себе любить.

Почему? Ответ прост – чтобы больше не было так больно. С тебя хватит.Принимаю душ, затем разогреваю сыну завтрак и стаскиваю его за ногу с постели, ведь этот мальчуган все никак не хочет вставать. Новый день был похож на предыдущий, и я как всегда боролась с Артуром за то, чтобы он поднялся с кровати.

Макияж, выравнивание волос, затем мой ?любимый? момент - втискивание пятой точки в одну из юбок-карандашей, на сей раз кожаную и подбор под нее блузки. Ну вот, я готова. Осталось выпить кофе.Арчи за завтраком выглядит как всегда угрюмым и сонным, и я пользуюсь этим состоянием мальчишки, чувствуя облегчение – лишь по утрам он не вспоминает о Джеймсе. Но только мы окажемся дома вечером, этот белокурый как всегда запоет свою песню о том, что папа скоро вернется.

Прошел целый год с момента ?похорон? его отца, и полтора года со дня его исчезновения. Я даже боюсь представить, насколько сильно мой Арчи привязался к своему капитану, раз уж все еще не устал верить в то, с чем все уже давно смирились – Джеймса нет.Это все еще трудно – думать о нем, говорить о нем, и даже слышать о нем. ?Джеймс? - это была именно та тема, которую избегали все. Все, за исключением моего сына, изо дня в день терзавшего мою душу своей наивностью.Думаю, все дело действительно в отчаянно сильной любви.Мы настолько сильно полюбили Джеймса, что, кажется, больше никогдаи никого не полюбим снова. Никто не сможет его заменить. Никто.-АРЧИ! – зову мальчишку, который уже побежал открывать гараж. – Ничего не забыл?- Нет.- А где рюкзак?Парнишка окидывает взглядом свои плечи и понимает, что он действительнобез рюкзака. Эта черта появилась в нем относительно недавно – после смерти Джеймса Артур тоже изменился.Он стал достаточно рассеянным, замкнутым в себе, проблемным и угрюмым. Я потеряла моего идеального мальчика и обрела совсем другого:не такого простого и солнечного, как раньше, с трудным характером и постоянными переменами настроения, но все же доброго и светлого, с огромным, как замок, сердцем. Думаю, к этим переменам ?приложил руку? не только Джеймс, но и я. Арчи стал свидетелем неудачной попытки самоубийства своей непутевой мамаши, и это отразилось на его детской, хрупкой психике.Артур пулей влетает в дом, оставляя меня на крыльце с ключами. Я же кидаю украдкой взгляд на часы, понимая, что даже с этой ?заминкой? мы не опаздываем, ведь сегодня я проснулась раньше обычного.А как тут спать, когда все сны в эту ночь были посвящены людям,о которых я стараюсь не думать?Проснувшись в холодном поту около пяти утра с ощущением того, как я во сне потеряла даже не Джеймса, а Эллиса – не та картина, которую ты хочешь видеть, закрывая глаза.-С тобой всев порядке? – уже в машине спрашиваю я, покидая нашу улицу и сворачивая влево.

-Не выспался.-Сегодня ляжешь раньше. Никаких ?Черепашек ниндзя? до полуночи, слышишь?-Если никаких черепашек, тои ты не будешь сидеть в ноутбуке, как всегда работая, - бурчит малыш, скрестив руки на груди. Мой взгляд на сына после его слов, пожалуй, был безумным.-Что?

-Ничего, мам.-Арчи, ты ведь хочешь мне что-то сказать, верно?-Нет.… Да. Я просто хотел напомнить, что я живой, мама.Я дажепритормаживаю, нажав на педаль после услышанных слов.-Арчи, что ты хочешь этим сказать?-Что ты любишь компьютер больше меня.-Что за чушь?-Это правда, мама. Раньше ты смотрела телевизор со мной, обнимала меня. А сейчас ты только сидишь в ноутбуке и кормишь меня. Мне иногда кажется, что ты меня считаешь своим хомячком.-Хомячком?-Да. Ну, животным, на которое ты обращаешь внимание только тогда,когда его кормишь или убираешь за ним.-Артур Миллс, что за чушь? Ты не мой хомяк, а мой сын.-Ладно, мам. Извини.В машине становится до неприличия тихо. Мы так и едем в этой напряженной обстановке, пытаясь переварить все, что было сказано каждым из нас.Артур ассоциирует себя с моим хомяком. Я, правда, не могла понять, что же заставляет его так думать. Но факт есть фактом – даже наши отношения с сыном этот год нехило потрепал.Когда малыш выходит из машины у школьного двора – я даже чувствую некое облегчение. Но вместо того, чтобы идти в школу, он подходит к моей дверце, открывая ее и заставляя меня удивленно уставиться на парнишку.-Видишь, мама. Я, правда, просто хомячок. Ты покормила меня и отвезла в клетку. Правда, раньше ты хотя бы выходила из машины и целовала меня в щечку, а сейчас ты меня словно разлюбила. Без папы ты всех нас разлюбила.-Арчи… - кажется, моя челюсть упала на землю от шока. – Я….-Все нормально, мама. Ты просто грустишь по папе,и когда он вернется – ты вновь меня полюбишь не как хомяка, а как сына. Он вернетсяи все будет хорошо.

Занавес.

Арчи разворачивается на пятках, как это часто делал Джеймс, и уходит в направлении школы, оставляя меня со своими словами, которые дали мне под дых не хуже удара умелого боксера.На какой-то миг мне показалось, что время застыло, а кислород перекрыли, ведь я не могла даже сделать вдох. Пришлось приложить много усилий, чтобы закрыть эту проклятую дверцу автомобиля и рушить с места.?Хомячок. Мама,я хомяк?, - эти слова кто-то словно включил на повтор в моей голове. Я настолько ушла в себя, пытаясь переварить сказанное с сыном, что даже не осознала, когда появилась в офисе.Шаги по дорогому мраморному полукак никогда громко отбивались у меня в ушах, а лифт ехал неприлично долго. Но все, что было в моей голове – проклятый хомяк.

Даже когда дверь лифта открылась, и я оказалась в своем офисе – гул в голове продолжался, а в груди начало предательски щемить.Стоило персоналу меня увидеть – вокруг стало до боли тихо. Сказать, что такое поведение сотрудников меня напрягало – не скажу. Мне даже нравилось это. Нравилось, что они боятся меня, что они сторонятся. В последнее время я старалась не подпускать к себе никого, и этот барьер, который я выстроила, только этому способствовал.Сучка-трудоголичка, безжалостная стерва, мисс каменное сердце – они думают, я не слышу их перешептывания и сотни прозвищ, которые слетают с этих трусливых, жалких и подчиняющихся мне губ. Вот, кем я стала – безжалостной и не жалеющей никого руководительницей, которую искренне ненавидят и боятся. Вот, какой была реальность.

Не удивительно, что после всех выстроенных мною барьеров к окружающим людям, Артур считает себя чертовым хомяком. Только сейчас, услышав тишину, которой способствовало мое появление, я осознала, что точно такой же барьер я выстроила и по отношению к сыну.

Сука-мать. Вот, в кого я превратилась. И это гораздо хуже, чем быть сукой-боссом.-Доброе утро, - моя ассистентка, кстати, уже четвертая в этом году, подбежала ко мне, протянув стакан с горячим кофе. – Ваш латте с корицей, без сахара.- Доброе утро. Спасибо, Ханна.

Беру стакан и направляюсь в свой кабинет, по дороге машинально кивая всем, кто поприветствовал меня.

Это так смешно. Они приветствуют меня, надевая на лицо маски притворной любви и дружелюбия, но только я закрою дверь – эти людишки начинают поливать меня грязью с ног до головы. А за что? Собственно, за то, что я хороший босс, который требует делать свою работу, а не бездельничать.Возглавляя журнал на пару с Эйприл, мы были как инь и янь. Она хороший босс, а я – плохой. Она спаситель, я – палач. Плохой и хороший коп. Все просто. Всех это устраивало.-Как на счет расписания? – приземлившись в свое кресло, я делаю глубокий вдох имысленно приказываю себе выбросить все из головы и заняться работой.

-Через тридцать минут - международный звонок во Францию. У вас разговор с Луи Леруа, нужно решить оставшиеся вопросы по поводу будущей конференции и договориться о сотрудничестве с их издательством.-Луи, да, я помню. Что дальше?-В десять у вас и мисс Паттерсон собрание на втором этаже…-Встреча со спонсорами, помню.-Так же, вы просили напомнить вам о том, что если Кертис не завершил обработку снимков, вы собираетесь отшлепать его по попе.-Это была шутка, Ханна. Но спасибо. Когда уйдешь – Кертиса ко мне на ковер.-Хорошо, мисс Миллс. В два часа дня у вас встреча с мистером Николасом Холденом, а ближе к вечеру вы должны утвердить статью Майкла и подать мисс Паттерсон готовую обложку.

-И дописать свою статью. Помню, спасибо. Можешь идти, Ханна.Когда изящная блондинка покидает мой кабинет – я наконец-то облегченно выдыхаю, как и каждый раз после того, как надеваю маску строгого босса.

Включаю компьютер и машинально пью свой кофе, разглядывая бумаги, которые поместили мне на стол.Да уж. Сегодня я должна была бы затвердить только статью Майкла Андерса, но заметив на столе пять рукописей, я судорожно втянула губами воздух. Конечно же, никто не сдает статьи вовремя. И вот, когда наступил чередкрайних сроков – они тут как тут. Может, мне стоит урезать некоторым премию, чтобы они запомнили, когда нужно подавать мне материал?-Ханна, почему Кертис еще не здесь? – зажав любимую кнопку на телефоне, рычу я.

-Он уже поднимается,мисс Миллс. Будет через две минуты.Да уж. Через две минуты. Они ведь могут тянуться вечно в моем-то состоянии.Пока Кертис поднимался в мой кабинет, я успела не только проверить презентацию, подготовленную на сегодняшнее собрание, но и перечитать свою речь два раза. Сказать, что меня это разозлило – ничего не сказать.-Разрешите? – приоткрыв дверь, обозвался латиноамериканец. – Доброе утро, мисс Миллс.-Доброе? –недовольно вскинув вверх одну бровь, произношу я. – Я бы так не сказала. Здравствуй, Кертис. Присаживайся.Парень примерно моего возраста садится за стол напротив, и я вижу, как его достаточно смуглое лицо начинает бледнеть.-Кертис, - сузив на секунду глаза, начинаю я. – У тебя проблемы со слухом?-Нет, мисс Миллс.-Тогда, наверное, у меня проблемы со зрением? Я уже пролистала всю свою почту вдоль и поперек, но так и не увидела твое электронное письмо с архивом обработанных фотографий.-Алексис, я могу все объяснить.-Нет, Кертис, не можешь. Время объяснений закончилось три дня назад – в день, когда я назначила тебе крайний срок сдачи.-У меня заболел собака, и я…-Какое чертово отношение заболевший пес имеет к твоему рабочему времени? Ммм? Ты хоть понимаешь, что я сегодня должна затвердить обложку, но вместо красивого лица на ней мне придется разместить там огромный хрен?-Понимаю, мисс…-Хватит, Кертис. В прошлом месяце у тебя умер кот, сейчас заболел собака, помню был еще случай с переломом ноги у твоей бабушки. Мне продолжать список всех твоих нелепых отмазок, на которые я закрывала глаза? Я устала от твоих отговорок, милый. Да, ты потрясающий фотошопер и творишь чудеса с кожей у моделей, но ты не незаменим. И я обещаю, что если снимки не окажутся у меня через пять минут – я тебя уволю.-Снимки уже готовы, мисс Миллс, - замечаю, как парень судорожно сглатывает, вытирая потный лоб. – Обещаю, в следующий раз я сдам все в сроки, только не увольняйте. Это больше не повторится, мисс Миллс, клянусь.-Где-то уже слышала, - закатываю глаза, но все же смягчаюсь. – Это твой последний шанс, Кертис. Еще один косяк и ты сам знаешь, что случиться.

-Конечно, мисс Миллс. Конечно. Спасибо вам.-Снимки, Кертис. Живо.-Держите, - латиноамериканец достает из нагрудного кармана флэшку и протягивает ее мне. – Все снимки в папке ?работа?.Беру протянутую флэшку и тут же вставляю ее в свой компютер – тот отзывается радостным звуком, реагирующим на новое устройство.-Я могу идти?-Нет уж, Кертис. Раз уж ты здесь – хочу знать, какую из фотографий ты бы выделил как претендента на обложку.Он облегченно вздыхает, понимая, что конфликт исчерпан и я приступила к работе, поднимаясь на ноги и огибая стол, чтобы смотреть снимки вместе со мной.По правде говоря, в фотошопе этому парню нету равных, и я об этом знаю. Но его отношение к работе порой настолько раздражает, что приходится идти на крайние меры.Мы просматриваем фотосессию со звездой нашего выпуска - миллиардером и одним из самых желанных мужчин в мире Николасом Ходеном, и совещаемся на счет снимков, выбирая самый удачный.

Кертис как всегда помогает выделить лучшее фото, и я благодарю его за помощь и все эти умные слова о фотографии и искусстве фотографировать, которые срываются с его губ.

Ох уж этот Николас! Бизнесмен, который захватил почти все рынки мира благодаря созданной собственноручно корпорации ?Холден интерпрайзес?. Этот номер обещает быть рейтинговым. По крайней мере, я очень на это надеюсь, ведь нам как никогда нужно поднять нашу успешность, ведь продажи начали стремительно падать после того,как я перестала вести свою колонку. Да, ту самую колонку, параллельно переплетенную с блогом. И я чувствую свою вину в том, что журнал теряет популярность.

Но факт есть фактом – я больше никогда в жизни не возьмусь за это дело. Блог мертв, колонка мертва, да и моя душа, кажется, тоже.Влившись в рабочий график, я не заметила, как пролетела первая половина дня. Благо, все эти чудовищные мысли, терзающие меня с утра, удалось побороть и даже закинуть в дальний пыльный ящик в моей голове.

ЗабиратьАртура со школы я даже не решилась, позвонив родителям и соврав о завале на работе.

Не смотря на то, что я была достаточно загружена, найти минутку, чтобы забрать сына со школы я бы смогла, но решила вместо этого выпить кофе в своем кабинете, расслабившись в кожаном кресле.-Как всегда хлещешь кофе, - распахнув дверь в мой кабинет, недовольно скривилась Эйприл. – Ты о здоровье вообще думаешь? Ты угробишь своё сердце, Миллс.Закатываю глаза, делая очередной глоток горького напитка. Мне хотелось ответить ей фразой из моего любимого сериала, ноя промолчала, ведь слова ?то, что мертво – умереть не может? тот же час завели бы блондинку и она начала бы очередную проповедь.-Может, пообедаем в нашем любимом кафе через дорогу? Нужно отметить твою блестящую речь, которая покорила спонсоров. Я угощаю.-Я не голодна, Эйс.-Зато я голодна, так что поднимай свою задницу.-У меня через полчаса встреча с Холденом, мне нужно подготовиться.-Хочешь, чтобы я пошла обедать с кем-то из этих подчиненных никчемных людишек?

-Можешь сходить сама для разнообразия.-Ауч, - Паттерсон поджимает губы, а искорки в ее глазах мгновенно исчезают. – Резко.-Прости.-У тебя все в порядке? – вскидывая вверх бровь, девушка анализирует мое состояние, пытаясь понять, что же не так.-Все как никогда чудесно, Эйс. Не волнуйся.-Окей, сделаю вид, что поверила.

-Эйс, всенормально, правда.-Да, - она натягивает на лицо улыбку, пытаясь скрыть свое растворившееся хорошее настроение. – Я поняла.

-Я бы пошла с тобой, если бы не Холден. Прости.-Прощаю, - она кивает, и уже собирается уйти, как вдруг застывает, а на губах девушки появляется подобие улыбки. – А помнишь, были времена, когда ты не врала мне в лицо?Паттерсонсекунду колеблется, прежде чем закрыть за собой дверь, словно ждет, что я что-то скажу, но я даже не знаю, чтоответить на ее жалящие как пчела слова. Мы лишь встречаемся взглядом, прежде чем Эйприл закрывает за собой дверь и покидает мой кабинет.

Отлично. Я вдруг осознаю, что она – очередной ?хомяк?. В груди становится тесно, но… Я просто продолжаю пить кофе, не сдвинувшись ни на йоту.Сука. Какая же я сука. Этот год сделал из меня какого-то монстра.Когда кофе заканчивается, я беру себя в руки и просто… Просто растворяюсь в своей работе так же, как и всегда – до отключки каждой, даже самой колкой мысли. Как же хорошо, что этот способ действует. Без работы я бы сошла с ума.Пробегаюсь глазами по анкете, пытаясь идеально изучить все вопросы, ведь гость, который нагрянет ко мне с минуты на минуту, определенно не является обычным человеком.Ник Холден – наш новый исамый щедрый спонсор за время существования издательства. Миллиардер, плейбой, филантроп, один из богатейших и самых желанных холостяков мира – все считали этого человека либо богом, либо дьяволом. И его щедрый взнос не только обрадовал нас с Эйприл, но и подкинул работенку, ведь Холден тот же час стал главной звездой выпуска.

Даже сегодняшние спонсоры и их взносы казались сущим пустяком по сравнению с тем, что сделал для нас Холден. Он почти что покрыл все долги издательства, даже глазом не моргнув.

Признаться честно - я не понимаю, зачем ему это. Вложить деньги в дело, которое не принесет ему особой прибыли – глупо. У Николаса в руках целая корпорация, которая приносит ему миллиарды, и на ее фоне наш журнал кажется маленьким насекомым, а его прибыль – комариным укусом.Хуже всего, что этот напыщенный богатый индюк захотел, чтобы интервью у него брала я. Давненько я не занималась такой мелкой работой после получения высокой должности, но, кажется, придется, и все дело в том, что он вложил в нас огромную сумму денег. У меня нет права ему отказать. Не после всего, что он сделал.Кидаю взгляд на часы – кажется, минуты тянутся целую вечность. На изучение вопросов для интервью у меня ушло чуть меньше 15 минут, а это означало только одно – у меня осталось свободное время.Не понимаю, что на меня находит, но я хватаю сумочку и поспешно покидаю свой кабинет.

В моей власти заставить мою ассистентку делать все, что мне хочется, но чтобы не оставаться наедине с собой я решила, что сама спущусь и куплю себе очередной стакан кофе. Даже два. Или три. В конечном итоге в моих руках оказалась целая четверка стаканов с кофе, удобно размещенных на бумажном подносе.

Оглянувшись, я поняла, что Эйприл здесь нет, а это значит только одно – обедать моя блондинка не пошла. И все из-за меня. Черт возьми.Поддавшись захлестнувшей меня волне чувства вины, я обернулась и заказала парочку круасанов, которые как всегда гармонично подчеркивали наш любимый латте.Быстрыми шагами я вернулась в офис, постоянно поглядывая на часы и надеясь, что мистер Холден не самый пунктуальный человек в мире, ведь если он приедет вовремя – ему определенно придется меня подождать.Впервые за долгое время я нарушила свой строгий график. Да, если бы я сейчас пошла в свой кабинет исела в кресло – подоспела бы как раз вовремя. Но вместо этого я свернула в сторону кабинета моей блондинки, минуя ее секретаршу и без стука врываясь внутрь.Эйприл сидела в своем черном кожаном стуле, откинувшись на спинку и уставившись на вид из своего окна. Казалось, она настолько ушла в себя и свою грусть, что даже не заметила мое появление.-Эйс, - чуть слышно произнесла я. – Прости меня.-За что? – девушка устало подняла на меня глаза.

-За все. За все, что свалилось на твои плечи из-за меня за последний год.Блондинка промолчала, поджав губы. Казалось, от нее волнами исходила боль и обида, смешенная с усталостью от реальности, и это бесконечно сильно меня ранило.-Это тебе, - пересекаю разделяющее нас расстояние и помещаю на ее стол пакет с круасанами и стакан с латте. – Я должна была пообедать с тобой, но.… В общем, я принесла обед к тебе.-Спасибо, Лекси. Я ценю твою заботу.-Ауч, какой шаблонный ответ, - тяжело вздыхаю, перемещая взгляд на окно. – Но все нормально, я его заслужила. Я заслужила весь холод в мире, который вы можете на меня обрушить.-Лекс…

-Нет, не отрицай это, Эйс. Я, правда, заслужила наказание за то, как себя веду. Просто… Я не хочу, чтобы ты думала, что ты мне безразлична. Ты не мой хомяк, Эйприл. Не смей так думать, это не правда.-Хомяк? – блондинка вскидывает вверх бровь в недоумении.-Странное сравнение, да? Сегодня утром так сказал мне Артур. Он заявил, что я держу его за хомячка. Представляешь, мой сын думает, что я больше не люблю его, а лишь держу при себе как маленькое милое домашнее животное, которое ты кормишь по инерции. Он считает, что без Джеймса я всех разлюбила. Все считают, что я превратилась в бесчувственную суку и отчасти это так и есть, но.… Это мой способ выживания. И мне жаль, что он задевает каждогодорого мне человека.Мне жаль, что я причиняю всем боль. Просто.… Это сложно, Эйприл. Просыпаться каждое утро в пустой постели, и чувствовать то, как весь этот мир давит на мою грудную клетку. Я знаю, что все вы ждете, когда же та девчонка, которую вы знали, вернется и согреет вас своей улыбкой, но правда в том, что она мертва. Перестаньте требовать от меня то, чего я больше никогда не смогу вам дать. Прошу, Эйс. Перестань гнаться за моей тенью из прошлого… Ее уже не вернуть. Так что прости меня за все, правда. Прости и прошу – отпусти меня. Точнее, ту другую меня, которой я была. И тогда нам обеим будет легче, вот увидишь.Подруга слушала меня, не смея даже сделать лишний вдох.Мои слова звучали тихо, но одновременно в них было что-то такое, чего не описать словами. Возможно, это была боль от осознания, во что я превратилась, или же таким образом наружу выливалась боль, причиненная мне словами Артура.… Но факт есть фактом – я уже довольно давно не говорила ничего от души.Кинув взгляд на часы, я вдруг вспомнила, что уже пять минут как должна брать интервью у этого проклятого Холдена.

-Лекс, ты…-Ты не обязана отвечать на эти слова, Эйс. Я бы тоже не знала, что сказать в подобной ситуации, так что все нормально. Я просто пришла сюда, чтобы напомнить тебе о том, что ты мне не безразлична, и я сделала это. Теперь мне нужно возвращаться к себе и вести диалог с Холденом и его расфуфыренной богатой задницей.-Я зайду к тебе через несколько минут,- Эйс усмехнулась краешками губ, пытаясьменя подбодрить. – Слышала, он тот еще высокомерный засранец, так что уверена, что тебе не помешает минутка разрядки и моя помощь.-Я буду бесконечно тебе благодарна, - усмехаюсь в ответ, забирая с ее стола оставшиеся три стакана с кофе.

Быстрыми шагами я покидаю кабинет моей блондинки, чувствуя, как камень на душе становиться меньше. Думаю, так нужно было сделать уже довольно давно – выговориться хоть кому-то.Нервно поглядывая на часы, я сама не замечаю, как перехожу на бег. В офисе все привычно затихают при виде меня, да еще и мчащейся на каблуках через весь зал. Кажется, если бы не стук моих шпилек, я бы и вовсе слышала, как рядом пролетает муха.Свернув за угол, я вновь засмотрелась на часы. Ненавижу опаздывать, да и такие люди как он считают каждую свою минуту. Чувствую, сейчас мне придется выслушать лекцию о своей некомпетентности.Странно, но впервые за долгое время у меня дрожали коленки. Он мне не мой босс, но все же, легкий страх завладевал моим разумом только тот мысли об этом мужчине.Я уже даже представляла, как его недовольный взгляд встречает меня прямо в моем кабинете, погрузившись в свои мысли. После разговора с Эйприл тяжесть на душе ушла, и я вновь смогла погрузиться в работу. Да еще и погрузится настолько сильно, что даже не заметить опасность, которая ждала меня почти что у самого входа в мой кабинет.-Ханна, мистер Холден еще не появлялся? – останавливаюсь у стола своей помощницы, искренне надеясь на отрицательный ответ с ее стороны.